Доминика и летающие тарелки 1 страница

Когда мне было около восьми лет, мы с семьей некоторое время жили в Вест-Индии. Мой отец занимался мелиорацией на Доминике, острове вулканического происхождения, сплошь покрытого черным песком; в полдень он сильно обжигал нам ноги. А после обеда небеса ежедневно, как часы, разверзались над нами и часа два кряду изливали на нас кубометры проливного дождя.

Для меня это был удивительный период. Тогда я впервые увидела, что вокруг растений и животных сияет тот же ореол, что и вокруг людей. Именно в джунглях я начала понимать связь между Богом и природой. Я собирала ящериц, играла с козами. Там я повсюду таскала с собой свою Чарли — необычайно крупную лягушку, из тех, что аборигены любили употреблять в пищу, называя их «горными цыплятами».

Доминика была необычным, волшебным местом: когда мы здесь жили, она была очень мало населена, если не считать двух городов — я это очень хорошо помню — Меро и Розо. На острове было всего два отеля: один — наверху, возле вулкана, другой — внизу, на пляже, недалеко от нашего дома. Прелесть острова заключалась в том, что он был относительно неразвит — золотая жила для инвесторов в недвижимость.

Иногда посреди ночи отец будил нас с сестрой, вытаскивал из постелей и тащил на веранду. Там мы сидели, закутанные в одеяла, окруженные темнотой джунглей, и наблюдали за яркими огнями, летающими по небу. Отец рассказывал нам, что это были НЛО.

Помню, что семь из них всегда летали в унисон. Эти невероятно блестящие, продолговатой формы огоньки быстро двигались в одном направлении, а затем неожиданно разделялись и зависали в другом месте. Я помню слова отца о том, что нам всегда нужно помнить, что мы не одиноки во Вселенной, и что однажды об этом узнают все.

За время жизни на острове мы видели эти летающие тарелки не менее двадцати раз. Однажды, когда на закате мы плавали на лодке, папа сказал, что видел, как НЛО пролетел по небу в одну из близлежащих пещер. К сожалению, я пропустила эту картину, потому что как раз перед этим огромный морской дьявол выпрыгнул из океана, закрыв солнце, и я в испуге отвернулась.

Я всегда с нетерпением ждала безмолвных ночных проделок НЛО, поэтому была ужасно разочарована в те ночи, когда прибывали лодки: Доминика была не только приютом для НЛО, как любил говорить отец, но также популярным местом стоянки французских яхт. Так вот, когда это случалось, я всегда знала, что на этот раз у нас с папой не будет ночных рандеву. Трудно поверить, но яхтсмены оставляли свои корабли именно возле многочисленных пещер, усыпавших береговую линию, и причаливали на своих лодках к берегу, чтобы развлекаться на пляже — прямо перед нашим домом.

Когда пришвартовывались лодки, мать запирала нас в комнатах и включала громкую музыку, чтобы заглушить шум. Когда моя сестра или я спрашивали, что происходит, она начинала нервничать и объясняла, что это «плохие танцы на пляже», и что подходить туда близко нам сейчас запрещено. Я никогда ничего не видела, но, конечно, слышала громкий смех и крики. Запертая в своей комнате на всю ночь, я лежала в постели и думала, смотрят ли на это НЛО, и что они думают о вечеринках на пляже. Если это выглядело так же, как звучало, я представляла, что инопланетяне, должно быть, думают, что люди — настоящие дикари!

За все время, проведенное в Доминике, лучше всего я запомнила, что постоянно ощущала шепот «той стороны», идущий из джунглей. Интересно, что отец никогда не спорил со мной, когда я говорила, что лес населен духам. На самом деле, я заговаривала с ним об этом, только когда мы были одни, — и это были единственные моменты, когда он соглашался со мной, а не прогонял прочь и не говорил, что я должна делать уроки.

Когда мы были наедине, а мамы с ее вечным страхом и неодобрением не было рядом, я могла видеть и ощущать подлинные чувства отца. Однако, когда мы вернулись из этого странного рая обратно в Канаду, моему дару Видения с его призраками в джунглях и НЛО, летающими в пещерах, уже нельзя было проявляться открыто. Мои способности стали запретной темой для разговоров.

Скандал на кофейной гуще

Позже я узнала, почему мой отец мог говорить со мной о тех призраках в джунглях: в нашей семье у него были самые сильные интуитивные способности, и, возможно, свой дар я унаследовала именно от него. Один из его старых друзей недавно рассказал мне о нем историю, которая случилась, когда мне было около трех лет.

На какую бы вечеринку ни приходил мой папа, под конец вечера он всегда гадал всем желающим на кофейной гуще. Он мог видеть скрытое, и все тайное для него становилось явным, стоило ему лишь взглянуть на кофейную гущу, оставшуюся на дне чашки того, кто пил кофе. На самом деле отец практиковал тассеомантию — тот вид предсказаний, который обычно относят к гаданию на чайных листьях, но папа предпочитал пользоваться им в контексте кофейной гущи.

Отец был очень сильным мастером в этой области. Вероятно, чтобы сделать правильный прогноз, он входил в определенное состояние транса, в котором ему открывались глубоко личные и, порой, шокирующие подробности жизни любителей кофе. Естественно, такая уникальная способность к предсказаниям сделала папу душой компании. И все было прекрасно до одного вечера, когда отец рассказал о романе одной присутствовавшей на вечеринке женщины с мужем другой гостьи. Точно как в тот раз, когда меня отправили в мою комнату, подозревая, что я подслушала телефонный разговор, мама настояла, чтобы отец прекратил «гадать».

Короче говоря, к нашей общей с отцом черте или таланту Видения относились со страхом и пренебрежением, если вообще говорили о ней. Как бы я ни пыталась поговорить с мамой о чем-то, связанном с миром духов, она не обращала на мои слова никакого внимания (хотя годами позже я узнала, что тайно она любила обращаться к медиумам, поэтому, возможно, в то время она просто не хотела, чтобы ее дочь становилась одной из них).

Странно, что в последний год своей жизни мама сказала, что гордится тем, что я стала прорицателем. Однако я хорошо помню, как однажды, когда один из коллег моего отца спросил, чем я зарабатываю на жизнь, не успела я открыть рот, как мама перебила меня, громко объявив: «Маркетингом!»

Глава 3

Юность: прочь от такого дара!

Когда мне исполнилось тринадцать лет, я уже не могла справиться с той чувствительностью, которая продолжала развиваться внутри меня. Я очень ясно помню несколько событий, относящихся к тому периоду времени, которые оказали на меня сильное влияние.

Отец моей подруги был юристом. Когда я пришла к ним в гости, я увидела на полу то, что показалось мне его водительскими правами. Я наклонилась, чтобы поднять их, но они исчезли. И так три раза подряд. Я никогда не рассказывала никому об этом, ведь мне и раньше приходилось видеть то, чего нет на самом деле. Затем несколько лет спустя, уже после того, как наша семья переехала в другой город, я узнала, что отец моей подруги был обвинен в мошенничестве и потерял свою лицензию на юридическую практику. Таким образом, я поняла, что «видела» не права, а липовую лицензию, которая и исчезала, как только я пыталась ее поднять, чтобы отдать тому, кому она принадлежала.

Однажды я приехала с ночевкой к другой своей подруге, ее семья жила на ферме. Когда я проходила мимо комнаты ее брата, я почувствовала необычайный, тошнотворный страх. Каждый раз, когда я оказывалась возле его двери, я чувствовала, что кто-то дергает меня за волосы, но когда оборачивалась, никого не видела рядом. Позже мне рассказали по секрету, что он долгие годы приставал к моей подруге, и чаще всего это случалось именно на ферме.

Это были последние два события, связанные с интуицией, которые я могу припомнить, прежде чем мои способности покинули меня — на время. Мой разум стали занимать другие вещи, ведь родители стремились подготовить меня для такого будущего, которое, по их мнению, было мне необходимо. Мама и папа были убеждены, что образование — это все, и что деньги обеспечат безопасность, а хорошее образование станет моей страховкой в жизни — от всех непредсказуемых случаев.

Как я уже говорила, в свое время мои родители переехали в Канаду, чтобы начать новую жизнь. Папа даже поменял фамилию, чтобы она стала удобопроизносимой, а нас лучше принимали в обществе. Так мы сменили фамилию Богданович на фамилию Барон. Отец сделал это не только потому, что никто из окружающих не мог произнести Богданович, но также из-за того, что ему нравился аристократический стиль новой фамилии, и, исходя из общепринятого смысла слова «барон», можно было предположить, что у нас — у семьи — есть титул. Думаю, именно поэтому нас с сестрой приняли в частную школу: представители администрации решили, что мы — баронессы и принадлежим к дворянству. Я не делала ничего, чтобы разубедить их: на самом деле, для себя я даже решила поддерживать эту фантазию.

Я взрослела, и школа становилась центром моей жизни. Меня готовили для того будущего, которое нарисовали в своем воображении мои родители. Они делали все, что было в их силах. Но, когда их контроль ослаб, моя юность покатилась по наклонной плоскости протеста — против всего и вся!

Я чувствовала себя стиснутой с обеих сторон благими намерениями своих родителей. Они были очень строги, а я была подростком периода культурной революции шестидесятых — начала семидесятых. В это время я уже больше не могла самостоятельно справляться с той интуитивной информацией, которую постоянно получала вопреки своим желаниям. Я стала искать способ забыться и избавиться от того состояния постоянного гула в моей голове, который не прекращался ни днем, ни ночью.

Я чувствовала себя спокойно и в безопасности, только когда слушала музыку, играла на гитаре или пела. В такие моменты я могла перемещать свой разум в то самое место, где слышала или видела свою интуитивную информацию. Там я могла испытывать щедрость, широту и красоту мелодий, без внутренней какофонии голосов и видений, которые, казалось, всегда относились к кому-то еще, третьему, но не ко мне. Иными словами, сначала я могла контролировать свои интуитивные способности, делая их управляемыми, только с помощью музыки.

К сожалению, мои родители видели в моем интересе к популярной музыке лишь помеху для достижения большого успеха в жизни. Они заставили меня изучать классическую гитару, то есть играть в стиле, который считали более подходящим. Я ненавидела своего учителя: у него были несвежее дыхание и белые пухлые пальцы. Я чувствовала, что слишком много знаю о нем: он думал обо мне больше, чем следовало, и я чувствовала себя неловко.

Классическое ремесло не интересовало меня. А фольклор и современная популярная музыка вдохновляли. Вскоре я стала писать собственные песни: я училась, слушая записи Джони Мичела и подыгрывая ему. Музыка становилась моим спасением, путем к освобождению. Я поняла, что могу вытягивать композиции прямо из воздуха, точно так же, как получала свои видения. Но когда не было музыки, чтобы смягчить меня, моя восприимчивость к внешнему миру становилась слишком острой. Вкупе с юношеским максимализмом, из всего этого получилась ядовитая смесь страха и злости. Я стала разыскивать другие способы справиться с этим своим состоянием.

Первой реакцией стала булимия. Смятение и гнев настолько переполняли меня, что в возрасте пятнадцати лет я начала маниакально есть, что вызывало впоследствии рвоту. Это стало частью моей жизни, которая беспокоила долгие годы. Затем я оказалась в компании ребят из школы, которые курили, пили и употребляли наркотики. В их обществе я нашла для себя новое временное спасение — алкоголь. Мне тогда было двенадцать.

В пятнадцать лет я начала злоупотреблять алкоголем. Начав пить, я уже не могла остановиться. Однако такие затмения, хоть и сбивали меня с толку, но служили спасением от моего «дара». К тому же я думала, это круто — быть такой, какой я стала, а именно крутой я и хотела быть больше всего на свете!

Сначала я чувствовала себя туманно и почти прекрасно. А самое главное — на время я даже перестала слышать голоса в своей голове! Я также больше не получала видений — они ушли от меня на целых четыре года!

Тогда я не знала, что сама заключила себя в тюрьму, ключи от которой потеряны. Следующие несколько лет я жила, причиняя огромную боль своей семье, забыв о Боге и о тех людях, которые любили меня.

Глава 4

Подчинение

Ситуация, которой суждено было изменить меня навсегда, стала поворотным событием на пути к возвращению моего дара.

Мне было девятнадцать. Алкоголизм прогрессировал. Я начала принимать дешевые наркотики и накануне выпускного экзамена свалилась от передозировки. Когда пришла в себя, была подавлена и не знала, что делать: интуиция была заблокирована и приглушена всем тем ядом, которым я отравляла себя. В то время даже самые отъявленные гуляки из моих друзей предостерегали меня держаться подальше от одного из баров в бедном районе города, где собирается самый сброд: безнравственные и беспринципные люди. Конечно, это заинтриговало меня, и именно туда мы с подругой отправились. Тот бар не пропускали и «крутые» парни — посредники в торговле наркотиками, байкеры.

Впервые опасность подстерегла меня ночью, когда я оскорбила одного из таких парней в присутствии его компании. Тогда меня жестоко избили. Мужчина. Я помню, с каким трудом поднялась на ноги. Перед глазами все расплывалось. Я чувствовала вкус крови на губах, а в голове что-то стучало — и спереди, и сзади. Меня никогда раньше не били: я была потрясена, унижена и очень испугана. Никто не помог мне даже подняться с пола. А через две недели я, все еще потрясенная пережитым, с заметными синяками на лице, поддалась на уговоры подруги, и мы вместе вышли в город за пивом. В этот вечер мы столкнулись с группой ребят, с которыми часто встречались. Я решила отправиться домой, а подруга хотела остаться с ними подольше, поэтому я приняла приглашение каких-то мужчин подбросить меня до дома. Я не очень хорошо их знала, но они казались дружелюбными, и не давали повода для волнений.

После случившегося я искала защиты, поэтому, когда они предложили подбросить меня, я им поверила. Я и не предполагала, что у них на меня другие планы.

Случившееся позже, показало мне, что происходит, когда теряешь возможность выбора, и позволило понять истинную природу стыда. Кроме того, эта ситуация также открыла мне дверь к тем способностям, которые я с упорством маньяка отталкивала от себя прочь.

Удивление вызывает тот факт, что, принимая предложение подбросить меня, я знала наверняка, что по дороге со мной случится что-то ужасное, но была просто не в состоянии слушать голос интуиции. Мое шестое чувство было готово показать мне путь, но я — пьяная — оказалась не в состоянии даже расслышать его!

Я никогда не забуду, что чувствовала, пока те «дружелюбные» мужчины насиловали меня. Я помню это так живо, будто это было лишь вчера. Я видела себя со стороны: будто выйдя из тела и оказавшись вверху, в углу комнаты. Я смотрела на происходящее спокойно, беспристрастно, даже с любопытством, наблюдая за тем, что они творили со мной. Я помню, что после всего почувствовала себя очень старой и уставшей, будто моя душа существовала с незапамятных времен.

В тот момент мой дар интуиции начал открывать мне сцены из жизни моих насильников. Я начала чувствовать к ним странное сострадание. Я видела ребенка, запертого в подвале без еды и воды, оставленного там его толстой неопрятной матерью-алкоголичкой. Я видела другого маленького худого мальчишку, которому не давали покоя его приемные родители. Третий, бледный и рыжеволосый, был частью огромной семьи: я слышала крики и вопли на кухне, видела отца, толкнувшего на пол мать, и маленького мальчика, охваченного яростью. Потом я увидела, как кто-то в продовольственном магазине ворует банки с супом и кладет их в большую, явно чужую сумку.

Образы закружились вокруг меня и повисли в комнате. Я испытывала состояние расщепленного сознания: чувствовала себя и в то же время могла «гулять» за пределами своего разума, прыгая назад и вперед по своему собственному желанию. Позже, в течение своей жизни, я поняла, что именно в это самое «место» могла попадать, когда давала предсказания людям.

То, что случилось со мной той ночью, оставило во мне два отчетливых следа: первое — позорная травма изнасилования, на исцеление которой ушли многие годы; вторая и самая важная — то чувство двоякого сознания, которое я тогда испытала. Начиная с того дня, я научилась входить в это состояние по своему желанию, и оно, в конечном счете, стало ключом к моей жажде познания и понимания необозримости человеческого сознания и восприятия. Но это изменение к лучшему случилось не сразу.

Стыдно

В течение нескольких последующих лет я чувствовала, что запуталась, и молилась Господу, но знала, что он не поможет. Моя мать заставила меня дать обещание никогда не рассказывать о том, что со мной произошло, потому что она сама была жертвой группового изнасилования. (Во время войны над ней надругалась группа солдат, а ее отчима заставили на это смотреть.)

На самом деле я, конечно, и сама никогда не хотела, чтобы кто-то узнал о том, что меня когда-то изнасиловали. Я молчала до тех пор, пока не слегла с кровотечением и высокой температурой. В больнице выяснилось, что, скорее всего, я никогда не смогу выносить ребенка.

До края над пропастью я дошла через девять лет. Алкоголь и наркотики больше не удерживали меня от моих интуитивных прозрений. И, хотя послания и видения подвергались ужасному искажению и фильтрации сквозь призму моей поврежденной психики, они все равно были. Я воспринимала себя жертвой и носила это чувство, как орден и как оправдание своему саморазрушению.

Я связалась с беспутным мужчиной. Моя жизнь закрутилась вокруг ночных клубов, бессонных ночей и жалких попыток прорваться на сцену. Однако я терпела неудачу во всем, за что бралась. У меня были необычные, но вполне очевидные интуитивные ощущения, существование которых нельзя было отрицать, но я отталкивала их и называла галлюцинациями. Не было дня, чтобы я не задумывалась о самоубийстве.

Мне становилось все труднее и труднее сдерживать этот свой «дар» интуиции, и я прекратила попытки.

Украденные паспорта

Однажды ночью, на одной из вечеринок, я подслушала разговор двух парней о том, что они потеряли свои паспорта. Один из ребят положил их в секретное место, но, вернувшись за ними, обнаружил, что их там нет. В то же мгновение я «увидела» того, кто украл их, и место, где они были теперь спрятаны.

В моем видении присутствовал персидский ковер, и, посмотрев сквозь него, я «увидела» паспорта: внутрь одного из них были вложены деньги. На следующий день я отправилась на другую вечеринку. Дом, в котором она проходила, мне был незнаком, но я сразу поняла, что это — то самое место, где спрятаны паспорта.

Когда меня познакомили с человеком, который организовал эту вечеринку, я его тоже узнала, хотя и никогда не встречала прежде. Позже вечером, когда я искала ванную, вместо нее обнаружила комнату, где, посмотрев на пол, увидела тот самый ковер — из моих видений. Я быстро приподняла его и нашла паспорта, затем собрала украденные вещи и отправилась рассказать своей подруге, что обнаружила. Я сказала, что мы должны вернуть их законным владельцам, но она убедила меня, что это не наше дело. Она сказала, что нам лучше уйти с вечеринки и никогда никому не рассказывать о том, что я нашла, ведь никто не поверит нам, потому что все это выглядело слишком странным, чтобы быть правдой.

Я положила паспорта обратно, и мы покинули дом. И все же потом меня часто мучила совесть. Я подозревала, что видела все эти вещи для кого-то другого, и чувствовала вину за то, что не вернула украденное. С того случая моя подруга дразнила меня «справочной службой» и часто говорила людям: «Хотите узнать что-то? Спросите у великой Колетт».

Примерно в то же время одна из моих приятельниц очень заинтересовалась картами Таро, и, даже не обладая особыми интуитивными способностями, она постоянно разгадывала их для себя и других людей. Я пролистала несколько ее книг о связи с душой через объекты, знаки и ритуалы, а также истории предсказания в различных культурах. Эти работы были написаны на действительно глубоком уровне. Благодаря этому я осознавала способность, заложенную во мне самой.

Другая подруга, которая была намного старше меня и также интересовалась картами Таро, подарила мне мою первую колоду. Я действительно никогда не училась читать карты по книге: гораздо охотнее я искала способ расшифровать их символы интуитивно, чтобы подтвердить обстоятельства, которые видела мысленным взором. (Даже став профессионалом, я все еще считаю карты полезным инструментом на сеансах.)

Одна из карт в особенности интересовала меня: неудивительно, что она называлась «Луна». Сегодня я осознаю, что это — прообраз и символ удивительных сил человеческих существ и самого мира. Луна представляет собой смесь неосознанного. В традиционных предсказаниях Таро в прямом положении она означает пробуждение, которое может улучшить чью-то жизнь, а в перевернутом — тайну пагубной привязанности и последствия разрушения души. Таким образом, даже через Таро мы с Луной продолжили наши близкие и странно непреодолимые отношения.

На дворе стояли ранние восьмидесятые. Я черпала вдохновение в огромном количестве великолепной музыки. Я видела себя раненой певицей — тайной участницей конкурса «Мисс Жертва на сцене мира», и то, что я создавала, было наполнено этими чувствами. Я начала шутить по поводу того, что стану рок-звездой и сделаю «крутую карьеру»; я тайно надеялась, что успех на музыкальном поприще сделает меня целостной личностью, а одобрение публики, о котором я мечтала, смоет всю грязь, которая, как я думала, все еще была на мне. Сегодня я благодарна судьбе за то, что она не позволила мне сделать музыкальную карьеру. Ничего хорошего бы со мной в том случае не произошло — это точно. Аплодисменты и деньги не сделали бы ничего, чтобы изменить меня. Я умерла бы от передозировки или, полная своего эгоизма, отважилась бы на суицид. Я в этом уверена, ведь между двадцатью и двадцатью двумя годами я пыталась сделать это не раз.

К тому времени, как мне исполнилось двадцать два года, подгоняемая алкоголем и неразрешенными страданиями прошлого, я продолжала спускаться все ниже на пути саморазрушения. Потом я нашла быструю дорогу в ад, когда открыла для себя кокаин (тогда его еще не называли «крэк»). На собственном опыте я знаю, что такое быть сумасшедшей, потерять самоуважение, моральные принципы и элементарные человеческие приличия — ради дозы. Я могла умереть: много раз я подходила к краю очень близко, но у Бога на мой счет были другие планы.

Второе рождение

В 1985 году, сразу после Хэллоуина, в нашей семье случилась трагедия: у нашей любимой собаки обнаружился рак, и нам пришлось усыпить ее, потому что мы не могли заплатить врачу. Отец потерял все свои накопления, когда ему стукнуло семьдесят пять, и мы бессильно наблюдали, как практически мгновенно исчезают несколько миллионов долларов и наш дом, а что хуже всего — гордость и достоинство моего папы. Он часами сидел, уставившись в пустоту, непрерывно дымя сигаретами и страдая от последствий многочисленных ударов и приступов болезни Альцгеймера. Мама плакала в ужасе от того, что мы не в состоянии покрывать наши расходы.

Я всегда буду помнить ночь, когда отдала свою жизнь в руки Господа. Я пришла на встречу с торговцем, который «бесплатно» давал мне наркотики. Я поднялась по лестнице в ванную и взглянула на себя в зеркало. Сначала я увидела себя такой, какой и была: лишенной морали и человеческих чувств, несостоявшейся во всех смыслах. Белки глаз были желтыми от болезни, кожа сморщилась от обезвоживания, зубы шатались, а десны кровоточили. Я видела язвы по всему телу, которые почему-то отказывалась замечать раньше, и крупные кровоподтеки, неизвестно откуда появлявшиеся сами собой.

Я отдала бы или продала что угодно ради своего пристрастия — я знала, что скоро умру. Так вот: в тот момент я, впервые за долгие годы, прочитала вслух искреннюю молитву, всем своим сердцем и душой вложив в нее смысл. Я тряслась, держась грязными руками за края раковины, и кричала: «Помоги мне, Господи!»

Кто-то может сказать, что случившееся затем было всего лишь галлюцинацией, но я знаю, что это не так. Я видела в зеркале переливающийся свет вокруг себя... будто я была заключена в пузырь, и все вокруг меня выглядело яснее. Я была спокойна и знала без тени сомнения, что все закончилось: мрак позади, он отступил. Я была уверена, что никогда больше не переступлю порог дома «своего» торговца. Я не понимала как, но что-то значительное, важное общалось со мной, говоря, что у меня все будет в хорошо и что мне нужно просто подчиниться: я послушалась и подчинилась: больше я никогда к этому не вернусь!

Глава 5

Начало благодати

Очень быстро затем последовала цепь удивительных событий, которые привели меня в учреждение для женщин в Торонто — реабилитационный центр Jean Tweed. Было на самом деле удивительно, как все поменялось в тот момент смирения. Наверное, нечто похожее произошло и с Моисеем, когда перед ним разделилось Красное море. Так и передо мной: расступились все преграды, и один за другим в моей жизни стали появлялись люди, готовые поддержать меня в моем возвращении.

Вскоре после этого на вечеринке я встретила женщину, очень общительную и уверенную в себе; она увлекла меня разговором на тему духовного. В ее обществе я чувствовала себя действительно комфортно и свободно рассказывала ей о тех необычных вещах, которые происходили со мной с самого детства. Она тоже рассказала о нескольких случаях, когда сталкивалась с такими явлениями, а я была очень рада пообщаться с тем, с кем, наконец-то, нашла общий язык. Она по секрету сказала, что ее бабушка была известным медиумом и целительницей, и ее семья верила, что интуитивные способности передаются от матери к дочери. Она сообщила, что тоже может видеть ауру и сканировать энергетику предметов.

Наше отличие состояло в том, что эти способности беспокоили ее не так сильно, как меня. И хотя она меня успокоила, я все же убедила себя, что для выживания в этом мире мне нужно навсегда забыть о своей интуитивной части. Больше всего на свете я хотела приспособиться к окружающему меня миру и страстно желала, чтобы мое прошлое исчезло, испарилось, как сон.

Я приняла сознательное решение отречься от той части себя самой, которую стала считать тогда лишней и даже опасной. Некоторое время все было в порядке, и последующие два года стали своего рода периодом вынашивания: я будто защищала что-то священное, чему рано или поздно суждено было появиться на свет. Я бросила все свои силы на выздоровление и налаживание активной, исполненной веры жизни и работы. Я начала посещать встречи анонимных алкоголиков и наркоманов, где познакомилась с таким понятием, как Высшая Сила, которая могла вернуть мне здравомыслие.

Со мной на самом деле произошло чудо: сама я была бы просто не способна совершить такое. Начиная с того дня — 2 января 1986 года — и далее тяга к выпивке и наркотикам совершенно пропала и никогда не появлялась вновь. С тех пор я всегда оставалась чистой и здравомыслящей.

И Бог вытеснил пустоту

Думаю, что в течение всей моей беспутной жизни внутри меня была пустота, подменявшая собой Бога, которую я пыталась заполнить самыми разными вещами: мужчинами, алкоголем, едой, наркотиками и шоппингом. Но когда духовная жизнь стала моим новым центром концентрации, эта пустота, наконец, стала наполняться истинным Богом. Я становилась более щедрой, совершала добрые дела, действовала с верой, прощением и состраданием, и Вселенная показала мне, что я на самом деле способна расцвести.

Для меня самой эти годы восстановления были относительно спокойными. Впервые в своей жизни я была действительно счастлива, ведь я, наконец, стала чувствовать себя уютно в своем бытии. Но пока мои дела налаживались, в моей семье происходило противоположное: здоровье папы ухудшалось, а мать — его главная сиделка — страдала от того, что происходило. Они оба стали выпивать, и я смотрела, как они медленно умирают прямо на моих глазах. Но я была бессильна сделать хоть что-то, поскольку сама еще слабо держалась за свою новую жизнь.

Я сконцентрировалась на том, что казалось мне многообещающей музыкальной карьерой. Я пела в различных проектах, а затем собрала собственную группу «Изида», названную так в честь египетской богини. Одна из участниц группы дала мне книгу, которая оказала на меня необычное влияние. Книга называлась «Туманы Авалона». По мере чтения я все более и все чаще вспоминала о своем даре интуиции. В этой книге описывалось, что символом жрицы, принимаемой в Храм Изиды, была голубая Луна, вытатуированная на ее лбу. Читая о жрицах и об их обучении в Авалоне, я пережила странное воспоминание: в детстве я часто рисовала шариковой ручкой, чернилами или красками маленькие голубые полумесяцы в центре своего лба (и снова Луна!).

Мне очень понравилась книга, я заглатывала все больше и больше работ, которые рекомендовала моя подруга. Я изучала Сета, а также книги Шакти Гавейна, Санаи Роман, Элизабет Клэр Профет, Джона Рэндолфа Прайса, Эрнста Холмса, Елены Блаватской и Рудольфа Штейнера. Читая о духовном движении на рубеже столетий, я начала вспоминать, кем являюсь. Моя музыкальная группа не просуществовала долго, но путь мой стал кристально чист, несмотря на мое периодическое сопротивление судье.

Мой первый наставник, или возвращение видений

Я верю, что в игре жизни судьба сталкивает вместе определенных игроков, и тогда мы все имеем право выбора — играть или нет. Возможно, это карма незаконченных дел из прошлой жизни, которые нужно выполнить, не знаю, но всю мою жизнь какие-то силы постоянно сталкивали меня с определенными людьми — как я думаю, чтобы ускорить мой рост; их появление оставило неизгладимый след в моей судьбе.

Поиск по сайту: