Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Выражая Вам еще раз свою сердечную благодарность, почтительнейше целую руки Вашей уважаемой маме и супруге. 4 страница



Прежде всего, еврейство представляет собой безусловно расу, а не религиозное сообщество. Сам еврей никогда не называет себя еврейским немцем, еврейским поляком или еврейским американцем, а только немецким, польским или американским евреем. Никогда еще еврей не перенимал от других народов ничего, кроме языка… Даже иудейская вера не может быть определяющей в вопросе, является ли человек евреем или неевреем… Благодаря тысячелетнему кровосмешению, часто осуществлявшемся в самом узком кругу, евреи в целом лучше сохранили свою расу и свои особенности, чем многие другие народы, среди которых они жили. Таким образом, налицо факт, что среди нас живет не немецкая, а чужая раса, которая не хочет и не может пожертвовать своими расовыми особенностями, отказаться от своих чувств, мыслей и стремлений и которая тем не менее имеет в политическом плане те же права, что и мы. Если уж даже чувства евреев сосредоточены на чисто материальных вещах, то тем более это касается их мыслей и стремлений. Танец вокруг золотого тельца становится ожесточенной борьбой за все те вещи, которые, по нашим понятиям, не могут быть высшей целью. Ценность каждого человека определяется уже не его характером, не значением его достижений для общества, а исключительно величиной его состояния... Величие нации измеряется уже не по сумме ее моральных и духовных сил, а только по богатству ее материальных ресурсов. Из этих чувств вырастают те мысли и стремления к деньгам и к защищающей эти деньги власти, которые заставляют еврея выбирать любые средства для достижения этих целей и безжалостно пользоваться ими. В государствах, управляемых аристократией, он ищет покровительства королей и князей и использует их в качестве сосущих кровь пиявок для собственного народа. В демократических странах он ищет благоволения масс, пресмыкается перед кумирами народа, но признает только один кумир — деньги. Он разлагает характер правителя византийской лестью, разлагает национальную гордость и силу народа издевкой и бессовестным насаждением пороков. Его средством в этой борьбе является общественное мнение, которое извращается прессой. Его власть — это власть денег, которая с помощью процентов бесконечно умножается в его руках... Все, что заставляет человека стремиться к высшим идеалам — будь то религия, социализм или демократия, — превращается для него в средство, чтобы удовлетворить свою алчность к деньгам и власти. Его деятельность превращается в расовый туберкулез для народов. А из этого можно сделать следующий вывод: антисемитизм, возникший по чисто чувственным причинам, найдет свое последнее выражение в форме погромов. Разумный же антисемитизм должен привести к планомерной законной борьбе и устранению привилегий для евреев. Его конечной целью неизбежно должно стать полное удаление всех евреев».

 

 

ГЛАВА 5

ДУХОВНЫЙ МИР

 

Когда тридцатилетний Гитлер появился в Мюнхене после первой мировой войны, которую он считал более важной, чем «тридцать лет учебы в университете», у него в ходе прожитых лет уже в общих чертах сформировалось мировоззрение. «Вена была и осталась для меня школой жизни, — пишет он в ландсбергской тюрьме, — где сложились основы моего мировоззрения в целом и политический подход к частностям. В дальнейшем мне пришлось усовершенствовать эти основы в некоторых деталях, но они уже никогда не покидали меня». Это «мировоззрение» (любимое слово, которое постоянно присутствовало в лексиконе Гитлера уже начиная с 1908 г.) поэтапно складывалось в Линце, Штайре, Вене и Мюнхене. Родительский дом и окружение, некоторые из учителей, учеба в Линце, Вене и Мюнхене, диспуты с зачастую агрессивно настроенными разношерстными обитателями общежития в Вене с 1909 по 1913 г., опыт фронтовика с 1914 по 1918 г., агитатора в рейхсвере и партийного деятеля, изучение литературы стали источниками этого мировоззрения [Изучение литературы после 1919 г. и особенно во время заключения в ланд-сбергской тюрьме, которое Гитлер называл «университетом за государственный счет», всего лишь углубило уже существовавшие и давно прочно усвоенные познания.], которое окончательно сформировалось между 1922 и 1925 гг.

На судебном процессе над Гитлером после путча в ноябре 1923 г. в Мюнхене он сказал: «Я уехал из Вены абсолютным антисемитом, заклятым врагом всего марксистского мировоззрения и пангерманистом по убеждениям», а вскоре после написания книги «Майн кампф» он заявил в суде, что дух противоречия и готовность к борьбе, даже если она не обещает успеха, являются главным содержанием его мировоззрения. Когда он в 1913 г. приезжает в Германию, он ненавидит свою родину, евреев, социал-демократию, профсоюзы, парламент, демократию, «массы» и людей вообще. Он ненавидит всё и ни к чему не испытывает сострадания. Не случайно он не заводит новых знакомств, делая эскизы в районе ночлежки для беспризорных в Майдинге. Ему импонируют только жестокое насилие и отсутствие жалости. «Если иссякла сила для борьбы за собственное здоровье, — пишет он в "Майн кампф", — то исчезает и право на жизнь в этом мире, полном борьбы». А четыре года спустя, 2 апреля 1928 г., он заявляет: «Какой бы цели ни достиг человек, он обязан этому своим творческим силам и своей жестокости». В биографической литературе такие его высказывания объясняются следствием негативного опыта в общении с обитателями ночлежки, с тунеядцами и ворами в Вене. То, что эти выводы могли стать результатом интенсивного изучения литературы, не укладывается в схемы биографов, хотя однозначно доказано, что эти представления происходят из литературных «источников». Гитлер не только регистрировал результаты своего самообразования, но и постоянно давал им оценку, а в конечном итоге сделал их основополагающими, причем не только для своей собственной жизни. Поэтому решающее значение имеет то, что он читал и в чем сомневался, чему учился и во что верил. До сих пор почти все без исключения биографы сводили круг его чтения всего лишь к немногим образцам духовного наследия и к тривиальной литературе, принимая на веру его собственные высказывания на этот счет, хотя они в очень многих случаях не соответствуют действительности. Кроме того, взгляды Гитлера, сформировавшиеся в Вене, хорошо укладываются в рамки его более поздних представлений, которые он формулировал с несколько другими оттенками, а нередко и придавал им совершенно другой смысл. Лишь очень немногие авторы взяли на себя труд непредвзято проанализировать его познания в литературе и духовный мир. Исключение составляют только Эрнст Нольте и Перси Эрнст Шрамм [Не подлежит сомнению, что анализ, некритично построенный на старых, отрывочных и неточных данных, неизбежно противоречит фактам и поэтому наносит вред. Показательны в этом плане утверждения швейцарского священника Вольфганга Хаммера в книге с претенциозным названием «Адольф Гитлер — немецкий мессия?» Приведем лишь несколько примеров: он называет Гитлера школьным товарищем Кубицека, Дитриха Эккарта швабским поэтом-неудачником и дает оценку Раушнингу как заслуживающему доверия первоисточнику. То, что Кубицек и Гитлер никогда не учились в одной школе, даже в разное время, доказано уже в 1965 г., точно так же как и факт, что Эккарт был весьма известным поэтом и зажиточным человеком. Так, например, его драмы «Король лягушек», «Отцы семейств» и «Генрих Гогенштауфен» ставились на многих немецких сценах, его вольное переложение «Пер Гюнта» Ибсена, переведенное во время мировой войны на голландский, чешский и венгерский языки, выдержало 500 спектаклей в Берлинском государственном театре вплоть до ноября 1923 г., когда Эккарт был арестован в ходе гитлеровского путча. Излишне перечислять и исправлять здесь многочисленные ошибки Хаммера, касающиеся непосредственно личности Гитлера.], но и они пытаются втиснуть Гитлера в слишком узкие рамки. Так, Гитлер предстает в описании Шрамма исключительно как духовное порождение XIX столетия, что верно лишь отчасти. Это видно уже из того факта, что на егоотношение к религии оказали влияние стоики и что оно демонстрирует весьма тесную связь с идеями эпохи Просвещения. Особенно сильно искажается образ Гитлера теми биографами, которые не могут оценить его с позиций исторической дистанции. Так, например, у Ганса Бернда Гизевиуса написано: «Возникает вопрос, насколько обширными были его знания. Критики охотно рассуждают о его половинчатом образовании, чему он сам постоянно способствовал своими рассказами... Очевидно, ему помогала удивительная память, но перед этим он должен был многое накопить в ходе интенсивного чтения... Самое поразительное и пугающее в этом человеке — это не его невежество, а то, что он вобрал в себя слишком много знаний и постоянно был готов отстаивать свои политические воззрения в манере, которая была убедительной для образованных людей и по меньшей мере временами разоружала их».

Это мало что объясняет. Еще более неубедительно мнение Михаэля Фройнда: «В свободное время и в периоды безработицы он без разбору проглатывает политическую и научно-популярную литературу, брошюры, трактаты, памфлеты в расползающихся на части дешевых книжонках, с помощью которых утоляется жажда необразованных слоев к просвещению». Да и Перси Эрнст Шрамм в принципе обосновывает свои выводы в 1965 г. не намного лучше. «Ему (Гитлеру. — Прим. автора) не хватало денег на покупку книг», — пишет он вопреки фактам и делает из этого ложный вывод, что молодой Гитлер из-за нехватки денег мог читать только газеты, журналы и брошюры, которых недостаточно было для приобретения «основательных» знаний. Его аргументы, опирающиеся на предположения, противоречат доказанным фактам. Утверждения, что Гитлер читал лишь то «что ему волею случая попадалось под руки», что он, даже если бы у него была такая возможность (а это так и было), «покупал бы лишь книги сомнительной ценности», — это всего лишь домыслы, против которых говорят многие факты. Совершенно неверно мнение Шрамма, что «до того момента, как Гитлер пошел служить в армию, у него, пожалуй, никогда не было возможности подискутировать с по-настоящему образованным человеком и на собственном опыте понять, Что означает правильная постановка вопроса и ответ на него и что такое систематика в построении мысли».

Ни от биографов, ни от самого Гитлера за некоторыми исключениями не удается узнать, что же он прочел в своей жизни. Его воспоминания чрезвычайно скудны, во всяком случае, тогда, когда речь идет о конкретных данных, об именах авторов и названиях книг. Так, например, в «Майн кампф», говоря о книгах, прочитанных в детстве, он упоминает лишь несколько книг военного содержания и народное издание о немецко-французской войне 1870 — 71 гг. Из газет, которые произвели на него впечатление после ухода из школы, он называет только австрийские «Нойе фрайе прессе», «Винер тагеблатт» и «Дойчес фольксблатт». В общих словах и очень скудно он сообщает о том, что в Вене купил первые антисемитские книги и впервые начал интересоваться там еврейским вопросом. Тем не менее это высказывание Гитлера, чей репертуар политических лозунгов поразительно напоминает стиль австрийской газеты «Альдойчес тагеблатт», привело немало авторов к выводу, что его антисемитские воззрения сформировались под влиянием невероятно примитивных сочинений Георга Ланца фон Либенфельса, что, разумеется, не соответствует действительности.

Август Кубицек, повторяя общие высказывания Гитлера, заявлял, что его друг и в Линце, и в Вене «чрезвычайно много читал» и что оба они почти ежедневно ходили в театры на оперные и драматические спектакли. Подробных данных об авторах и произведениях, которыми интересовался Гитлер, Кубицек почти не сообщает. В извинительном тоне он объясняет: «Мне трудно перечислить то невообразимое количество книг, которые Адольф прочел в Линце и позднее в Вене, и вспомнить, какие из них произвели на него особое впечатление». Правда, он называет несколько имен, сопровождая их порой комментариями, но особой содержательностью его данные не отличаются, что и неудивительно после 40—50 лет, прошедших со времени, проведенного вместе с Гитлером. К тому же сам он в 1904 — 1908 гг. не имел сколько-нибудь значительных познаний в литературе, и поэтому ему трудно было запомнить ничего не говорящие имена [Кубицек пишет: «Таким вот был мой друг: книги, одни только книги! Я не могу представить себе Адольфа без книг. Дома они лежали вокруг него грудами. Ему хотелось, чтобы заинтересовавшая его книга всегда была под руками. Даже если он и не читал ее в данный момент, она должна была находиться рядом. Иногда у него не было возможности захватить книгу с собой. В этом случае он скорее отказывался от природы и свежего воздуха, чем от книги. Книги были его миром. В Линце он, чтобы иметь возможность достать любую нужную книгу, записался сразу в три библиотеки. В Вене он посещал придворную библиотеку, и притом настолько часто, что я однажды всерьез поинтересовался у него, уж не собрался ли он перечитать всю библиотеку, за что он грубо отчитал меня. Однажды он взял меня с собой в библиотеку и привел в большой зал. Я был просто потрясен количеством книг, которыми были уставлены все стены, и спросил, как он из всего этого обилия книг выбирает те, которые ему нужны. Он решил объяснить мне, как пользоваться каталогами, но я только еще больше запутался. Когда он читал, его ничто не могло оторвать от книги. Но иногда он отвлекался сам. Если книга захватывала его, он начинал рассказывать о ней. Мне приходилось терпеливо слушать, независимо от того, была ли эта тема интересна мне или нет».]. Упоминаются, например, Франк Ведекинд, Отто Эрнст, Артур Шопенгауэр, Фридрих Ницше, Штифтер, Шиллер, Лессинг, Петер Розеггер и некоторые другие имена писателей XIX и начала XX века. Ибсен, которого он тоже называет в этой связи, в 1908 г. еще не производил на Гитлера особого впечатления. Гитлер, который впоследствии постоянно с раздражением полемизировал с «прогнившим буржуазным обществом» и выдавал себя за его злейшего врага, хотя, по сути, был одним из самых радикальных защитников его интересов, вплоть до 1908 г. воспринимал мысли автора «Столпов общества» всего лишь как голое сочинительство без связи с реальностью. Замечание Кубицека о том, что он «почти никогда не видел Гитлера с книгой естественнонаучного содержания» и что «здесь проходила четкая граница его обычно ненасытной тяги к знаниям», свидетельствует в лучшем случае лишь о том, что девятнадцатилетний Гитлер в отличие от более позднего времени еще не слишком интересовался естественнонаучными вопросами. Йозеф Грайнер, который со ссылкой на свидетелей перечисляет названия произведений и их авторов в своей книге, где даже не делает попыток соблюсти объективность и расцвечивает образ Гитлера своими фантазиями, пишет: «Гитлер с головой ушел в переводы из древнегреческой и древнеримской литературы — Софокла, Гомера, Аристофана, а также Горация и Овидия. Особенно он любил легенды о древнегерманских богах, а содержание 25 тысяч строф "Парсифаля" знал наизусть лучше, чем некоторые профессора. Ему очень близок был Мартин Лютер и вся история Реформации. Доминиканец Савонарола также вызывал его живой интерес. Он был осведомлен о деятельности Цвингли в Цюрихе и Кальвина в Женеве, изучал учение Конфуция и Будды, а также историю их эпох. Он прочел множество книг об учениях Моисея и Иисуса, ознакомился с историей возникновения иудейской и христианской веры, а также изучил в этой связи труды Ренана и Росальти. Из классиков он читал Шексипира, Гёте, Шиллера, Гердера, Виланда, Рюккерта и Данте, а также Шеффеля, Штифтера, Хамерлинга, Хеббеля, Розеггера, Гауптмана, Зудермана, Ибсена и Золя». Отто Дитрих вспоминал, как Гитлер частенько рассказывал, что всегда любил Карла Мая (автор популярных приключенческих книг, главным образом об индейцах. — Прим. перев.), и не только в детстве. В 1933 — 34 гг. он якобы «еще раз перечитал» все тома Карла Мая, которых насчитывалось более шестидесяти. Своему племяннику Хайнцу Гитлеру, сыну сводного брата Алоиза, он подарил в годы его учебы в школе полное собрание сочинений Мая. Ганс Северус Циглер, который был таким же страстным почитателем Гитлера, как и Август Кубицек, рассказывал, что Гитлер хорошо разбирался в музыке, истории искусств и «во многих разделах всемирной истории — древней и новейшей, германской и европейской, а также, не в последнюю очередь, и американской, и при этом знал множество удивительных подробностей. Особенно его интересовала история Америки». Ганс Франк сообщал, что Гитлер, находясь в заключении в ландсбер-гской тюрьме, которую он порой называл своим «университетом за государственный счет», очень много читал, в частности, Ницше, Трайчке, Чемберлена, Ранке, Маркса, Бисмарка («Мысли и воспоминания»), а также других мыслителей и политиков и проштудировал «многочисленные военные мемуары немецких и иностранных полководцев и государственных деятелей». Хотя воспоминания как противников Гитлера, так и его почитателей всех мастей совпадают во многих деталях, однако эти данные вследствие особенностей работы Гитлера по самообразованию могут лишь условно считаться объективным отражением его познаний общего характера и, в частности, в области литературы и истории. Гитлер постоянно стремился перерабатывать полученные в ходе самообразования знания, которые он считал «правильными», то есть встраивать мысли своих предшественников в рамки своего «мировоззрения» (нередко придавая им совершенно другой смысл). Именно поэтому данные свидетелей не всегда полностью соответствуют действительности. Так, например, спорным представляется утверждение Циглера, что Гитлер особенно хорошо знал историю Америки. Высказывания Гитлера об Америке в «Майн кампф», в частных беседах, а также в выступлениях перед аудиторией свидетельствуют о том, что США до 1940 г. находились далеко за пределами его «картины мира». Будучи в духовном плане ярко выраженным континентальным европейцем [Гитлер всю жизнь был «сухопутным» немцем, который почти ничего не знал о море. Его географические представления сосредоточивались в границах античного мира. Средиземноморская культура была ему ближе, чем культура Восточной Европы. Как сообщает Хайм в дневниковой записи от 4.2.1942 г., «ему было проще отправиться пешком во Фландрию, чем на колесах на восток».], который недостаточно хорошо знал даже английскую историю и поэтому не смог учесть ее последствия, влияющие на современность, он, пожалуй, впервые столкнулся с историей Америки лишь в тот момент, когда его вынудили к этому политические события, виновником которых был он сам. Спустя пятнадцать лет после издания «Майн кампф», поздним летом 1939 г., лишь Геринг из числа его непосредственного окружения осознавал, какую роль Америка будет играть в случае ее вступления в войну против Германии. Сам Гитлер был в 1939 г. убежден, что может не бояться активного вмешательства США в войну. Он полагал, что быстро разгромит континентальных противников рейха (включая Великобританию), создаст европейский блок под германским руководством и тем самым настолько усилит изоляцию Америки, что может не опасаться американского вмешательства в Европе. Вплоть до лета 1940 г. Гитлер неправильно оценивал позицию США, что, однако, вовсе не говорит о том, что его политика в отношении Америки априори была принципиально неправильной. Сол Фридлендер писал в 1965 г.: «Во всяком случае, проводимую Гитлером политику (в отношении Америки. — Прим. автора) нельзя считать неправильной даже задним числом». Лишь начиная с лета 1940 г. Соединенные Штаты начали играть конкретную роль в планах Гитлера. Только тогда он начал учитывать в своих решениях и мероприятиях возможные действия Америки и ее реакцию.

Хотя Гитлер сам часто рассказывал, что он «много читал и учился», но почти во всех случаях это были высказывания общего характера, которые не могут служить основой для надежных обобщений. После того как он в 1919 — 21 гг. проштудировал обширную антисемитскую и национал-социалистическую библиотеку мюнхенского национал-социалиста доктора Фридриха Крона, он заявил, например, 29 ноября 1921 г.: «…С 20 до 24 лет я все в большей степени стал увлекаться политикой, причем не столько посещая собрания, сколько основательно изучая экономические" теории, а также всю имевшуюся в то время в распоряжении антисемитскую литературу... Когда мне было 22 года, я с особым рвением набросился на военно-политические труды и во все последующие годы не упускал возможности усиленно заняться общей всемирной историей». Перед этим, как он утверждает в этой же связи, он занимался историей искусства и культуры, архитектурой и политическими проблемами. В соответствии с документально подтвержденными свидетельствами очевидцев, Гитлер уже в последние годы учебы в школе начал самостоятельно изучать специальную литературу, которая по содержанию имела очень мало общего или вообще ничего общего с обязательной школьной программой, а по направлению была далека от официальной школьной политики. В этом удовлетворении своих метафизических потребностей ему уже с 1905 г. приходилось рассчитывать только на себя, поскольку его отец умер в 1903 г., а особо близких отношений с учителями ни в Линце, ни в Штайре он не поддерживал. С 1910 по 1914 гг. он постоянно участвовал в дискуссиях, а начиная с 1919 г. уже навязывал окружающим свою точку зрения практически во всех областях знаний. До 1913 г. он пытался изучать литературу, читал немецких классиков и посещал спектакли по их произведениям в Линце и Вене, увлекался немецкой лирикой. В 15 лет он написал пьесу о «Союзе отлученных от стола и постели», писал стихи, новеллы и драмы, под впечатлением от легенды о Виланде и от Рихарда Вагнера создал либретто оперы и сочинил увертюру к ней. Но уже с 1919 г. он стал отдавать предпочтение «полезной» литературе, чтобы практически претворять в жизнь почерпнутые из нее знания. После того как он занялся политикой, он называл чтение романов пустой тратой времени, а стихи и лирику считал излишними (для себя). Лучше всего Гитлер разбирался в архитектуре, искусстве, военной и общей истории и технике и постоянно совершенствовал эти знания. Кроме того, он чувствовал себя как дома в области музыки, истории культуры и религии, биологии и медицины и нередко поражал окружающих основательным знанием деталей. Так, например, доктор Эрвин Гизинг, бывший некоторое время его отоларингологом, записал 11.11.1945 г.: «Гитлер на лету схватывал новые медицинские теории, в чем я мог убедиться в разговоре с ним после прочитанной им как-то книги по лечению болезней уха… Его общие познания в медицине и хорошая ориентация в этих вопросах были поразительны. Он знал о связи между свертываемостью крови и тромбоцитами, о влиянии никотина на коронарную артерию и о возможной связи между воспалением гайморовой полости и заболеваниями зубов. Он располагал также необходимыми знаниями о сульфонамидах и пенициллине».

Гитлер инстинктивно выявлял слабые места своих собеседников и втягивал их в дискуссию именно по этим вопросам и проблемам. Однако он не уклонялся и от бесед с признанными специалистами. Нередко военным, архитекторам и художникам приходилось признавать превосходство или, по крайней мере, равенство своего «коллеги» Гитлера. Большинство из них лишь значительно позднее смогли подняться до его уровня. Ярким примером этого является Альберт Шпеер, который только после своего освобождения из тюрьмы выяснил, что знаком лишь с небольшой частью архитектурных проектов Гитлера [Шпеер в ходе обстоятельной беседы 6.12.1966 г. заявил, что он никогда ничего не знал о ранних годах Гитлера, никогда не читал «Майн кампф» и удивлен тем, что сохранилось так много работ Гитлера (рисунков и эскизов). Часть архитектурных проектов Гитлера он до этого ни разу не видел.].

О том, как читал Гитлер, который знал литературу об архитектуре и искусстве, войне и технике зачастую лучше, чем окружавшие его специалисты, рассказывает не только он сам, но и хорошо информированные очевидцы. Обычно он сначала листал книгу сзади наперед, чтобы проверить, стоит ли ее читать. Если приходил к выводу, что стоит, то читал только то, что ему нужно, чтобы подкрепить новыми примерами сложившиеся у него еще в Вене и Мюнхене взгляды. Интенсивно прорабатывал лишь публикации, содержащие факты, которые могут ему впоследствии понадобиться, чтобы выдвинуть их в качестве аргументов. А их запас был велик. Он сам признавался — и это подтверждено свидетелями, — что почти каждый день ранним утром и поздним вечером усиленно работал с книгами.

У него не было систематического образования, и учеба никогда не давалась ему легко. Он с легкостью воспринимал лишь то, что вписывалось в круг его представлений, и отвергал то, что ему не подходило. Его личный врач Тео Морель дал после 1945 г. следующие показания в разделе «Психологический облик»: «Общий уровень развития Гитлера характеризовался отсутствием университетского образования, которое он компенсировал широкими общими познаниями, полученными в результате чтения». Его полученные в ходе самообразования знания и представления были поразительны с точки зрения их объема и глубины проработки литературы. Генерал-полковник Йодль, который в качестве командующего вермахтом почти так же часто общался с Гитлером, как и Морель, и дискутировал с ним в разной обстановке, в том числе и после поражений, заявил незадолго до своей казни в Нюрнберге: «Его знания и интеллект, его ораторские способности и воля в конечном итоге одерживали верх в любом споре». Можно бесспорно доказать, что, еще будучи молодым политиком, Гитлер был знаком не только с дешевой литературой. Так, например, в появившейся в 1924 г. брошюре «Большевизм от Моисея до Ленина. Диалоги с Адольфом Гитлером» его близкий друг Дитрих Эккарт упоминает шесть крупных произведений по еврейскому вопросу, которые были хорошо знакомы Гитлеру. Это «История еврейства» Отто Хаузера, «Евреи и экономическая жизнь» Вернера Зомбарта, «Международный еврей» Генри. Форда, «Еврей, еврейство и оевреивание христианских народов» Гугенота де Муссо (эта книга была в 1920 г. переведена Альфредом Розенбергом на немецкий язык), «Настольная книга по еврейскому вопросу» Теодора Фрича и «Великое заблуждение» Фридриха Делича. Кроме того, Эккарт, чье литературное творчество начиная с 1916 г. было направлено против евреев, цитирует публикации из еврейских газет «Аркивз израэлитс», «Джуиш кроникл» и «Джуиш уорлд», которые в то время уже были известны Гитлеру [Предположение, высказанное Маргарет Плевней, о том, что эти диалоги Эккартом выдуманы и весь текст принадлежит только ему, не выдерживает критики. М. Плевня слишком мало знает о Гитлере, чтобы выносить такие суждения. Уже национал-социалисты утверждали, что сочинение Эккарта — это «вольная фантазия».]. «Диалоги», на которые в течение четырех десятков лет никто не обращал внимания, содержат неоднократные ссылки на Ветхий Завет и Талмуд. Это доказывает лишь то, что Гитлер и сам убедительно демонстрировал в публичных выступлениях и частных беседах: поразительное знание Библии и Талмуда. Приведенные же Эккартом цитаты Гитлера из трудов Цицерона, Фомы Аквинского, Лютера, Гёте и Фурье слишком мало говорят о степени его знакомства с источниками, хотя более поздние высказывания Гитлера о Лютере и Гёте, например, дают основания полагать, что он был достаточно хорошо знаком с ними. Можно считать доказанным, что он уже к 1923 г. основательно проштудировал вышедшую в 1883 г. в Инсбруке книгу австрийского еврея Людвига Гумпловича «Расовая борьба» и, возможно, публикацию Жоржа Ваше де Лапужа «Ариец и его социальная роль». Во взглядах Гитлера уже с 1919 г. отчетливо прослеживаются взгляды Лапужа: «Мысль о справедливости — это обман. Не существует ничего, кроме насилия», а также «Раса и нация — это все».

Бесспорными ранними источниками пропагандистских успехов Гитлера, поражавших его противников и врагов, его мастерского влияния на массы, которые он презирал, стали «Психология масс» Ле Бона и «Групповое мнение. Очерк о принципах коллективной психологии» Макдугалла.

Знакомство Гитлера уже в 1924 г. с теориями Ратцеля, Хаус-хофера и Маккиндера о жизненном пространстве подтверждают не только его многочисленные высказывания в «Майн кампф», но и аспекты его политики мирового господства и более поздней политики в отношении Японии. Напротив, упоминаемое время от времени изречение Моммзена о евреях как о разрушающем ферменте (например, в «Майн кампф») отнюдь не доказывает, что он действительно знал труды Моммзена. Насколько хорошо он был знаком с Трайчке и Фихте, тоже нельзя однозначно доказать, так же как и невозможно сказать, в какой мере он знал творчество Фридриха Ницше и насколько широко использовал его взгляды в своих теориях. Высказываемое порой мнение, что ему, возможно, понравились только заглавия книг Ницше «Воля к власти» и «По ту сторону добра и зла», которые можно было эффективно использовать, невозможно ни доказать, ни опровергнуть. По данным исследования Сандфосса «Ницше и Гитлер», между ними на первый взгляд существует глубокая взаимосвязь, но Сандфосс подходит к этому вопросу с той позиции, что «мировоззрение» Гитлера не было монокаузальным и не может быть выведено из одного источника, как мог бы ожидать поверхностный наблюдатель. Духовно-идеологические совпадения между Ницше и Гитлером, одинаковый подход к понятиям мести, ненависти, отвращения, честолюбия, ревности, тщеславия, зависти и жестокости, одинаковые высказывания о Боге, душе, христианстве и о людях, а также совпадающие по некоторым пунктам личные мнения, которые нет необходимости приводить здесь, еще не делают Ницше учителем Гитлера, и утверждение Сандфосса, что «вряд ли можно установить, что конкретно Гитлер перенял от Ницше», не нуждается в дальнейших пояснениях.

Йозеф Попп в период с июня 1913 по начало 1914 г. частенько заставал Гитлера за чтением книг Шопенгауэра и Платона. Не подлежит сомнению, что Гитлер среди мыслителей чаще всего называл Шопенгауэра. Он хвалил его книги как образец языка и при случае почти дословно цитировал их по памяти, однако чаще всего не ссылался на то, что эти изречения и формулировки принадлежат Шопенгауэру. Как вспоминал Ганс Франк, Гитлер рассказывал ему, что даже во время первой мировой войны постоянно носил с собой напечатанный в издательстве «Реклам» томик Шопенгауэра «Мир как воля и представление» и изучал его. Однополчанин Гитлера Ганс Менд рассказывал, что Гитлер в свободное время на фронте читал много книг популярного издательства «Реклам», что подтверждает версию Франка.

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.