Драко с трудом разлепил тяжелые веки. Голова нещадно гудела, а в глазах плясали круги. Первое, что он увидел - это белый потолок лазарета. Парень нахмурил брови, он совсем не помнил, как тут оказался. Малфой повернул голову и чуть не вскрикнул от удивления. Рядом с его кроватью на небольшой табуретке сидела Гермиона Грейнджер и, по-видимому, дремала, потому что голова ее неудобно свисала вперед, а глаза были закрыты. Рядом на прикроватном столике лежала какая-то толстенная книга, принадлежавшая, наверное, гриффиндорке. К Драко тихонько подошла мадам Помфри в белоснежном халате и серебряным подносом в руках. - Уже пришли в себя, мистер Малфой, - прошептала она, улыбаясь. - Что случилось? - хрипло отозвался он. Гермиона поежилась, но не проснулась. - Ох, потише вы! - все так же шепотом, но строго обратилась к нему Поппи, - Не стоит ее сейчас будить! Драко с сомнением кивнул. Медсестра продолжила: - Мистер Малфой, вы попали сюда в весьма плачевном состоянии. У вас было серьезное отравление организма, и если бы не эта мисс, - она кивнула в сторону спящей гриффиндорки, - последствия могли быть непредсказуемы. Слизеринец перевел взгляд на Гермиону и только сейчас заметил, что он крепко сжимает ее ладонь. Какое-то необычное, приятное чувство разлилось по организму, и парень не сдержал улыбки. - Мисс Грейнджер помогла вам добраться до сюда. И пока вы были без сознания, она сидела рядом, гладила вас по голове и постоянно что-то шептала, - тут Помфри позволила себе короткий смешок, - Вы пролежали тут часа четыре, а она ни разу не покинула свой пост, лишь один раз убежала на минуту, чтобы взять книжку, а потом тут же вернулась. Так что, вы должны быть ей благодарны. - А чем я отравился? - спросил Драко, пытаясь справиться с шоком от услышанного. - Полагаю, вы в курсе! - твердо сказала женщина, - Или вы думаете, что выпив такую порцию "сна без сновидений" вам будет лучше? Малфой вдруг вспомнил, что вчера не спал полночи, думая о Грейнджер. А потом плюнул и выпил, кажется, тройную порцию зелья. Весьма глупый поступок, подумал он. - М-малфой? - промямлила Гермиона, открывая глаза, - Как ты? Все в порядке? Не больно? Драко пораженно смотрел на нее. Глаза были заплаканы, и девушка выглядела очень уставшей, но не смотря на это, переживала за него. - В порядке, - парень так тепло улыбнулся, что гриффиндорка ахнула. - Я, пожалуй, пойду, - хихикнула Помфри и удалилась, хотя ее никто и не слушал. Они долго смотрели друг на друга. Зрительный контакт прервался, лишь когда Грейнджер смущенно вытянула руку из ладони Драко. - Ты так меня испугал, - вздохнула она, - ты чуть в обморок прямо на лестнице не упал. Я...я так волновалась. На ее глазах вновь проступили слезы. Слизеринец поднял руку и осторожно стер большим пальцем мокрые дорожки на ее щеках. Гермиона покраснела и резко вскочила на ноги. - Н-ну, раз тебе уж-же лучше, я...я пойду. Не буду мешать. Отдыхай, поправляйся, - протороторила она, заикаясь, и пулей вылетела из лазарета. Драко посмотрел на закрывающуюся дверь, а потом, неосознанно для себя лизнул палец. Слезы Гермионы, как и должно быть , были солеными, но Малфой чувствовал лишь непонятную сладость. Он осознал, что произошло и вдруг громко рассмеялся. Сейчас он выглядел самым счастливым в мире идиотом.
***
Гермиона мчалась по коридорам, убегая все дальше и дальше от злосчастного больничного крыла, в котором пару минут назад произошло то, что гриффиндорка вряд ли когда-нибудь забудет. Она даже не удивится, если это происшествие приснится ей во сне, потому что ее сны перестали принадлежать только ей. Гермионе Грейнджер почти каждую ночь снился изумительно красивый парень с очень светлыми платиновыми волосами. Сновидения всегда были разными, но в каждом из них было столько романтики, что порой, когда девушка просыпалась, ее начинало мутить от нее. Грейнджер была умной и расчетливой девушкой с рациональным мышлением и, казалось, была не способна ни на какую романтику. Но она каждую ночь забиралась к ней в постель и устраивала марафон розовых соплей - именно так называла свои сны девушка. Она не заметила, как оказалась на улице. Щека до сих пор горела от его прикосновений. Наверное, только лишь всемогущий Мерлин знает, как Гермиона хочет и в то же время не хочет, чтобы Драко снова дотронулся до нее. Сердце колотилось как сумасшедшее и делало кульбит за кульбитом. Грейнджер почувствовала, что даже на морозе в одной лишь кофте и джинсах, ей очень жарко. Не долго думая, девушка упала прямо на спину в пушистый, мокрый снег. По позвоночнику побежали мурашки, когда снег под кофтой растворился и впитался. Но это было приятно и даже весело. Гермионе захотелось кричать - столько эмоций переполняли ее хрупкое тело. Но она не стала, потому что проходящие мимо ученики итак смотрели на нее, как на идиотку. На самую счастливую в мире идиотку.
***
Ужин в Большом зале показался для обоих пыткой. Драко дали какое-то ужасное на вкус лекарство и отпустили, с условием, что он будет предельно осторожен и не будет ничем перегружать организм пару дней. Он сидел и пытался казаться заинтересованным в беседе с Панси, которая смеялась над тем, что он все время посматривает на Грейнджер. - Из тебя никакой конспиратор! - прошептала она, чтобы их разговор никто не слышал, - Ты в ней сейчас дырку прожжешь! - Ох, Паркинсон, а я сморю на Поттере уже живого места не осталось. Всего полностью его обсмотрела! - Ха-ха! Он меня хотя бы просто не замечает. А тебя Грейнджер просто напросто игнорирует! - парировала слизеринка, - Чем же ты ее так обидел? Драко скрипнул зубами, сдерживаясь от того, чтобы встать, подойти к ней и самолично спросить, чем же он ее обидел. Неужели этот невинный жест в лазарете ее так оскорбил, что она даже не поворачивается в его сторону? Но...был ли этот жест так невинен, как хотел заверить себя Малфой? Он и сам в глубине души знал, что нет. То, что он сделал, было чем-то вроде безмолвного признания, не в любви, конечно, но по меньшей мере в большой симпатии. Драко хищно облизнулся и улыбнулся, вспоминая вкус ее слез. Это было чем-то совершенно ненормальным, но ему, как ни странно, нравилось. Она плакала из-за него, а значит... Вопрос, каким он раньше задавался: Есть ли в мире человек, который будет плакать и переживать за него, как дорогая Нарцисса переживает за Люциуса? Этот вопрос, мучавший его уже не один месяц, наконец, нашел свой ответ. - Этот человек есть, - прошептал Драко, не сводя глаз с Гермионы, которая спиной чувствовала его изучающий взгляд.
"Мерлин, только не поворачиваться, только не поворачиваться" - весь ужин крутилось у нее в голове. - Ты в порядке? - поинтересовался Невилл, который заметил ее измученное выражение лица. - Да...в полном, - промямлила Грейнджер. Прошло еще пару минут, но девушка знала - он смотрит. И смотрит непрерывно и жадно, и он знает, что она знает. Это мучило. Гермиона вздохнула и повернулась. А Малфой видимо, этого не ожидал, поэтому кубок с тыквенным соком, из которого он пил с громким звоном выпал из его рук прямо на пол. А его содержимое, естественно, пролилось на самого Драко. Гриффиндорка не выдержала и засмеялась. Малфой сначала недовольно чертыхнулся, а затем рассмеялся и сам. Недоуменные ученики молча на них смотрели и, наверное, думали, что они идиоты. Самые счастливые в мире идиоты...
