Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Петербургская школа русских историков в конце XIX - начале XX веков. С.Ф.Платонов



Петербургская историческая школа формировалась на протяжении XIX-XX вв. У ее истоков стоял историк-всеобщник М.С. Куторга. Он и его ученики во главу угла ставили требования научного критического отношения к источникам. К этой школе относились К.Н.Бестужев-Рюмин, С.Ф. Платонов, А.С. Лаппо-Данилевский и др.

С точки зрения организационной структуры, характерной чертой петербургской школы, по сравнению с московской, вплоть до начала ХХ века было отсутствие ярко выраженного лидера. К.Н. Бестужев-Рюмин через ученичество у которого прошла целая когорта петербургских историков, тем не менее, по оценкам его учеников, не был способен для создания сплоченной школы с едиными методологическими и методическими нормами.

Широта научных интересов Бестужева-Рюмина как историка-исследователя стимулировала и конкретно-исторические исследования его учеников в духе позитивизма, и поиск социологического и теоретического осмысления исторического процесса. Для Бестужева-Рюмина было характерно и пристальное внимание к источнику, и идея всестороннего изучения явлений прошлого с привлечением на помощь истории всех отраслей гуманитарного знания, тщательный анализ фактов и объективность. В качестве сущностной черты петербургской школы ее участники и современные ее историки называют особое отношение к историческому источнику.

Так Пресняков доминирующей чертой школы считал “научный реализм, сказавшийся прежде всего в конкретном непосредственном отношении к источнику и факту - вне зависимости от историографической традиции”, без заданности установленной схеме и социологического догматизма. По Преснякову, для московской школы было характерно обратное движение “теоретический подход к материалу”, делал исторические факты лишь иллюстрацией “защищаемой историко-социологической доктрины”.

Следующей характерной чертой назовем интенсивную археографическую деятельность в Санкт-Петербурге. В стенах Академии наук и наиболее авторитетного до революции археографического учреждения - Археографической комиссии писанием и изданием памятников занимались практически все крупные историки и филологи. Среди них были и маститые ученые: К.Н. Бестужев- Рюмин, А.С. Лаппо-Данилевский, С.Ф. Платонов, А.А. Шахматов, Н.П. Лихачев. Впечатляет объем археографической работы в магистерской диссертации Платонова. Кроме того, он издавал “Никоновскую летопись”, редактировал издание актов Холмогорской и Устюжской епархий, “Донских дел”, приходно-расходных книг московских приказов, “Архива П.М. Строева”, сочинений князя Курбского.

Лаппо-Данилевский прославился классическим изданием Сборника Грамот коллегии экономии, редактировал также публикации актов и писцовых книг в “Русской исторической библиотеке”, “Летописи занятий Археографической комиссии”.

Не случайно, мы встречаем в названиях магистерских диссертаций петербужцев устойчивый оборот, когда определенный памятник рассматривался “…как исторический источник”.

Сергей Федорович Платонов (1860—1933). Выпускник Санкт-Петербургского университета, в 1890 г. он был утвержден в долж­ности профессора русской истории, в 1900-1905 гг. возглавлял историко-филологический факультет университета, стал признан­ным главой петербургской школы историков. В числе профессоров Петербургского университета, которым он «был обязан тем, что сделался историком», называл К. Н. Бестужева-Рюмина, А.Д.Градовского, В.Г.Васильевского. Октябрьскую революцию 1917 г. С. Ф. Платонов воспринял как историческую аномалию, единствен­ным выходом из создавшейся ситуации считал установление де­мократической республики на основе широкой коалиции. Одна­ко он пошел на сотрудничество с советской властью, принимал участие в строительстве научных исторических учреждений, в том числе возглавлял Археологический институт, петроградское отделение Главархива, Археографическую комиссию, был главным редактором «Русского исторического журнала». Затем его постигла участь многих представителей российской интеллиген­ции. В 1929 г. С.Ф.Платонов был уволен со всех занимаемых им постов, арестован «за антисоветскую, контрреволюционную дея­тельность» и отправлен в ссылку.

Книги его не издавались, имя было предано забвению. В советской историографии его оценивали с политической точки зрения видели в нем только защитника монархии и относили к охрани­тельному направлению русской историографии. Только в начале 1990-х гг. начали издаваться его произведения и появились первые специальные исследования его научной и преподавательской деятельности.

Для методологии С.Ф.Платонова был характерен эклектизм. Он объединил положения различных теоретических школ, взяв «от каждой стороны то, что считал ее правдой». Основу их со­ставляли положения позитивистской философии. Это нашло от­ражение в признании «теории факторов», в понимании задач и целей исторической науки, методов исследования. С.Ф.Плато­нов воспринял положение предшествующей ему историографии об органическом, внутренне обусловленном, закономерном и посту­пательно-прогрессивном ходе исторического развития, о влиянии природно-географического фактора, взаимодействии народов, эво­люции человеческого общества от родовых отношений к государ­ству. Он признавал одним из важнейших факторов развития само государство.

У современных ученых, отмечал С. Ф. Платонов, хотя и отсут­ствует одна господствующая историографическая доктрина, но существуют общие взгляды, новизна и плодотворность которых является основой современной ему историографии. С. Ф. Плато­нов ценил труды Костомарова, который с этнографической точки зрения рассматривал явления древней русской истории, проявлял интерес к работам В. О. Ключевского. Состояние русской историо­графии, отмечал он, требует от историка сообщить факты и дать им первоначальную научную обработку. И только собрав факты и осветив их, писал он, «мы можем подметить общий ход того или другого исторического процесса, можем даже на основании разных частных обобщений сделать смелую попытку — дать схематическое изображение той последовательности, в какой развивались основ­ные факты нашей исторической жизни». Долг русской историо­графии, ее конечная цель, полагал С.Ф.Платонов, показать об­ществу его прошлое в историческом свете, построить систему ме­стного исторического процесса, жизнь своей национальности.

Национальная история есть путь к национальному сознанию. Полезен общественному самосознанию, подчеркивал С. Ф. Пла­тонов, может быть только труд, который, оставаясь в сфере строгого научного исторического знания, поможет понять настоящее и объяснить задачи будущего. Это означает, что историк должен выделять те господствующие начала общественного быта, кото­рые характеризовали собою различные стадии русской истори­ческой жизни, раскрыть обществу главнейшие моменты его ис­торического бытия. При этом историк не должен вносить в исто­риографию какого бы то ни было предвзятого мнения. Субъектив­ная идея не есть идея науки, считал он.

«История же есть наука, — начинал он свой курс лекций по русской истории, — изучающая конкретные факты в условиях именно времени и места, и главной целью ее признается систе­матическое изображение развития и изменения жизни отдельных исторических обществ и всего человечества».

Как и его современники, С. Ф. Платонов уделял большое вни­мание личности в истории. Личность проявляет себя через государ­ство, и в свою очередь государство проявляется через личность. Отсюда интерес к государям как носителям и проводникам госу­дарственного начала. Большое значение С.Ф.Платонов придавал их личным качествам. Борис Годунов — ловок, Петр I был наделен от природы проницательностью, был живой, впечатлительной на­турой. Эти качества в сочетании с высокой образованностью, об­щим культурным уровнем сделали его преобразователем. С. Ф. Пла­тонов обращал внимание на то, что личность — носительница го­сударственного начала, она ведет за собой массы. Время, когда нет царя, считал он, есть «безгосударственность». И это ведет к смуте.

Интересна концепция С. Ф. Платонова истории России. Варяж­ские князья с их дружиной были первыми представителями пле­менного единства. Переезжая с места на место по русской земле, соединяя племена и города в общих военных и торговых целях,

они создавали этим почву для национального объединения и на­ционального самосознания. «Сквозь красивый туман народного сказания историческая действительность становится видна, — полагал Платонов, — лишь со времени новгородского правителя или князя Олега..., сделавшим Киев столицей своего княжества, который придет с Ильменя на Днепр»1. Рубежом в истории Киев­ской Руси было принятие христианства. Политическая жизнь, ос­новывавшаяся на родовом порядке владения, была неустойчива. Усобицы князей, внешняя опасность, упадок торговли и бегство населения явились причинами отсталости южно-российской об­щественной жизни. На окраинах русской земли зарождалась новая жизнь, получила развитие удельная система. Политический, об­щенациональный характер русское общество приобретает при Иване III.

В XVI в. политическая власть возникает на почве националь­ного самосознания и единого вероисповедания. Объединение Мос­ковской государства приобрело характер объединения велико­русской земли под единой властью. В определении правления Ивана IV С.Ф.Платонов обратил внимание на стремление царя уничтожить из политических соображений землевладельческую знать, боярство, оберегавшее устои старого общества, и заложить основы экономического господства другого класса - дворянства, обязав их служить государству.

Открытое столкновение власти с боярством, с одной сторо­ны, а с другой - систематическое принесение в жертву интере­сам служилого сословия интересов промышленного и землевла­дельческого класса были причиной появления политических и со­циальных противоречий. Выражением кризиса общества стала Сму­та, заключал С.Ф.Платонов.

Петровские преобразования были обусловлены всем ходом предшествующей исторической жизни России, личными качества­ми преобразователя. Реформы Петра I по своему существу и ре­зультатам не привели к общественному перевороту. Петр не был «царем-революционером». Государственное положение сословий и их взаимные отношения не претерпели существенных перемен. Не наблюдал С. Ф. Платонов никакого переворота ни в экономи­ческой, ни в культурной жизни. Изменения в культурной жизни, образовании коснулись только высших слоев общества.

Результатом деятельности Екатерины II стало утверждение тра­диционных понятий о русском народе, сословном строе, внут­ренней политике правительства. При ней дворянство было не толь­ко привилегированным классом, но и классом, господствующим и в уезде (как землевладелец), и в общественном управлении (как бюрократ); права владельческих крестьян упразднялись, усиливалось крепостное право. При этом не могло, понимал С.Ф. Плато­нов, пройти бесследно для русских умов влияние идей Просвеще­ния XVIII в. и немецкой философии. Россия втягивалась в «ум­ственные интересы» Запада и начинала с новой точки зрения смотреть на родную историю.

С.Ф.Платонов высоко оценивал деятельность Александра II, принесшего русскому народу «неведомые ему дотоле блага граж­данственности», утвердившего самодержавную власть и государ­ственный порядок. В условиях появления первых всесословных уч­реждений 1860-х гг. кроется, считал он, начало нашего современ­ного порядка. Это тот момент, когда кончается история и начина­ется действительность, приходил к выводу С. Ф. Платонов.

Отдельной темой исследования С.Ф.Платонова была Смута начала XVII. Он вошел в историческую науку как крупнейший исследователь этого времени. Характеристику общественного строя и сословных отношений в смутную эпоху С. Ф. Платонов предста­вил в работе «Очерки по истории смуты в Московском государ­стве ХVI-ХVII вв.» (1899).

Общий взгляд С.Ф.Платонова определен был положением Ключевского о Смуте как переходном периоде двух смежных эпох старой и новой России. В своей характеристике Смуты и ее при­чин Платонов сделал упор на социально-экономические момен­ты, борьбу промышленного и земледельческого класса со служи­лыми землевладельцами. Политическую причину Смуты он видел в разрушении государственного порядка, борьбе за московский престол, формировании новой аристократии. Поводом для Смуты стало пресечение династии. Таким образом, С.Ф. Платонов разде­лил причины и повод Смуты, что было новым в исторической науке.

В схеме развития событий этого времени он выделял три пери­ода по характеру столкновения — династический, социальный и национальный; и несколько моментов — по степени вовлечения в Смуту различных групп населения — бояре, казацкие низы, зем­ство, средний класс, консервативные слои общества.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.