Московская школа русских историков в конце XIX - начале XX веков. П.Н.Милюков.

Школа выступает перед науковедами и историками науки как неформальное объединение, как противоположность организованным, формальным, “институционализированным” подходам научного исследования. С точки зрения М.Г.Ярошевского “школа в науке является неформальным, т.е. не имеющем юридического статуса объединением. Его организация не регулируется административным регламентом”.

Московская школа - научная школа русских историков в Московском университете. Понятие "Московская школа" было введено П.Н. Милюковым, чтобы отделить ее от "Петербургской школы" К.Н. Бестужева-Рюмина, в центре внимания которой стоял филологический метод, и от "Государственной школы" С.М. Соловьева. Формальное различие между "Государственной школой" вокруг Соловьева и "Московской школой" вокруг Ключевского состоит в том, что в первом случае речь идет о группе ученых, действующей независимо на основе согласия в поставленных перед ними задачах; во втором случае - о подрастающем научном поколении, собравшемся вокруг одного учителя, но в практической работе идущем своими собственными путями. На характер этой школы повлияло понимание В.О. Ключевским роли университетского профессора. Под покровительством В.О. Ключевского воспитывались и защитили свои диссертации по русской истории: П.Н. Милюков, В.Е. Якушкин, М.К. Любавский, А.А. Кизеветтер, М.М. Богославский, Н.А. Рожков и Ю.В. Готье.

Институциональные рамки московской школы русских историков историко-филологический факультет Московского университета с его традициями и культурной атмосферой. К Московской школе русских историков относят выпускников, специализирующихся по кафедре русской истории и подготовивших диссертации под руководством В. О. Ключевского. Как пишет Т. Эммонс, “их было шесть: П. Н. Милюков (17 мая 1892 г.) , М. К. Любавский (22 мая 1894 г.) , Н. А. Рожков (19 мая 1900 г.) , М. Н. Богословский (2 ноября 1902 г.) , А. А. Кизеветтер (19 декабря 1903 г.) , Ю. В. Готье (3 декабря 1906 г.) . Докторскую диссертацию только один из них - М. К. Любавский защитил при Ключевском (28 мая 1901 г.)”. При этом автор отмечает, что и многие другие историки считали себя учениками Ключевского (М. Н.. Покровский, А. И. Яковлев, В. И. Пичета, С. В. Бахрушин, С. К. Богоявленский, В. А. Рязановский, М. Н. Карпович и В. Г. Вернадский).

Павел Николаевич Милюков (1859—1943). П.Н.Милюков — историк и политик, ученик В. О. Ключевского и П. Г. Виноградова. Его научная и преподавательская деятельность началась в Мос­ковском университете на кафедре русской истории. В 1892 г. он получил степень магистра. В 1895 г. «ввиду крайней политической неблагонадежности» ему запрещена была педагогическая деятель­ность, и он был уволен из Московского университета. П. Н. Ми­люков был одним из организаторов конституционно-демократи­ческой партии и автором ее программы. После Февральской рево­люции вошел в состав Временного правительства в качестве ми­нистра иностранных дел. Октябрьскую революцию воспринял враждебно и в 1920 г. эмигрировал из России.

П.Н.Милюков сочетал в себе историка и политика. «Обще­ственный интерес, — писал он, — это было то, что одушевляло и оживляло наш интерес к самой науке, которую мы никогда не отделяли от жизни... Интерес этого рода не сужал и не искажал наших научных устремлений и научного понимания, а, наобо­рот, сообщал им больше широты и жизненности».

П.Н.Милюков видел два подхода к историческому исследова­нию — научный и практический. Один, по его мнению, открыва­ет законы исторической науки, а другой устанавливает правила политического искусства. Практические задачи времени при этом, отмечал ученый, оказывают воздействие на интерпретацию мате­риала, и прошедшее становится обоснованием решения конкрет­ных политических задач.

Основные научные работы П.Н.Милюкова были написаны в 90-е годы XIX в.: «Государственное хозяйство России в первую чет­верть XVIII столетия и реформы Петра Великого», «Главные тече­ния русской исторической мысли», «Очерки по истории русской культуры». В 1900-е гг. он писал в основном публицистические ста­тьи. В эмиграции подготовил трехтомную монографию «История второй русской революции», «Россия на переломе» и другие.

По своим мировоззренческим позициям П. Н. Милюков был по­зитивистом. «Я взял у Конта его научное направление, — писал П. Н. Милюков, — защищал позитивизм от метафизики». С этих же позиций он отвергал философию, полагая, что под этим сло­вом «кроются пережитки метафизической эпохи». В отличие от позитивистов П. Н.Милюков считал, что задача историка состоит не только в ответе на вопрос, как происходил процесс, но и по­чему он так происходил. Также он признавал зависимость иссле­дования и выводов от мировоззренческой позиции ученого — «взгляды на историю обусловлены теориями и системами». На­глядно он это показал в работе «Главные течения русской исто­рической мысли».

История — наука конкретная. Она изучает, писал он, «инди­видуальную физиономию» явлений, своеобразные качества наци­онального организма в рамках общих законов развития и выводит законы генезиса данного организма. Изучение истории того или иного народа — основной предмет исследования историка. На первом плане, писал он, изучение культурной истории, т.е. эко­номическое, социальное, политическое развитие общества, ум­ственная, нравственная, религиозная и эстетическая его состав­ляющие. Явления истории сложны и разнообразны. Каждый из элементов культурной истории имеет свою сферу деятельности, и они равноценны. Поэтому изучение «национального организма» подразумевает не изучение его в целом, а исследование «каждой отдельной области жизни в их последовательном развитии, со­храняющем и объясняющем их внутренние связи». Отсюда и цель «Очерков по истории русской культуры», как сформулировал ее П.Н.Милюков, «сообщение читателям тех основных процессов и явлений, которые характеризуют русскую общественную эволюцию».

Попытку сведения разных сторон исторической эволюции к какой-нибудь одной он считал «совершенно безнадежной». С этих позиций он выступал против материального и духовного мониз­ма. Особенно нетерпим П. Н. Милюков был к материализму. В дей­ствительности же он сводил все, включая и экономику, к явле­ниям психологическим, утверждая, что «явления человеческой экономики происходят в той же психологической среде, что и все другие явления общественности».

Ученый определял главной потребностью, направляющей де­ятельность людей, стремление поддержать собственное существо­вание и продлить существование рода. Фактором, который по­буждает людей увеличивать производство необходимых им средств существования, является рост народонаселения, биологический закон. Именно сведение общественных явлений к явлениям есте­ственным, разложение их до простейших элементов, к которым можно приложить законы физики, химии, биологии и т.п., было для П. Н. Милюкова одним их методологических принципов в по­знании исторического процесса.

П. Н. Милюков выделял три основных фактора развития: «внут­ренняя тенденция», особенность исторической среды и деятель­ность отдельной личности. Внутренняя тенденция являет собой некую общую закономерность жизни народов. Она для всех оди­накова, но в чистом виде нигде не проявляется. «Под влиянием данных географических, климатических, почвенных и других ус­ловий основное направление исторической жизни может разно­образиться до бесконечности, до полной невозможности распо­знать среди всевозможных вариаций одну и ту же основную под­кладку». Но даже если ученому не суждено было открыть ни од­ного исторического закона, «мы по необходимости должны были бы все-таки признать их существование», делал вывод П.Н.Ми­люков.

Кроме влияния на ход общественного развития основной тен­денции (общее) и окружающей среды (специфическое) П. Н. Ми­люков признавал и влияние индивидуальных особенностей дей­ствующих лиц. С одной стороны, последний фактор вносил слу­чайность в развитие, которую он рассматривался также как зако­номерность. А с другой стороны, под воздействием личности в стихийный процесс общественного развития вносился элемент сознательности. «Только личность, официальные или моральные руководители массы, совершали общественно-целесообразные поступки», которые могут привести к замене стихийного истори­ческого процесса сознательным, к замене «общественно-целесо­образных поступков отдельных личностей — общественно-целе­сообразным поведением массы». Подготовку масс он возлагал на интеллигенцию и ей отводил решающую роль в формировании национального самосознания.

Все народы проходят одинаковые ступени общественного раз­вития, но по-разному и в разное время в зависимости от сочета­ния исторических условий, писал П.Н.Милюков. Сочетание их бесконечно разнообразно. Россия пережила те же моменты, что и Западная Европа, но по-своему.

В соответствии с обозначенными позициями Милюков рассмат­ривал историю России как сумму отдельных элементов, каждый из которых представлен им был в отдельном очерке: население, экономика, политика, социальный строй, религия. Они были представлены им в динамике, в соотношении различных элемен­тов, определенных условиями исторического развития, в сравне­нии с подобными структурами стран Западной Европы.

Природно-географические условия, протяженность территории и малочисленность населения, его раздробленность в колониза­ционном процессе, необходимость отражения постоянной внеш­ней опасности определили, по мнению Милюкова, своеобразие русского исторического процесса. Особенность его состояла в за­медленности и элементарности развития всех сторон обществен­ной жизни.

Государство на Руси, пришел к выводу П.Н.Милюков, в от­личие от западноевропейских обществ, при недостатке внутрен­них условий для его организации, складывалось сверху под влия­нием внешней опасности. Это определило, как считали и его пред­шественники, гипертрофированную роль государства во всех об­ластях жизни и неизбежность всех перемен сверху. Вследствие экстенсивного характера экономики слабо развивались города, промышленность не успевала сложиться органически под влия­нием внутренних потребностей и была создана правительствен­ными мерами. Капиталистические формы промышленности в Рос­сии поддерживались искусственными средствами. Поэтому не сло­жилось ни класса капиталистов, ни рабочих в европейском смыс­ле этих понятий. Русскому капитализму с конца XIX в. еще очень далеко до западноевропейского, — писал П.Н.Милюков, — он все еще переживает переходное время. Таким образом, особен­ность российского капиталистического хозяйства Милюков видел в его позднем происхождении и замедленном развитии, но это не нарушало, по его мнению, общих закономерностей историческо­го процесса.

Социальные группы, утверждал историк, в традициях «госу­дарственной школы» строились также сверху. Под внешним влия­нием Московское государство к концу XV в. стало «военным ста­ном». В связи с этим резко возросли военные и финансовые по­требности правительства. П. Н. Милюков связывал с этим систему внутреннего управления и социальную структуру общества. Нуж­ды внешней обороны обусловили необходимость прикрепления всех сословий к тяглу — служилых людей, посадское население и крестьянство. Сословия не имели собственных корпоративных орга­низаций и идеологии. Начавшийся во второй половине XVIII в. процесс раскрепощения сословий не решил эту задачу. В резуль­тате дворянство превратилось к середине XIX в. в «дарового на­хлебника государства» и нуждалось в его опеке. Городское сосло­вие, сложившееся не в результате развития промышленности и торговли, а только после отмены крепостного права, было сла­бым. Будущее, считал П.Н.Милюков, за сословиями, обладаю­щими капиталом и знаниями. Целью общества становится благо­состояние не только отдельной группы, а благосостояние наи­большего количества людей.

Русская культура, самосознане, по мнению Милюкова, обус­ловливались не общественными отношениями, как на Западе, а государственной политикой и заимствованием западноевропей­ской общественной мысли. Этим он объяснял постоянную борьбу в общественном сознании России «националистических» и «кри­тических» элементов, т. е. сторонников своеобразия русской исто­рии и приверженцев западноевропейского образа жизни.

Исторический процесс в России шел медленно, задерживал экономическую эволюцию, но дальнейший ход ее в России, ут­верждал П.Н.Милюков, пойдет одинаковым порядком со стра­нами Европы, хотя полного отождествления не будет. Задача пра­вительства на современном ему этапе заключалась не в поддержке «традиций старины», ибо постоянный процесс эволюции сделал невозможным сохранение традиций в течение разных поколений. Поэтому если наше прошлое и связано с настоящим, то «только как балласт, тянущий нас к низу». При этом он не исключал со­здания оригинальной русской культурной традиции во всех обла­стях жизни общества, соответствующей современным обществен­ным началам.

ТЕМА Х

Поиск по сайту: