ГЛАВА 8. ХОЗЯЙСТВО И ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ СЛАВЯН В VI—IX ВВ.

машних животных в жизни и быте славян. На посе­лениях Бранешты I, Лопатна, Одая и Ханска такие фигурки изображали коня. Вероятно, это животное было наиболее почитаемо в славянском культе. Конь был культовым животным при строительной жертве (Седов В. В., 1957, с. 20-28).

Заметное место в хозяйственной деятельности вос­точных славян во второй половине 1 тысячелетия н. э. принадлежало охоте и рыбной ловле, чему во многом благоприятствовали природные условия. О роли охо­ты свидетельствуют прежде всего костные остатки, собранные при раскопках поселений. Кости диких животных в остеологическом материале составляют ох 10 (на поселениях Днестровско-Прутского меж­дуречья) до 50% (боршевские поселения в районе Воронежа), но чаще на их долю приходится 12— 20%. Среди них имеются кости кабана, лося, оленя, медведя, бобра, лисицы, куницы, зайца и некоторых других. Кабан и олень были, по-видимому, основным объектом охоты. Охота на них давала наиболее ощу­тимые результаты. Судя по костным остаткам, пре­обладала охота в лесу. Постоянно охотились и на птиц. Главной целью охоты на кабана, лося, оленя, медведя и некоторых других зверей было получение дшса. Охота на куниц, лисиц и бобров велась прежде всего ради пушнины.

Основными орудиями охоты на зверя служили лук и копье. Железные наконечники стрел найдены на многих славянских поселениях. Большинство из них не приспособлено специально для охоты, но могло быть использовано при этом. Специально охотничь­ими были костяные наконечники стрел, нередко встречаемые на памятниках лесной зоны восточно­славянской территории, и некоторые железные наконечники. Для охоты на птицу и мелких зверей широко применялись, как известно из более поздних письменных источников, силки и ловчие сети.

О рыбной ловле свидетельствуют находки костей и чешуи рыб, а также орудия рыболовства. Остатки рыб отмечены исследователями на многих поселени­ях, где велись более или менее крупные раскопки. Судя по этим материалам, ловили щуку, сазана, су­дака, леща, сома, осетра и др. Нередко находят же­лезные рыболовные крючки. Среди них обычны круп­ные—6—10 см в длину. Такие крючки предназнача­лись для лова крупных рыб — щук, сомов и т. п. Применялись и гарпуны, но более широко, очевидно, использовались сети, неводы и всевозможные плете­ные приспособления. Среди археологических находок сравнительно часты рыболовные грузила — глиняные или каменные, различных форм. В качестве грузил использовались и просверленные фаланги коров. Об употреблении сетей для рыбной ловли говорят и на­ходки роговых кочедыков.

Охоте и рыболовству принадлежала подсобная роль в хозяйстве славянского населения при господ­ствующем значении земледелия и скотоводства.

Судя по данным X—XIII вв., в древней Руси ши­рокое распространение получило бортничество. Нуж­но полагать, что возник этот промысел довольно рано и во второй половине I тысячелетия н. э. занимал заметное место в хозяйственной деятельности восточ­ных славян, заселявших лесные пространства. Одна­ко в материалах археологии этого периода следы бортничества почти не фиксируются. Однако о роли

бортничества у восточных славян мы можем судить по жертвоприношению, открытому при раскопках в Новгороде в слое первой половины X в. На месте, где оно было совершено первыми поселенцами одного из районов города, найдены расположенные по кругу семь деревянных ковшей и два куска воска, имев­ших форму правильных полукругов. Это — следы братчинного пира славян-язычников, в хозяйственной деятельности которых большое место принадлежало бортничеству (Седов В. В., 1956, с. 138—141).

С сельским хозяйством очень тесно связаны такие виды деятельности, как прядение, ткачество, дерево­обработка и изготовление изделий из кости. Они обеспечивали потребности в одежде, в жилище и бы­товых вещах еще в глубокой древности.

В археологическом материале отчетливо характе­ризуется обработка дерева — строительство жилищ и хозяйственных помещений, изготовление бытового и хозяйственного инвентаря. Однако дерево на славян­ских поселениях второй половины I тысячелетия н. э. сохраняется очень плохо, поэтому о деревообра­ботке приходится судить на основе находок разнооб­разных орудий труда. Повсеместны находки желез­ных топоров — универсального орудия при обработке дерева. С помощью тесла изготавливались долбленые изделия — лодки, корыта, колоды и т. п. Неоднократ­но найдены железные ложкари (табл. LXIII, 13, 14) — инструменты для изготовления столовой посу­ды и ложек. Встречены также долота и сверла. Раз­розненные, но весьма многочисленные материалы свидетельствуют о том, что восточные славяне во вто­рой половине I тысячелетия н. э. были знакомы со многими видами обработки дерева, в том числе с из­готовлением деревянной посуды (табл. LXIII, 12). Очевидно, что высокоразвитое деревообрабатывающее ремесло эпохи древней Руси, известное по раскоп­кам в Новгороде и других городах, имеет глубокие корни в древности.

В хозяйственной жизни восточных славян VI— IX вв. значительное место занимало также изготов­ление орудий и других изделий из кости и рога. Ско­товодство и охота давали в неограниченном количе­стве необходимый материал для таких занятий. Предметы из кости и рога, вероятно, изготовлялись почти в каждом доме, и этим делом занимались до IX—X вв. еще не ремесленники-специалисты. При изготовлении изделий кость или рог подвергались нескольким операциям — выпаривались, обрабаты­вались ножом, полировались, сверлились. На некото­рые изделия наносилась орнаментация.

На восточнославянских поселениях VI—IX вв. предметы из кости или рога встречаются довольно часто. Это различные проколки, иглы, кочедыки, ору­дия для ремонта сетей, лощила, мотыжки-скребки. рукоятки ножей, накладные пластины луков, под­вески-амулеты, зооморфные привески, гребни.

Прядение, как свидетельствуют повсеместные на­ходки пряслиц, было широко распространенной от­раслью хозяйственной деятельности. Прядением, оче­видно, занимались почти в каждом доме, в каждой семье. Прядение волокна производилось при помощи деревянного веретена с пряслицами. Пряслица, сде­ланные преимущественно из глины, имели различ­ную форму: известны биусеченноконические, диско-видные, цилиндрические и др. Начиная с VII в. как

ЧАСТЬ III. ОБЩИЕ ВОПРОСЫ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОЙ АРХЕОЛОГИИ

на южных, так и на северных поселениях появляют­ся пряслица, вырезанные из мягких пород камня (табл. LXIV, 1-9, 12}.

Для изготовления тканей в лесной зоне Восточной Европы употреблялся вертикальный ткацкий станок. В Старой Ладоге в слоях IX—X вв. найдены глиня­ные диски (табл. LXIV, 10, 16}, служившие грузила­ми таких станков (Штакелъберг Ю. Я., 1962, с. 109— 115). Горизонтальный ткацкий станок здесь появил­ся, по-видимому, в X—XI вв., но материалов для оп­ределения точного времени его распространения нет. Ткани, происходящие из нижних горизонтов культур­ных отложений Старой Ладоги, определенно изготов­лены на вертикальном ткацком станке, о чем свиде­тельствует так называемая третья, или начальная, кромка, вытканная на четырех дощечках с четырьмя отверстиями. Такая кромка заплетается при изготов­лении ткани только на вертикальном станке. Старо­ладожские ткани в основном были шерстяными. Они выполнены в традиционной технике ткачества, рас­пространенной в Северной Европе во второй полови­не I и начале II тысячелетия н. э., т. е. имели сар­жевое переплетение в четыре нитки 2/2. Из 35 иссле­дованных кусков ткани только два выполнены с пе­реплетением в три нитки 2/1 (Нахлик А., 1963, с. 275, 276, 293).

Можно предполагать, что в южнорусских землях славяне второй половины I тысячелетия н. э. уже знали горизонтальный ткацкий стан. Об этом гово­рит, в частности, находка на селище Бранешты I костяного цилиндра-юрка с отверстиями, предназна­ченными для равномерно параллельного распределе­ния нитей при их сучении и сновании. Это деталь именно горизонтального, а не вертикального станка. На некоторых славянских поселениях VI—IX вв. в Прутско-Днестровском междуречье выявлены фрагменты глиняной посуды с отпечатками ткани. Они дают некоторое представление о характере тка­ни, из которой шилась повседневная одежда славян. Это довольно тонкое полотно с прямым переплете­нием (Рафалович И. А., 1972, с. 206, 207).

Металлообработка и прежде всего кузнечное дело характеризуются сложными процессами, требовав­шими специальных знаний и практических навыков. Поэтому металлургические ремесла довольно рано выделились в отдельные отрасли хозяйственной дея­тельности. Ими занимались ремесленники — кузнецы и литейщики.

Остатки железоделательного производства (кри­цы, шлаки, обломки сопел и др.) неоднократно зафик­сированы на восточнославянских поселениях второй половины I тысячелетия н. э. и свидетельствуют о том, что это ремесло занимало значительное место в хозяйстве. Исходным сырьем служили болотные руды, топливом — древесный уголь.

Сыродутный горн восточных славян рассматривае­мого здесь периода представлял собой слабоуглуб­ленную шахтную печь с внутренним диаметром 25— 40 см (табл. LXV, 10}. Археологам известно несколь­ко пунктов со следами железоделательного производ­ства. Наиболее интересный выявлен и исследован на славянском поселении VIII—IX вв. у с. Григоровка в Винницкой обл. (Артамонов М. И., 1955а, с. 100— 117; 19556, с. 26—29). Здесь раскопаны остатки 30 железоплавильных печей. Они представляли собой

усеченноконические ямы с верхним диаметром около 20 см, нижним — около 40 см, устроенные на склоне. Устья печей делались в нижней части ям в виде арочного отверстия размерами 25X20—30 см. Перед устьем сооружались горизонтальные или слегка углубленные рабочие площадки. В стены печей встав­лялись сопла, закрепляемые с помощью глиняной об­мазки.

Внутри поверхность печей обмазывалась глиной. В некоторых печах отмечены следы нескольких под­мазок, что говорит об их многократном использова­нии. Поды печей имели двоякое строение: одни устраивались из глины с небольшим наклоном от устья к задней стенке; другие были выпуклыми, что достигалось с помощью камня, перекрытого глиняной обмазкой. Печи с выгнутыми подами скорее всего служили для выплавки железа. В печах с плоским подом, возможно, производился обжиг руды с целью ее обогащения или обрабатывались крицы.

Большой поселок ремесленников, специализировав­шихся по изготовлению железного сырья, исследован также в с. Гайворон на Южном Буге (Бгдзыя В. /., 1963, с. 123—144). Здесь открыто 25 железоделатель­ных печей, относящихся к VII^VIII вв.

Существование таких центров в южной части вос­точнославянской территории служит показателем растущего разделения труда, появления целых посе­ленческих коллективов с профессиональными навы­ками и расширения рынков сбыта. Продукция же-лезодобычи из таких центров поставлялась, очевид­но, в широких масштабах на значительные террито­рии. На городище Зимно найдены товарные полуфаб­рикаты железа в виде стержней длиной около 14 см, полученные из одного подобного центра.

Сыродутные горны открыты в ряде мест восточно­славянской территории — в частности, при раскопках селища у д. Лебедка в верховьях Окского бассейна (Никольская Т. Я., 1957, с. 178—184), на одном из боршевских городищ близ Воронежа (Ефименко П. П., Третьяков П. Н., 1948, с. 102-109). На поселении Бранешты I в слоях VIII—IX вв. найдено более 500 сопел, используемых в металлургическом процес­се (Рафалович И. А., 1972, с. 178).

Кузнечное дело восточных славян второй полови­ны I тысячелетия н. э. находит яркое отражение в археологических находках. Остатки кузниц исследо­вались в двух пунктах. Кузница, раскопанная на Пастырском городище в слоях VI—VIII вв., была прямоугольной постройкой размерами 7,5X3,75 м, имевшей легкий деревянный каркас, обмазанный глиной (Брайчевская А. Т., 1959, с. 99—103). От печи остались скопления камней и печины. В северо-вос­точной части постройки обнаружен сложенный в куч­ку набор кузнечных инструментов. Это наковальня в форме усеченночетырехгранной пирамиды, тяже­лый молот-кувалда, легкий молоток-ручник, большие и малые кузнечные клещи, зубило и ножницы для резания железа (табл. LXV, 1—3, 5, 6, 8). На Ново­троицком городище зафиксированы отчетливые сле­ды кузнечного дела, раскопками были открыты куз­нечные горны, круглые точила и шлаки (Ляпуш-кин И. И., 1958а, с. 219-221).

Кузнецы работали и на многих других славянских поселениях, о чем говорят находки инструментария. Так, в слоях VIII—IX вв. Изборска обнаружены

Поиск по сайту: