Послышалось энергичное проклятье с сильным ируканским акцентом. В дверях

Появился дон Гуг, старший постельничий его светлости герцога Ируканского,

Толстый, румяный, с лихо вздернутыми усами, с улыбкой до ушей, с

Маленькими веселыми глазками под буклями каштанового парика. И снова

Румата сделал движение броситься и обнять, потому что это же был Пашка, но

Дон Гуг вдруг подобрался, на толстощекой физиономии появилась сладкая

Приторность, он слегка согнулся в поясе, прижал шляпу к груди и вытянул

Губы дудкой. Румата вскользь поглядел на Александра Васильевича. Александр

Васильевич исчез. На скамье сидел Генеральный судья и Хранитель больших

Печатей - раздвинув ноги, уперев левую руку в бок, а правой держась за

Эфес золоченого меча.

- Вы сильно опоздали, дон Гуг, - сказал он неприятным голосом.

- Тысяча извинений! - вскричал дон Гуг, плавно приближаясь к столу. -

Клянусь рахитом моего герцога, совершенно непредвиденные обстоятельства!

Меня четырежды останавливал патруль его величества короля Арканарского, и

Я дважды дрался с какими-то хамами. - Он изящно поднял левую руку,

Обмотанную окровавленной тряпкой. - Кстати, благородные доны, чей это

Вертолет позади избы?

- Это мой вертолет, - сварливо сказал дон Кондор. - У меня нет

Времени для драк на дорогах.

Дон Гуг приятно улыбнулся и, усевшись верхом на скамью, сказал:

- Итак, благородные доны, мы вынуждены констатировать, что

Высокоученый доктор Будах таинственным образом исчез где-то между

Ируканской границей и Урочищем Тяжелых Мечей...

Отец Кабани вдруг заворочался на своем ложе.

- Дон Рэба, - густо сказал он, не просыпаясь.

- Оставьте Будаха мне, - с отчаянием сказал Румата, - и попытайтесь

Все-таки меня понять...

Румата вздрогнул и открыл глаза. Был уже день. Под окнами на улице

скандалили. Кто-то, видимо военный, орал: "М-мэр-рзавец! Ты слижешь эту

грязь языком! ("С добрым утром!" - подумал Румата.) Ма-алчать!.. Клянусь

спиной святого Мики, ты выведешь меня из себя!" Другой голос, грубый и

хриплый, бубнил, что на этой улице надобно глядеть под ноги. "Под утро

дождичек прошел, а мостили ее сами знаете когда..." - "Он мне еще

указывает, куда смотреть!.." - "Вы меня лучше отпустите, благородный дон,

не держите за рубаху". - "Он мне еще указывает!.." Послышался звонкий

треск. Видимо, это была уже вторая пощечина - первая разбудила Румату. "Вы

меня лучше не бейте, благородный дон..." - бубнили внизу.

Знакомый голос, кто бы это мог быть? Кажется, дон Тамэо. Надо будет

Сегодня проиграть ему хамахарскую клячу обратно. Интересно, научусь я

Когда-нибудь разбираться в лошадях? Правда, мы, Руматы Эсторские, спокон

Веков не разбираемся в лошадях. Мы знатоки боевых верблюдов. Хорошо, что в

Арканаре почти нет верблюдов. Румата с хрустом потянулся, нащупал в

Изголовье витой шелковый шнур и несколько раз дернул. В недрах дома

Зазвякали колокольчики. Мальчишка, конечно, глазеет на скандал, подумал

Румата. Можно было бы встать и одеться самому, но это - лишние слухи. Он

прислушался к брани под окнами. До чего же могучий язык! Энтропия

Невероятная. Не зарубил бы его дон Тамэо... В последнее время в гвардии

Появились любители, которые объявили, что для благородного боя у них

Только один меч, а другой они употребляют специально для уличной погони -

Ее-де заботами дона Рэбы что-то слишком много развелось в славном

Арканаре. Впрочем, дон Тамэо не из таких. Трусоват наш дон Тамэо, да и

Политик известный...

Мерзко, когда день начинается с дона Тамэо... Румата сел, обхватив

Колени под роскошным рваным одеялом. Появляется ощущение свинцовой

Беспросветности, хочется пригорюниться и размышлять о том, как мы слабы и

Ничтожны перед обстоятельствами... На Земле это нам и в голову не

Приходит. Там мы здоровые, уверенные ребята, прошедшие психологическое

Кондиционирование и готовые ко всему. У нас отличные нервы: мы умеем не

Отворачиваться, когда избивают и казнят. У нас неслыханная выдержка: мы

Способны выдерживать излияния безнадежнейших кретинов. Мы забыли

Брезгливость, нас устраивает посуда, которую по обычаю дают вылизывать

Поиск по сайту: