Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Глава 2. ГДЕ НИКТО РОЖДАЕТ НИЧТО

Стр 1 из 10Следующая ⇒

Глава 1. ТИХИЙ АНГЕЛ

Имея очи, не видите? Имея уши, не слышите? Марк. 8:18 Когда Максим Руднев был ребенком, а это было еще до революции, передсном мать заставляла его молиться Богу. Максим безразлично бормотал под нос"Отче наш", а потом обращался к Богу с личной просьбой: - Боженька, пожалуйста, сделай меня большим и сильным. А то вчераФедька Косой опять поймал меня на соседском дворе и побил. Сделай так, чтобыя мог побить всех. Так, чтоб одной левой рукой, одним мизинчиком. Эту просьбу он повторял после каждой драки с Федькой Косым, который жилпо соседству и считался самым отъявленным хулиганом на всю округу. Подумав,Максим шепотом предлагал в обмен: - Если хочешь, Боженька, то за это укороти мне немножко жизнь... У Бориса же, который родился после революции, уже с детства проявлялсяболее практический подход к жизни. Если он не доедал чего-нибудь, матьсерьезно говорила: - Смотри, Бобка, что остается на тарелке - это твоя сила. Если несъешь, потом тебя все девчонки бить будут. Мальчишка верил этому и готов был вылизать тарелку и лопнуть, лишь быдевчонки не оказались сильнее его. Эта привычка подчищать тарелку осталась унего на всю жизнь. Позже обнаружилось, что Максим пишет левой рукой. Младший братподдразнивал старшего: - Эй, ты, левша! А ну, брось камень с правой! Мать же сказала строго: - Не смейся, Бобка. Это его Бог наказал, чтобы он не обращался к Богу сглупыми просьбами. Хотя и левша, но школу Максим окончил с отличными отметками. Онпоступил на исторический факультет Московского университета и мечтал статьпрофессором. Помимо профессорских амбиций он еще любил командовать людьми.Потому он вскоре вступил в партию и даже выдвинулся в секретарифакультетской парторганизации. Дома же Максим любил подчеркивать свою роль старшего брата. Частенькоон посылал младшего брата с записочками к девушкам, за которыми он ухаживал.Но только тогда, когда успех был обеспечен, - как свидетеля своих побед.Если же успех был под вопросом, Максим находил другие пути - без свидетелей. Хотя Борис был значительно младше Максима, но к старшему брату онвсегда относился довольно скептически. Может быть, потому что старший вездеискал возможность покомандовать, а младший терпеть не мог, когда имкомандуют. Или, может быть, потому что левша Максим еще умел шевелить ушамии часто демонстрировал это. - В точности как осел! - говорил младший. Несмотря на это, иуниверситет Максим окончил с блестящими успехами. Так как он хорошо проявилсебя в должности секретаря факультетской парторганизации, то вместо работыпо специальности, учителем истории, он получил по партийной линии назначениена службу в ГПУ. Звание уполномоченного ГПУ, что в то время соответствовалочину капитана, вполне импонировало амбициям Максима. А тем более щеголеватаявоенная форма и малиновые петлицы, которые наводили страх на окружающих. Максим никому не сказал о своем назначении, а потом вдруг появился домав полной форме ГПУ. На поясе в новенькой кобуре поблескивал маленькийбраунинг системы Коровина, что считалось в ГПУ особым шиком. Увидев зловещиепетлицы, их отец, пожилой доктор-гинеколог, неодобрительно покачал головой: - Я стараюсь продлить жизнь людей, а ты будешь заниматься еесокращением. Нехорошее это занятие. Единственным, на кого форма и браунинг Максима не произвели нималейшего впечатления, был младший брат. Первая стычка произошла у них,когда Борису исполнилось четырнадцать лет. Максим сидел за столом и заполнялслужебную анкету. Чтобы идти в ногу со временем и своей должностью, в графео родителях он написал расплывчатое определение: "трудящиеся". Борис заметилэто и решил, что этим брат отказывается от их отца. - Отец не рабочий, а доктор, - сказал он. - Зачем ты врешь? - Не твоего ума дело, - ответил старший. - Сразу видно, что левша, - насмешливо бросил младший, - Все слеваделает. - Молокосос! - вскипел уполномоченный ГПУ. - Сейчас я тебе уши надеру. - Попробуй, - сказал школьник. Чтобы выровнять разницу в силах, онзажал в кулаке вилку и следил за каждым движением брата с таким деловитымспокойствием, что тот решил лучше не пробовать. Как это ни странно, Максим нисколько не обиделся. Наоборот, потом дажехвастался своим приятелям: - Вот у меня младший брат - чуть мне вилку в живот не засадил. Такоголучше не тронь. Однако вскоре он сам же и забыл про свой совет. Следующая, уже болеесерьезная, стычка произошла у них вскоре после того, как ГПУ переименовали вНКВД. Жили они на тихой окраине Москвы во флигеле в глубине двора. Зимой,когда дворик заносило глубоким снегом, во флигеле топили кафельныеголландские печи, где так приятно греть спину о кафельные изразцы. Уголь идрова для печей приходилось носить ведрами из погреба, для чего нужно быловыходить во двор, что на снегу не особенно приятно. Эти прогулки в погребсчитались поочередной обязанностью братьев, хотя с тех пор, как Максим наделмалиновые петлицы, делал он это крайне неохотно. Как-то мать послала Максима за углем. Борис лежал в соседней комнате набольшом, покрытом ковром сундуке, который служил ему постелью, и читалувлекательный роман Райдера Хаггарда "Дочь Монтесумы". Старший брат вошел вкомнату младшего и небрежно приказал: - Бобка, пойди-ка принеси угля! - Мать тебя послала - ты и иди, - возразил младший. - Ты лучше слушай, что тебе говорят. - Вот когда мать мне скажет, тогда я и пойду. - Смотри, если через три минуты ты не пойдешь, то я приду с собачьейплеткой! - пригрозил уполномоченный НКВД и вышел из комнаты. Собачья плетьвсегда висела на вешалке в коридоре, как полагается в доме, где естьнемецкая овчарка. Младший отложил книжку в сторону, встал с сундука и потихоньку вытянулнижний ящик стола. Под учебниками физики и химии там лежал медный кастет,уже проверенный в нескольких драках. Он надел кастет на руку н опять улегсяна свой сундук, держа правую руку в кармане, а в левой "Дочь Монтесумы". Он читал, как несчастного пленника привязывают к каменному алтарю,чтобы принести его в жертву богам, как зловещий жрец ацтеков приближается кнему с жертвенным ножом. В этот момент в комнату вошел Максим, держа в рукахсобачью плеть. - Считаю до трех, - сказал он. - Ра-аз... Два-а... Три-и! ДальнейшееМаксим описывал своим приятелям так: - Да-а... Такого я еще никогда не видел... Чтобы человек прыгал сположения лежа на спине. От сундука до двери минимум шесть метров. Так онвзвился в воздух н, как тигр, прямо мне на голову. Словно его ножом ткнули.Я с плетью, а он на меня с кастетом. - Неужели? - удивлялись приятели. - Да-а... Ох же и свалка получилась. Шкаф вдребезги разломали. У столадве ножки отломали. Про стулья я уж и не говорю - одни щепки остались. Потомя специально сундук проверял - так аж крышка треснула. Это он спинойпродавил, когда на меня прыгал. Одна только печка целая осталась. - Кто же победил? - Вничью! - с некоторой гордостью за младшего брата говорил Максим. -Его в школе так и прозвали - бугай! Никто с ним справиться не может. Он натурнике уже солнце крутит. - Кто же пошел за углем? - Мать пошла. Тогда он у нее ведро забрал, а мне говорит: "Ну, погодидо следующего раза! " Вот же чертяка. Но зато на него можно положиться. И в этом отношении Максим не ошибся: если младший брат сказалчто-нибудь, то на него можно было положиться. До следующего раза ждатьпришлось недолго. В школе, где учился Борис, состоялся вечер самодеятельности. Послесамодеятельности были танцы в гимнастическом зале, а после танцев, какобычно, драка на улице с учениками соседней школы. В самый разгар схваткиодноклассник Бориса Иван Странник ни с того ни. с сего поднял стрельбу ввоздух из маузера, который он стащил у своего отца, работавшего цензором вгорсовете. Не зная, кто стреляет, обе партии пустились врассыпную. Первым,испугавшись собственной храбрости, убежал сам Иван, предварительно сунувпистолет Борису. На следующее утро Борис сидел у себя в комнате и в ожидании Ивана излюбопытства разбирал огромный маузер. Зачем-то в комнату вошел Максим.Увидев в руках младшего брата настоящий пистолет, да еще маузер, он такрастерялся, что сначала даже ничего не сказал, а вышел и стал о чем-тошептаться с матерью. - Борис, пойди принеси дров из погреба! - попросила мать. Тот собрал свой маузер и, положив его в карман, отправился в погреб.Уполномоченный НКВД воспользовался этим, чтобы обыскать комнату младшегобрата. Не найдя пистолета, он схватил с вешалки злосчастную собачью плетку,которая в его представлении являлась символом власти в доме, и выскочил водвор. вслед за Борисом. - Дай сюда пистолет! - скомандовал он. - Не дам, - твердо ответил младший, запуская руку в карман. Старший поднял плеть: - Да или нет? Вместо ответа младший вытащил руку из кармана, и в лицо брата ударилдым и огонь пистолетного выстрела. Максим застыл с поднятой рукой, а ему вупор, как из огнетушителя, плескали выстрелы из крупнокалиберного пистолета,Он попятился к крыльцу. - Брось плеть! - скомандовал теперь Борис. - Руки вверх! Уполномоченный НКВД послушно бросил плеть в снег и поднял руки. - Заходи в дом! - приказал Борис. - Быстро! Когда старший брат скрылсяза дверью, младший, как заяц, махнул через забор. Если придет милиция, топусть Максим сам оправдывается, почему подняли стрельбу средь бела дня. Темвременем Борис по глубокому снегу, в одной рубашке, поддерживая штаны,спадающие от тяжести болтавшегося в кармане пистолета, добрался до Ивана иотдал ему маузер. Как Иван объяснял своему отцу недостачу патронов, осталосьнеизвестным. Вечером, узнав о происшествии, доктор Руднев ворчал: - У нас предки из казаков, а потому у нас в роду есть где-то польскаякровь. И турецкая тоже есть. Видно, Максим в поляка пошел: пенонзев не маем,зато гонор маем. А вот Борис чистый турок, прямо башибузук. Максим чувствовал себя героем дня и хвалился: - Борька в меня стрелял, стрелял - и ни разу не попал. - Так ведь я ж тебе мимо ушей целил, - неохотно сообщил школьник. - Какукротитель в цирке. В досках старого флигеля было много дырок от выдернутых гвоздей. ПозжеМаксим показывал эти дырки своим приятелям и с гордостью рассказывал: - Видите, это Борька в меня стрелял. Весь дом изрешетил. Ох же иотчаянный он у меня! Есть люди, которые не могут жить со своими ближними на равных правах.Они всегда стараются быть господами, но если это не получается, тогда онисами лезут в слуги к тому, кто оказался сильнее. Так вот и Максим. Не всостоянии подчинить себе младшего брата, он не только уравнял его в правах,но даже стал немного заискивать перед ним. Стараясь завоевать его доверие,несмотря на большую разницу в возрасте, он часто приглашал его в компаниюсвоих знакомых и делился с ним всеми своими секретами. Борис же, наученныйопытом, держался немного настороже и сохранял безопасную дистанцию. Разница между братьями проскальзывала во многом. Максим был сухощавый ис тонкой костью, с серыми глазами и светлыми, слегка вьющимися волосами,которыми он очень гордился. Губы у него были узкие, нервные, властные. Поэтому поводу он утверждал, что такой же рот был у Ницше и Шопенгауэра.Студентом он увлекался легкой атлетикой, хорошо плавал и бегал на лыжах.Борис же, широкоплечий и темнокожий, предпочитал тяжелую атлетику игимнастику на снарядах. Старший брал на вспышку, а младший па выдержку. У Максима всегда было много друзей, которые довольно быстро менялись. УБориса друзей было меньше, но зато они почти не менялись. Максим постояннобрал у своих друзей книжки. И постоянно бывшие приятели Максима приходили кБорису и, немного смущаясь, просили вернуть книжки, который старший братвзял у них почитать несколько лет тому назад. Когда Борис перешел в 8-й класс, он увлекся охотой н купил себе"Фроловку" с магазином на четыре патрона. Вместо картечи он зарядил ружьерублеными кусками свинцовой трубы. Как и полагается настоящему охотнику, онповесил заряженное таким образом ружье в изголовье своей кровати. Однажды, вернувшись из школы, он уже на пороге почувствовал острыйзапах охотничьего пороха. Ружье валялось на постели, а по дубовой доскестола, где Борис готовил свои уроки, расходился рваный, щербленный следвыстрела. Заряд рубленого свинца косо резанул по столу и засел глубоко встене. У Бориса екнуло сердце: что, если... Он оглянулся по комнате, ищаследы крови. Убедившись, что крови нет, он пошел искать Максима. Тот сиделна кухне в своей щегольской форме НКВД и со смущенным видом. - Ну, как ружье стреляет? - словно между прочим спросил младший. -Хорошо? - Да, знаешь, я хотел показать знакомым... А оно вдруг выстрелило... - Удивляюсь, как это никому в живот не попало. Тебе определенно везет. Уполномоченный НКВД посмотрел на брата и моргнул белесыми ресницами: - Скажи, а тебе меня не жалко? - Мне стол жалко, - ответит тот. Максим и здесь не упустил возможностипохвастаться своим приятелям: - Вот у моего Борьки нервы. Ружье выстрелило, так ему не меня жалко, акакой-то паршивый стол. Не то чтобы Борис не любил брата. Нет, он просто знал, что если сМаксимом обращаться по-хорошему, то он сейчас же сядет ему на шею. Собачья плетка, которую так любил Максим, принадлежала немецкой овчаркеРексу. Когда-то Борис собственноручно выбрал щенка в подмосковном питомникеслужебных собак и за пазухой привез его домой вместе с длинной родословной.Чистокровный щенок вырос в огромного, черного как уголь и на редкость умногопса. Летом Борис спал на веранде, а Рекс сидел рядом на цепи и охранялсвоего хозяина. Пес он был довольно серьезный и не давал спуска окрестнымхулиганам, которые не раз грозились притравить его. Больше всех грозилсяФедька Косой, который командовал всем окрестным хулиганьем. В один солнечный зимний день, как раз после снегопада, Борис вышел водвор, чтобы расчистить снег. У порога, в судороге вытянув задние лапы, лежалРекс. Он уткнулся носом в ступеньки, из черных шершавых ноздрей сочиласькровь. От порога к улице по свежевыпавшему снегу тянулся длинный кровавыйслед. Верный пес дополз до порога, по подняться по ступенькам у него уже нехватило сил. Борис нагнулся, потрогал рукой еще теплое, но уже безжизненное телособаки. Потом он кинулся в дом и сорвал со стенки ружье. На ходу щелкаязатвором, он яростно крикнул Максиму: - За мной! Рекса отравили! Где Федька Косой? Я этого гада... Младший брат как бешеный носился по снегу с ружьем на изготовку,разыскивая убийцу своего любимого Рекса. А следом за ним носился старшийбрат и тщетно пытался отнять у него ружье. С улицы прибежали мальчишки: - Дяденька, дяденька... Да вашего Рекса машина переехала... Мы самивидели. А Федьки Косого тут и близко не было... Только тогда Борис успокоился и поставил ружье на предохранитель. Послеэтого Максим в первый раз пожаловался матери: - Собаку Борька любит, как человека. А вот я для него - пустое место. В пункте женщин Максим любил ухаживать за чужими женами, как онвыражался, за дамочками, и даже обосновывал почему: - Двойная победа - и никакой ответственности. По молодости лет Борисеще не понимал, что это значит, но упрямо возражал: - Это все равно что воровство. - Это по законам Моисея так, - усмехался уполномоченный НКВД. - Нотеперь не то время. Соответственно этому Максим и женился - тоже на чужой жене. В глазахБориса у Ольги, жены Максима, имелось два минуса. Первое - что она кончилане институт, а только мукомольный техникум. И второе - что она бросиласвоего первого мужа. И вместе с тем Борис оказался косвенной причиной этогобрака. Борис часто бывал на вечеринках в доме своей одноклассницы Ирины. АОльга жила у них в семье в качестве квартирантки. На вечеринках школьникииграли в обтрепанный "флирт цветов", в фанты с робкими поцелуями и танцевалипод патефон. Потом стучали в дверь квартирантки: - Ольга, присоединяйся к нам! Та выходила из своей комнаты, всегда кутаясь в большой белый платок изангорской шерсти, словно ее знобило. Фигура у нее была так себе, ничегоособенного, но зато лицо... Это было лицо мадонны, красоты редкостной,неземной. Вела она себя, как пришелец из чужого мира, и всегда немногоскучала. Она никогда не смеялась, а только слабо улыбалась, да и то как-топро себя. Танцевала она неохотно, как деревянная, а если при игре в фантыдоходила ее очередь целоваться, то она поджимала губы и отворачивалась. - Не обращайте внимания, - шептала Ирина. - Она хорошая девушка, тольконемножко самовлюбленна. Жили они по соседству, недалеко от Петровского парка, Однажды в этомпарке погожим весенним вечером застрелился студент. Он спокойно сидел наскамейке, мечтая о чем-то, потом вдруг вытащил из кармана наган и выстрелилсебе в рот. В другом кармане самоубийцы нашли письмо - на имя ангелоподобнойОльги. Оказывается, он учился с ней в одном техникуме. Об этом поговорили,поговорили - и забыли. Мало ли всяких чудаков? Но через несколько месяцев, когда на дворе стояла поздняя осень,произошла новая неприятная история. Бориса вызвали к директору школы. - Вы с Завалишиным дружили? - спросил директор. - Да, я с ним на охоту ходил. - Так вот - Завалишин застрелился... Из этого самого ружья. Он вамничего не говорил... такого? - Нет, совершенно ничего. - Хорошо... Пойдите к нему домой - от лица комсомольской организации.Возьмите с собой Ивана Странника, ведь это его двоюродный брат... Помогитетам чем-нибудь. Холодное ноябрьское утро. Стук подошв по голой промерзшей земле.Маленький домик на Песчаной улице. Убитая горем мать и темные пятна постенам - следы крови. На потолке дырки - от той самой картечи, которую ониеще недавно вместе катали из рубленого свинца. К штукатурке прилипликакие-то бесформенные серые кусочки - это то, что осталось от мозга еготоварища по охоте. Утром, вместо того чтобы идти в школу, Завалишин сел в кресло,приставил двустволку к виску и пальцем босой ноги спустил курки. Выстреломодновременно из двух стволов, заряженных картечью, ему начисто оторвалоголову. На столе лежало предсмертное письмо. Не матери, у которой он былединственным сыном, нет - ангелоподобной Ольге. Письмо было конфискованомилицией, но и так все понимали, что там написано. Тихни и замкнутый парень, Завалишин всегда держался в стороне от другихподростков. Ничем он особенно не выделялся - ни в учебе, ни в спорте.Знаменит он стал только после смерти. Его самоубийство, среди школьниковвещь необычайная, вызвало много разговоров и еще больше недоумения. Иринапыталась оправдать свою квартирантку: - Да Ольга здесь вовсе и ни при чем! - А почему он написал письмо именно ей, а не кому-нибудь другому? -спрашивали школьники. - Не знаю. Они встречались только у меня на вечеринках. И это все. - Ну а тот студент, что застрелился в парке? - Там тоже ничего не было. Когда-то она пошла с ним один раз в кино, иэто все. А за его дальнейшие поступки она не отвечает. Школьники неодобрительно качали головами-: - Все равно, твоя Ольга какая-то недоделанная. - Просто у нее рыбья кровь, - возражала Ирина. - Потому она все время имерзнет. Она даже не может спать по ночам и, чтобы согреться, лезет ко мнепод одеяло... Вскоре после этого красавица Ольга вышла замуж за человека, которогоона почти не знала, как говорится, за первого попавшегося. Злые языкишептали, что этим она только хотела избавиться от неприятных разговоров всвязи с двумя самоубийствами. У каждого найдутся завистники и недоброжелатели, которые только и ждут предлога посплетничать. Вдовершение всех бед сразу же после свадьбы мужа Ольга забрали на три года вармию, и она осталась на положении соломенной вдовы. Теперь люди жалели ее.А дальше получилось так. На фотографиях, которые Борис снимал во время вечеринок, Максим заметилангелоподобное личико Ольги и с видом специалиста потянул носом: - Кхм,. кхм... Кто это такая? - Да так - ни рыба ни мясо. - Слушай, познакомь меня с пей! - Опоздал. Она уже замужем. - Что, дамочка? Так это самое хорошо. - Как сказать. Из-за нее уже два человека застрелились. - Ничего. Ты только познакомь, а остальное - это мое цело. Максим устроил для своих друзей вечеринку, а Борис пригласил на неесоломенную вдову, которая скучала без мужа. Ольга появилась, как всегдакутаясь в свою белую шаль, и в этот вечер Максим потерял свое сердце. Спали братья в соседних комнатах, н раньше младший часто подсмеивался,что старший имеет привычку разговаривать во сие. Но теперь Борис не смеялся.Почему-то ему было даже жалко брата, которого Ольга словно заворожила.Каждую ночь Максим судорожно ворочался в постели и беспокойно бормотал: - Оля... Милая... Оленька... Но Максиму повезло. Ни много ни мало, ровно через месяц, красавицаОльга развелась со своим отсутствующим первым мужем и вышла замуж заМаксима. На свадьбе Борис, как зачинщик нового счастья, сидел на почетномместе - по другую сторону новобрачной. После свадьбы старший брат ушел изродной семьи и поселился со своей женой на отдельной квартире в новых домахдля работников НКВД. Вскоре у них родилась дочка. По всему было видно, что Максим оченьсчастлив, что он боготворит свою молодую жену и страшно гордится ребенком.Он стал солиднее, серьезнее и если хвастался, то только своей женой. Вродительский дом он заходил редко. Получив повышение по службе, он был оченьзанят и все свободное время проводил в собственной семье.

Глава 2. ГДЕ НИКТО РОЖДАЕТ НИЧТО

"Поверь, Горацио, что на земле и в небе более чудес, чем снилось всейлюдской премудрости". Шекспир, Гамлет Во флигеле было два входа: с балкона - парадный и с кухни - черный.Однажды зимней ночью Борис проснулся от настойчивого звонка с парадноговхода. Недоумевая, кто это трезвонит среди ночи, он накинул на голью плечишубу и спросил через дверь: - Кто там? - Это я... Открой... - услышал он голос старшего брата. Еще полупьяныйото сна, младший откинул болт, снял цепочку, повернул английский замок иоткрыл дверь. На дворе холод, снег и луна. На фоне освещенного луной снегатемная фигура Максима в длинной военной шинели. Лица его не видно, к грудиприжат какой-то большой сверток. Не переступая порога, он протянул свертокБорису: - Держи! Осторожно.. Тот почувствовал у себя на руках что-то мягкое, теплое, шевелящееся ипонял, что это закутанный в одеяло ребенок. - Передай матери, - глухо сказал Максим. - Она знает, что делать... -Он повернулся и зашагал по залитому луной снегу. На улице зашумел моторавтомашины, н Борис остался один с ребенком на руках. Ничего не понимая, он разбудил мать и передал ей плачущего грудногомладенца. Утром Максим позвонил по телефону, еще раз попросил позаботиться одочери, но больше ничего не сказал. Вечером обеспокоенная мать поехала кнему на квартиру, чтобы узнать, что случилось, но дверь квартиры Максимабыла опечатана красными сургучными печатями НКВД. Сначала подумали, чтоМаксим арестован. Но он каждый день звонил со службы, справлялся б здоровьеребенка и на все вопросы отвечал: - Не спрашивайте меня ни о чем... Через неделю ой появился в родительском доме. Небритый, с осунувшимсялицом и воспаленными глазами, в измятой форме и нечищеных сапогах, онвыглядел так, словно эти дни он спал не раздеваясь. Сняв шинель, он молчапрошел к кровати, где лежала его маленькая дочь. - Максим, скажи хоть, что случилось? - робко спросила мать. - Ничего... - поморщился тот. - Я буду жить у вас... - А как же Ольга? - Она... Ее здесь не будет... - Почему? Что у вас произошло? Сидя на краю кровати и глядя на ребенка, Максим словно не слышалничего. Потом он пробормотал каким-то чужим хриплым голосом: - Она покончила с собой... Ее уже похоронили... И не спрашивайте менябольше ничего... Он устало поднялся, деревянным шагом прошагал в свою комнату и закрылза собою дверь. В горе одни ищут утешения со стороны, другие, наоборот,уединения. Чувствуя, что Максим избегает всякого сочувствия, домашние решилиоставить его в покое, пока он переживет свое горе. Каждый день, приходя со службы, Максим запирался у себя в комнате.Чтобы попасть в свою комнату, Борис вынужден был проходить через комнатубрата. Тот часами лежал пластом на диване, не шевелясь, как разбитыйпараличом, устремив глаза в одну точку и думая о чем-то. Или он неподвижносидел за своим письменным столом и остановившимся, невидящим взглядомсмотрел в темную ночь за окном, будто силясь понять что-то непостижимое. Войдя однажды в комнату, Борис увидел, что Максим сидит за столом,смотрит в пустое окно, а пальцы его играют маленьким браунингом. Он даже неслышал, как брат вошел в комнату. - Максим! - тихо окликнул младший. Старший вздрогнул, будто очнувшисьот транса: - Что такое? - Дай-ка мне эту игрушку! - протянул руку Борис. Максим растеряннопосмотрел на браунинг, словно недоумевая, как он попал ему в руки, ипослушно отдал пистолет брату. Борис сунул браунинг в карман и кивнул надверь: - На кухне мать возится с ребенком, никак не может его успокоить.Поди-ка помоги ей. Максим опустил голову и пошел на кухню. На следующий день Борис порядка ради осмотрел браунинг и убедился, чтов обойме не хватает половины патронов. Он понюхал дуло, потом снял верхнююскобу и посмотрел канал ствола на свет - он был мутный, с беловатым налетом.Для охотника, привыкшего после каждой охоты чистить ствол оружия до блеска,было ясно, что из этого пистолета недавно стреляли. Игрушечный браунинг былнемым свидетелем какой-то драмы. Если Ольга застрелилась, то почему нетполовины патронов? После смерти красавицы жены Максим вел себя так, как будто из неговынули душу. Единственное, что его еще интересовало в жизни, - это ребенок,живое воспоминание об Ольге. Часто он брал завернутую в пеленки дочурку наруки, прижимал ее к груди и долго смотрел на нее, словно отыскивая в нейчерты любимой жены. Но капля долбит камень, а время - человеческие чувства. Оправившись оттравмы и последующей прострации, Максим постепенно приходил в себя. Первое,что он сделал, - это принес какие-то книги и теперь уже не смотрел в окно, асидел и, наморщив лоб, читал и читал. Но книги эти он почему-то тщательнопрятал ото всех, а уходя, запирал их в столе. Он даже обернул бумагойпереплеты, чтобы никто не видел их названия. Борис только мельком заметил,что это какие-то медицинские книги. Так он сидел вечер за вечером, день за днем. Так прошло несколькомесяцев, пока однажды Максим поднял палец и пробормотал: - Хм, это интересно... - Что такое? - спросил Борис из соседней комнаты. - Да так, одна фраза... Всего две строчки... - Что? - Ничего... Просто так. - А что это ты за медицину взялся? - Ты не поймешь... Это специфическая тема... Но теперь придетсяпоискать в другом месте. Когда Максим еще не работал в НКВД, а готовился к карьере профессораистории, он уделял много внимания иностранным языкам и прилично читалпо-английски, немецки и французски. Хотя Борис собирался учиться наинженера, но и он тоже серьезно занимался английским и немецким. Свои поиски Максим начал с того, что притащил в дом целую кучу книг наанглийском языке. Эти книги он уже не прятал, а бережно поставил их накнижную полку. Все свободное от службы время он штудировал их болеетщательно, чем те учебники истории, по которым он занимался в университете,что-то подчеркивая карандашом, делал какие-то выписки. И опять сидел вечерза вечером, день за днем. Как-то Борис, устав от физики и математики, заглянул брату через плечо- и протяжно свистнул. Книга, которую тот с серьезнейшим видом штудировал,называлась так: "Золотая ветвь", а внизу подзаголовок: "История древнихрелигиозных культов и магии. В двенадцати томах". - Какой же ты это том читаешь? - с усмешкой спросил Борис. - Десятый, - спокойно ответил Максим. - Что, хочешь научиться магии? - Нет, просто так... - Но ведь это же глупости. - Нет, - мотнул головой уполномоченный НКВД, - это не глупости, а сухаяистория. Фразер - знаменитый антрополог, а его "Золотая ветвь" - лучший вмире научный труд на эту тему. - Какую тему? - Не твоего ума дело, - коротко отрезал старший брат. Куча книг наполке действительно оказалась многотомной научной монографией. Но о ком и очем?! Здесь было все, что угодно: огнепоклонники на заре человеческойцивилизации, жрецы солнца, древнеегипетский культ Озириса, кровожадные идолыДревней Индии и Мексики, веселью языческие боги Древней Греции и Рима,кельтские друиды, негритянские колдуны, эскимосские шаманы и тому подобное.А сверху, как гарантия качества, стоял штемпель "Библиотека им. Ленина". Следом в комнате Максима стали появляться еще более странные книги.Например, "Исследование о черной магии и пактах с дьяволом, включая обряды имистерии готской теургии, колдовства и инфернальной некромансии", ученыйтруд, принадлежащий перу Артура Байта. Или "Анналы колдовства, демонологии иастрологии в Западной Европе", изданные в Нюрнберге в 1623 году. А рядомпожелтевший трактат па тему: "Магнетизм, спиритуализм и оккультные науки". - Зачем ты тратишь время на всякую чепуху? - спросил Борис. - Это не чепуха, - ответил брат. - А что же это такое? - Это совершенно серьезные книги, написанные серьезными учеными. Онипытались разрешить некоторые загадки. - Как делать золото из свинца? - Нет, совсем другое.. - А что же? - Ты этого не поймешь, - согнулся над своей работой Максим. - И немешай мне. Затем на столе уполномоченного НКВД очутилась целая стопа протоколов.Но это не были дела о контрреволюционерах, правых и левых уклонистах ипрочих врагах советской власти. Это были средневековые манускрипты наанглийском языке с такими пространными названиями: ^Подробный и правдивыйпротокол о чрезвычайно поучительном процессе трех отменных ведьм из селенияДепфорд, в графстве Эссекс, перед судьей короны многоуважаемым сэромФрэнсисом Пэмбертоном в замке Экзетер в пятницу 2 июня 1682 года, ссобственноручными обследованиями и заключениями очень известного медикадоктора Генри Хирса, как эти негодницы сознались в колдовстве и былиприговорены к казни согласно определению закона и как это записано согласнопоказаниям достопочтенных свидетелей. Отпечатано в Лондоне в 1682 году". Или такой протокол: "Отчет о Маргарите Хакет, известной ведьме, котораядовела одного молодого человека до смерти, разбросала его внутренности икости во все стороны и которая была казнена в Тирборне 19 февраля 1585года". Или вот такой документ: "Материалы суда над ведьмой Мэри Грин и еедочерью Эллен, которая тоже упражнялась в колдовстве, как они сознались впредумышленном отравлении нескольких почтенных людей и других нечестивыхпоступках в результате пакта с дьяволом и как они по приговору суда быликазнены в Хартфорде 4 августа 1606 года". Перелистав эти мрачные документы, Борис с некоторым беспокойствомпосмотрел на брата, который сосредоточенно штудировал очередной протокол 16века. - Скажи, Максим, чем ты, собственно, занимаешься? - Просто меня интересуют некоторые вещи... - Какие вещи? - Это тебя не касается. - А почему это тебя касается? - Это мое дело. - А ты, может быть, немного того? - Младший многозначительно постучалсебе пальцем по лбу. Старший устало потер воспаленные глаза и зевнул: - Нет, - об этом не беспокойся и не приставай ко мне. Так проходилмесяц за месяцем, а Максим, как одержимый, все копался в своих средневековыхтрактатах. После ведьм, словно проверяя что-то, он опять взялся за какие-томедицинские книги, которые он опять прятал ото всех. При этом он время отвремени бормотал себе под нос: - Ну да... Так и есть... Только другими словами... - Что? - спрашивал младший сквозь полуоткрытую дверь. - Ничего, - отвечал старший. Затем он снова прыгнул в глубину веков, но уже не так далеко. Теперь онштудировал серию книг из области криминологии: "История необычайныхпреступлений 18 века" или "Порок и преступление в 19 веке" и тому подобное.Он охотился за чем-то, как артиллерист, пристреливающийся к цели, - перелет,недолет, потом все ближе и ближе. Но цель Максима лежала где-то во тьмесредневековья. Однажды вечером, придя домой со службы и снимая шинель, он не выдержали похвастался: - Вот сегодня я допрашивал интересного человека... Чувствовалось, чтоон напрашивается на вопрос. Борис поднял голову от учебника по геометрии: - Какого человека? - Одну старую-престарую проститутку. Самую старую, какую только нашли.По всем тюрьмам искали. - Зачем она тебе понадобилась? Да еще такая старая? - Нужно кое-что узнать. Есть такие непечатные вещи, которые не найдешьни в каких книгах. Зато это хорошо знают опытные проститутки и не стесняютсяоб этом говорить. - Зачем тебе это знать? - Потому что порок всегда связан с преступлениями. - Что же она тебе сказала? - Много интересного. Сейчас я собрал по тюрьмам ряд уголовных дел,которые по форме совпадают с теми преступлениями, в которых обычно обвиняливедьм. Теперь я на практике проверяю то, что писалось во всех этих книгах.Понимаешь? Получаются очень забавные результаты... Очень забавные... - Как же ты это проверяешь? - Расспрашиваю их про родителей, про личную жизнь... Они думают, что ясокращу им сроки заключения... - А зачем тебе это нужно? - Просто так... - уклончиво ответил уполномоченный. Через полгода после самоубийства Ольги Максим вдруг получил на службеспециальный отпуск для работы над научной диссертацией. Каким-то образомработа эта была связана с НКВД - он числился в штате, получал свое жалованиеи никому не показывал тему своей диссертации. Весь день он сидел дома зазакрытой дверью и рылся по библиографическим справочникам. Он получил возможность собирать свою собственную коллекцию книг,необходимых для его научных изысканий. На титульном листе теперь уже стоялштемпель "Научно-исследовательский спец фонд НКВД". Через посредство НКВД онзаказывал некоторые книги даже за границей. Это была странная коллекция натемы, казалось бы, совершенно не связанные друг с другом: трехтомноесочинение Генри Ли "История, средневековой инквизиции", а рядом либреттооперы Пуччнни "Принцесса Турандот"; философские "Диалоги" Платона, а рядомопять какие-то пожелтевшие трактаты о нечистой силе. Во всех этих книгахМаксим что-то подчеркивал красным карандашом, некоторые места, видимоособенно важные, он отмечал цветными заклейками с шифром и одновременноделал заметки в толстую синюю папку, которую он всегда запирал, в стол. В этой коллекции Борис обнаружил книгу Райдера Хаггарда "ДочьМонтесумы", которую он когда-то читал перед дракой с Максимом. Рядом стоялроман того же автора "Она", про какую-то таинственную королеву в дебряхАфрики. Увидев в обеих книгах пометки красным карандашом, онпоинтересовался: - А это тебе зачем? - Так, нужно было... - Ведь это ж для детей! - Ха, это ты так думаешь. - А для кого же? - Для... Для тех, кто впадает в детство. - А какая в этом разница? - Очень большая. Когда человек впадает в детство - это означает конеццикла, приближение смерти. Понял? - Ничего не понимаю. Максим махнул рукой: - Тогда занимайся своими делами и не лезь ко мне. В середине лета,когда на мусорной куче расцвели волчьи ягоды, Максим вдруг сам впал вдетство. В начищенных хромовых сапогах он полез в заросли сорняков намусорной куче, насобирал там каких-то трав и принялся сушить их в духовке.Затем он уселся за свой стол, заваленный всякими идиотскими книгами, закрылокна и двери, положил высушенные в духовке травы в жестянку из-под консервови поставил ее на горящую спиртовку. Из жестянки подымался сизый дымок, ауполномоченный НКВД сидел и нюхал этот фимиам мусорной кучи. - Ты что, совсем рехнулся? - спросил Борис. - М-м-м... - Что ты там нюхаешь? - Белладонну... - Тьфу! Ведь потом голова болеть будет. - Ничего. Ты сейчас никуда не уходишь? - Нет. - Тогда на всякий случай посиди рядом. Посмотри, что со мной будет.Только не дыши этим дымом. Это все-таки яд... - Хорошо. Только сначала скажи, зачем это тебе? - Нужно кое-что проверить. - Не отрываясь от своего странного занятия,он кивнул на раскрытые книги: - Вон, почитай! На пожелтевших от времени страницах рукой Максима были подчеркнутыописания того, как ведьмы готовят из белладонны всякие зелья. Рядом сценашабаша, где веселые ведьмы смалят листья белладонны и, наслаждаясь ядовитымсмрадом, поют и пляшут вокруг костра. Для начала Максим решил испробовать действие дыма белладонны насобственном опыте - до одурения, пока не свалится на койку. На следующийдень он держался за голову, проклинал всех ведьм и нечистую силу, но,несмотря на это, аккуратно записывал свои ощущения в синюю папку. Дальнейшиеколдовские зелья он проверял уж не на себя, а на подопытных заключенных. - Все это разные наркотики, - бормотал он. - Некоторым это даженравится. Белладонна, гашиш, марихуана. Научная работа Максима принимала все более необычайные формы. Онполучил специальное разрешение и с помощью особой команды начал разрыватьзаброшенные могилы на старых московских кладбищах. Но не все подряд, атолько те, которые - его почему-то интересовали. Из каждой такой могилы онбрал берцовую кость скелета н привязывал к ней ярлык. С надгробногопамятника он списывал на этот ярлык имя, фамилию, возраст и дату смертиподопытного покойника. Затем эти кости поступали в химическую лабораториюНКВД. Борис сидел за своим простреленным столом с поломанными ножками изубрил законы математики. А у соседнего окна, отделенный только обычнополуоткрытой дверью, сидел за своим столом старшин брат н, как чернокнижник,занимался своими темными делами. То ли потому, что таким образом Борис былневольным свидетелем его занятий, то ли потому, что ему нужно было хоть скем-нибудь делиться своими мыслями, но единственным, кого Максим немногопосвящал в свои дела, был Борис. - Эй, ты, гробокопатель, - насмехался младший. - А зачем тебе скелетыпонадобились? - Просто я проверяю старое народное выражение - белая кость и голубаякровь, - невозмутимо ответил старший. - Как же это ты проверяешь? - В буквальном смысле. Я вскрыл ряд могил старой родовой аристократии истолько же могил простых людей. Взял кости этих двух категорий того жевозраста, при всех остальных равных условиях и сравнил. - Ну и что? - Очень любопытные результаты. У родовой аристократии по сравнению спростыми людьми действительно белая кость. И химический анализ показываетсущественную разницу. Нарушение фосфорно-кальциевого баланса. - Что же это доказывает? - Вероятно, в течение веков люди заметили эту разницу, может бытьнаблюдая кости на заброшенных полях сражений. Отсюда и пошло выражение -белая кость и голубая кровь. - Но тебе-то это зачем? - Нужно, - односложно ответил уполномоченный НКВД. За этими занятиями Максим даже потерял интерес к своей дочурке. Большетого, казалось, что он избегает видеть ее, будто это живое напоминание омертвой красавице жене стало ему теперь неприятно. Он уже не брал ее наруки, а только изредка останавливался у ее кроватки и задумчиво смотрел нанее, словно и здесь изучая что-то. Потом молча уходил и запирался в своейкомнате. Теперь горячая душа Максима безраздельно принадлежала его загадочнойнаучной работе. Затем он неожиданно заявил, что отправляет ребенка кродителям Ольги, которые жили в Березовке, дачном поселке неподалеку отМосквы. - Зачем ты это делаешь, Максим? - удивленно спросила мать. - Так будет лучше, - коротко ответил тот, избегая встречаться с матерьювзглядом. - Оставь ее у нас, - вступился отец. - Нет, завтра я отвезу ее в Березовку. - Но почему? Старший брат нахмурился н сухо повторил: - Так будет лучше.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒

Поиск по сайту: