Теоретический труд А.Н. Веселовского «Историческая поэтика»

В противовес мифологической теории появления поэзии Веселовский выдвинул т.н. теорию самозарождения, высказав мысль, что фольклорное искусство могло складываться и в отрыве от мифа – из обряда. В качестве примера он приводит хоровые песни, в которых т.н. стадия синкретизма была продиктована отсутствием осмысленного текста у первобытных людей (для создания хора была необходима хоть какая-то общность ,и ей в отсутствие текста стал ритм) или неких иных вполне объективных причин. При этом он говорит о том, что это приводило исполнителей в состояние аристотелевского катарсиса (например, женщины Маори). На фоне этого В. показывает эволюцию текста, от второстепенного и не вполне осмысленного при примате ритма (например, в игровых звукоподражательных песнях) до его главенствующего положения. Веселовский привлекает обильный этнографический материал первобытных африканских племен. Миф, по мнению Веселовского, стал составляющей обряда уже позже, в период формирования религиозного сознания. Календарный фольклор имеет уже мифологическую основу. Причем Веселовский подчеркивает, что при главенстве календарного фольклора существовали внекалендарные (например похоронные) и даже внеобрядовые (маршевые) песни. К периоду становления мифа относится время эволюции обряда в культ (сакральный обряд).

единообразии обрядов у разных народов, взаимодействие которых абсолютно исключено (главным образом, праздники весны, присутствующие почти у всех народов). Значит причиной этого единообразия может быть только культурный универсализм. Для заимствования необходимо «встречное течение» - культурная база. Дальнейший материал «Исторической поэтики» посвящен уже эволюции литературы. Происхождение основных тропов Веселовский также объясняет с мифологической точки зрения – как результат эстетизации некогда

имевшего объяснительный смысл определения («Происхождение эпитета»).

7. Символика и иносказание в обрядовой поэзии.

Примеры.

15. . Тема солдатчины и военной службы в фольклоре.

Обусловлены рекрутскими и солдатскими наборами (с 1699 по 1793 – бессрочная служба; до 1834 – 25 лет; после; 1834 – 20 лет). В солдаты провожали как на смерть, поскольку не ожидали возвращения, поэтому песни сходны с похоронными причитаниями. Преддверием к солдатчине была рекрутчина, породившая немало рекрутских песен. Известна песня «У отца было, у матери три сына любимые», в которой родители не могут решить кого из трех сыновей отправить на службу. Решают младшего, т.к. у него нет ни детей, ни жены. Но младший сын обращается к родителям с речью, и тронутые ей родители соглашаются решить вопрос жребием.

Солдатские песни могут быть лирическими и эпическими. В эпических описываются важнейшие военно-исторические события 18-19вв. В лирических полно отражается тяжелая бытовая жизнь солдат (спали в холодных казармах, плохо питались), солдатские походы, изнурительные ежедневные солдатские учения и т.д. Солдаты думают о доме, семье. В песне «В чистом поле стояло тут древо» солдаты разговаривают с птицей:

- Солдатушки, ребятушки, а где ваши жены?

- Наши жены – ружья заряжены, штыки присажены…

Данилов, Кирша

Сборник Д. был издан очень плохо в первый раз в 1804 г. и притом не весь (только 26 стихотворений из 70), без имени издателя (Якубовича) и без всяких сведений о происхождении рукописи. Но интерес к этому памятнику был настолько возбужден, что в 1818 г. явилось уже вполне удовлетворительное издание, сделанное по поручению канцлера графа Н. П. Румянцева известным Калайдовичем. Заглавие издания: "Древние российские стихотворения, собранные Киршею Д. и вторично изданные, с прибавлением 35 песен и сказок, доселе неизвестных, и нот для напева" (Москва 1818). В предисловии Калайдович сообщает, что сборник был списан лет за 70 перед тем для известного богача П. А. Демидова, у которого и хранился до его смерти. Затем рукопись была по поручению моск. почт-директ. Ключарева, которому в то время принадлежала, издана А. Якубовичем в 1804 г. Составление сборника песен приписывается Калайдовичем Кирше Д. на том основании, что, по уверению Якубовича, имя Кирши стояло на первом потерявшемся листе рукописи сборника. Кто был этот Кирилл Данилович - неизвестно, и гадания Калайдовича, который считает его казаком и даже старается определить из указаний песен место его рождения и пребывания, не имеют твердой почвы. По свидетельству Калайдовича, рукопись сборника была "писана в лист, на 202 страницах, скорописью, без наблюдения орфографии и без разделения стихов". Но если стихи были написаны сплошь, то несомненно, однако, составитель сборника их различал слухом, так как над каждой песнью для игры на скрипке приложены ноты (мотивы). Высказывая далее предположение, что песни для Демидова были списаны (т. е. с готового оригинала), а не записаны со слов, Калайдович находит вероятным, что "собиратель древних стихотворений должен принадлежать к первым десятилетиям XVIII в. Однако доказательства, почерпаемые Калайдовичем для этого предположения из текста песен, не имеют значения, а письмо Прокофия Демидова к историку Гергарду-Фридриху Миллеру, относящееся к 1768 г. и изд. по подлиннику Шевыревым в "Москвитянине" (1854, №№ 1 и 2), дает основание думать, что сборник, приписываемый Кирше Данилову, был в 60-х гг. XVIII в. составлен с голоса "сибирских людей" по заказу Прокофия Демидова. Помимо высокого научного интереса содержания песен сборника, самая запись их представляет исключение среди других дошедших до нас старинных записей былин. В ней сохранен довольно отчетливо эпический стих, хотя она и писана сплошными строками. Другие песенные записи XVIII в. не выдерживают стихов и перелагают их в прозаическую речь. Вместе с тем в них заметны значительные подправки и обороты в книжном стиле: только местами удается восстановить по нескольку стихов. Соответственно прозаической форме, эти записи былин носят и книжные названия: "Повесть", "Сказание" и даже "Гистория".

***

Поиск по сайту: