§ 110. Тою же ночью и весь Меркитский улус в панике бросился бежать вниз по течению реки Селенги, а наши войска ночью же гнали, губили и забирали в плен беглецов. Темучжин же, забегая навстречу бежавшим, все время громко окликал: «Борте, Борте!» А Борте как раз и оказалась среди этих беглецов. Прислушавшись, она узнала голос Темучжина, соскочила с возка и подбегает. Обе женщины, Борте и няня Хоахчин, сразу ухватились за знакомые оброть и поводья Темучжинова коня. Было месячно. Взглянул он на Борте-учжину и узнал. Обняли они друг друга.В ту же ночь Темучжин послал сказать Тоорил-хану и анде Чжамухе: «Я нашел, что искал. Прекратим же ночное преследование и остановимся здесь». А относительно Меркитских беглецов надобно добавить, что и заночевали они на тех же местах, где ночь застигла их беспорядочное бегство. Вот как произошла встреча. Темучжина с Борте-учжин и освобождение ее из Меркитского плена.
§ 111. Как перед тем было рассказано, Меркитский Тохтоа, Увас-Меркитский Даир-Усун и Хаатайский Дармала, эти трое Меркитских вождей, с тремястами людей совершили поход с целью отомстить за то, что некогда Есугай-Баатур отбил Оэлун-эке у Еке-Чиледу, который доводился младшим братом Тохтоа-беки. Тогда они трижды облагали гору Бурхан-халдун для поимки Темучжина и тогда же захватили в плен Борте-учжин. Ее они передали на волю младшего брата Чиледуя, по имени Чильгир-Боко. В его-то воле она все время и находилась […]
[…]
§ 124. По воцарении Чингис-хана приняли обязанность носить колчан: Оголай-черби, младший брат Боорчу, и братья Чжетай и Дохолху-черби. Онгур же, Сюйкету-черби и Хадаан-Далдурхан были поставлены кравчими-бавурчинами, так как они говорили:
«Что утром пить – не заставим ждать,
Что в обед испить – не будем зевать!»
[«Утреннего питья не заставим ждать, об обеденном питье не позабудем!»]
Дегай же сказал:
«Жирного барашка
Супу наварить
Утром не замедлю,
В ужин не забуду.
Не вместить в загоне –
Пестрого барана столько разведу.
Не вместить в хотоне –
Желтого барана столько распложу. На еду не горд я!
Требухою сыт!»
[«Поутру не упущу я сварить супу из отборного барана, к ужину (с едой) не опоздаю. Так буду пасти пестрых овец, что все промежутки заполню, так буду пасти бело-желтых овец, что весь загон переполню. Я ведь плохой обжора (лакомка): на попасе овец буду кормиться и требухой!».]
Поэтому Дегаю он поручил заведовать овечьим хозяйством. Младший его брат Гучугур сказал:
«У коляски с замком
И чеке потеряться не дам я.
Я коляску искусной работы
На шляху проведу без изъяна».
[«У замочной телеги-чеки ее не запропащу; телегу с осью на большой дороге (на шляху) не растрясу».]
Ему и было поручено заведовать кочевыми колясками. Додай-черби получил в свое ведение всех домочадцев и слуг. Мечниками, под командой Хасара, были назначены Хубилай, Чилгутай и Харгай-Тохураун. И сказал им хан:
«Тем, кто на шею другому садится,
Шею наотмашь рубите!
Тем, кто не в меру кичлив,
Напрочь ключицу смахните!"
[«Облегчайте шею тем, кто будет насильничать, рубите, ключицы тем, кто будет зазнаваться!».]
Бельгутею и Харалдай-Тохурауну было повелено:
«Вы меринов принимайте,
Актачинами ханскими будьте!»
[«Пусть эти двое примут меринов, пусть будут конюшими-актачинами!».]
Тайчиудцев Хуту, Моричи и Мулхалху он назначил заведовать табуном. Архай-Хасару, Тахаю, Сукегаю и Чаурхану повелел:
«Вы же будьте моими разведчиками,
будьте моими
Дальними стрелами-хоорцах,
Ближними стрелами-одора!»
[«Вы будьте дальними стрелами-хоорцах, да ближними-одора!»]
А Субеетай-Баатур сказал так:
«Для тебя обернуся я мышкой –
Буду в дом собирать-запасать.
Обернувшися черной вороной –
Все, что под руку, в дом загребать.
Обернуся я теплой попоной –
Буду тело твое согревать.
Обернусь я покровной кошмою –
Буду юрту твою покрывать».
[«Обернувшись мышью, буду собирать-запасать вместе с тобою. Обернувшись черным вороном, буду вместе с тобою подчищать все, что снаружи. Обернувшись войлоком-нембе, попробую вместе с тобой укрываться им; обернувшись юртовым войлоком-герисге, попробую вместе с тобой им укрыться».]