Евпатий понимал, что завтра поведет рать и уж не вернется в родной город татарским данником

«Лучше быть посеченным на бранном поле, чем скованным ходить по опустошенной и поруганной родной земле», — вспомнились ему слова слепца калики.

В последний раз окинул он глазом холмы и кручи, на которых, подобно дивному кораблю стояла некогда Рязань.

Он поднялся на развалины храма и начал руками разрывать снег. Под тонким слоем снега пошел камень и песок, потом показалась плотная земля. Евпатий набрал в ладонь несколько кусочков мерзлой земли, зажал их в горсти и пошел к своему подворью.

Рано утром на следующий день зазвонили в било, и Евпатий тронул своего коня.

Держал Евпатий путь на Переяславль Рязанский, где, по слухам, свирепствовала орда.

«МЕРТВАЯ РЯЗАНЬ ВСТАЛА!»

Разорив Рязань, Батый спешно пожег пронск и оттуда вновь вернулся к берегам Оки: здесь пролегал главный тракт на Коломну и Москву, в вотчины великого князя Владимиро Суздальского.

Стояли жестокие январские холода. От мороза на реках лопался и лед, и птица на лету замерзала, падая камнем на снег.

В татарском стане, не погасая, горели жаркие костры. Здесь, в отдалении от окраин рязанского княжества, стояли богатые города и цветущие деревни. Правобережье Оки на широком пространстве было заселено. Отсюда вверх по Оке шло в татарские и новгородские земли зерно. Взамен в здешние края привозили на судах заморские ткани, оружие, янтарь. Грабеж городов и насилия над жителями задерживали движение орды. Тысячи пленников и пленниц

— голодных, обмороженных, в жалких лохмотьях — тянулись вслед за татарским обозом.

Вслед за ордой летело черное воронье. Стаи волков и одичалые псы поедали на дорогах тела убитых и конские трупы.

Этих страшных спутников татарского войска увидели воины Евпатия Коловрата на четвертые сутки пути.

Причудливо петлит в этих местах широкая Ока, ластясь ко крутобережью, словно ищет убежища от пронзительных ветров, дующих с низменной поемной стороны, и также крутит дорога по которой идут всадники. Смыкаются за воинством седые от обильного инея леса, все дальше отходит Рязань и гнев за погибель родного города становится все нестерпимее. Кажется Евпатию, что не достигнут они татар, уйдут те, торжествуя свою победу над Рязанью и похваляясь силою своей перед пленниками.

Торопя коня, Евпатий то и дело клал руку на грудь, прикасался к ладанке, в которую он сам, неумелыми пальцами, зашил кусочки родной рязанской земли…

— Подтяни отставших! — коротко бросал он Бессону, что скакал на коне рядом с ним.

Неистовый воин поп, надевший сверх рясы кольчугу и стальные наплечники, молча заворачивал коня и мчался в хвост растянувшейся по дороге рати.

Бессон был очень нужен Евпатию. Он знал всех воинов по именам, умел говорить им такие слова, что притомившиеся, обморозившие носы и щеки воины подстегивали коней или, соскочив на землю, бежали, держась за седельную луку, чтобы растолкать стынущую кровь.

В одном дне пути до Коломны воины Евпатия увидели дымы многих пожаров. На дорогах появились трупы убитых и раздетых донага русских пленников. Над павшими конями взлетывали вороны.

— Ну, вот и они! — сказал Евпатий и остановил коня.

Рядом с ним остановились Замятня и Нечай.

В эту минуту коваль Угрюм, выехавший на самую кручу берега, вдруг взмахнул руковицей и закричал что то, показывая на луговую сторону Оки. Все посмотрели туда и увидели множество людей, вышедших из лесов и черными цепочками рассыпавшихся по снежному полотну. Впереди пеших скакали несколько всадников.

Евпатий подъехал к Угрюму и посмотрел из под руки.

— То не Кудаш ли? — спросил он Бессона.

— Все может быть, — ответил тот.

— Это он! — уверенно сказал Нечай. — Ловчего пока не различаю, а коня его признал. Этого коня в тысяче различу. Ого го го — закричал он, приложив обе руки ко рту.

Остановившиеся было всадники, около которых мгновенно сомкнулись в кольцо пешие люди, снова тронули коней. Теперь всадники стали отчетливо видны, и Евпатий разглядел обвязанную голову Кудаша.

Радуясь приходу ловчего, Евпатий подивился скорости, с которой шли пешие за всадниками. Люди взмахивали руками, отталкиваясь от снега длинными палками, и скользили, не переставляя ног.

Поиск по сайту: