Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Переезд. Новые друзья



Калугин Владимир Александрович

Записки сумасшедшего. Часть первая. Дорога в никуда

Редактор: Филипп Гапоненко

Год

 

ЗАПИСКИ СУМАСШЕДШЕГО.

Часть первая.

Дорога в никуда.

Предисловие или почему не надо читать эту книгу.

Привет тебе, дорогой читатель! Поскольку целевой аудиторией, на которую ориентирована эта книга, является молодёжь, я позволю себе разговаривать «на ты». Это стирает преграду между читателем и автором, ставя их на равные позиции. Чем ты не такой, как я?

Я расскажу тебе о том, как жизнь швыряла меня лицом в грязь, а я поднимался и шёл дальше. Может, и хотелось сломаться. Знаешь ли, мысли разные посещают, когда сидишь в глубокой заднице. Я достаточно сложный человек, но то, чем я стал, является результатом того, что со мной происходило в разные годы жизни. Книга эта ещё не была дописана и не имела названия, когда уже вызвала противоречивые высказывания и комментарии неравнодушных. Я не удивлён — всегда есть согласные и несогласные.

По уму, книгу эту надо бы запретить. Она содержит оскорбления в адрес сотрудников правоохранительных органов, резкую критику школ и системы образования, исправительных учреждений, средств массовой информации; в ней выставлены напоказ и высмеяны такие пороки общества, как алкоголизм, наркомания, гомосексуализм, религия, любовь и человеческие отношения. Кого-то эта книга, может быть, научит смотреть на мир своими глазами, кто-то воспримет её, как рассказ о жизни простого парня.

Часто мне задают вопросы о том, что же толкнуло меня на написание этих мемуаров. Причина банальна — наличие мыслей. Мне стало некуда девать результаты размышлений, коими переполнена моя голова. Книга переполнена негативом, но единственная цель, которую я преследую, — это донесение простых истин о нашем несовершенном обществе. Разумеется, я хотел бы сделать его лучше. Но я устал говорить с каждым отдельным человеком, объясняя ему свою точку зрения. Сдвиги, конечно, есть, но я не могу всецело посвятить себя этому. Возможно, и ты о чём-то задумаешься и сможешь что-то изменить в себе в правильную сторону.

Я вынес наружу всю грязь, в которой нас валяют, и всю ложь, в которую нас заставляют верить. У тебя есть выбор. Ты можешь жить дальше, продолжая не замечать очевидного, или же переоценить, переосмыслить, подвергнуть сомнению. Что именно? Да всё вокруг! Я не призываю повторять мои ошибки. Не скрою, их было немало. Но кто не ошибался, тот и не жил. Ему неведом горький вкус разочарования и сладкое ощущение победы. Пусть это маленькая победа, но своя собственная. Всякий раз, переступая через преграды, мы становимся сильнее. Только борьба делает из нас личности. У каждого своя война, а я расскажу о своей.

Спасибо всем, кто держит в руках эту книгу или читает веб-издание. Всё написанное здесь не претендует на истину в последней инстанции. Автобиографические моменты являются правдой без преувеличений, совпадения не случайны и очень возможны. И я благодарен каждой твари, пытавшейся испортить мне жизнь, отравить мой разум. Именно их стараниями я стал мудрее.

Оговорюсь, что самое интересное будет во второй части книги. Там больше рассуждений. Я пытался донести свои мысли простым языком, не углубляясь в терминологию. Надеюсь, у меня это получилось.

А теперь выбрось из головы всё, что только что прочитал. На самом деле, любые совпадения с реальностью могут быть не более чем результатом твоего воображения. Я глубоко осуждаю эти несколько десятков тысяч слов, которые ты здесь прочтёшь, и несогласен ни с одним из них. Я осуждаю автора книги как личность и никому не рекомендую читать её. Ну а если ты — аморальный тип или тебя разрывает от нездорового интереса, что ж, оставляю всё на твою совесть, страх и риск.

Действие происходит в далёком космосе на нарочно выдуманной планете под названием Земляндия. Однажды я проснулся здесь, с тех пор всё началось.

Никаких денег никуда скидывать не надо. Прочитал? Понравилось? Не понравилось? Оставь комментарий, обоснуй.

Что ж, приятного чтения, и добро пожаловать в мой мир!

Незадолго до начала.

… Жили мы тогда в пригороде Импатории, в посёлке Заоблачном. Я, мама и папа. У меня были друзья, было нам лет по восемь. Летом мы частенько, дожидаясь темноты, играли в прятки. Почему именно в темноте? Всё просто: одев достаточно тёмную одежду, можно было прятаться, просто встав возле кустов или дерева, или замерев на фоне двери какого-нибудь подъезда. Во мне всегда играл спортивный интерес — заметят или не заметят. Я ощущал адреналин. Многими годами позже я понял, что мне всегда не хватало именно этого ощущения.

В лихие девяностые по вечерам очень часто отключали свет в посёлке и в городе. В связи с этим, было у нас ещё одно развлечение. Странное, надо сказать, оглядываясь назад с высоты прожитых лет. Мы прятались в подъезде малосемейки, садились под лестницей на первом этаже, человек по пять-шесть, иногда больше, и ждали. Сидели тихонько, дожидаясь, когда кто-нибудь будет спускаться или подниматься по лестнице, а когда ничего не подозревающие жильцы проходили мимо нас, кто-нибудь издавал истошный вопль, после чего все врассыпную разбегались подальше от подъезда. Через некоторое время собирались снова, и «аттракцион» продолжал свою работу.

Не знаю, все ли дети такие, или такими были только мы... Мы часто гуляли по стройке, кидая вниз кирпичи, рисовали на стенах. Иногда залезали на огромный подъёмный кран, в кабину крановщика или на стрелу. Это было опасно, но никто из нас тогда даже не задумывался об этом. На этой самой стройке мы несмело затягивались своими первыми сигаретами. Это было отвратительно, но никто не смел показывать своих истинных ощущений. Именно в те моменты я стал учиться скрывать свои мысли и чувства от окружающих людей, но при этом продолжал ещё долгие годы оставаться наивным ребёнком с открытой и чистой душой. Как я понял позже, доверие к людям было очень большой ошибкой в моей жизни. Нет, конечно, я присматривался к окружающим, но всякий раз думал : «Этот-то не предаст, этот-то нормальный человек». Ошибаясь в людях, я просто вычёркивал их из своей жизни, не оставляя им ни малейшего шанса. Когда наступали такие «моменты истины», я понимал, что скоро некому будет даже позвонить. Но я отвлёкся, поскольку «моменты истины» наступали уже совсем не в детстве.

 

Начало.

О том, что всё началось, я понял не сразу. Но это не мешало петле затягиваться. Не в прямом, конечно, смысле. Но я был уже на крючке, когда я это осознал.

История связана с одним из немногих людей, которых я могу с гордостью назвать своими друзьями. Итак, Витёк. Славный парень, из простой семьи, его всегда тянуло к всякой технике. Он то разбирал магнитофоны, выбрасывая из них лишние запчасти, то засовывал конденсаторы в розетку... Но эта сторона его жизни на тот момент меня мало интересовала.

Была зима, нетипичный декабрь, холодный и слякотный. Витёк пригласил на день рождения. Выбирать подарки я никогда не умел, но почему-то решил, что это непременно должна быть аудиокассета. Шатаясь по «толчку» и разглядывая пёстрые прилавки, я остановился у палатки с кассетами. Среди всего «космического хлама» мне как-то сама бросилась в глаза кассета с надписью «Nirvana. Smells Best...». Я попросил продавца поставить её и, услышав риффы Кобейна, расплатился в ту же минуту, ни капли не задумываясь. Почему-то я решил, что Витьку мой подарок понравится. И я оказался прав.

Через считанные дни группу «Nirvana» слушала вся наша компания. Мы специально покупали каждый разные альбомы, чтоб дать друг другу послушать и переписать. Таким образом, у каждого имелась своя небольшая коллекция. По «MTV» во всю крутили «Smells like teen spirit», что не могло не радовать. В каком-то журнале напечатали статью про Курта Кобейна, и газетную вырезку, должно быть, хранил каждый из нас.

В том славном возрасте мы решили создать группу. О музыкальных инструментах и о том, как на них играть, представления никто не имел вообще. Но была идея. Мечта была настолько сильной и яркой, что жила в каждом из нас многие годы.

У отца была черниговская гитара. Полнейшее бревно с очень жёсткими струнами. Играть на такой даже взрослому человеку, наверное, было тяжеловато. Я стал просить отца показать мне аккорды. Три или четыре несчастных аккорда, я пытался научиться зажимать их на грифе. Меня ожидало разочарование всякий раз, когда я намеревался извлечь звук. Сама гитара не строила и отвратительно звучала. На моих детских пальцах появились мозоли. Но больше всего меня расстраивало то, что я никак не мог понять, каким образом Кобейну удаётся извлекать из своей гитары столь пронзительные режущие звуки, и почему я не могу добиться ничего даже отдалённо напоминающего «дисторшн».

Я стал пытаться разобрать слова песен старины Курта. Время от времени спрашивал у учительницы английского языка, как переводится название какой-нибудь композиции, пытаясь понять, какие же мысли хотел донести до слушателей музыкант. Я стал отращивать волосы, носить кеды. Это беспокоило родителей. Какой-то нездоровый интерес стали проявлять и учителя, и одноклассники. Особенно бесили друзья и знакомые родителей, они неуклонно пытались засунуть свой нос, куда не следует, влезть в душу и вывести меня из себя своими идиотскими вопросами. Мне хотелось слать их куда подальше, но ограничивался я не менее глупыми ответами, чем были сами вопросы.

 

- А зачем ты отращиваешь волосы?

- Мне нравится.

- Ты хочешь какую-то причёску или хвостик, или что-то ещё?

- Хочу длинные волосы.

- А ты знаешь, что Курт Кобейн был наркоманом?

- Знаю.

- А ты знаешь о том, что он застрелился, когда был под кайфом?

- Его кто-то убил.

- Ты тоже застрелишься в двадцать семь лет?

- Нет. Зачем?

 

Часто мне приходилось выслушивать нравоучения о том, что Кобейн — не самый хороший пример для подражания, что если я буду слушать его музыку, то она может так сильно на меня повлиять, что я стану наркоманом. Всё, чего мне хотелось на самом деле — это стать музыкантом. Я никогда не хотел прожить его жизнь. Мне нравился его образ, что-то в нём было завораживающее, и мне просто хотелось иметь внешнее сходство. Для поддержания стиля, так сказать. Было дело, кто-то из девочек прислал мне «валентинку», где было написано: «Ты мне нравишься, потому что ты похож на Курта».

Почему-то я не находил слов, чтобы объяснить взрослым свои стремления. Слушая альбомы «Nirvana», я научился любить музыку и вслушиваться в каждую ноту, наслаждаться ей и стремиться к ней. Встречая непонимание на своём пути, я стал избегать общения с людьми. Так, капля за каплей, во мне зарождалась ненависть к обществу. Если быть точным, это я сейчас понимаю, что всё началось ещё в детстве.

Тогда ещё я был отличником в школе. Нетипичным, надо сказать, отличником, с учётом написанного выше.

Однажды, я учился ещё в третьем классе, мама дала мне денег на мороженое. Естественно, деньги пошли на сигареты. Добросовестно прогуляв урок физкультуры, мы с товарищем отправились вкушать едкий и зловонный дым. За школой была стройка — это должно было быть нечто вроде младшего блока, но дальше фундамента дело не дошло. Там мы и курили. Доблестные блюстительницы здорового образа жизни, наши дорогие девочки, увидели нас в окошко и сдали классной руководительнице, как стеклотару. Попали мы круто, родителей вызвали в школу, ну и так далее. Желание курить у меня пропало надолго.

Больше никаких примечательных событий припомнить не могу, поэтому позволю себе перепрыгнуть на несколько лет вперёд и перейти к следующей главе.

Неважно, какую музыку ты слушаешь. Важно то, что ты слышишь в этой музыке. Вообще, не имеет значения, нравится ли тебе музыка или вышивание бисером. Всё, что может дать толчок к развитию творческих способностей, действительно нужно ребёнку, и взрослые должны это понимать. Никто из друзей не стал употреблять наркотики, глядя на Кобейна. Зато почти все стали учиться играть на музыкальных инструментах. Ребёнок извлекает интересное и нужное для себя, всё остальное отсеивает.

Я не видел ни одного взрослого человека, который, прочитав «Реструкт» Максима Тесака, вышел на улицу с оружием и направил его против таджиков. Лично я решил ходить в спортзал после прочтения этой книги. Вдохновило повествование автора о том, как он качался в тюрьме сумками, набитыми бутылками с водой и куском рельса, который нашёл за бараком. В книгах Дюма упоминается кокаин, но вряд ли кто-то из читавших их отважился попробовать наркотики только потому, что узнал о них из этих романов. Каждый человек фильтрует информацию так, как ему это необходимо. Я, например, всегда знал, что никогда не буду колоться. У всех есть инстинкт самосохранения, каждый стремится к такому образу жизни, который приемлет для себя, к такому окружению, в котором видит настоящего себя.

Переезд. Новые друзья.

Года через три родители решили перебраться жить в город. Подкопили денег, совершили хитроумную сделку под названием «тройной обмен». Суть была в том, что мы из Заозёрки переехали в трёхкомнатную квартиру в городе, хозяйка трёхкомнатной переехала в однокомнатную, а хозяева однокомнатной — в нашу двухкомнатную. На оставшиеся деньги затеяли ремонт.

Мне было не по себе от мысли о расставании с друзьями. Это значило, что придётся похоронить мечту о создании группы и лишиться единомышленников. Естественно, ни один из аргументов, которые я мог бы привести против переезда, не повлияли бы на решение родителей. Поэтому я не стал даже пытаться.

Во новом дворе жили совсем не те ребята, с которыми мне бы хотелось общаться. Типичная гопота. Уже тогда для них ничего святого не существовало, а к настоящему времени кто ещё не умер от наркотиков, тот просто сидит в тюрьме. Я их тихо недолюбливал. Они отвечали взаимностью, но не обижали.

В соседнем доме жил Стасик. Мы были знакомы ещё с детского садика. Стасик, как оказалось, слушал правильную музыку и играл на гитаре в группе. Его черная «Иолана» казалась мне просто нереально крутой! Подумать только, настоящая электрогитара!!! Я был вне себя от счастья, когда мне довелось взять её в руки.

Главным заводилой в группе, где играл Стас, был Димон. Типичный хиппи, если судить по внешнему виду, он носил длинные волосы и кучу фенечек из бисера и кожи, вечно ходил в потёртых джинсах. Димон писал стихи и песни, играл на бас-гитаре. Некоторые его вещи я до сих пор наизусть помню. Кроме этого, он успевал хорошо учиться в школе, что не совсем вязалось с его образом, да ещё и с золотой медалью умудрился закончить. При любом удобном случае Димон не брезговал спиртным, а такие удобные случаи зависели от наличия денег. Впрочем, какие-то копейки находились всегда, мы скидывались и покупали дешевую водку или портвейн.

Парни репетировали в спортзале того самого садика, где мы познакомились со Стасом. Его мама работает там заведующей и по сей день. Меня часто приглашали на репетиции, и я всегда восхищался услышанным и завидовал друзьям белой завистью. Тогда я решил, что надо усиленно заняться обучением игре на гитаре. Мне попался не очень хороший учитель, и после нескольких месяцев, потраченных практически впустую, я отказался с ним заниматься. Купил какой-то самоучитель, ничего там не понял. Мне хотелось взять гитару и просто начать играть на ней, а там были какие-то гаммы, тональности и прочая, как я считал, ненужная информация. Время от времени Стас показывал мне новые аккорды. Тогда же мы снова стали пробовать курить в каких-то чигирях. Я наблюдал за ребятами, как они играют, а дома пытался повторить увиденное. Понемногу стал «снимать» песни Виктора Цоя, их было легко играть, и мне нравились тексты. Я начал писать свои первые песни. О стихах речи тогда не было. То есть, это были рифмованные куплеты, предназначенные для пения под музыку, но никак не стихи, которые читают вслух. Первые стихи появились лет в шестнадцать.

Написав несколько песен, я решил, что пора собрать собственную группу. Мою идею поддержал Денис — единомышленник из Заозёрки, который стал бас-гитаристом. Позже к нам в качестве соло-гитариста присоединился Ванька, но играл он с нами недолго. Зато мы весело пили портвейн и водку в свободное от музыки и школы время, а его у нас было предостаточно. Примерно через год мы нашли барабанщика и ещё одного гитариста. Вчетвером мы отработали программу минут на сорок. Потом наш пыл угас, мы собирались всё реже, и вскоре вообще перестали играть.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.