Глава 2 - Цветочные поля, забытый музыкальный кабинет

Магазин на краю света

Окна вагона были чуть приоткрыты, и в салон постепенно проникал запах моря.

Сегодня воскресенье, и кроме меня в вагоне никого не было. На летних каникулах на пляж хлынут толпы отдыхающих. А сейчас только начало апреля, и купальный сезон начнется еще не скоро. В это время можно было встретить, разве что, учащихся средних школ, у которых сейчас весенние каникулы… как и у меня.

Громыхая, поезд плавно вошёл в поворот. Цепи гор и бамбуковые леса остались позади, и перед моими глазами раскинулся живописный пейзаж, сопровождаемый все более ощутимым запахом моря. Сбитые в кучки крыши домов и медно-ржавое море, темнели под мрачным небом.

Покачиваясь, поезд остановился на небольшой станции.

Я достал свой портфель с полки. Спустившись на платформу, я сразу же увидел серую полосу, виднеющуюся между темно-зеленых гор.

Не знаю, когда это началось, но долина превратилась в огромную свалку. Была ли она законной или нет, но сюда со всей округи приезжали грузовики и сваливали горы сломанной техники и мебели. Со временем это место погрузилось в странную тишину. Было настолько тихо, что создавалось ощущение, словно 15 минут назад наступил апокалипсис, в результате которого образовалось замкнутое пространство. Средняя школа, в которой я учился, находится неподалеку от пляжа, и с тех пор, как случайно забрел сюда, я стал называть это место «магазином сокровенных желаний». Название было мною позаимствовано из одного романа ^[1], и хотя оно длинное и напыщенное, это не имеет значения, потому что я не собираюсь никому об этом рассказывать.

У моего отца странная профессия – музыкальный критик (хоть это и грубо по отношению к критикам в других областях, мне всё же хочется подчеркнуть, насколько необычна для меня работа моего отца), и поэтому наш дом заполнен всевозможными звуковыми системами, пластинками, дисками, нотами и прочим музыкальным хламом. Не выдержав всего этого, моя мать ушла от нас около 10 лет назад. У меня тогда ещё не было никаких планов или стремлений, но в ту ночь, когда мне исполнилось 6 лет, я поклялся, что никогда не стану музыкальным критиком.

Давайте на время оставим это. Отец небрежно относится к оборудованию, которое требуется для его работы. Он ломает всё – будь то колонки, проигрыватель для пластинок или DVD-плеер. В детстве мне не покупали игрушек, так что я довольствовался тем, что разбирал сломанную технику, и со временем научился чинить и собирать её. Сейчас для меня это почти что хобби.

Из-за нужд моего увлечения, я посещаю «магазин сокровенных желаний» раз в два-три месяца для того, чтобы найти необходимые детали. Прогуливаясь по этой свалке, я чувствую себя единственным живым человеком на Земле, и надо сказать – это довольно приятное чувство.

Однако, в тот день я был не единственным посетителем .

Пробираясь к долине сквозь заросли леса, я увидел гору заброшенных холодильников и машин, покрытых ржавчиной. К моему удивлению, до меня донеслись звуки фортепиано.

Сперва я решил, что мне послышалось, но выйдя из леса и посмотрев на представшую передо мной гору мусора, я понял, что сверху, действительно, доносились звуки, и не только от фортепиано. Низкие аккорды фагота были подобны зеркальной глади неподвижного моря… а чуть позже до меня донеслись звуки кларнета.

Я не знал, что это была за композиция, но я слышал её раньше. Скорее всего, это французский концерт для фортепиано 19-го века. Но почему же он звучит здесь?

Я залез на крышу заброшенной машины и стал подниматься по горе мусора. Мелодия фортепиано сменилась на марш. Поначалу казалось, что звуки издавало не полностью разрядившееся радио, но эта мысль испарилась в считанные секунды - глубина звука была другая; точно, играли в живую.

Взобравшись на вершину, я посмотрел на раскинувшуюся внизу долину... То, что предстало перед моим взором, настолько шокировало, что у меня захватило дыхание.

Среди шкафов и сломанных кроватей было погребено большое фортепиано. Его чёрная крышка, напоминающая крылья птицы, переливалась на свету, словно облитая водой. С другой стороны фортепиано, в такт изящным звукам покачивалась копна каштановых волос.

Это была девушка.

Она сидела перед покосившейся клавиатурой, её взгляд, из-под длинных ресниц, был сконцентрирован на руках. Глубокие и изысканные звуки, вылетавшие из-под её пальцев, напоминали капли дождя, выпрыгивающие одна за другой из инструмента.

Почему-то мне было знакомо ее лицо.

Сосредоточенное и бледноватое, оно было просто неземным. Она была настолько красивой, что я не мог отвести взгляд; её каштановые волосы переливались, словно янтарь на солнце.

Я уже где-то видел ее раньше… но где же?

Я не мог вспомнить ни её имени, ни название произведения, которое она играла.

Вокруг не было ни души, и я должен был слышать только звуки фортепиано и шум волн, доносящийся сквозь лес. Так почему? Почему я слышал оркестр?

Вдруг, я заметил, что, когда она сильно брала низкие ноты, фортепиано вибрировало. И не только оно; зарытый в мусоре велосипед, ржавый металлический контейнер, сломанные плазменные панели - всё резонировало с фортепиано.

Погребенный в долине мусор пел.

Эхо всех этих звуков пробудило воспоминания об оркестре, сопровождающим эту мелодию.

Это всего лишь мои слуховые галлюцинации, но звуки казались слишком реальными.

Я знаю это произведение, но как же оно называлось?

Почему… оно так сильно тронуло меня?

Марш в темпе аллегро напоминал шквал шагов, вливавшийся в широкое устье реки перед рассветом, постепенно переходя в плавное адажио. Бесчисленные крохотные пузырьки нот поднимались из глубины моря и, всплывая на поверхность, постепенно рассеивались. Затем издалека снова прогремел оркестр; и, казалось, дальше мелодия продолжится…

Но внезапно музыка прервалась.

Затаив дыхание, я посмотрел вниз на фортепиано, присосавшись к вершине горы, словно пиявка.

Девушка перестала играть и с невероятно сердитым лицом уставилась на меня. Послышавшийся мне оркестр, эхо фортепиано и даже шелест листвы – всё исчезло, создавая ощущение, будто действительно наступил апокалипсис. - …И как давно ты там стоишь?

Она заговорила. Её голос был звонким, как звук разбившегося об пол бокала. Она была рассержена. Я оступился и чуть не поскользнулся на холодильнике, на котором стоял.

- Я задала вопрос: "как долго ты там стоишь"?

- Мм, ну…

Выдавив из себя эту фразу, я, наконец-то, смог вдохнуть.

- …Наверное, с каденции.

- Каденция, которая в начале?

Она вскочила, и её мягкие каштановые волосы упали с плеч. И только тогда я заметил, что на ней было белое платье.

- Так ты слушал с самого начала?

Я ничего не мог поделать! Что ты хотела, чтобы я сделал? Станцевал индийский танец, крича во весь голос, привлекая твоё внимание? Глядя на её покрасневшее лицо и развевающиеся волосы, я постепенно успокоился. Я не сделал ничего плохого. Просто кто-то пришел сюда раньше меня, так ведь?

- Псих! Извращенец!

- Нет, погодите! - с чего это меня обвиняют в таких вещах?

- Подумать только, ты преследовал меня аж до сюда!

- Пресле… Эй! Я пришел сюда, чтобы просто собрать кое-какие детали!

В тот момент, когда она захлопнула крышку фортепиано, что-то срезонировало. Затем, холодильник, на котором я стоял, сильно вздрогнул. Он слегка наклонился, и я скатился вниз вместе с ним.

- Ээээээ!

Я скатился от холодильника и капота заброшенной машины в низ ямы, где находилось фортепиано, и врезался спиной в его ножку.

- …Ай!

Собираясь встать, я увидел перед собой её лицо. Она пристально смотрела на меня темно-синими глазами. Опешив, я замер. Я мог лишь глазеть на её губы, нежно вздрагивающие, будто лепестки камелии.

- Если ты меня не преследуешь, то, что же ты здесь делаешь?

- Э? А, нет, видишь ли…

Она нахмурила брови. Сковывающая меня таинственная магическая сила немного ослабла. Я, наконец, пришел в себя и подвинулся назад, всё еще сидя на земле.

- Я же сказал – я здесь, чтобы собрать кое-какие запчасти для аудиотехники! Время от времени я приезжаю сюда. Я не преследую тебя.

- …Правда?

Зачем мне врать? С другой стороны, может она знает, что её могут преследовать?

- В любом случае, немедленно уходи отсюда и никому не говори, что видел меня. Также ты должен стереть из памяти мелодию, которую слышал .

- И как же я это сделаю?..

- Абсолютно. Никому. Не рассказывай! – На её глазах мерцали слёзы, словно падающие с неба звёзды. Увидев это, я больше не мог ничего сказать.

- Я понял. Я просто уйду, хорошо?

Взгромоздив на плечи рюкзак, я начал карабкаться вверх по горе мусора. Вдруг позади меня раздались кряхтящие звуки техники, а вслед за ними крики – «А! Йа!».

Повернув голову, я заметил на фортепиано диктофон размером с ладонь – он издавал странный звук. Она всё это время записывала?... Похоже, кассета крутилась то в одну сторону, то в другую. Я не мог больше смотреть на то, как она взволнованно держит диктофон. Я подошел и выключил его.

- …Он… Он сломался? – спросила она дрожащим голосом, поднимая его повыше и держа в ладонях, словно яйцо, из которого вот-вот вылупится птенец.

- Ааа, не делай этого. Нельзя вот так просто разламывать его.

Она резко прекратила попытки снять крышку. Я положил рюкзак на фортепиано и достал отвертку. Заметив это, она посмотрела на меня ошарашенными глазами .

- …Ты хочешь его разобрать?

- Не волнуйся. Я осторожно его починю.

Взяв из её рук устройство, я заметил, что это вовсе не обычный диктофон, а двухколейный, плюс ещё и проигрыватель. Он не только мог проигрывать обе стороны кассеты одновременно, но и записывать на них по отдельности. Однако, надписи на диктофоне были на языке, с которым мне раньше не приходилось сталкиваться, и это явно был не английский.

- Что это за язык?

- Венгерский, – нежно ответила она. Европейская техника, значит. Смогу ли я починить его?

После того, как я открутил шурупы и снял крышку, то увидел, что диктофон был сделан из знакомых мне деталей. Международные стандарты и вправду весьма полезны.

- Его… можно починить?

- Скорее всего.

Опустив крышку фортепиано, чтобы можно было использовать её как рабочий стол, я принялся медленно разбирать диктофон. Как я и думал, магнитную ленту зажевало - она была вывернута наружу, скомкавшись в пучок. Мне пришлось повозиться, чтобы достать кассету.

- …Эй, этот диктофон с самого начала был бракованным?

- Э? А, ммм… кассета продолжает крутиться даже после того как она проиграет до самого конца. Так что она запутывается еще больше, если не нажать стоп.

Понятно, автоматический тормозной механизм был неисправным изначально.

- Э-это из-за того, что ты внезапно появился, я забыла остановить его.

Так снова виноват я? Купила бы лучше новый…

- Он тебе дорог?

Ведь она пользовалась им, несмотря на то, что он сломан.

- Э? – удивленно посмотрев на меня, она опустила голову. – Ммм.

Венгрия, значит?... Тогда получается она не японка? Судя по её чертам лица, казалось, что она полукровка. Придя к такому выводу, я покопался в мусоре и, отыскав нужные детали, наконец завершил операцию над диктофоном. Теперь он не будет выходить из-под контроля, и можно без проблем перематывать плёнку назад и вперёд.

- Ну вот и готово.

- Ээ… А, ммм. – по её лицу было видно, что она не верит своим глазам.Я было хотел включить диктофон, чтобы проверить его работоспособность, но она вдруг выхватила его из моих рук.

- Тебе нельзя слушать.

Она убавила громкость до минимума и затем включила диктофон, чтобы проверить его исправность.

- …С-спасибо.

Опустив голову, она покраснела и, крепко прижимая диктофон к груди, тихо меня поблагодарила. Я смутился, хоть и не понял из-за чего. Потом отвернулся и кивнул.

Когда я почти закончил убирать свои инструменты обратно в рюкзак, она спросила:

- Почему ты взял с собой так много вещей?

- Я уже говорил – мне нравится возиться с техникой, поэтому я приехал сюда, чтобы поискать запчасти!

- И… это весело?

Её внезапный вопрос сбил меня с толку, и я не знал, как ответить .

- Хмм… Не уверен, что починка сломанной техники – весёлое занятие. Но все радуются, получая назад то, что считали навсегда потерянным.

Мы переглянулись, и она снова покраснела, поспешно отворачиваясь. В то время как я смотрел на её профиль, у меня появилось внезапное желание засыпать её кучей вопросов. Почему пришла сюда? Точнее… Кто ты? Как называется произведение, которое ты играла? К тому же, я хотел послушать, что она записала. Может быть, оркестр мне всё-таки не послышался? У меня в голове было столько вопросов, но если я их озвучу, девушка, наверное, опять разозлится.

Она положила диктофон на фортепиано, после чего села на шкаф, как на стул и посмотрела на свои ноги. Я хотел продолжить разговор, но атмосфера к этому больше не располагала, и я не мог найти повода, чтобы заговорить. Бог с ним, всё равно я, похоже, мешал. Пойду-ка просто домой.

Наверное, я не увижу её здесь в следующий раз ? Или может она приехала сюда, потому что у неё дома нет фортепиано? Думая обо всём этом, я собрался залезть на гору мусора. И тут, я услышал за спиной её голос:

- Умм...

Я обернулся.

Она ерзала рядом с фортепиано. И не похоже, что она сердилась - она смущенно стояла с покрасневшим лицом.

– Ты живёшь рядом?

Я склонил голову на бок.

- …Нет. На поезде ехать примерно 4 часа.

- Ты сейчас идёшь на станцию?

Когда я кивнул, она сразу же облегченно вздохнула. Повесив диктофон на пояс, она принялась карабкаться по склону, двигаясь в мою сторону.

- Ты возвращаешься? Тогда я могу просто остаться здесь…

- Нет, не можешь! Давай, шевелись!

Какого чёрта?…

Безрадостно маневрируя между грудами мусора, я медленно пробирался обратно к лесу рядом с долиной. Девчонка постоянно жаловалась, что у неё болят ноги и что она вот-вот упадет, но всё равно следовала за мной.

- Слушай… - повернувшись, сказал я. Она вздрогнула от неожиданности и нервно заерзала в трех метрах позади меня.

- Ч-что?

- А ты случайно не забыла дорогу обратно?

Из-за того, что её кожа была намного светлее, чем у типичного японца, было очень заметно, когда она краснела. Хотя она резко затрясла головой, кажется, я попал прямо в точку. Я невольно вздохнул:

- Хм, когда я приехал сюда в первый раз, тоже потерялся.

Чтобы потеряться на пути от побережья до станции, достаточно всего лишь одного единственного шага не в ту сторону.<line 379>

- Я здесь не впервые. И была уже здесь раза три.

- И ты до сих пор не запомнила дорогу, хотя была здесь аж три раза…

- Я же сказала, что всё не так!

- Ну, так и иди одна.

- Ааа…

Она стиснула зубы и уставилась на меня. Мне ничего не оставалось, кроме, как прекратить спорить с ней и тихо выйти из леса. По дороге мимо нас проехал фиолетовый грузовик, скорее всего направляющийся на свалку. Он скрылся из вида, и лес снова погрузился в глубокую тишину. Отдаленные звуки грузовика и шелест трущихся друг об друга веток напомнили мне о богатом ансамбле концерта для фортепьяно.

То было поистине потрясающее выступление, от которого у меня захватило дыхание. Однако этого чуда бы не произошло, если бы эта девушка не играла на фортепиано в таком особенном месте. Я шел дальше и иногда украдкой посматривал на неё.

И всё же, где я её раньше видел? Может она была моей давней подругой? Иначе, почему она вела себя со мной настолько вызывающе и своенравно?

Нет, этого не могло быть, ведь так?…

Если бы я знал девушку, которая произвела на меня такое сильное впечатление, я бы её не забыл.

Когда мы дошли до маленького городка между морем и горами, с множеством подъёмов и спусков, перед нами внезапно появилось скопление домов и станция. На арке торговой улицы не горело почти ни одного декоративного фонаря, а на крыше четырехэтажного здания, сохранившегося со времен эры Сёва, был рекламный щит «Gliko». Даже набегает тоска по прошлому… Слева, с верха дома свисал знак с логотипом «JR» и названием станции. Кроме нас и нескольких бездомных кошек, рыскающих в поисках еды, у входа в магазинчик собы, ничего не двигалось.

- Вот мы и пришли.

- Я вижу.

Это всё, что она сказала, перед тем как ринуться ко входу на станцию.

Находясь в ступоре и обдумывая, что мне делать дальше, я не мог даже окликнуть её по имени. Ничего не поделаешь. Я только что встретил её, и к тому же она попросила меня забыть о ней.

Наверное, стоит просто вернуться и продолжить собирать запчасти.

Я повернулся к ней спиной, и уже было собрался уходить, как услышал чей-то голос:

- Эй, ты.

Голос принадлежал полицейскому среднего возраста, вышедшему из небольшого полицейского участка напротив автобусной остановки. Но, похоже, он обращался не ко мне. В ужасе, она робко повернулась. Полицейский подошел и спросил:

- Эй, а ты разве не Эбисава-сан?

- …Э? Мм, ну…

Её лицо побелело от испуга.

- Ааа, я прав. Даже твоя одежда подходит под описание. Тебя ведь ищет твоя семья, правильно? Кажется, ты приезжала сюда и в прошлый раз, когда убежала из дома. Как бы то ни было, иди за мной. Я свяжусь с твоими родителями.

Сбежавшая из дома девочка… И видимо не в первый раз, так что лучше мне с ней не связываться. Я продолжил идти дальше, но поравнявшись с полицейским, почувствовал на себе её пристальный взгляд, молящий о помощи. Чёрт, и всё же я это заметил.

Казалось, её искренний и слезливый взгляд говорил: если ты мне не поможешь, я буду ненавидеть тебя всю жизнь.

Успокойся. Просто не обращай на неё внимания.

Но было уже поздно. Мне было бы стыдно называть себя человеком, уйди я молча после того как увидел её глаза.

- Мм…

Глядя на вымокшую от пота спину полицейского, я заговорил. Он уже собирался отвести девочку в полицейский участок, но обернулся. Судя по его выражению лица, он заметил мое присутствие только сейчас.

- Мне кажется, Вы перепутали её с кем-то другим. Видите ли, мы с этой девочкой едем на экскурсию.

- Что?

Лицо полицейского искривилось, будто он съел таракана.

- Эй, пошли быстрей. Если пропустим поезд, придется долго ждать.

- А, э… ммм.

Она отошла от полицейского, я кивнул ему, и вместе мы направились к станции. Не знаю, понял ли он, что я ему только что сказал, но оставаться там не имело смысла.

Купив билеты и пройдя через турникеты, мы посмотрели в сторону автобусной остановки.

- Сработает ли?... Ты ведь мне подыграешь, если он нас поймает?

- Я, я… - девочка отвела глаза. – Я не просила тебя о помощи!

- Хорошо, я тогда пойду, позову полицейского. Врать – не хорошо.

Девочка покраснела, не сказав ни слова. Однако она несколько раз шлёпнула меня по спине.

- В следующий раз, когда убежишь из дома, выбери место, где родители тебя не найдут!

- Да нет же! Всё не так как ты думаешь…

Получается, я сунул нос не в свое дело. Она что, и вправду на меня сердится? Эй, я же её выручил!

Она сдержала гнев и, кинув на меня сердитый взгляд, пошла в сторону платформы линии Кудари. В противоположную сторону, нежели я… Мне стало чуточку спокойней, но в то же время немного грустно.

На станции прозвучала мелодия, сообщающая о прибытие поезда. Это очень знакомая мелодия – «12 вариаций до-мажор на тему "Ah vous dirai-je, Maman"».

- А…

В моей голове вдруг загорелась лампочка. Я вспомнил, кто она. Разве полицейский не упомянул тогда, что её фамилия – Эбисава?

- Эбисава… Мафуйу?

Девчонка начала было подниматься по лестнице, но она была настолько удивлена, что замерла на месте. Она обернулась; её светлое лицо быстро покраснело, а глаза напоминали тёмно-свинцовое небо перед грозой.

Не удивительно, что она показалась мне знакомой – я видел её раньше на обложках дисков и по телевизору. Она необыкновенно одаренная пианистка, ставшая самой молодой победительницей Международного конкурса фортепианной музыки всего лишь в 12 лет. На её дебютном выступлении аплодировал весь зал. Эбисава Мафуйу.

Два с половиной года назад эта загадочная девушка выпустила достаточно много альбомов, но в 15 лет исчезла из мира музыки.

И сейчас, эта таинственная персона стояла прямо передо мной, схватившись за перила и находясь на грани слёз.

- …Ты… меня знаешь?..

Шум сигнала железнодорожного перехода почти заглушил её запинающийся голос, но я всё равно слегка кивнул. Я не только её знаю, но и даже помню названия всех песен, которые она выпустила.

- Ага, знаю. Потому что у меня есть все твои альбомы…

- Забудь обо всем!

- Ээ?

- Просто забудь всё!

Я хотел что-то сказать, но увидел лишь как она бежала вверх по лестнице и её каштановые волосы, развивающиеся на ветру. *Динь-динь-динь* - в тот момент раздался сигнал, и шлагбаумы на переходе опустились. Какое-то время я стоял на одном месте в недоумении.

- Эй! – прозвучал сбоку голос.

Я повернул голову и увидел на противоположной платформе белый силуэт. Мы переглянулись, и затем она, Эбисава Мафуйу, махнула рукой и что-то кинула.

Через пути перелетел красный предмет. Я вытянул руки, пытаясь его поймать, но он ударился о кисти и упал возле моих ног. Это была банка колы.

Между нами проехал поезд.

Она зашла в поезд, и он отъехал от станции, оставляя меня одного на платформе. Кола катилась по асфальту, и чуть было не упала на пути, но я вовремя поднял её. …Ещё холодная – наверное купила её в том автомате. Значит, она хотела меня этим отблагодарить?

Эбисава Мафуйу.

Я слышал все ее альбомы, хотя естественно они были куплены не мной. Их бесплатно дали моему отцу, так как он музыкальный критик. Его музыкальная коллекция каждый месяц увеличивается примерно на несколько сотен дисков, но ее произведения – единственные, которые я не устаю слушать. Даже порядок композиций произвел на меня сильное впечатление. Мне нравилось искать те неосознанные проблески теплого ритма среди той ясной, ровной и неодушевлённой мелодии.

Потом я подумал о произведении, которое она играла на свалке. Его не должно было быть ни на одном из её альбомов. Иначе, я бы его точно запомнил.

Что с ней случилось? Что она пережила?

Такой унылый мотив не в стиле Эбисавы Мафуйу.

Её последние слова эхом звучали у меня в ушах: «Просто забудь всё!»

С колой в руке, я сел на скамейку. Пока не приехал поезд, эхо её голоса и того интригующего концерта для фортепиано звучали у меня в голове.

Такое невероятное совпадение случилось со мной на весенних каникулах перед поступлением в старшую школу.

Когда я вернулся домой, то начал раз за разом слушать «12 вариаций до мажор на тему "Ah vous dirai-je, Maman"» в исполнении Мафуйу. Я вспомнил события этого дня, и ко мне в голову невольно вкралась мысль, что всё это могло быть всего лишь сном. Ведь мусор просто не мог резонировать с фортепиано, и совсем невозможно то, что он звучал как оркестр.

Единственное, что могло доказать реальность всего случившегося, была брошенная мне кола, которая прыснула на меня, как только я потянул за кольцо. Блин, и правда: нельзя трясти или бросать газированные напитки. После того, как я вытер пол тряпкой, меня охватило ощущение, будто единственное оставшееся чувство реальности тоже исчезло.

Даже если бы она не хотела, чтобы я забыл обо всём, я бы, наверное, всё равно забыл. Я занятой человек и не могу даже вспомнить, что мне снилось два дня назад.

Тогда, я ещё не подозревал, что снова встречусь с Мафуйу в похожей ситуации.

1. Перейти ↑ Отсылка к «The Store Of Heart's Desire», автор Смит Кордвейнер. Позже этот рассказ был переработан и переиздан под названием «The Underpeople», как вторая часть романа «Norstrilia». Первая часть - «Покупатель планет» была переведена на русский.

Глава 2 - Цветочные поля, забытый музыкальный кабинет

В мире существует тип не очень приятных взаимоотношений, как раз он и связывает меня и Аихару Чиаки. Мы живем рядом, так что вполне естественно, что ходили в одну и ту же школу, включая среднюю. Однако, мы с ней проучились в одном классе 9 лет подряд и даже умудрились попасть в одну и ту же старшую школу. Некоторые скажут, что это из-за того, что мы примерно на одном интеллектуальном уровне, но проблема в том, что нас обоих зачислили в третий класс первого года. Что я могу ещё сказать, кроме того, что наши неприятные отношения невероятно крепки?..

- Разве не здорово? Я плохо знаю математику и английский, и могу списывать у тебя. Но в отличие от меня, ты не очень спортивный. Так что, давай отныне помогать друг другу, - шлепнув меня по спине, Чиаки сказала мне это вскоре после вступительной церемонии в нашем кабинете, в котором ещё витал запах воска. Ты хороша в спорте, но мне-то как это поможет?

- Он прикольный парень. Как войдешь к нему домой, сразу увидишь гору музыкальных дисков, которая тут же рухнет вниз.

- Ничего себе! Почему? Он, что, живет в музыкальном магазине?

- Почему ты уже побывала у него дома?

Вот так, используя меня, Чиаки быстро разговорилась с остальными девчонками в нашем классе, которых встретила совсем недавно. Мы с ней единственные из нашей средней школы, кто попал в эту старшую школу, так что здесь не было ни одного знакомого. Её способность адаптироваться ужасает.

- Эй, какие у вас отношения? – шёпотом спросил парень, заинтересовавшийся мной.

- А? Да так, мы просто учились в одной средней школе.

- Но разве ты не помог ей завязать бант перед вступительной церемонией? – вдруг спросил другой одноклассник позади меня, от чего я в шоке позеленел. Они всё видели?

- Мм… Ну, это потому что…

- Да ладно?! Ни чё се! Вы женатая парочка?!

- Разве обычно не наоборот? Это ведь девчонки должны помогать парням!

Какую же труднообъяснимую ситуацию они выбрали в качестве темы для разговора. Чёрт, вот за это я и ненавижу Чиаки. Я уже много раз учил её – запомнила бы хоть как самой завязывать бант!

- Вы вместе со средней школы?

Я сильно повертел головой много раз, всеми силами отрицая это предположение, и все парни вокруг облегченно вздохнули. Они оттащили меня от девчонок, и мы отошли в угол кабинета. Затем, они начали шептаться.

- Аихара Чиаки - одна из немногих высококачественных штучек в нашем классе! Отлично.

- Изначально мне нравились девчонки с длинными волосами, но теперь я понимаю, что ошибался.

Ошарашенный, я слушал мнения парней, а потом посмотрел на Чиаки, которая всё ещё сидела на парте и болтала в другом конце кабинета. Тогда у неё была очень короткая стрижка с пробором посередине, придававшая ей довольно свирепый вид. Но с тех пор, как она ушла из своего кружка, осенью на третьем году, она начала отращивать волосы. Теперь её короткие волосы выглядят симпатичнее и более женственно. Но постойте, проблема в том, что…

- У этой девчонки вспыльчивый характер, и к тому же у неё первый дан по дзюдо. Вам не кажется, что лучше держаться от неё подальше?

- Она в кружке дзюдо? Может мне тоже пойти записаться?

- А у нас есть кружок дзюдо?

- Парни и девчонки всё равно обычно занимаются отдельно друг от друга.

- Зачем же отдельно? Нужно разрешить практиковать «технику борьбы лежа» всем вместе!

Вы хоть слушаете, что я говорю?

Но в прошлом году Чиаки повредила спину, и поэтому она больше не занимается дзюдо. Примерно в то же время как нас приняли в старшую школу, по неизвестной причине она стала учиться играть на барабанах. Раньше она ни капельки не интересовалась музыкой и, наверное, не могла начать учиться в одиночку, ведь так? Что касается причины, по которой она захотела стать барабанщиком, Чиаки сказала следующее: «Ещё на новый год, когда врач сказал мне, что я не смогу больше заниматься дзюдо, от безысходности я выпила немного пива… – несовершеннолетние не должны пить! – Опьянев, я заснула, и мне приснился Бонзо».

Бонзо – барабанщик Led Zeppelin - умер от аспирации рвотными массами, после того, как в стельку напился. Смерть не из приятных.

Чиаки ведь не могла увидеть его дух, будучи при смерти?

- И он мне сказал: «Всё, что у тебя осталось – это барабаны». Так как это сказал Бонзо, у меня не оставалось другого выбора, кроме как послушаться его.

- Это точно был Бонзо?

- Я видела, как он стоял на усеянном цветами поле на берегу реки и махал мне руками. Это без сомнения был Бонзо. Он потрясающе говорил по-японски, хотя и на диалекте Цугару.

…Это, наверное, твой дедушка, скончавшийся в прошлом году.

Я выяснил истинную причину, почему Чиаки начала учиться играть на барабанах только после того, как поступила в старшую школу.

Каждый день после школы она без конца уговаривала меня вступить в кружок изучения народной музыки.

- Но у тебя нет никаких увлечений кроме музыки, ведь так? Ну, давай же, присоединяйся к нам.

- Ты лезешь не в свое дело. Кстати, что там у вас с этой народной штукой? Такого кружка, по-моему, не существует.

Я вспомнил брошюру с разными кружками, которую я получил на вступительной церемонии, а также людей, поджидающих у ворот новых учеников, чтобы завербовать их в свои кружки. Не припомню кружка с таким сложным названием. Если уж говорить о музыке, то я люблю только слушать её…

- На самом деле под так называемой народной музыкой подразумевается рок! Если бы мы называли себя рок группой, учителя бы этого никогда не одобрили, тем более что в группе только мы с Кагуразакой-сенпай.

Так вот почему она так отчаянно пытается затащить меня в свой кружок…

- Перестань вербовать меня в кружок, который ещё даже не существует! И вообще, что за Кагуразака-сенпай?

- Впечатляющий и достойный восхищения человек из первого класса второго года.

После осторожного допроса, все загадки были, наконец, разгаданы. Похоже, Чиаки познакомилась с Кагуразакой прошлым летом. То, что она поступила в эту старшую школу по рекомендации и то, почему она начала заниматься барабанами – всему была причиной эта некая Кагуразака. Смешно. Я схватил свою сумку и вышел из кабинета. На наш разговор уже стал обращать внимание весь класс, и меня это очень сильно смущало. Чиаки догнала меня и сказала:

- Подожди меня! Что плохого в том, чтобы вступить в наш кружок? Ты ведь ничем другим не занят, правильно?

- Я не вступлю в кружок, даже если мне нечего делать.

- Почему?

- Потому что… я всё равно не задержусь на долго.

Изначально я хотел сказать: « Ты меня втянула в дзюдо, и я вскоре бросил его, ты же сама знаешь». Но всё же, я не сказал этого.

- Правда? Тогда чем ты планируешь заниматься в старшей школе?

Учиться. Но, естественно, я не мог ответить так неискренне, хоть и толерантно.

- Тогда разве тебе не скучно жить?

А твоя жизнь значит такая интересная?

- Какая тебе разница, скучная у меня жизнь или нет? – небрежно спросил я, и Чиаки вдруг замерла на месте. Оборачиваясь, я увидел, как она отвела взгляд и слегка опустила голову. Что происходит?

Чиаки отвернула голову и спросила:

- …А ты как думаешь, почему?

Я не имел ни малейшего представления, что на это ответить.

- Потому что у тебя тоже уйма свободного времени?

Руки Чиаки потянулись к воротнику моего пиджака. Я не успел даже сообразить, что происходит, когда мое тело уже прокрутилось в воздухе, и я врезался спиной в пол коридора.

- …Айй! – у меня заискрилось в глазах, и некоторое время я не мог дышать. Несмотря на это, я попытался встать, опираясь руками о стену.

- Может, прекратишь уже спонтанно бросать меня через плечо, а?!

- Это не бросок через плечо. Это подворот через бок.

- Дело не в этом! Ты меня убить пытаешься?!

- И-идиот!

Чиаки ударила ногой мне по бедру, развернулась и ушла. Что за фигня?! Причина, по которой я не вступил ни в один кружок, была до ужаса негативной – мне все это докучало. Однако, была и другая причина, которую можно было считать позитивной – я нашел, чем заниматься после школы.

Проводив взглядом Чиаки, я спустился на первый этаж и, выйдя из школьных ворот, дошел до маленького дворика. Рядом с ржавой печью для сжигания мусора, не использовавшейся долгое время, стояло узкое здание. Оно было прямоугольной формы и сделано из бетона, сильно напоминая публичный туалет какого-нибудь сада. По бокам было несколько дверей. Так как никто не пользовался им достаточно долго, стены и двери были покрыты грязью. Территория частной школы почему-то постоянно увеличивается, но к тому же число поступающих сюда учеников постепенно уменьшается. В результате всего этого в школе теперь много бесхозных кабинетов и зданий. На третий день учебы, с левой стороны здания я обнаружил незапертую дверь. Когда я бродил по территории, я попытался повернуть ручку, и дверь открылась. Позже, я понял, что если потянуть ручку вниз по диагонали направо и повернуть её на 45 градусов, то замок откроется.

В комнате находились железная полка, шкафчик и старый письменный стол. Стены были покрыты звукоизоляционным материалом с круглыми отверстиями. Судя по царапинам на полу, можно было предположить, что здесь когда-то находилось пианино. Всё, что осталась от школьного инвентаря – это маленькая аудио система, стоявшая возле стола.

На самом деле, эта школа – альма-матер моего отца. Когда-то он мне говорил, что в этой школе был музыкальный кружок, но его закрыли вскоре после того, как он окончил её. Раньше он полушутя поговаривал: «Ученики в том году плохо себя вели, и поэтому кружок закрыли». Хотя это вполне могло быть правдой.

Благодаря звукоизоляции, я могу приносить сюда свои диски и слушать любимые песни на любой громкости. Это хороший способ убивать время после школы. Если я пойду домой, то там мой отец наверняка сам будет слушать классическую музыку, врубив её на полную катушку, и мне будет негде в покое насладиться собственной музыкой.

Так как эта комната не в слишком хорошем состоянии, звукоизоляция не идеальна. Перед тем, как включить аудио систему, придется заткнуть щели между косяками и дверью полотенцем. В тот день первое, что я послушал – это живое выступления Боба Марли, и моё настроение изменилось под стать регги. Наверное, на меня повлияли слова Чиаки.

Разве тебе не скучно жить?

Я никогда раньше об этом не думал. Но мне не нравится, что мою жизнь считают скучной только потому, что я не вступил в кружок. Чем ей это не нравится? Можно сказать, что я в кружке ценителей музыки! К тому же, я не доставляю никому неудобств. Я пользуюсь этим кабинетом без разрешения, но его уже долгое время никто не использует, и тем более я здесь прибираюсь. Если никто снаружи не слышит музыку, то всё в порядке, разве не так?

Ложь, бэнто, партита

На классном часу, рано утром, когда наш учитель, по кличке Отставник (из-за того, что он был похож на Мито Комона^[1]), привёл в кабинет ту девочку, весь класс мгновенно замер. Я дремал, слушая плеер, и поэтому не заметил этого изменения. Только после того, как Чиаки, сидящая впереди меня, повернулась и ткнула меня в плечо, я поспешно снял наушники. В независимости от того, какой урок, утром в классе, всегда, все болтали. Но сейчас, было слышно только шёпот нескольких одноклассников.

- Эй, она…

- Ага, наверняка.

- Эбисава—

- Э? Та самая? А разве не говорили, что её местонахождение не известно?

Я взглянул на подиум, и мой плеер чуть не упал на пол. Волосы у девочки были убраны за спину. Это была та же прическа, что и в рекламе, и поэтому все сразу её узнали. Это действительно была Эбисава Мафуйу собственной персоной. На ней была наша школьная форма, но создавалось такое ощущение, будто это чья-то шутка. Что за…? Я не слышал, что сказал Отставник, и сначала не понял, что она перевелась к нам в школу.

- Давайте дадим Эбисаве возможность представиться, - размеренно сказал учитель и передал ей мел.

Мафуйу зажала мел между большим и указательным пальцами. Она неловко смотрела на него некоторое время и затем, побледнев, повернулась лицом к доске. Мел выскользнул из её длинных тонких пальцев, и раздался на удивление резкий звук ломающегося мела, нарушив спокойствие в кабинете.

Наступила удушливая тишина. Мафуйу неподвижно смотрела на мел. Отставник лишь медленно поглаживал свою козлиную бородку, но, даже проучившись в этой школе всего месяц, мы знали - это действие означало, что наш учитель не понимал, что происходит.

- Ммм, ну… - еле-еле произнес Отставник и, подняв сломанный пополам мел, отдал его Мафуйу. Однако, когда она взяла мел, было видно, что её пальцы дрожали.

Наконец, Мафуйу посмотрела на пол и потрясла головой. Она положила мел на место.

- Я не хочу писать своё имя.

Когда она это сказала, воздух в кабинете как будто наэлектризовался. Стоп, что она хочет этим сказать?

- Это всего лишь имя. Что здесь такого? – сказал Отставник. Говорил он по-прежнему медленно, но он явно не знал, что делать, потому что его руки ёрзали возле бедер.

- Я не хочу.

- Ммммм… Почему?

- Мне не нравится фамилия моей семьи.

Слова Мафуйу возымели такой же эффект, как если бы в уже ледяной кабинет влили жидкий кислород. Я заметил выражение лица Мафуйу в тот момент, когда она прикусила нижнюю губу. Оно было таким же, как и в тот день – в день, когда мы впервые встретились - выражение лица, которое было у неё, когда мы растались.

Но естественно я не сказал ни слова. На выручку пришла девочка, сидевшая в первых рядах.

- Ничего страшного, учитель. Мы все уже знаем, как её зовут.

- Ага. Её ведь зовут Эбисава Мафуйу, да?

- Угу—

Атмосфера в кабинете стала очень странной. Одна за другой раздавались тихие фразы типа: «она та самая пианистка» и «я видел её в рекламе». Я заметил, что тонкие руки Мафуйу слегка подрагивали из-за реакции учеников. Возможно, я единственный, кто заметил признаки беды.

- А, ммм, если так… - Отставник посмотрел на Мафуйу и спокойно сказал, - Эбисава, у тебя есть, что сказать своим одноклассникам?

Вдруг одна девочка подняла руку и спросила:

- Можно узнать, когда ты выпустишь свой следующий альбом?

Я не совсем запомнил её имя, но знал, что она болтушка. В след за этим вопросом обрушилась лавина других.

- Разве ты не говорила, что будешь учиться в колледже музыки?

- Ты больше не появляешься в рекламе. Почему?

Несколько парней, всё ещё не до конца понимающие ситуацию, спросили: «Какая реклама?» - «Эта та реклама страховки. Ты что, не знаешь?» - «А, эта. Знаю» - «Хмм? Правда?». В кабинете вдруг стало шумно.

Мафуйу смотрела в потолок с каменным лицом, и именно тогда она внезапно заговорила резким звонким голосом:

- Пожалуйста, забудьте обо всём.

Тишина, воцарившаяся в кабинете, была подобна поверхности замерзшего озера.

Напряженный голос Мафуйу продолжал эхом раскатываться по кабинету – прямо как тогда.

- …В июне я исчезну, так что, пожалуйста, забудьте меня.

После слов Мафуйу никто не проронил ни слова – никто и не знал, что сказать. Нас спас звонок, ознаменовавший окончание классного часа.

- А, в-вот как? Тогда… Мафуйу, сядь, пожалуйста, вон там.

Отставник указал в конец кабинета. Придя в себя, я понял, что слева от меня было свободное место.

- Староста класса – Тэрада. Не стесняйся и обращайся к ней, если тебе будет что-то не понятно.

Тэрада была самой первой, кто задала Мафуйу вопрос. Затем учитель взял классный журнал и быстро вышел из кабинета.

Мафуйу сглотнула и слегка выровняла дыхание. Потом она окинула кабинет враждебным и недоверчивым взглядом, и тихо спустилась с подиума. В кабинете была гробовая тишина. Она шла между рядами парт, и все следили за каждым её движением. Могло ли случиться так, что Мафуйу исчезнет в мгновение ока, если взгляды оторвутся от неё хоть на секунду? Нет, это невероятно глупо. Это невозможно, но я всё равно присоединился. Может из-за того, что все на неё глазели, Мафуйу специально прятала лицо, проходя мимо меня. Внезапно звук шагов рядом со мной прекратился.

- А!

Она заметила. Мафуйу показала на меня своим слегка дрожащим пальцем и в шоке закричала: «Ч-ч-что ты здесь делаешь?!». Я обхватил голову руками и лёг на стол. Я понял, что взгляды всех в классе были нацелены на меня. Оставьте меня в покое.

- Что? Вы знакомы?

Чиаки посмотрела сначала на Мафуйу, а потом на меня. Я многократно потряс головой, будто хотел дочиста вытереть лбом парту.

- Нет-нет-нет, я её не знаю. Она наверняка перепутала меня с кем-то.

Но Мафуйу сказала: «Зачем ты врёшь?!»

- Это ведь ты хотела, чтобы я тебя забыл, разве не так?

- Вот видишь, помнишь же! Я попросила тебя забыть меня!

Ааааа… Я больше ничего не понимаю.

- Ммм, ну так я тебе и говорю, что уже всё забыл. Напомни ещё разок, кто ты?

- Лжец!

Пожалуй, со стороны наш диалог казался очень идиотским. Разговоры наших одноклассников становились все громче и громче, а любопытный пристальный взгляд Чиаки – все более пронзительным. Вторым уроком была классическая литература, которую я ненавидел больше, чем любой другой предмет, но в данный момент старуха-учительница была просто спасительницей в моих глазах.

Даже принимая во внимание её невероятно красивое лицо и статус знаменитости, Мафуйу не та девочка, с которой я бы захотел добровольно сблизиться. С тех пор, как она перевелась к нам, её окружали любопытные девчонки, и ей задавали кучу вопросов. Но, кроме редких «не знаю» и «я не хочу отвечать», она почти ничего не говорила.

- Почему она перевелась в такое необычное время?

Во время обеда Чиаки посмотрела на кучку учеников и тихо сказала:

- У нас самая обычная школа, а её предмет по выбору – изобразительные искусства. Почему?

В нашей школе, мы должны выбрать музыку, изобразительные искусства или каллиграфию в качестве гуманитарного предмета на выбор. Если честно, для пианистки довольно странно не выбрать область, в которой она преуспевает.

- Просто спроси человека, о котором идёт речь, и получишь ответ.

Чиаки затрясла руками и сказала: «я не могу пробиться сквозь стену людей, которая её окружает». Затем она взяла часть еды из моего бэнто и начала есть большими кусками. В последнее время я кладу больше еды себе в бэнто из расчета, что она отхватит какую-то её часть.

- И всё-таки, где и когда ты с ней познакомился?

- …Во сне?

- Захотелось отдохнуть в медкабинете?

- Неа. Блин, сложно всё объяснить.

- До конца обеденного перерыва ещё далеко, так что можешь начать объяснять всё сначала, - у Чиаки был непреклонный взгляд, несмотря на её улыбку. Пока я пытался уклониться от темы, она уже быстро доела мой бэнто.

Мафуйу продолжала своё антисоциальное поведение на занятиях, будто ей было абсолютно наплевать – она ничего не записывала, и её учебники часто падали на пол. Некоторые учителя не давали ей никаких поблажек, несмотря на то, что она только-только перевелась, и сразу же вызвали её к доске. Она настояла на том, чтобы остаться на своём месте, ответив: «Я не хочу». Если честно, я считал ее очень крутой, потому что даже при желании не смог бы сделать то же самое. По словам Чиаки, на физкультуре она только сидела с краю площадки и наблюдала.

На второй день после того, как она перевелась, во время обеденного перерыва, Мафуйу похоже начало немного надоедать то, что её донимают любопытные девчонки, и она несколько раз умоляюще смотрела на меня сквозь щели в человеческой стене, прося о помощи. Ну, я не могу помочь, как бы ты этого не хотела.

Большинство вопросов, которые задавали девчонки, касались обыденных вещей, например, что собой представляла студия; какие знаменитости были в телевизионной компании, и встречала ли она кого-нибудь из них. Только я собрался встать со стула и отойти подальше от них, как услышал, как кто-то ударил по столу. Повернув голову, я увидел Мафуйу, которая стояла в центре группы девчонок и показывала на меня пальцем сквозь них. Со слезами на глазах она сказала: «Пойдите, спросите у вон того парня. У этого извращенца есть все мои альбомы, так что он должен много чего обо мне знать».

Э? Что?

Мафуйу опрокинула стул ударом ноги, затем как пуля промчалась мимо меня и вылетела из кабинета.

На меня обрушились бесчисленные взгляды, и первой заговорила староста Тэрада: «…Какие у тебя отношения с ней, извращенец?» Какого чёрта ты называешь меня извращенцем?!

- Из вашего разговора было похоже, что ты её уже знал до этого.

- Ага.

Проклятая девчонка - надо же было ляпнуть что-то настолько безответственное, только ради того, чтобы убежать от них…

Какой-то парень сказал: «Наверное, этот чел знаком с ней, потому что его отец музыкальный критик».

- Ах да, классическая музыка?

- Так значит, ты уже был с ней знаком?

- Твой отец должен многое о ней знать, да?

- Задай пару вопросов, когда вернёшься домой! Например, почему Эбисава выбрала эту школу. Сама она отказывается что-либо о себе рассказывать.

Откуда же мне знать подобные вещи? Вы думаете, мир классической музыки настолько мал? Несмотря на эти мысли, я неоднозначно кивнул, чтобы отвязаться от них.

И всё же, она захотела поговорить с Мафуйу, несмотря на то, что та так холодно к ней относилась. Были ли это её добрые попытки позволить Мафуйу найти общий язык с одноклассниками, или же её терпеливость была порождением любопытства? Я не имел ни малейшего представления. Может быть, по чуть-чуть и того, и другого…

Вернувшись в тот день, домой, я, наконец, понял, насколько же на самом деле тесен наш мир.

- Тэтсуро, ты помнишь Эбисаву Мафуйу?

Пока я готовил ужин, я кинул этот вопрос отцу, который в тот момент был в гостиной. Я уже забыл, когда начал звать его по имени – наверное, через некоторое время после того, как моя мать ушла из дома? Не знаю почему, но вскоре после этого я больше не мог относиться к нему, как к своему отцу.

Тэтсуро в свитере сидел на стуле. Он барабанил по миске китайскими палочками под ритм вальса Чайковского, который громко орал из колонок. «Ужин ещё не готов?» - несколько раз прокричал он. Разве так ведет себя мужчина, которому за 40, и у которого к тому же есть сын?

- …Что ты сейчас сказал?

Тэтсуро повернул голову, но продолжал барабанить по миске. Во мне внезапно загорелась злость. Я выхватил палочки и выключил колонки. Тэтсуро надулся как ребенок.

- Я спросил, ты помнишь человека по имени Эбисава Мафуйу?

- Хмм? Да, помню. Эбисава Мафуйу – всё-таки Бах идет ей больше всего. Почти во всех его партитах некоторые части не очень плавные, но именно поэтому они такие захватывающие. Иногда, появляются молодые музыканты, которые потрясающе хорошо играют музыку Баха. Возьмем, например…

- Хватит. Я не хочу выслушивать твои взгляды на этот счёт.

Чёрт с ним. Для него она, скорее всего, просто ещё одна пианистка среди многих, так что понятно, почему он говорит только о вещах, связанных с музыкой. Пока я шёл обратно в кухню, Тэтсуро снова заговорил:

- Но я слышал, она перевелась в твою школу?

- Откуда ты знаешь?

Я с удивлением обернулся и чуть не упал, ударившись ногой о кастрюлю.

- Мы с Эбичири учились в одном классе в твоей школе. И так как Эбичири директор школы, конечно, он заставит её там учиться.

- Ах да…Она его дочь.

Эбисава Чисато, или Эбичири, как его обычно называли - один из немногих известных дерижеров. Раньше он был дерижером в Симфоническом оркестре Бостона и Чикаго, и к тому же он прославленный музыкант. Между прочим, это Тэтсуро дал ему такое прозвище. Критики – страшные люди.^[2]

Когда Мафуйу дебютировала, одной из самых обсуждаемых тем было то, что её отец «всемирно известный Эбичири». Скорее всего, многие хотели, чтобы отец и дочь выступили вместе, но Мафуйу исчезла из мира музыки, прежде чем это выступление смогло претвориться в реальность.

- Дело в том, что наша школа больше не специализируется на музыке. Так почему же она всё равно перевелась туда?

- Я слышал, это из-за постоянных жалоб его дочери. Было уже решено, что она будет поступать в колледж музыки, но она сказала, что не хочет. У него не было выбора, кроме как позволить ей учиться в обычной школе, и поэтому она перевелась к вам. Она ведь больше не играет на фортепиано, да? Когда я впервые послушал её произведения, то подумал, что она одна из тех деструктивных пианисток. Звучание её контральто напоминает семейную ссору.

Хмм? Но…

Я слышал, как она играла на фортепиано в тот день, в «магазине сокровенных желаний».

Она… больше не играет на фортепиано? Почему?

- Эй, ужин еще не готов?

Ужин~ ещё~ не готов? Тэтсуро начал напевать эти слова под мелодию «Non più andrai» из «Женитьбы Фигаро». Блин, какой ты шумный. Иди, пожуй свои пластинки что ли!

Если она и правда по какой-то причине бросила фортепиано и в самую последнюю минуту решила поступить в мою школу вместо колледжа музыки, то тогда понятно, почему она перевелась в такое странное время. И всё же, почему она бросила фортепиано?

Я потряс головой, не желая больше думать об этом. Если бы мои одноклассники услышали, что сказал только что мой отец, они, наверное, подумали бы, что я и вправду очень много знаю о Мафуйу. Мы всего лишь ученики, сидящие за соседними партами, и, похоже, у неё есть кое-что, что она скрывает ото всех. Так как она не может вмешиваться в мою жизнь, мне остаётся только не обращать на это внимание, ведь так?

Однако, Мафуйу ворвалась в мою жизнь на следующий же день…

…Совершенно неожиданным образом.

1. Перейти ↑ Главный герой одноимённого сериала.
2. Перейти ↑ Эбичири – на самом деле креветки в соусе чили.

Поиск по сайту: