Помощь, которую оказывает Тора в духовной работе

Услышано в 1944 г.

Когда человек изучает Тору, и хочет достичь того, чтобы все его действия были ради отдачи, он должен стараться, чтобы Тора всегда служила ему опорой. И помощь Торы — это питающие человека силы: любовь и трепет, и возвышенное состояние духа, и бодрость и тому подобное. И все это он должен найти в Торе, то есть Тора должна дать ему такой результат.

А когда человек изучает Тору и не получает такого результата, то это не означает, что он изучает Тору, поскольку под Торой подразумевается свет, содержащийся в Торе. И в сказанном мудрецами: «Я создал злое начало и создал Тору для его исправления», — имеется в виду свет, заключенный в ней, поскольку свет, содержащийся в Торе, возвращает к Источнику.

И еще нужно знать, что Тора делится на две части:

1. Тора.

2. Заповедь.

И невозможно понять истинный смысл этих двух частей, пока человек не удостоится идти путем Творца в тайне сказанного: «Творец — для трепещущих перед Ним». Когда человек лишь готовится войти во дворец Творца, невозможно понять пути истины, но пример привести можно, чтобы человек, даже когда находится в периоде подготовки, смог что-нибудь понять. Как сказано мудрецами: «Заповедь спасает и защищает, когда исполняют ее, а Тора спасает и защищает и когда занимаются ею, и когда не занимаются».

Дело в том, что исполнение заповеди означает наличие света, которого достиг человек. А заповедь может служить человеку лишь в то время, когда у него есть свет, и от этого он пребывает в радости. Это называется заповедью. То есть человек еще не удостоился Торы, и лишь свет дает ему духовную жизненную силу.

Тогда как Тора означает путь, который он постиг, и который может служить ему даже тогда, когда он не занимается Торой, то есть даже в то время, когда нет у него света. И это потому, что только свечение уходит от него, а путь, который он постиг в работе, может служить ему, даже если исчезло свечение.

Но вместе с тем, нужно знать, что заповедь, в то время, когда ее исполняют, более важна, чем Тора, когда ею не занимаются. То есть, когда человек получает свет, это означает, что он исполняет заповедь, а потому заповедь, когда есть у человека свет, более важна, чем Тора, когда нет у него света, то есть когда Тора не является для него жизнью.

С одной стороны, Тора важна, поскольку путь, который он постиг в Торе, может служить ему. Но если нет в нем жизни, называемой светом, а в заповеди он получает жизнь, называемую светом, — с этой точки зрения заповедь более важна, чем Тора.

Поэтому, когда нет в человеке жизни, он называется грешником, так как сейчас он не может сказать, что Творец управляет миром по-доброму. И поскольку он обвиняет Творца, то называется грешником, ведь сейчас он ощущает, что нет в нем жизни, и нечему радоваться, и нет основания сказать, что сейчас он благодарен Творцу за то, что Он дает ему благо и наслаждение.

И нечего ожидать, что он будет верить, будто Творец управляет остальными добром, поскольку пути Торы воспринимаются нами в ощущениях органов. Если бы человек на самом деле верил, что товарищу управление Творца раскрыто как доброе, эта вера принесла бы ему радость и наслаждение, оттого что он верит, что Творец управляет миром добром.

А если человек не ощущает себя хорошо от того, что другой чувствует себя хорошо, если это не приносит ему радость и жизнь, то какая польза говорить, что товарищем Творец управляет по-доброму, ведь главное — это то, что ощущает человек на собственном теле: или ему хорошо, или ему плохо. И с его точки зрения, товарищу хорошо — лишь тогда, когда он сам наслаждается тем, что товарищу хорошо.

То есть, мы изучаем на ощущениях тела, что не важна причина, важно лишь — ощущает ли он себя хорошо. Если он ощущает себя хорошо, человек говорит, что Творец добр и несет добро, а если ощущает себя плохо, он не может сказать, что Творец управляет им по-доброму.

А потому, если он наслаждается именно тем, что хорошо его товарищу, и получает от этого хорошее настроение и радость, то он может сказать, что Творец — добрый правитель. А если нет у него радости, и он чувствует, что ему плохо, то как он может сказать, что Творец добр и несет добро?

Поэтому, если человек находится в состоянии, когда не ощущает жизни и радости, — то нет у него уже и любви к Творцу. Он не может оправдать Его и находиться в радости, как подобает тому, кто удостоился служить великому царю.

И вообще, мы должны знать, что Высший свет находится в абсолютном покое, а все многообразие имен Творца — за счет низших. То есть все имена, данные Высшему свету, исходят из постижения низших. Иными словами, как человек постигает свет, то есть как он ощущает его, так и называет.

И если человек не ощущает, что Творец что-нибудь дает ему, то, какое имя он может дать Творцу, если ничего от Него не получает? Но когда человек верит в Творца, то говорит, что каждое переживаемое им состояние дано ему Творцом, и согласно своему ощущению он и дает имя Творцу.

То есть, если человек ощущает, что ему хорошо в том состоянии, в котором он находится, то он говорит, что Творец называется Добрым и Несущим добро, поскольку так он ощущает, чувствуя, что получает от Творца благо. И тогда человек называется праведником, поскольку оправдывает своего Создателя (Творца).

А если человек в том состоянии, в котором он находится, ощущает себя плохо, то он не может сказать, что Творец посылает ему благо, и потому называется грешником, поскольку обвиняет своего Создателя.

Но не бывает промежуточного состояния, такого, чтобы человек сказал, что в своем состоянии ощущает, что ему хорошо и плохо одновременно. Ему может быть или хорошо, или плохо.

И сказано мудрецами, что «мир создан либо для законченных грешников, либо для абсолютных праведников». И это потому, что не возможно человеку одновременно чувствовать себя и хорошо, и плохо.

А то, что мудрецы говорят, будто есть промежуточное состояние, так это потому, что у творений существует понятие времени, и промежуточное состояние находится между двумя временами, следующими одно за другим: подъемом и падением, — когда человек то праведник, то грешник. Однако не может быть, чтобы человек чувствовал себя и хорошо, и плохо в одно и то же время.

Из сказанного следует, что Тора более важна, чем заповедь в то время, когда не занимаются ни Торой, ни заповедями, то есть когда нет у человека жизни. Тогда Тора, в которой нет жизни, более важна, чем заповедь, в которой нет жизни. Ведь от заповеди, в которой нет жизни, он не может получить ничего, тогда как от Торы все же остается у него путь в работе, который он получил, когда занимался Торой. И даже если ушла жизнь, у него остается путь, которым он может воспользоваться.

Но есть времена, когда заповедь более важна, чем Тора. Это происходит тогда, когда есть жизнь в заповеди, а в Торе нет. Поэтому в то время, когда человек не занимается Торой и заповедями, то есть когда нет у него радости и жизни в работе, тогда нет для него другого совета — только молитва. Но во время молитвы он должен знать, что он грешник, поскольку не чувствует сейчас благо и наслаждение, существующие в мире. И даже если он считает, что может поверить, будто Творец дает ему лишь благо, но не все мысли человека и то, что он делает на самом деле, находятся в рамках работы.

Человек находится в рамках работы, когда мысль приводит к действию, то есть к ощущению в органах. Тогда органы должны ощутить, что Творец добр и несет добро, и получить от этого жизнь и радость. А если нет у него жизни, что толку от его расчетов, ведь его органы сейчас не любят Творца из-за того, что Он дает им благо?

Поэтому человек должен знать, что если нет у него радости и жизни в работе, это признак того, что он грешник, поскольку не ощущает хорошего. И все его мысли не истинны, если они не ведут к действию — к ощущению в органах, вследствие чего человек полюбит Творца за то, что Он наслаждает творения.

Поиск по сайту: