Человек, приходивший с орками, собиравшими жертв, больше не приходил. И тюремщикам, похоже, тоже было плевать на то, что скоро зверьки хозяина скоро закончатся

Мирн и Мельюзен ничего не говорили, но бледное лицо дракона и странный взгляд синеглазки сказали мне все. Они боялись, что я сдохну. Хо, они недооценили эльфячью живучесть.

Я же боялась, что сдохнут они.

Впрочем, я и сама чувствовала себя отвратно. От магии постепенно пришлось отказаться. Ну, как отказаться.

Она у меня совершенно закончилась, даже те припасенные из воды крохи. А стены тюрьмы не пропускали магию.

Количество смертей увеличилось. Но признаков болезни не было. Что с друидом и дроу я не знала.

Я уже не плакала. Сил не было.

Мирн устало заснул, надеясь хотя бы там избежать ужасов.

Большая часть поступала так же, предпочитая умереть во сне – не так страшно и не так мучительно.

Не спали лишь я да Мельюзен.

Она снова сидела, прислонившись к решетке.

- Иридана, вот скажи мне. Теперь-то уже пора нам всем сдаться?

Я подняла голову.

- Нет, конечно! Сейчас наоборот, надо быть сильнее.

Мельюзен посмотрела на меня своими синими глазами:

- Ты ведь сама не веришь, в то, что говоришь. Ты сама уже готова сдаться. Но почему-то еще держишься, делаешь вид, что не все так плохо. Почему? Зачем?

Я устало улыбнулась:

- Ты права. Я не верю в то, что говорю. И сама уже почти давно сдалась. Но держусь я не для себя. А для тех, кто рядом.

Мельюзен и я посмотрели на спящего Мирна.

- Вот как. Повезло ему.

- Скоро все закончится. – Уверенно сказала я. Я даже сама почти поверила в то, что все скоро действительно закончится. – Мы все вернемся домой. Построим жизнь заново. Я съем огромную коробку шоколада, о котором мечтаю третью десятицу. Мирн и мои друзья тоже, думаю, не окажутся. А еще я куплю чай, который из Садарле. У бабушки всегда был вкусный чай. – Мои глаза мечтательно затуманились. – И булочек. У пекаря на нашей улице они всегда превосходно получались…

Мельюзен слушала меня, и лицо ее почему-то светлело.

***

Я признаю, что вела себя нереалистично позитивно. Мне так же было плохо и страшно, как и всем остальным. Многочисленные кошмары совсем достали. Но мне всю жизнь вдалбливали в голову: сдаваться нельзя!

Хреновее всего было Мирну. Существо, рожденное магией и небом, запертое в темной, душной подземной комнате… Я не представляю, как он смог это вынести.

Я же держалась лишь потому, что понимала: скисну я, за мной и сдадутся остальные. Уж не знаю, откуда во мне такая мания величия, но это осознание пришло откуда-то из глубины души.

Мне всегда говорили: держись не для себя, для других. Бывали времена, когда я готова была сложить лапки и откинуть копытца. А бывали времена, когда мне отчаянно хотелось жить.

Очень тяжело, когда не можешь выбрать одну из сторон. Гнев или надежду. Месть или прощение. Разрушение и созидание. Ненависть или дружбу. Слезы или ярость.

Тяжело, когда разум и душа говорят разные вещи.

Тяжело, когда оказавшись на развилке, ты топчешься на месте, не зная, куда идти дальше.

Меня учили надеяться только на себя. Не верить, не просить и не бояться. Но как же порой хочется, чтобы, перестав на миг быть сильным, вручить течение своей судьбы кому-то другому, кто захочет повести тебя за собой.

Проблема в том, что никому, кроме тебя твоя судьба не нужна.

И лишь поэтому сдаваться я не собиралась.

А раз не сдавалась я, самое слабое звено, то глядя на меня, этого не дали и остальные: Мирн и Мельюзен.

***

Ночь. Тюрьма спит. Неровное дыхание простудившейся недавно Мельюзен. Почти неслышное, но спокойное дыхание Мирна.

А я, блин, опять выспалась днем.

Вдруг ночную тишину рассеяли чьи-то шаги.

Тот самый человек в черной форме шел по коридору и с кем-то разговаривал.

Лица его собеседника мне не удалось разглядеть.

А вот разговор…

- Зверушки больны. – Спокойно сказал человек в форме. – А больных зверушек усыпляют.

- Что всех? – Немного нервно спросил второй. – Их же здесь больше двух тысяч!

- Было. – Уточнил человек в форме. – А теперь нет и полутысячи. Займитесь этим завтра, и...ах да, ту четверку нелюдей не трогайте.

- Зачем они вам?

- Эти зверьки здоровы. Я хочу еще немного поразвлечься. Ведь скоро у нас генеральная репетиция.

- Да, господин. Сделаем все, как вы сказали. – Поклонился второй и исчез в ночи, ступая практически бесшумно.

Поиск по сайту: