Что мне делать, интересно,

Поутру?

В чехарду сыграть полезно

С Крошкой Ру,--

Станет талия поуже,

Это мне к лицу.

К тому же

Буду прыгать я не хуже

Кен-

Гу-

ру!

А солнце было такое ласковое и теплое, и камень. который

лежал на солнышке уже давно, тоже был такой теплый, что Пух

почти уже решил провести на нем все утро. И вдруг он вспомнил

про Кролика.

"Да, Кролик!-- сказал Пух про себя.-- Я люблю с ним

поговорить. Он всегда понятно говорит. Он не любит длинных,

трудных слов, не то что Сова. Он любит простые, легкие слова,

например: "Закусим?" или: "Угощайся, Пух!" Да, по-моему, мне

надо пойти навестить Кролика!"

Тут к песенке прибавился новый кусочек:

Очень мил бывает Кролик

Иногда.

С ним приятно сесть за столик

Да-да-да!

Тот, кто хочет подкрепиться,

С ним всегда договорится,

Если только торопиться

Не-

Ку-

да!

И, когда Пух спел все это, он поднялся с камня, вернулся

назад на берег и решительно отправился к дому Кролика. Но не

прошел он и нескольких шагов, как начал спрашивать себя (ведь

больше-то никого рядом не было):

"А вдруг Кролика нет дома?"

"Или вдруг я опять застряну у него в двери на обратном

пути, как однажды уже случилось, потому что дверь у него была

слишком узкая?"

"Ведь я-то знаю, что я не растолстел, но его дверь вполне

могла похудеть!"

"Да, пожалуй, лучше будет..."

И все это время он незаметно забирал левее и левее... пока

не оказался, к своему большому удивлению, у своей собственной

двери.

Было одиннадцать часов. Вполне подходящее время, чтобы

немножко...

Словом, спустя полчаса Пух отправлялся туда, куда ему

действительно хотелось отправиться, а именно к Пятачку, и по

дороге он утирал губы лапкой и пел довольно пушистую песенку.

Вот какую:

Хорошо живет на свете Винни-Пух!

Оттого поет он эти Песни вслух!

И неважно, чем он занят,

Если он толстеть не станет,

А ведь он толстеть не станет,

А, наоборот,

По-

Ху-

деет!

Конечно, напечатанные здесь эти строки кажутся не особенно

хорошими, но Пух, напевая эту песенку в очень солнечное утро,

после очень, очень сытного завтрака, был уверен, что это одна

из лучших песен, какие он сочинил в жизни. И он пел и пел ее в

свое удовольствие.

Пятачок копал ямку в земле у самой своей двери

-- Здравствуй, Пятачок!-- закричал Винни-Пух

-- Ой, здравствуй, Пух!-- отвечал Пятачок, подпрыгнув от

неожиданности.-- А я знал, что это ты!

-- Я тоже,-- сказал Пух.-- А что ты делаешь?

-- Я сажаю желудь. Пух, и пускай из него вырастет дуб, и

тут будет много, много желудей у самого дома, а то за ними

приходится ходить бог знает куда. Понимешь?

-- А вдруг не вырастет?-- спросил Пух.

-- Вырастет, потому что Кристофер Робин сказал --

обязательно вырастет. Поэтому я его и сажаю.

-- Гм,-- сказал Пух.-- А я тогда... А я тогда посажу соты

ы с медом в своем садике, и из них вырастет целый улей.

Пятачок был в этом не вполне уверен.

-- Или лучше кусочек сота,-- сказал Пух.-- Особенно

разбрасываться сотами не приходится. Только вот тогда может

вырасти не целый улей, а кусочек, да еще вдруг неправильный

кусочек-- тот, где пчелы только жужжат, а меду не делают. Вот

обидно!

Пятачок согласился, что это будет довольно обидно.

-- Между прочим, Пух, сажать очень трудно, если ты не

знаешь как,-- сказал он,-- это надо уметь.-- И он положил

желудь в приготовленную ямку, засыпал его землей и попрыгал на

этом месте.

-- Я-то умею сажать,-- сказал Винни-Пух потому что

Кристофер Робин дал мне семена коготков и винтиков, нет--

гво`здиков! И я их посадил, и у меня теперь возле двери будет

настоящий цветник-- коготки и гво`здики. Или винтики.

-- Я думал, они называются ноготки,-- неуверенно сказал

Пятачок, не переставая прыгать,-- а гво`здики... гво`здики--

это, наверно, гвозди`ки!

-- Нет,-- сказал Пух,-- мои цветы называются коготки и

винтики!

Попрыгав хорошенько. Пятачок вытер лапки о живот и сказал:

"Что мы теперь будем делать?", а Пух сказал: "Пойдем навестим

Кенгу, Ру и Тигру", и Пятачок сказал: "Д-д-давай п-п-пойдем",--

потому что он все еще немножко побаивался Тигру. Тигра был

ужасно прыгучий, и у него была такая манера здороваться, что у

вас потом всегда были полны уши песку, даже после того, как

Кенга скажет: "Тигра, деточка. осторожно!"-- и поможет вам

встать.

Они отправились в путь.

А в этот самый день у Кенги было ужасно хозяйственное

настроение. Она решила везде навести порядок и пересчитать все

белье и выяснить, сколько осталось у нее кусков мыла, и сколько

у Тигры осталось чистых салфеток, и сколько у Ру осталось

чистых передников, так что она выставила их обоих из дому,

снабдив Ру пакетом бутербродов с салатом, а Тигру пакетом

бутербродов с рыбьим жиром, чтобы они могли славно провести

время в Лесу.

По дороге Тигра рассказывал Ру (которого это очень

интересовало) обо всем, что умеют делать Тигры.

-- А летать они умеют?-- спросил Ру.

-- Тигры-то? -- сказал Тигра.-- Летать? Тоже спросил! Они

знаешь как летают!

-- О!-- сказал Ру.-- А они могут летать не хуже Совы?

-- Еще бы!-- сказал Тигра.-- Только они не хотят.

-- А почему они не хотят?

-- Ну, им это почему-то не нравится.

Ру никак не мог этого понять, потому что ему-то ужасно

хотелось полетать, но Тигра объяснил ему, что надо самому быть

Тигрой, чтобы это понять.

-- А прыгать?-- спросил Ру.-- Могут Тигры прыгать, как

Кенги?

-- Спрашиваешь! -- сказал Тигра.-- Еще как! Когда хотят,

конечно.

-- Ой, как я люблю прыгать!-- сказал Ру.-- Давай

посмотрим, кто дальше прыгнет-- ты или я?

-- Конечно, я,-- сказал Тигра,-- только мы сейчас не будем

задерживаться, а то еще опоздаем.

-- Куда опоздаем?

-- Туда, куда нам надо прийти вовремя.-- сказал Тигра,

ускоряя шаги. Вскоре они добрались до Шести Сосен.

-- А я умею плавать,-- сообщил Ру,-- я один раз упал в

Реку и плавал.-- А Тигры умеют плавать?

-- Конечно, умеют. Тигры все умеют.

-- А по деревьям они умеют лазить лучше, чем Пух? --

спросил Ру, остановившись перед самой высокой из Шести Сосен и

задрав голову.

-- По деревьям они лазят лучше всех на свете,-- сказал

Тигра,-- гораздо лучше всяких Пухов!

-- А на это дерево они могут влезть? -- Они всегда лазят

как раз по таким деревьям,-- сказал Тигра.-- Целый день лазят:

то вверх, то вниз.

-- Ой, Тигра, правда?

-- А вот сейчас увидишь,-- сказал Тигра решительно,--

садись ко мне на закорки и увидишь.

Он внезапно почувствовал, что лазание по деревьям-- это

единственный талант тигров, в котором он действительно уверен.

-- Ой, Тигра! Ой, Тигра! Ой, Тигра!-- пищал Крошка Ру в

восторге. Он забрался Тигре на спину, и они полезли.

До первого сучка Тигра радостно повторял (про себя): "А мы

лезем!"

Добравшись до следующего сучка, он с гордостью сказал (про

себя): "Ну что, я зря говорил, что Тигры умеют лазить по

деревьям?" Забравшись еще повыше он сказал (про себя):

"Конечно, это не так легко, что говорить!.."

А еще повыше он сказал:

-- Ведь слезать тоже придется. Задом.

А еще-еще повыше:

-- И это будет трудновато...

-- Если не упасть...

-- А зато тогда это, кажется, будет совсем...

-- Легко!

И как только он сказал "легко", ветка, на которой он

стоял, внезапно сломалась, и он, чувствуя, что падает,

едва-едва успел вцепиться в верхнюю ветку. Затем он медленно,

медленно поднял голову, зацепился подбородком за эту ветку...

Затем подтянул одну заднюю лапу... Потом другую... И, наконец

он уселся на эту ветку, тяжело дыша и от души жалея, что он

вместо всего этого не попробовал заняться плаванием.

Ру слез с Тигры и уселся рядышком.

-- Ой, Тигра,-- радостно сказал он,-- мы уже на самой

верхушке?

-- Нет,-- сказал Тигра.

-- А мы полезем на верхушку?

-- Н-е-т,-- проворчал Тигра.

-- У-у!-- сказал Ру довольно грустно, но тут же радостно

продолжал:-- А здорово это у тебя получилось, когда ты стал

понарошку падать, а потом взял и не упал. Давай еще разок?

-- Н-е-т!!-- прорычал Тигра.

Ру немного помолчал, а потом спросил:

-- А можно, мы съедим бутерброды. Тигра?

-- Давай. А где они?-- спросил Тигра.

-- Они там внизу, под деревом.

Тигра сказал:

-- Я думаю, мы лучше их побережем немного.

Так они и сделали.

Тем временем Винни-Пух и Пятачок продолжали свою прогулку.

Пух в стихах сообщал Пятачку, что "неважно, чем он занят, так

как он толстеть не станет, а ведь он толстеть не станет"; а

Пятачок размышлял о том, скоро ли вырастет посаженный им

желудь.

-- Пух, гляди,-- неожиданно пискнул Пятачок,-- там на

Сосне кто-то сидит.

-- Верно,-- сказал Пух, с интересом вглядываясь вдаль.--

Там какой-то зверь.

Пятачок схватил Пуха за лапу, очевидно, чтобы Пух не очень

пугался.

-- Это какой-нибудь Хищный Зверь?-- спросил он, стараясь

смотреть в другую сторону.

Пух кивнул.

-- Это Ягуляр,-- сказал он.

-- А что Ягуляры делают?-- спросил Пятачок, в глубине души

надеясь, что сейчас они этого делать не будут.

-- Они прячутся на ветвях деревьев и оттуда бросаются на

вас, когда вы стоите под деревом,-- сказал Пух.-- Кристофер

Робин мне все-все про них рассказывал.

-- Тогда мы лучше не будем подходить к этому дереву, Пух,

а то он еще бросится оттуда и ушибется.

-- Они не ушибаются,-- сказал Пух,-- они здорово умеют

бросаться.

Однако Пятачка это почему-то не утешило. Он все-таки

чувствовал, что не стоит подходить к дереву, с которого, того

гляди, кто-то бросится, хотя бы и очень умело, и он уже

собирался побежать домой по какому-то очень срочному делу,

когда Ягуляр подал голос.

-- Помогите, помогите!-- закричал он.

-- Ягуляры-- они всегда так,-- сказал Пух, довольный, что

может блеснуть своими познаниями.-- Они кричат: "Помогите,

помогите", а когда вы посмотрите вверх-- бросаются на вас.

-- Я смотрю вниз, вниз! -- закричал Пятачок очень громко,

чтобы Ягуляр по ошибке не сделал того, чего не надо.

В ответ донесся чей-то восторженный писк с той самой

ветки, где сидел Ягуляр:

-- Пух и Пятачок! Пух и Пятачок!

И Пятачок неожиданно почувствовал, что сегодня прекрасный

день, гораздо лучше, чем ему только что казалось. Такой

солнечный, теплый денек!

-- Пух!-- крикнул он.-- По-моему, это Тигра и Ру.

-- По-моему, тоже,-- сказал Пух.-- А я думал, это Ягуляр

и... и еще один Ягуляр.

-- Эй, Ру,-- крикнул Пятачок,-- что вы там делаете?

-- Мы не можем слезть! Мы не можем слезть!-- кричал Ру.--

Здорово, правда? Пух, вот здорово! Мы с Тигрой живем на дереве,

как Сова! И мы теперь всегда тут будем жить! А я вижу дом

Пятачка! Пятачок! Я отсюда твой дом вижу! Высоко мы забрались,

правда? Сова и то ниже нас живет!

-- Как ты туда попал, Ру?-- спросил Пятачок.

-- Меня Тигра привез! А Тигры вниз лазить не могут, потому

что у них хвосты очень путаются между ног. Они только вверх

умеют! А когда мы полезли, Тигра про это забыл, а сейчас он уже

вспомнил, и мы тут теперь всегда-всегда будем жить. А может,

еще выше залезем! Что ты сказал, Тигра? А-а! Тигра говорит,

что, если мы заберемся выше, нам не так хорошо будет видно дом

Пятачка, так что мы уж тут останемся.

-- Пятачок,-- торжественно сказал Пух, выслушав все это,--

что мы можем предпринять?

И он принялся за бутерброды Тигры.

-- Они попались?-- тревожно спросил Пятачок.

Винни-Пух кивнул.

-- А ты не можешь влезть к ним?

-- Я могу, Пятачок. Я могу снять оттуда Крошку Ру, но

Тигру я снять не могу, мне его не дотащить. Нади что-нибудь

придумать.

И в раздумье он начал жевать бутерброды Крошки Ру...

Не знаю, может быть, Пух и успел бы что-нибудь придумать,

доев последний бутерброд, но едва он за него принялся, как в

кустах послышался треск и оттуда появились Иа и Кристофер

Робин.

-- Нисколько не удивлюсь, если завтра выпадет град,--

говорил Иа.-- Того и жди. Бураны, вьюги и тому подобное.

Сегодня, конечно, хорошая погода, но это еще ничего не значит;

это еще не сулит хороших перспек... или как там это называется?

Словом, ничего такого не сулит... Это просто небольшая порция

погоды. И все тут.

-- А вот и Пух,-- сказал Кристофер Робин. Ему, очевидно,

было безразлично, что порция хорошей погоды не очень большая,

лишь бы она была хорошая.-- Здравствуй, Пух!

-- Это Кристофер Робин,-- сказал Пятачок.-- Вот он-то

знает, что делать! Они помчались ему навстречу.

-- Ой, Кристофер Робин...-- начал Пух.

-- А также Иа,-- сказал Иа.

-- Тигра и Крошка Ру залезли прямо на Шесть Сосен и не

могут слезть и...

-- А я как раз говорил,-- перебил Пятачок,-- что если

только Кристофер Робин...

-- А также Иа-Иа,-- сказал Иа, снова намекая, чтс с ним

позабыли поздороваться.

-- Если бы только вы оба были здесь, то мы бы могли

что-нибудь придумать!-- сказали Пух и Пятачок.

Кристофер Робин взглянул вверх, увидел Тигру и Крошку Ру и

попытался что-нибудь придумать.

-- Я думаю,-- сказал глубокомысленно Пятачок,-- что если

бы Иа встал под деревом, а Пух встал к нему на спину, а я встал

на плечи Пуха...

-- И если бы спина Иа-Иа неожиданно треснула, то мы бы все

здорово посмеялись. Ха-ха-ха! Как забавно!-- сказал Иа.-- Очень

приятное развлечение, но боюсь, не особенно полезное.

-- Ну,-- сказал Пятачок жалобно,-- я толъко думал...

-- Ты думаешь, твоя спина сломалась бы Иа?-- спросил

ужасно удивленный Пух.

-- Заранее тут ничего сказать нельзя, милый Винни. И это,

конечно, как раз самое интересное!

Пух сказал: "Ох", и все снова принялись думать.

-- Ура, я придумал!-- вдруг закричал Кристофер Робин.

-- Слушай внимательно, маленький Пятачок,-- сказал Иа,-- и

ты скоро будешь знать, что мы намерены предпринять.

-- Я сниму рубашку, и мы все возьмем ее за края, и тогда

Крошка Ру и Тигра могут туда прыгнуть, все равно как в гамак,

они только покачаются и нисколько не ушибутся.

-- Как снять Тигру с дерева,-- сказал Иа-Иа,-- и никому не

повредить! Придерживайся этих правил, уважаемый Пятачок, и все

будет в порядке!

Но уважаемый Пятачок ничего не слышал -- так он волновался

при мысли, что снова увидит голубые помочи Кристофера Робина.

Он уже их видел однажды, когда был гораздо моложе, и пришел

тогда в такое возбуждение, что его уложили спать на полчаса

раньше обычного.

И с тех пор он всегда мечтал проверить, действительно ли

они такие голубые и такие помочные, как ему показалось.

Поэтому, когда Кристофер Робин снял рубашку и ожидания

Пятачка оправдались в полной мере, Пятачок на радостях простил

Иа обиду, ласково улыбнулся ему и даже взялся за тот же край

рубашки.

А Иа шепнул ему:

-- Конечно, и теперь нельзя ручаться, что не произойдет

несчастного случая. Несчастные случаи-- очень странные штуки.

Они обычно случаются совершенно случайно.

Когда Крошка Ру понял, что ему нужно сделать, он пришел в

безумный восторг и запищал:

-- Тигра, Тигра, мы сейчас будем прыгать! Ты погляди, как

я прыгаю! Я сейчас просто полечу, вот увидишь. А Тигры так

могут? Кристофер Робин! Я пошел!-- крикнул он, прыгнул-- и

угодил в самый центр спасательной рубашки.

Летел он так быстро, что его снова подбросило почти на

такую же высоту и он еще долго продолжал подлетать вверх,

приговаривая: "О, о!"

Наконец он остановился и сказал: "Ой, как здорово!"-- и

его опустили на землю.

-- Давай, Тигра!-- крикнул он.-- Это очень просто!

Но Тигра изо всей силы держался за ветку и говорил про

себя: "Конечно, прыгающим животным, вроде Кенги, это хорошо, но

для плавающих животных, вроде Тигров, это совершенно другое

дело".

И он почему-то вдруг представил себе, как он плывет на

спинке вниз по течению или весело ныряет в прохладной влаге

реки, и почувствовал, что это и

есть настоящая жизнь для Тигры.

-- Давай, давай!-- крикнул Кристофер Робин.-- Не бойся.

-- Сейчас, минуточку,-- нервно сказал Тигра,-- мне что-то

в глаз попало! И он медленно, медленно пополз по ветке.

-- Давай, давай, это очень просто!-- пропищал Крошка Ру.

И вдруг Тигра почувствовал, как это просто.

-- Ой!-- крикнул он, видя, как дерево проносится мимо

него.

-- Берегитесь!-- крикнул Кристофер Робин спасателям.

Раздался стук, треск разрываемой ткани, и на земле

образовалась куча мала. Кристофер Робин, Пух и Пятачок

поднялись первыми, потом они подняли Тигру, а в самом низу был,

конечно, Иа-Иа.

-- Ой, Иа!-- крикнул Кристофер Робин, -- Тебе не больно?

-- Он заботливо ощупал ослика, стряхнул с него пыль и помог ему

встать на ноги.

Иа-Иа долгое время ничего не говорил.

Потом он спросил:

-- Тигра здесь?

Тигра был здесь и снова в прекрасном настроении.

-- Да,-- сказал Кристофер Робин,-- Тигра здесь.

-- Что ж, тогда поблагодарите его от моего имени-- сказал

Иа.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
В КОТОРОЙ ВИННИ-ПУХ ИЗОБРЕТАЕТ НОВУЮ ИГРУ
И В НЕЕ ВКЛЮЧАЕТСЯ ИА-ИА

К тому времени, когда речка добралась до края Леса. она

очень выросла-- выросла в настоящую Реку. И, сделавшись

взрослой, она перестала прыгать, скакать и вертеться, как

вначале, в детстве, а двигалась плавно и медленно. Ведь теперь

она знала, куда идет. и говорила себе: "Спешить незачем.

Когда-нибудь все там будем". Зато все впадавшие в нее маленькие

ручейки носились по Лесу взад и вперед без устали, мелькали то

тут, то там-- ведь им надо было так много, так много увидеть и

узнать!

Широкая тропа-- пожалуй, ее можно было даже назвать

дорогой-- вела из Внешнего Мира в Лес, но, перед тем как

попасть в Лес, ей надо было перебраться через эту Реку. И там,

где Река и Дорога встречались, был деревянный мостик, почти

такой же ширины, как сама дорога, с деревянными перилами по

обеим сторонам. Кристофер Робин, пожалуй, мог положить

подбородок на верхнюю перекладину перил, если бы захотел: но

гораздо интереснее было встать на нижнюю перекладину,

наклониться пониже и смотреть на Реку, медленно скользившую

куда-то. Винни-Пух, если бы захотел, пожалуй, мог положить свой

подбородок на нижнюю перекладину, но куда интереснее было лечь

на животик, просунуть голову под перекладину и смотреть, как

внизу медленно скользит Река. Для Пятачка же и Крошки Ру это

был единственный способ полюбоваться Рекой, потому что они были

такие маленькие, что никак не доставали даже до нижней

перекладины. Они ложились под перекладину и смотрели на Реку...

А Река текла и текла, медленно и плавно -- ведь спешить ей

было некуда.

Однажды по пути к мостику Винни-Пух старался сочинить

какой-нибудь стишок про шишки, потому что кругом валялось

множество шишек, а у Винни было поэтическое настроение. Он взял

одну шишку посмотрел на нее и сказал про себя: "Это очень

хорошая шишка, и, конечно, она должна с чем-нибудь

рифмоваться". Сперва он ничего не мог придумать, а потом ему

вдруг пришло в голову вот что:

Поиск по сайту: