КАК Я ХОЖУ ЗА СВОИМИ ПЧЕЛАМИ. 2001 год для моих пчел был, пожалуй, самым удачным

Часть 2

2001 год для моих пчел был, пожалуй, самым удачным…

К этому сроку я завершил в основном все «строительство» на своей пасеке, и теперь мои подопечные могли дожидаться новой весны в предоставленных им двенадцати домиках-ульях.

Теперь у меня в саду недалеко друг от друга стояли три «высоких» (лупановских) улья на двойную дадановскую рамку. Эти ульи я так и называл: Лупанов Первый (Л I), Лупанов Второй (Л II), Лупанов Третий (Л III).

В каждом из этих ульев помещалось по 14 двойных (на две дадановские вощины каждая) высоких рамок плюс разделительная доска.

Чуть позже, когда убедился, что в наших условиях большого меда не получить от семьи, которой предоставлена неограниченная возможность обустраиваться на всех четырнадцати рамках (считайте – на двадцати восьми дадановских), ибо в данном случае семья, имея перед собой достаточное жизненное пространство, всю энергию направляет прежде всего на выхаживание потомства, я стал ограничивать объем Лупановского улья (с помощью разделительной доски) до 10-12 рамок, а для запаса меда ставил на Лупановский улей во время медосбора магазин на 14 рамок (в этот магазин я ставил не 14, а только 12 рамок с таким расчетом, чтобы пчелы не принимались тут червить).

Позже я провел здесь еще одну модернизацию – Второй Лупановский улей (Л II) переделал на полуторную рамку. Теперь гнездо этого улья я смело расширял до 14 рамок, а сверху на гнездо при медосборе мог поставить два магазина (каждый на 14 рамок) под мед.

Эксперимент этот оказался удачным – модернизированный Л II стал давать меда значительно больше своих старших собратьев (Л I и Л III), и меня не раз подмывало переделать на полуторные рамки хотя бы еще один первоначальный Лупановский улей. Но этого я пока не сделал и, прежде всего потому, что Лупановские ульи на двойную высокую рамку исправно одаривали меня очень сильными ранними роями (если роились).

Кроме трех Лупановских ульев к 2001 году у меня на пасеке появились и четыре улья на полуторную рамку (нижняя секция размером в дадановскую рамку, верхняя – размером в магазинную рамку).

Два таких домика – «Пенька» я построил следом за Лупановскими ульями, а два следующих переделал из прежних дадановских ульев (из 1-го Роя и «Пограничника»).

Имя свое «Пограничник» получил по местонахождению: он стоял почти у самого забора, отделявшего мой сад от соседней усадьбы. К тому же пчелы именно из этого улья однажды атаковали лошадь, которую мой сосед, развозивший навоз на свой огород, неосмотрительно подвел под самый мой забор…

Итак: 3 улья на двойную высокую рамку (Лупановские), 4 на полуторную высокую рамку («Пеньки») и 3 улья на обычную дадановскую рамку – это родоначальник моей пасеки Большой улей (БУ) на 14 рамок и его самые первые потомки: Синий улей (СУ) и Рыжий улей (РУ).

Для всех этих десяти «домиков» уже были сработаны кожуха-термоса, в которых они находились и летом и зимой. И теперь своих пчел я больше не убирал на зиму в сарай – и на зиму они оставались в саду по месту постоянной прописки.

Но кроме этих десяти «зимних» ульев для работы с роями я сделал шесть т.н. «летних» ульев. Каждому из этих шести «летних» ульев положено было по три магазина, а вот кожуха-термоса для них я не приготовил, а потому на зиму обитателей этих домиков надо было как-то устраивать…

Просто убирать их куда-то на зиму, а там выставлять в сад по весне не хотелось и, прежде всего потому, что на следующий год эти улья снова должны были быть готовы принимать новые рои…

Вот тут и пришлось мне строить еще два улья – на этот раз это были ульи-лежаки каждый на 20 рамок плюс разделительная доска.

Такие лежаки позволяли размещать в них на зиму пойманные по лету рои… Рои обживались в Летнем улье на 10 рамках, так что каждый из моих лежаков мог принять на зиму, по крайней мере, хотя бы одну семью переселенцев.

Для своих ульев-лежаков сооружать кожуха я не планировал, хотя и эти «домики» должны были оставаться на зиму в саду, а потому само строительство новых помещений для моих пчел планировалось достаточно основательно…

Прежде всего, на пол для лежаков пошли очень толстые цельные доски толщиной около 70 миллиметров. Стенки же домиков обшивались в два слоя доской «тридцаткой». Так что я все-таки надеялся, что жильцам этих лежаков будет здесь не очень холодно.

Устраивая лежаки на 20 дадановских рамок каждый и оставляя здесь зимовать по две семьи в каждом улье, я надеялся еще и на то, что такая сильная сборная семья (после объединения двух зимовавших в улье семей) сможет неплохо поработать по весне на той же иве, а там и в наших садах, и на одуванчике.

И действительно, однажды мои лежаки, где дожидались свою весну по две хороших семьи, подарили мне по полному магазину (магазины у лежаков тоже на 20 рамок каждый) отличного весеннего меда – я его отобрал уже в самом начале июня…

Но такой подарок достался мне только однажды. Дальше никакого ранневесеннего меда я, увы, так до сих пор и не увидел. Вёсны у нас пошли очень неровные, цветущую иву почти тут же стал накрывать жесткий холод. Почти каждую весну очень тяжело цвели наши сады. А там подводил и одуванчик, что обычно сплошным золотом заливает все пространство вокруг нашей деревни: только-только начинал цвести наш золотой цветок, как его накрывало то снегом, то сырым, промозглым холодом, а потому и ранневесенний медок с чуть приметной горчинкой, которую сообщал ему наш одуванчик, для нас стал тоже почти редкостью.

Так что мои лежаки с одной из своих задач (сбор ранневесеннего меда), считайте, пока что не справились…

***

Еще до появления у меня в саду ульев-лежаков я вроде бы ответил для себя на те вопросы, которые задавали мне мои роившиеся пчелы, и далее утвердился во мнении, что роение для моих пчел вовсе не беда, а естественное, необходимое им для жизни состояние. Бедой же было только так называемое «изводящее» роение, когда те или иные семьи отпускали друг за другом не один-два, а три-четыре… роя, конечно, теряли после этого свою прежнюю силу и уже сами никак не могли восстановиться…

Такое, изводящее пчел роение имеет свои конкретные причины и говорило, прежде всего, о том, что пчелы в данном случае не просто расселяются-размножаются, а бегут оттуда, где условия жизни для них становятся невыносимыми…

Пчелы «бегут» от болезней, из тесного, душного для них жилища, где нет возможности нормально размножаться. Пчелы «бегут» от старых, черных сотов, где уже нельзя вывести потомство нормального размера (со временем объем ячейки уменьшается, и раз от раза из таких черных ячеек пчелы выводятся все более мелкие и со всем более короткими хоботками).

Увы, почти все знакомые мне местные пчеловоды, по-моему, не очень задумываются о причинах так называемого «изводящего» роения и знают тут твердо только одно: чтобы остановить пчел в их стремлении роиться и роиться, надо ломать и ломать в гнезде маточники…

Местные пчеловоды держат пчел по большей части в дадановских ульях на 12 гнездовых рамок. По осени вынимают мед и из гнезда, а чтобы пчелы дожили по весны, посреди зимы подкармливают их тем же сахарным сиропом. Пчелы у таких хозяев зимуют в подполе, где значительно теплей, чем на улице, а потому в слишком плотный клуб не собираются и вроде бы всегда готовы во время такой своей зимовки принимать корм.

В своих дадановских ульях местные пчеловоды чаще всего оставляют пчел зимовать на 9-10 рамках, т.е. по весне все-таки имеют возможность подставить в гнездо 2-3 рамки с вощиной или сушью… И все…А далее пчелы находятся в своем тесном помещении до начала взятка – тут хозяин пчел водружает на гнездо дадановского улья магазин с 12 магазинными рамками, а потом старается отметить тот момент, когда его пчелы начнут строить маточники. И если нет желания почему-либо заполучить рой от своих подопечных, то такие маточники наш пчеловод попросту выламывает, не дожидаясь, когда пчелы начнут их запечатывать.

Как вы понимаете, такое «выламывание» маточников не останавливает пчел в их стремлении отроиться, и они снова упрямо строят маточники и готовятся отпускать рои… И снова хозяин пчел вмешивается в ихнюю жизнь и снова выламывает маточники…

И такое противостояние продолжается до начала более-менее богатого взятка – здесь пчелы уже сами спохватываются, забывают обычно свою страсть-роение и принимаются за работу…

Правда, и тут случается так, что включенная еще по весне роевая программа вспоминается пчелами, которых хозяин упрямо старался заставить отказаться от роения, даже во время хорошего взятка – что-то заставляет в таком случае пчел забыть, что их главная задача заготавливать и заготавливать мед, и они совсем неожиданно для пчеловода все-таки отпускают рой. Такие неожиданные, поздние рои, вышедшие в то время, когда все остальные пчелы работали только на мед, мне приходилось принимать у себя в саду. Откуда явился ко мне такой нежданный, негаданный рой, я не знал, но он вдруг прилетал и без особых рассуждений сразу забирался в какой-нибудь из моих Летних ульев, которые я в этот раз не успел заселить…А потом мне приходилось слышать недоуменные рассуждения кое-кого из пчеловодов: мол, и взяток вроде бы был, и маточники он давно все выломал, а пчелы, на тебе, взяли да и отроились уже в самом конце июля…

Если же наши местные пчеловоды не отказывали пчелам в желании отроиться, т.е. у пчеловода было намерение заполучить себе рой, то он проводил описанную мной операцию по выламыванию маточников уже после того, как пчелы отпускали свой первый рой…

И тут «война» с пчелами могла продолжаться достаточно долго…

Удалив лишние маточники и оставив один единственный, пчеловод, конечно, надеялся, что его пчелы образумятся, выведут себе из оставленного им маточника матку, а та, облетавшись, начнут червить, и все будет в порядке…

Но тут частенько случалось такое: пчелы почему-либо не принимали оставленный человеком маточник, уничтожали его, а вместо него оттягивали свищевой маточник и, как правило, еще не один, и вместо того, чтобы заниматься делом, вдруг отпускали рой…

Как вы понимаете, все описанные выше процедуры, которые проделывали известные мне местные пчеловоды со своими пчелами, имели одну цель: не допустить т.н. «изводящего» роения, которое потенциально было рядом с хозяином пчел, живущих в тесноте, а часто еще и в «грязи». Я знаю не одного такого пчеловода, который считает вовсе не обязательным делом разбирать по весне гнездо перезимовавших пчел и удалять оттуда рамки со старыми, черными сотами. Сколько-то рамок он просто подставит сбоку в гнездо вместо тех, которые по осени вынул отсюда вместе с медом, а дальше, дождавшись начала взятка, поставит на гнездо магазин и будет ждать мед.

Пчелы, конечно, отроятся. И только после этого наш пчеловод может заглянуть в гнездо, чтобы удалить лишние маточники… И все.

Кстати, по весне, у местных пчеловодов вовсе и нет особой необходимости разбирать гнездо перезимовавших пчел – почти у всех наших пчеловодов улья с отъемными днищами (доньями). Поэтому по весне гнездо с рамками просто приподнимают, а дно очищают от подмора и прочего, а затем гнездо возвращают на место. Так что в этом случае пчеловоду вовсе не обязательно интересоваться, как дела у пчел в самом гнезде.

Словом, меня такое «пчеловождение» никак не устраивало, а потому я и предложил своим пчелам освоить Лупановские ульи и ульи Пеньки, гнезда которых, прежде всего, были куда просторней гнезд дадановских ульев на 12 рамок.

Давайте проведем сравнительный расчет…

Объем гнезда дадановского улья на 12 рамок при высоте подрамочного пространства в 20мм – 64 800 см. куб (45х45х32).

Объем гнезда такого же улья только при высоте подрамочного пространства в 50 мм – 70 875 см. куб. (45х45х35).

Объем моего Большого улья (БУ) – гнездо на 14 рамок при высоте подрамочного пространства в 50 мм. -81 900 см. куб (45х52х35).

Ну, а теперь объем моего Лупановского улья на 14 двойных высоких рамок плюс разделительная доска (диафрагма) при высоте подрамочного пространства в 50 мм –

159 840 см. куб (55х45х64).

Немного меньше объем гнезда моего улья Пенька (полуторная высокая рамка) на 12 рамок при высоте подрамочного пространства в 50 мм – 93 150 см. куб.

Но и тут объем гнезда моего Пенька почти в полтора раза больше объема гнезда дадановского улья на 12 рамок при высоте подрамочного пространства в 20 мм (т.е. того самого улья, которым обходятся мои знакомые местные пчеловоды).

Как видите, построив Лупановские ульи и ульи Пеньки, я предоставил своим пчелам куда более просторные помещение, устранив, таким образом, одну из главных причин, вызывающих т.н. «изводящее» роение…

О том, что тут мой опыт оказался удачным, я уже рассказывал вам в первой части своей работы. К тому же Лупановские ульи и ульи Пеньки позволили мне легко устраивать по весне новое гнездо для моих подопечных, подставляя светлую сушь и рамки с вощиной.

Судите сами: в Лупановском улье (гнездо на 14рамок) пчелы зимуют обычно на 5 рамках. Т.е. по весне я могу подставить в такой улей 9-10 любых рамок на свое усмотрение, предоставив таким образом пчелам возможность выводить потомство в новых сотах.

Так же удобно контролировать гнезда и в моих ульях Пеньках. Здесь (гнездо на 12 полуторных высоких рамок) пчелы зимуют обычно на 6 рамках (очень редко на 7 рамках), так что по весне я имею возможность подставить в гнездо моего Пенька любые 5-6 рамок…

Таким образом, мои Лупановские ульи и ульи Пеньки помогли мне устранить и вторую причину, вызывающую т.н. «изводящее» роение – в гнездах этих ульев для пчел всегда были и светлые соты-сушь и рамки с вощиной - простор для работы….

Более-менее удачно складывались у меня отношения и с моим Большим ульем (БУ) на 14 дадановских рамок. Здесь пчелы оставались зимовать на 10-11 рамках и очень редко – на 12 рамках. Т.е. по весне я всегда имел возможность поставить в гнездо БУ 3-4 новые рамки с сушью и вощиной. А если при весенней ревизии из гнезда БУ я удалял какую-то рамку, то и вместо нее в гнездо ставилась еще одна новая рамка, пригодная пчелам для нормальной жизни…

Здесь надо сказать еще вот о чем… При высоте подрамочного пространства в 50 мм мои пчелы, живущие в БУ, как правило, отстраивают под большей частью гнездовых рамок т.н. языки обычно с трутневыми ячейками, где и выводят для себя трутней, а затем заполняют эти ячейки медом, который при формировании по осени гнезда поднимают наверх, в свод гнезда. На этих языках бывает и обычный пчелиный расплод, из которого выходят рабочие пчелы. Нередко встречал я на ребрах языков и маточники. К концу лета эти языки становятся темно-коричневого, а то и почти черного цвета, и конечно, по весне эти сооружения я удаляю, предоставляя пчелам простор для новых работ, но осенью эти сооружение я не трогаю – оставляю их на зиму, считая, что они и тут играют определенную, важную роль, обеспечивая необходимый пчелам ток-вентиляцию воздуха внутри гнезда.

По весне, проверив и расширив гнездо, удалив при этом прошлогодние языки, оттянутые пчелами, я очень скоро расширяю жизненное пространство для пчел, живущих в БУ – ставлю на гнездо магазин с рамками…

Большой улей у меня давно защищен кожухом – так он зимует в саду и так, в кожухе, остается и на лето, т.е. пчелам здесь не так страшны и весенние холода, а потому я и могу достаточно рано оставить на гнездо БУ магазин, не боясь застудить тот же расплод в гнезде.

Объем магазина БУ при моих магазинных рамках высотой 175 мм, а не 145, как у местных пчеловодов – 40 950 см. куб. Т.е. после постановки магазина объем БУ становится - 122 850 см. куб., а это побольше, чем объем гнезда у моего Пенька.

В магазин БУ я ставлю не 14, а только 12 магазинных рамок, т.к. считаю, что гнезда в 14 рамок (плюс языки, оттянутые под 10-12 рамками) пчелам вполне хватает, чтобы вывести здесь достаточное потомство – в магазин, где расстояние между рамками больше, чем в гнезде, пчелы обычно не поднимаются для червления – эти рамки предназначены только под мед.

Так что и Большой улей был избавлен у меня от так называемого «изводящего» роения…

Сложней было с моими дадановскими ульями на 12 гнездовых рамок…Таких ульев к 2001 году у меня оставалось только два: Синий улей (СУ) и Рыжий улей (РУ)…

В гнездах Синего и Рыжего улья было по 12 дадановских рамок. Пчелы зимовали здесь на 10-11, а то и на всех 12 рамках. Так что по весне, не удаляя из ульев какие-то рамки, я мог подставить в эти ульи всего 1-2 рамки, а то и не одной (если пчелы зимовали на всех 12 рамках).

Гнезда перезимовавших пчел я просматривал обычно только тогда, когда становилось достаточно тепло, чтобы не застудить расплод (обычно не рекомендуется разбирать гнездо, если температура в тени ниже 16 градусов). Но такое, благоприятное для моей работы тепло обычно приходило к нам никак не раньше второй половины апреля. А в это время у пчел в улье обычно самая что ни на есть горячая пора – пчелы выхаживают расплод. И очень часто, просматривая гнезда того же Синего и Рыжего ульев, я не находил здесь ни одной рамки, которую можно было бы удалить из гнезда безболезненно для пчел: на большинстве рамок уже был расплод, на остальных пчелы распускали мед, чтобы кормить потомство.

Так что ни для Синего, ни для Рыжего ульев я порой не мог почти ничего сделать, чтобы вместо старых черных сотов здесь в гнезде появилась светлая сушь и рамки с вощиной. В этом случае приходится готовить и для Синего и для Рыжего ульев магазины, где будут и рамки со светлой сушью, и рамки с вощиной. Пчелам такой «подарок», как правило, нравится, они согласно принимают его и почти тут же поднимаются в магазин червить и оттягивать вощину.

Только таким путем удается мне хоть как-то улучшить условия жизни моих пчел в дадановских ульях.

Но приближается осень. С гнезда постепенно снимаются магазины, и пчелы снова будут вынуждены устраиваться на зиму на старых, черных сотах.

Правда, по осени мне удается все-таки убрать из гнезд Синего и Рыжего ульев по две, много – по три рамки со старой сушью, но это было для пчел все-таки малой помощью.

Позже я стал поступать немного иначе… Сняв верхние магазины (а у каждого из этих ульев обычно было по три магазина), я оставлял пока над гнездом нижний, самый первый магазин, куда пчелы с весны поднимались червить и где оттягивали всю предложенную им вощину. Теперь, к концу лета, рамки этого магазина были заполнены медом и соединены с гнездовыми рамками восковыми мостиками, по которым обитатели улья могли спокойно переходить с гнездовых рамок на магазинные.

Судя по всему, эти рамки из нижнего магазина пчелы готовили только для себя и надеялись отправиться в зиму вместе с ними. Я осторожно, по одной, вынимал эти рамки из магазина, стараясь особенно не разрушать восковые мостики – переходы из гнезда в магазин, ставил вынутые магазинные рамки в ящик, запоминал тот порядок, в каком они располагались над гнездовыми рамками, а далее заглядывал в гнездо…

Так и есть… Боковые рамки в гнезде были с более-менее хорошим медом, а вот на рамках в середине гнезда, где пчелы и должны были собраться в свой зимний клуб, меда было совсем немного – мед тут неширокой полоской находился только под верхним бруском рамки… Одного такого меда явно не хватит пчелам, чтобы дождаться весны.

Но у пчел в запасе были еще магазинные рамки полные меда, так что, судя по всему, мои догадливые труженицы и предполагали устроиться на зиму как раз под этими магазинными рамками, сначала употребив для своих целей мед с гнездовых рамок, что был над головой клуба, а затем перейдя по восковым мостикам в магазин.

Словом, передо мной было два пути… Первый – снять все-таки магазин и как следует покормить пчел, чтобы они устроили для себя из этого корма свод на гнездовых рамках. И второй путь – убрать из гнезда часть рамок, где было совсем мало меда, сформировать гнездо (вместе с боковыми медовыми рамками) из 6-7 (много – из 8) рамок, а дальше поставить на место магазин и вернуть в улей те самые магазинные рамки с медом, на которые пчелы, видимо, очень рассчитывали.

Тогда зимнее гнездо для моих пчел будет выглядеть так: внизу 6-7 гнездовых рамок, над ними соответственно 6-7 рамок магазинных с медом, а сбоку гнезда разделительная доска (диафрагма), которая отгородит зимнее гнездо от остальной части улья…

В этом, втором случае я решал для себя сразу две задачи… Во-первых, удалял из гнезда уже не 1-2, а побольше старых, черных рамок – по весне вместо этих рамок я подставлю пчелам светлую сушь и рамки с вощиной, и таким образом создам своим пчелам, видимо, вполне приличные условия для жизни и качественного размножения…Во-вторых, мне не придется кормить под зиму пчел (готовить сироп и т.д.).

Итак, мои пчелы в Синем и Рыжем ульях остались зимовать в таком вот комбинированном гнезда: 6-7 гнездовых рамок и 6-7 магазинных рамок с медом…

Результат: пчелы перезимовали неплохо, добрались, в конце концов, и до меда в магазине, но к тому времени, когда я проводил весеннюю ревизию, весь мед, который был в магазинных рамках, пока не освоили.

Конечно, можно было бы теперь эти магазинные рамки с оставшимся медом убрать из улья, если бы у пчел был в достатке мед в самом гнезде – ведь впереди еще почти половина апреля, а там месяц май – и все это, как правило, время, когда с пастбищ не очень-то запасешься кормом, необходимым и для себя и для будущего потомства.

Меда в самих гнездах Синего и Рыжего ульев оказалось не так-то много, а потому магазинные рамки, где еще оставалось достаточно меда, из ульев я не убрал, а поступил так: часть магазинных рамок, где было побольше меда, подставил к пчелам в гнездо…

Этот мед им обязательно пригодится, а сами магазинные рамки, меньшие по размеру рядом с гнездовыми (дадановскими), пчел вряд ли смутят. Да и не намного мои магазинные рамки (высота их 175 мм) меньше стандартных дадановских (высота дадановской гнездовой рамки – 300 мм).

И эту разницу в 125 мм по высоте мои пчелы очень быстро ликвидировали – они оттянули с нижних планок магазинных рамок очень аккуратные языки, и даже не языки, а как будто отстроили недостающий сот, размерами в точности повторяющий самую рамку, опустив его вниз. И в этих новых отстроенных сотах-языках стали прежде всего червить. Словом, подставив в гнездо магазинные рамки, где оставался мед, я не только подкормил своих друзей-товарищей, но и предоставил им возможность настоящей пчелиной работы в улье (ведь оттягивать вощину – это не самая настоящая пчелиная строительная работа в улье, пчеле надо строить сот самой от начала до конца).

Вот так и приготовились встретить новое для них лето мои Синий и Рыжий ульи…

Очень скоро я поставил на гнезда этих ульев по магазину (и Синий и Рыжий ульи уже были спрятаны у меня в кожуха, и весенние холода были им не очень страшны, а потому, как и у Большого улья, я ставил здесь первые магазины очень рано) – уже тут пчелы получали достаточно просторное помещение для жизни и работы. А как только начали они работать в первом магазине, я подставил им вторые, а там и третьи магазины. Так что считайте, помещение для жизни этих пчел выглядело, в конце концов, очень даже внушительно…

Объем гнезда дадановского улья на 12 рамок – 64 800 см. куб. плюс три магазина объемом по 37 462 см. куб. каждый. А это уже – 177 186 см. куб.

Вспомните, что объем моего Лупановского улья на 14 двойных высоких рамок – это 159 840 см. куб… Так что мои «даданы» в конце концов перещеголяли своих «лупановских» соседей.

Отстают тут от них и мои «Пеньки» даже с установленными на них двумя магазинами… Общий объем такого помещения – 168 074 см. куб.

Ну, а каков конечный результат?..

Год 1999.

Белый улей (Б/У) – Пенек (не роившийся) – 95 кг товарного меда.

Большой улей (БУ) – (не роившийся) – 75 кг товарного меда.

Синий улей (СУ) – (не роившийся) – 68 кг товарного меда.

Год 2001 – тот самый год, упоминавшийся мною в начала этой части повествования.

Рыжий улей (РУ) – (не роившийся) – 104 кг товарного меда.

Белый улей (Б/У) – Пенек (не роившийся) – 105 кг товарного меда.

1-ый Рой – Пенек (не роившийся) – 102 кг товарного меда.

Синий улей (СУ) – (не роившийся) – 96 кг товарного меда.

Год 2002

Синий улей (СУ) – (не роившийся) – 88 кг товарного меда.

Белый улей (Б/У) – (не роившийся) – 82 кг товарного меда.

Большой улей (БУ) – (не роившийся) – 63 кг товарного меда.

Рыжий улей (РУ) – (не роившийся) – 53 кг товарного меда.

Как видите, мои «дадановские» ульи при описанном внимании к ним от других «выдающихся» ульев вроде бы никак не отставали, И роились они не чаще, чем Лупановские ульи и Пеньки… А уже о т.н. «изводящем» роении тут не могло быть и речи…

***

Рассказывая вам о своих пчелах, я часто обращал ваше внимание на том, что у пчел должно быть достаточно просторное помещение. Но какой именно объем жилища желательней всего для тех же пчел, а там и для пчеловода, ждущего от своих подопечных товарный мед?.. Нередко в поисках ответа на этот вопрос мы начинаем ссылаться на пчел, живущих естественной жизнью в дуплах деревьев. Причем тут мы обычно вспоминаем пчел, живущих в очень больших дуплах…

Например, диаметр дупла 35 сантиметров и высота в 5 метров… Объем такого дупла – 480 500 см. куб. А это почти в три раза больше объема моего Лупановского улья (объем Лупановского улья – 159 840 см. куб.).

Еще один пример (свидетельство М.В.Лупанова из его работы «Советы старого пчеловода»)… Диаметр дупла – 30 см. Высота – 5 метров. Подсчитываем объем дупла – 353 000 см. куб. Это в два с небольшим раза больше, чем объем моего Лупановского улья, и только в два раза больше объема моего Пенька с двумя магазинами над гнездом и объема моих «даданов» с тремя магазинами над гнездом.

А вот результат «ревизии» такого дупла, плотно заселенного пчелами: «меда в дупле было 55 килограммов» (см. упомянутую работу М.В. Лупанова).

И еще одно дупло… Диаметр дупла – 35 см и высота – 5 метров. Объем – 480 500 см. куб. «Соты были построены в 7 рядов на 4 метра в длину», «сотового меда мы нарезали 10 ведер», «сверху на 1 метр мед был засахарен» (М.В.Лупанов).

Давайте подсчитаем мед, добытый из такого выдающегося дупла… Обычно в десятилитровом ведре умещается немного больше 14 килограммов меда (один литр меда весит чуть меньше 1,5 килограммов). Т.е речь в данном случае могла бы идти о 140-145 килограммов меда (десять ведер), добытого из дупла, если бы этот мед не был сотовым. Сотового меда (соты с медом) входит в ведро куда меньше по весу (если сотовый мед не запрессовывать в ведро), чем откаченного из сотов жидкого меда. Т.е ведро сотового меда – это по весу всего никак не более 8 килограммов. Т.е. речь идет здесь примерно о 80 килограммов чистого меда, причем меда собранного не только в этом году, а запасенного в дупле и ранее («сверху мед на 1 метр был засахарен»).

Ну, а теперь сравните этот подарок, добытый из дупла, над которым пчелы трудились, видимо, не один год, с товарным медом, которым одаривают меня мои пчелы только за один сезон…Год 2001 (по ульям – см. выше): 104 кг, 105 кг, 102 кг, 96 кг… Год 2002 : 88 кг, 82 кг, 63 кг, 54 кг..

Вернитесь немного назад, к нашему первому примеру «выдающегося» дупла – здесь отец М.В. Лупанова добыл из дупла 55 кг меда. Причем это подарок от пчел, живших в дупле почти два года, т.е. два сезона работавших на мед…

Ну, и как – в каком именно жилище пчелы работают производительней: в гигантских дуплах или в моих ульях Пеньках, в моих ульях «даданах» и в моем Большом улье?

Так что сделайте вывод: не следует гнаться за слишком большим объемом жилища для пчел, за которыми вы ходите!

О том, что слишком большой простор жилища, предложенного пчелам, не всегда приводит нас к успеху – не всегда получаем мы тут большой мед, я уже говорил, приводя пример своих Лупановских ульев, где развивались очень сильные семьи, от которых, увы, так и не получил я в наших условиях большого меда, пока не ограничил объем этих ульев, предназначенных для 14 двойных дадановских рамок, всего 10-11-12 такими же рамками.

Конечно, если бы в то время, когда семьи, живущие в моих Лупановских ульях, достигали очень большой силы, явилась бы нам та же щедро цветущая липа или еще какой-нибудь выдающийся медонос, то, конечно, здесь бы и встретился я с тем самым большим медом, о котором мечтают другой раз пчеловоды. Но такого счастья мне здесь, на Ярославской земле, пока не выпадало – только однажды та же самая липа одарила нас своим нектаром и то все-таки очень коротко из-за неподходящей погоды. И было этот как раз в том самом 2001 году, когда на круг я получил от своих пчел по семидесяти с лишним килограммов товарного меда на семью, а некоторые мои семьи отметились здесь и личными рекордами (РУ – 104 кг, Б/У – 105 кг, СУ – 96 кг, 1 Рой – 102 кг). Ну, а уже не следующий год никто из моих пчел особых рекордов не поставил, и на круг (на семью) я получил только 58 кг товарного меда.

***

Я вспоминаю еще одно, на этот раз давнее событие… Карелия. Год 1990. Дадановский улей (тот самый Синий улей, который затем постоянно прописался у меня здесь, на Ярославской земле). На гнездо (корпус с 12 дадановскими рамками) я поставил еще один корпус (магазинов для Синего улья у меня тогда еще не было). Пчелы тут же поднялись во второй корпус и отстроили (оттянули вощину) соты во всех двенадцати дадановских рамках. Пчелы размещались теперь на 24 рамках. Пчел было много, и они очень активно летали. Но медом пока особо не пахло… Приближалась осень – в улье очень много пчелы и совсем немного меда… Пчелы так много и она так активно сопротивляется моему желанию перевести ее на рамки нижнего корпуса, что отказываюсь от попыток снять верхний корпус… Будь, что будет – пчелы остаются зимовать в двух корпусах… Знаю, что меда у них всего ничего, но помочь им никак не могу – сахара в местных магазинах нет…

О чем думали эти пчелы, усиленно плодясь и в то же время почти не находя нектара, необходимого им для зимовки?

Весна. В улье живым остался лишь небольшой комочек пчел. Подмора оказалось почти полное ведро… Оставшихся в живых пчел тут же подкормил (вернувшись в Карелию из Москвы, я привез с собой немного сахара). Пчелы ожили, начали червить, переехали вместе со мной из Карелии на Ярославскую землю, здесь вроде бы освоились и запаслись на зиму медом. Но (об этом я говорил в первой части своей работы) по зиме погибли от клеща.

Я привел пример непонятного (с нашей точки зрения) поведения пчел, которые получили достаточный простор, принялись наращивать и наращивать силу семьи, не обращая внимания на то, что у них не было перспективы обеспечить себя на зиму кормом – кормовые угодья для пчел в тех местах, о которых речь, не слишком богаты…Так что, видимо, не всегда поведение пчел может быть слишком разумным…

Итак, мы, пожалуй, поняли, что стремиться в своем пчеловодстве к объему грандиозных естественных жилищ (дупел), видимо, не стоит…

Мой Лупановский улей (сокращенный до 10-12 рамок с магазином над гнездом в случае хорошего медосбора), мои Пеньки (на двенадцать полуторных рамок плюс два магазина над гнездом), Большой улей (гнездо на 14 дадановских рамок плюс три магазина каждый на 14 рамок), дадановские ульи (гнездо на 12 рамок плюс рано поставленный на гнездо магазин плюс еще два магазина) – это, видимо, и есть те предельные объемы жилища для моих пчел… Это моя личная позиция.

***

Кстати говоря, приводя примеры жизни пчел в природе (в дупле), мы обычно вспоминаем тут только т.н. «выдающиеся» дупла. Действительно, в очень просторном дупле семья набирает очень большую силу и отпускает очень сильные рои, т.е. эти пчелы поставляют выдающийся продукт – сильных, жизнестойких пчел.

Но кроме просторных дупел, пчелы принимают для своей жизни и дупла поменьше… Мне приходилось встречать совсем небольшие дупла, где добровольно силились пчелы. И объем такого естественного жилища для пчел никак не превышал объем гнезда того же моего Большого улья…

Судите сами… Дупло диаметром в 25 сантиметров, при высоте дупла всего 1,5 метра могло похвастаться объемом жилища всего в 73 500 см. куб. А это всего-навсего объем гнезда дадановского улья на 12 рамок при высоте подрамочного пространства в 50 мм.

Обратимся к опыту бортников… По тем данным, которыми я располагаю, объем борти колеблется от 48 000 см. куб до 85 000 см. куб. А 48 000 см. куб – это в полтора раза меньше объема гнезда дадановскогоулья на 12 рамок при высоте подрамочного пространства в 20 мм. И в таком помещении-борти живут и плодятся пчелы.

Правда, по тем данным, которыми я располагаю, пчелы, живущие в бортях, роятся довольно энергично – в среднем борть отпускает за лето 2- 4 роя…

Два роя для жилища объемом в гнездо дадановского улья – это уже много: семья в этом случае теряет силу и может плохо подготовиться к зиме. А уж 4 роя за лето для пчел, обосновавшихся в совсем небольшом жилище – это уже, по-моему, катастрофа…

Читаешь материалы по бортничеству и часто находишь подтверждение тому, что пчелы в бортях нередко чувствуют себя не очень хорошо… Встретил я как-то такую жалобу бортников: «лед давит пчел»… В чем дело? А дело в том, что на зиму в борти осталась не очень сильная семья, которая не способна, как следует, обогревать собой свое помещение. Вот влага, продукт жизнедеятельности пчел, и оседает на стенках промороженной в таком случае борти в виде льда.

У том, что по весне не все пчелы в бортях остаются живыми и здоровыми, бортники тоже не скрывают – по весне они обязательно осматривают все свои борти, удаляют подмор, а там и готовят борть, потерявшую зимой всех своих пчел к приему новых роев… И это притом, что сильные семьи в достаточно просторной борти могут жить очень долго – ведь бортник по осени удаляет из борти часть меда вместе с сотами, удаляются тут и старые соты, и пчелам предоставляется каждый год возможность для нового строительных работ…

Знают бортники и то, что пчелы в каких-то бортях могут и изроиться («изводящее» роение), могут не заготовить посему для себя достаточно меда на зиму, а потому по осени при осмотре бортей, подкладывают в такие слабые семьи мед в сотах, взятых от других семей.

Это я все говорю к тому, что достаточное жизненное пространство жилища играет очень значительную роль в жизни пчел и при соблюдении других условий не позволяет т.н. «изводящему» роению губить пчелиные семьи.

Вот, видимо, и в природных условиях (а борть ближе к дуплу, чем наши ульи) стесненные жилищные условия не позволяют семьям успешно развиваться и приводит к усиленному роению.

И все-таки пчелы селятся и в очень небольших дуплах, селятся, как-то живут, часто роятся (бегут от негодных жилищных условий), а там и «освобождают» это помещение для следующих жильцов-бедолаг.

Такую вроде бы «неразборчивость» пчел при выборе жилища можно отметить и при поселении роев в ловушки-ящички, которые развешивают на пути возможной миграции пчел охотники за роями… И ящички-то эти всего ничего, и рамок-то там от силы штук 6, а надо же, залетает вот в такой «посылочный» ящичек другой раз и очень большой рой, как-то размещается здесь и заливает собранным медом все свое жилище.

А что дальше собирается делать такой рой, поселившийся в очень небольшом жилище? На этот вопрос я ответа пока не имею, ибо все эти ловушки-ящики с пойманными роями охотники за роями никак не оставляют на зиму в лесу, а перевозят домой и рассаживают пойманных пчел по разным ульям.

А хорошо было бы последить за такой семьей, которая выбрала почему-то для себя домишко не по своей комплекции… О чем думают тут эти пчелы?

Все-таки я предполагаю, что подобный «выбор» сильным роем домика-игрушки событие вынужденное, ибо другой, более вместительной ловушки в округе нет, как давно нет в наших лесах и прежних выдающихся дуплистых деревьев-патриархов…

А то, что те же рои предпочитают другой раз помещение повместительней, могу показать на своем примере…

Ко мне в сад почти каждый год стали заглядывать такие вот путешествующие рои. И они обычно остаются у меня на жительство, когда я предоставляю им то или иное помещение. Обычно такие рои вынуждены поселяться в моих летних ульях, которые пока не заняты моими собственными роями. Но если рядом готов к приему гостей мой Лупановский улей, то пчелы-путешественницы обычно выбирают именно его…Другой раз просто удивляешься: и рой-то всего ничего, так себе – пустячок, а надо же отвернулся от моего летнего улья и забрался в такие хоромы, где его и не видно…

Так что в природной, естественной жизни пчел не все так радужно: здесь есть свои богатые домовладения, а рядом с ними и жилища поскромней, а то и просто сиротские, где не суждено никому набраться такой силы, чтобы сравниться со своими более удачными сородичами…

***

Поставив у себя в саду два лежака (каждый на 20 рамок плюс разделительная доска), я собирался размещать в них на зиму рои из Летних ульев, а там по весне, объединив перезимовавшие семьи, надеялся получить от таких сильных семей ранневесенний мед…

Я уже говорил, что только однажды мои лежаки одарили меня этим самым ранневесенним медом, ибо погоды у нас все последнее время стояли капризные, неверные, и тут ни о каком богатом меде с той же ивы не могло быть и речи. А вот рои, посаженные летом в те же Летние ульи, в своих лежаках я успешно размещал на зиму…

Тут у кого-то из вас может появиться вопрос: в эти самые лежаки я мог подселить на зиму всего по одной семье в каждый улей, т.е. устроить на зиму в двух своих лежаках только две семьи, два роя. А как же остальные рои, заселившие летом мои Летние ульи – ведь у меня было приготовлено для роев шесть таких ульев.

Действительно, мои пчелы отпускали за лето в среднем 4-6 (реже -8) роев… Ну, во-первых, не все снятые мною рои отправлялись на жительство в Летние ульи – самые сильные рои с плодными матками предназначались для очередного «ремонта» моей пасеки…Дело в том, что любая пасека так или иначе несет потери – то и дело лишается каких-то семей…

Так по зиме какая-то семья может остаться без матки, и помочь тут свои пчелам я был бессилен, ибо никаких вспомогательных семей, никаких нуклесов я на зиму не оставлял, а сами по себе мои подопечные заполучить себе новую матку, способную червить, рано по весне никак не могли…

Последний раз по этой причине я потерял семью в одном из своих лежаков весной 2008 года… Просматривая гнездо этих пчел в середине апреля, я увидел печатный расплод, но более раннего, еще не запечатанного расплода не нашел, а вместо него обнаружил свищевой маточник, построенный на рамке с расплодом…

Значит, что-то случилось здесь, в моем лежаке совсем недавно – матка, судя по всему, потерялась здесь уже в начале весны. Свищевой маточник был запечатан – молодая матка должна была появиться в улье вот-вот… Но что будет дальше?.. Матке надо облетаться (встретиться с трутнями) и возможно поскорей, ибо трутни-женихи не интересуются матками, «засидевшимися в девках» - случится такое, что молодая матка не отправится в свадебное путешествие недели две с лишним после появления на свет, и ей уже не суждено будет червить в своем улье – трутни не обратят не нее внимания.

Понятно, что для успешного брачного полета молодой матки должны быть в наличии трутни… Но о каких трутнях могла идти речь в конце апреля, и даже в начале мая – к этому времени трутни другой раз еще и не собираются появляться на свет…

Словом, мой лежак, потерявший в начале весны матку, при всем своем желании исправить ситуацию, был обречен…

Так все и вышло… Пчелы здесь оставались без матки, какое-то время еще активно летали, затем их активность заметно снизилась, и мне ничего не оставалось другого, как убрать их из лежака, где они зимовали, и подсыпать к другим семьям…

Пчелы-сироты, оставшиеся без матки, расселились не без моей помощи по другим ульям, а мой лежак снова был готов принимать рои. В этот раз в опустевший лежак я мог переселить не один, а два роя, и затем, убрав, в конце концов, разделительную доску, что стояла между этими роями, создать очень сильную семью.

Итак, два хороших роя мне уже были необходимы в 2008 году, чтобы заселить опустевший лежак…

Что-то случилось этой зимой и с семьей, жившей в Третьем Лупановском улье… И перезимовали здесь пчелы, как обычно, неплохо. И подмора почти не было, и сырость здесь по зиме не завелась, и меда вполне хватало, и самой пчелы было в достатке, но облетываться по весне этот мой Лупановский улей что-то дольше других пчел не облетывался – складывалось впечатление, что эти пчелы все никак не могли отойти от зимнего «сна»… А когда потеплело, и я смог заглянуть и в этот улей, то не обнаружил здесь никакого расплода… Но, может быть, матка здесь просто еще не начала червить… Подождем… Но ожидания мои не оправдались, и теперь и этот Лупановский улей приходилось тоже заселять новыми жильцами…

Правда, для заселения этого Лупановского улья моего роя не потребовалось – в самом начале июня в мой сад заявился серым шуршащим облаком чужой рой и тут же, видимо, уже заранее зная, где остановиться, забрался в недавно опустевший Лупановский улей…

Как видите, весной 2008 года мне уже потребовалось было для «ремонта» пасеки два роя…

У меня на пасеке потеря пчелами матки по зиме событие, в общем-то, очень редкое – это так вот сложилось все к весне 2008 года, что из 12 зимовавших семей две остались к весне без маток…

Живы ли – здоровы ли матки в моих семьях, я старался узнать заранее, еще до того, как заглядывал к пчелам в гнезда…Полетит пчела первый раз на иву или на мать-и-мачеху, возвратится домой с обножкой, значит, скорей всего есть в семье расплод.

Можно и руку запустить под подушку, прикрывающую сверху гнездо – тепло под подушкой, значит есть в гнезде расплод…

Точно так же проверял я этой весной и тот самый лежак, который остался в начале весны без матки: и тепло было под подушкой, и обножку в улей пчелы носили – ведь расплод в этой семье оставался и после потери матки, а вот самой матки в улье не оказалось…Так что окончательный ответ: цела ли матка в семье, получал я только после того, как заглядывал к пчелам в гнездо – тут не надо специально разыскивать матку: есть в семье разновозрастный расплод, есть в ячейках совсем молодые личинки, значит, жизнь тут продолжается…

Итак, потеря матки по зиме меня, конечно, расстраивает, но события такие случаются у меня редко, а вот семьи, осиротевшие после роения, достаются мне, пожалуй, почаще…

Семья отпускает рой – с роем уходит старая плодная матка, которая почти тут же начинает червить в новом улье. В семье же, отпустившей рой, остается какое-то количество расплода, который около двадцати дней будет поддерживать собой силу семьи. И за это время отроившаяся семья должна отправить в свадебное путешествие молодую матку, принять ее обратно после свадьбы, окружить заботой, помочь ей начать откладывать яйца в ячейки сота.

Если свадебное путешествие закончится удачно, если ничто не помешает молодой облетавшейся матке вернуться обратно, если она заинтересует собой трутней, то дней через 30 семья, отпустившая первый рой, начнет восстанавливать силу (только через 21 день после того, как молодая матка начнет червить, появятся на свет новые рабочие пчелы). А потому только недель через пять после того, как вышел первый рой, семья сможет начать более-менее прилично работать.

Вот и считайте, какое роение выгодно, не разорительно для пасеки?.. Конечно, только раннее, только отроившиеся в конце мая, в самом начале июня семьи смогут успеть к пику нашего медосбора. А отроится семья первый раз числа 10-15 июня – не ждать от нее меда, хорошо, если себя обеспечит медом на зиму.

Но это в лучшем случае… А в худшем… Рой отпущен, в семье появляется молодая матка и очень скоро она отправляется в свое брачное путешествие на встречу с трутнями. Отправляется, но вдруг не возвращается обратно… По статистике для наших северных мест потери молодых маток во время свадебных путешествий достигают 10%, т.е. из десяти молодых маток одна вполне может не вернуться обратно в свой улей.

Если у пчел в запасе есть еще маточник или уже вышедшая из маточника молодая матка, то положение можно попытаться исправить – в брачное путешествие может отправиться вторая молодая матка… Вот почему некоторые из моих знакомых местных пчеловодов, выламывая маточники после выхода первого роя, оставляют пчелам не один, а два запечатанных маточника. Но чтобы сохранить в семье резервную матку, пчелам надо очень постараться. Дело в том, что появившаяся на свет молодая матка довольно агрессивно относится к своим возможным соперницам – и не досмотри за ней пчелы, она обязательно постарается расправиться с ними.

Итак, резервная матка все-таки облеталась, и жизнь в семью пчел вернулась, правда, вернулась со значительной задержкой, а такая задержку во время медосбора стоит семья порой значительным количеством не заготовленного меда.

А если не будет резервной матки, если пчелы не уберегут ее от соперницы? То все – семья осиротела, в семье вот-вот появятся пчелы-трутовки, не способные вывести рабочих пчел, на которых только и держится вся сила семьи. И тогда такую семью придется рассыпать по другим улья, а на ее место, в опустевший улей селить новый рой…

Но молодая матка, потерявшаяся в полете – это еще не все беды, которые поджидают пчел, отпустивших первый рой… Дело в том, что свадебное путешествие молодой матки может состояться только при определенных погодных условиях. Во-первых, «на дворе» должно быть достаточно тепло (температура не ниже 23-25 градусов), и конечно, без дождя.

А вот теперь вспомните лето 2008 года в наших местах… Весь июнь сырой холод – пчелам было не до работы, они по большей части сидели дома… Какие уж здесь свадебные путешествия…

Ну, а если свадьба откладывается, если невеста на глазах стареет, то простите, у пчел тоже, видимо, есть такое понятие, как «старая дева» (об этом я только что рассказывал, вспоминая свой лежак, потерявший уже по весне матку), и в таком случае прежней жизни в семье, отпустивший свой первый рой, уже не будет – «старая дева», не вышедшая за муж, не сможет червить.

Такое случилось в 2008 году с моим Пограничником – его молодая матка не смогла облетаться из-за непогоды…Пчел из Пограничника я расселил по другим семьям, а улей остался на зиму пустым – заселять его придется теперь только в следующем году.

Первые рои с плодными матками я обычно отряжаю для «ремонта» пасеки. Вторые рои (уже с молодыми неплодными матками) я стараюсь подселить к роям с плодными матками. В случае с Летними ульями поступаю так: рой с неплодной маткой принимаю в свой ящик-роевню уже не на гнездовые, а на магазинные рамки. Затем на Летний улей, где уже обосновался рой с плодной маткой (там обычно на гнездо уже поставлен один магазин с рамками), ставлю второй (или третий) магазин, и, предварительно подымив хозяев Летнего улья, ставлю в верхний магазин рамки из ящика-роевни с пчелами, добавляю сюда магазинные рамки до полного комплекта и накрываю гнездо новой сборной семьи холстиком. Все – операция завершена.

Такие операции у меня всегда проходят удачно, сборная семья в таком улье становится достаточно сильной. Пойманные рои я обязательно подкармливаю (подставляю ему рамки с медом или кормлю сиропом), и, в конце концов, к осени получаю от такой семьи до трех магазинов меда (магазины по 9-10 рамок).

Случается подселять в уже работающий Летний улей и совсем небольшие рои с неплодными матками – в этом случае я подсыпаю новоселов на широкую прилетную доску, и они постепенно заходят в чужой пока для них дом.

Так в некоторых моих Летних ульях собирается вместе даже не по два, а по три роя – такая семья тут же начинает работать на мед: она достаточно сильна и еще до появления новых пчел (через три недели) успевает сделать другой раз очень даже приличные запасы меда.

Так что, как видите, рои, вышедшие из моих ульев (а их в среднем за лето бывает 4-6, реже -8) чаще всего заселяют только половину моих Летних ульев, приготовленных для роев.

Случается и такое, что семья отпускает первый рой не с плодной, а с молодой неплодной маткой… Что помешало пчелам, собравшимся в путешествие, взять с собой старую матку, потенциально способную тут же начать червить в новом для пчел жилище?.. Точно ответить на этот вопрос я не могу. Но не раз и не два приходилось мне снимать в своем саду первые рои, где были не старые плодные, и молодые неплодные матки…

Правда, если быть точным, то такие рои все-таки правильнее было бы считать не первыми, а вторыми… Первый раз они выходили, даже прививались у меня в саду, а затем, обычно не дожидаясь, когда я начнут их снимать с дерева, возвращались обратно в свои ульи…

Все ясно: матки с ними не оказалось… Либо она еще не готова к роению-полету (и тогда во втором рое будет плодная матка, что можно очень легко проверить по наличию расплода в том улье, куда этот рой ты поместил), либо потерялась при выходе из улья, упала на землю, откуда не смогла подняться-взлететь (такое бывает, когда матка либо сама потеряла почему-либо способность к полету, либо пчелы, не желая по какой-то причине брать ее в путешествие, подгрызли ей крылышки).

Хорошо, если первый рой, вернувшийся в свой улей (вышедший в этом случае без матки) повторно вылетит вместе со старой маткой – такой семье не надо ждать, когда молодая матка облетается. Но бывало у меня, что такой вот второй рой (фактически первый) вылетал уже с неплодной маткой. Именно такой рой (очень приличный) я и посадил в улей 1-ый Рой, который пустовал у меня с прошлого года, и очень надеялся, что все обойдется и молодая матка удачно облетается…

Пчел в этом улье было много (повторно выходящий рой обычно гораздо сильней того первого, который вернулся в свой улей) – они принялась тут же за работу и, в конце концов, заполнили медом все свои полуторные рамки, но продолжить жизнь, увы, не смогли – негодная погода прошлогоднего лета не позволила и этой молодой матке, вышедшей вместе с роем, облетаться, а там и начать червить… Пчелы, конечно, остались без матки, без потомства, их пришлось, как и обычно, в таком случае, расселять по другим семьям…

Вот вам и еще один пример гибели семьи…

Итак, два моих улья остались зимовать пустыми и ждать для себя новых роев…Так что, как видите, чаще всего роев, желающих переселиться на зиму в мои лежаки, обычно не так уж и много. И если тут я не могу удовлетворить все запросы, то обычно оставляю таких пчел зимовать в Летнем улье… Улей в таком случае обвязываю утеплителем, сверху пленкой от сырости. Летки, как и у других ульев, огорожены от синичек козырьками – «намордниками». И пчелы так и зимуют и, как правило, зимуют неплохо…

***

Если Летние ульи, где пчелы остаются зимовать, меня не очень тревожат, то мои лежаки с зимующими в каждом из них двумя семьями (коренные жители улья плюс пересаженные сюда рой), задают мне порой кое-какие вопросы, удачно ответить на которые мне не всегда получается.

Если в моем лежаке (20 рамок плюс разделительная доска) остаются на зиму две семьи пчел, то каждая их них зимует, как правило, на 10 рамках…

Приходит весна, наступает время ревизии перезимовавших семей. Если в тех же дадановских ульях (зимуют пчелы здесь на тех же 10 рамках, без оставленного им на зиму магазина) я могу по весне подставить в гнезда пчел хотя бы по две рамки со светлой сушью или с вощиной взамен вынутых из гнезда по осени, то провести такую операцию в моем лежаке, где зимовали две семьи (каждая на 10 рамках), очень трудно…В дадановских ульях я подставлял те же две новые рамки вместо двух рамок, вынутых из гнезда по осени, а в лежаке, где по осени гнезда обеих семей собраны очень плотно, где между боковыми стенками улья и крайними рамками гнезд нет свободного места, отделенного от гнезда той же разделительной доской, подставить новые рамки можно только взамен тех, которые могут быть извлечены из гнезда во время весенней ревизии… А много ли рамок удалите вы в этом случае из гнезда всего на 10 рамок?.. Ну, может быть, какую-то одну, где еще нет расплода, или крайнюю медовую, если у пчел остается в запасе еще достаточно корма. Но чаще и такие (одну – две) рамки в гнезде лежака вы не отыщите. Вот и придется вашим пчелам жить и плодиться дальше только на тех рамках, на которых они зимовали…

Хорошо, если рой, зимовавший в лежаке, прошедшим летом был посажен не только на сушь, но и на гнездовые рамки с вощиной. Тогда в гнезда таких пчел по весне будет рамки с более-менее светлой сушью, и пчелам вроде бы не придется тут задумываться о побеге с черных, старых рамок…А если нет, то тут уже извините – у ваших пчел явно есть причина задуматься о том, что гнездо их не очень подходит для выхаживания качественного потомства…

Так что две семьи, зимовавшие в лежаке, а затем объединенные в одну с началом цветения той же ивы и не получившие в гнезде рамки со светлой сушью и рамки с вощиной, уже потенциальные претенденты на т.н. «изводящее» роение…

Если бы мои лежаки были защищены от холода кожухами, как те же мои Большой улей, Синий улей и Рыжий ульи, то очень скоро после весенней ревизии, я мог бы поставить на них первые магазины, сразу увеличив, таким образом, объем улья-лежака на 17 482 см. куб. и предоставив пчелам в этом случае магазинные рамки со светлой сушью, вполне пригодные для выхаживания качественного потомства. Такое мое предложение пчелы, конечно, приняли бы и почти тут же стали бы червить в магазине. Но поставить на лежак магазин слишком рано я не решался, боясь того же самого весеннего холода – если сами лежаки были сделаны из более-менее толстой доски (толщина стенок лежака около 60 мм), то магазины для них были изготовлены из досок потоньше (30мм толщиной), которые уже не могли достаточно хорошо держать тепло.

Так что магазины на свои лежаки я ставил уже позже и скорей всего опаздывал тут в своем желании во время предоставить пчелам более-менее просторное помещение для жизни… И пчелы, конечно, по-своему «отвечали» мне на свои стесненные условия жизни и, как правило, в таком случае каждую весну рано начинали готовиться к роению. Причем это роение другой раз и приводило к так называемому «изводящему» - в этом случае лежаки могли отпустить не только второй, но и третий рой…

Подобное случилось у меня на пасеке как раз в 2002 году: оба лежака, где я не смог подправить, как следует, гнезда, в конце концов, изроились, ослабли и, не имея достаточно сил, не смогли противостоять нашествию ос, случившемуся в конце июля месяца…

Увы, присутствовать во время нападения ос на моих пчел я не смог – не смог помочь во время своим подопечным… В это время, будучи спокойным за свою пасеку, почти завершавшей медосбор, я на короткое время оставил свое хозяйство, а когда вернулся, то увидел возле своих лежаков кучки побитых пчел и ос, а в самих лежаках, где еще оставалось достаточно расплода, пчел почти не отыскал…Разумеется, расплод, оставшийся без забот семьи, погиб…

Вот так мои лежаки тоже подтвердили мне мои прежние выводы о причинах т.н. «изводящего» роения (отсутствие в гнезде рамок со светлой сушью и вощиной и не расширенное вовремя жилище).

Устанавливая магазины на свои лежаки, я все-таки старался помочь пчелам, у которых в гнезде было не все благополучно… Магазины моих лежаков были рассчитаны на 20 магазинных рамок (как и гнезда лежака). Если такие магазины ставились только на мед, то в этом случае я помещал в них не по 20, а всего по 18 рамок – расстояние между рамками тут увеличивалось по сравнению со стандартным, и пчелы не должны были вроде бы подниматься сюда, чтобы выводить на этих рамках потомство.

Если же я хотел помочь пчелам, в гнезде которых не было сейчас рамок со светлой сушью и вощиной, то в магазин я ставил все 20 рамок, и пчелы вместе с маткой очень скоро поднимались сюда и начинали здесь выхаживать расплод. В этом случае у меня была надежда на то, что мой лежак не станет теперь усиленно роиться… И такая надежда чаще всего оправдывалась…

К концу лета эти магазинные рамки, освоенные пчелами для вывода потомства, заполнялись медом, соединялись с гнездовыми рамками, находящимися под ними, восковыми мостиками, и пчелы, видимо, очень рассчитывали на этот мед, как рассчитывали на мед в своем первом магазине пчелы, живущие у меня в Синем и Рыжем ульях (см. выше мой рассказ о том, как я оставлял пчелам на зиму часть магазинных рамок с медом)… И снимая с лежака такие магазины, я мог убедиться, что мои предположения верны: внизу, под этими медовыми рамками у пчел в гнезда почти не было меда…

Увы, медовые рамки, на которые рассчитывали мои пчелы, как на заготовленный корм на зиму, я вынужден был снять, чтобы подготовить улей для двух семей, затем удалял из гнезда пустые или полупустые рамки с небольшими запасами меда, собирал гнездо на те же 10 рамок и вынужден был кормить своих пчел сиропом (сахар с медом). Такую подкормку я начинал в этом случае относительно рано, еще в середине августа, и пчелы, в конце концов, устраивали для себя «помещение» с более-менее приличным запасом корма.

О том, что в гнезде у пчел не все благополучно, и что они почти готовы были расстаться с таким гнездом, где нет рамок со светлой сушью и рамок с вощиной для работы, мне рассказывали сами пчелы даже тогда, когда на гнездо лежака я ставил магазин с рамками, раздвинутыми немного больше положенного друг от друга и вроде бы никак не подходившие пчелам для выведения потомства…

Я был вполне уверен, что матка не поднимется на такие рамки, чтобы червить здесь. Но пчелы частенько рассуждали здесь по-своему… Качество гнездовых рамок они, видимо, умели достаточно точно оценивать и, получив, наконец, магазинные рамки со светлой сушью, поднимались сюда и принимались эти рамки «модернизировать»…

Тогда на таких, расставленных друг от друга на большее, чем обычно, расстояние, рамках пчелы принимались сразу отстраивать «козырьки» - начинали оттягивать соты на самом верху рамки. И под этим «козырьком» принималась все-таки червить поднявшаяся в магазин матка.

С такой пчелиной рационализацией я встретился впервые только здесь, в своих лежаках. Ни в одном из моих ульев, где над гнездом с дадановскими рамками я ставил магазины, где рамки были несколько раздвинуты, пчелы ни разу не строили никаких «козырьков» и даже не делали попытки подняться сюда, чтобы здесь попробовать выводить потомство. А здесь, в лежаке – на тебе – такие «козырьки» становились обычным явлением, когда гнездовые рамки моих пчел не устраивали.

При таком решении своих жилищных проблем обычно мои пчелы уже не впадали в т.н. «изводящее» роение, и, отпустив один, реже два роя (к тому же рои ранние), благополучно восстанавливали силу семьи и успешно заготавливали мед.

Если лежаки не роились, то два магазина меда с такой семьи было обычным подарком пчеловоду… Считайте: 2 магазина каждый по 18 рамок – это 36 рамок с медом. И в каждой рамке, поставленной на мед, отстоящей от соседней дальше, чем обычно, было побольше полутора килограммов меда.

Если лежаки роились и отпускали только один рой, то и тут я набирался наглости и ставил на такой лежак два магазина, хотя получить в этом случае с двух магазинов все 36 рамок с хорошим медом все-таки не получалось.

Отметил я не один раз и такую особенность поведения своих лежаков… Начинала цвести ива, я объединял семьи – вынимал разделительную доску и ставил вместо нее рамку либо со светлой сушью, либо с вощиной. Никакого недовольства со стороны пчел таким объединением семей я вроде бы не отмечал. Очень скоро ставил на гнездо магазин и, конечно, ждал первый рой… И вот тут-то порой происходило следующее…

Лежак начинал роиться, причем роевые пчелы выходили только из верхнего и нижнего летков, расположенных, например, с левой стороны улья. А из правых летков пчелы, как и вчера, спокойно отправлялись куда-то по своим делам, будто сам факт роения семьи их ни сколько не волновал.

Привившийся к дереву рой я снимал и был спокоен, что второй рой выйдет теперь не очень скоро (дней через восемь, когда в семье появится молодая матка)… Но уже на следующий день мой лежак снова начинал «гудеть» - снова отпускал рой, причем тут роевые пчелы выходили уже из правых летков…

И этот рой я ловил, определял его на жительство в Летний улей и принимался наблюдать за пчелами первого и второго роя. И очень скоро мои догадки подтверждались: и первый и второй рой из моего лежака вышли со старыми, плодными матками…Т.е. семьи, которые я считал объединенными еще в конце апреля, которые дружно работали в поставленном над ними магазине, вовсе и не объединились, а жили пока каждая своей жизнью, сохраняя своих собственных маток, а теперь вот и отроились каждая сама по себе…

Что помешало этим семьям объединиться еще в апреле месяце?.. Может быть, преградой для такого решения стала гнездовая рамка с вощиной, которую я поставил вместо разделительной доски?.. Не знаю… Знаю только одно: после такого раздельного роения две моих семьи, зимовавших в лежаке, стали составлять уже единой целое…

***

Я до сих пор не могу считать совсем правильным свое решение собирать на зиму в лежаке по две семьи… Я уже отмечал те трудности с весенним «ремонтом» гнезда в моих лежаках, который был крайне необходим пчелам для нормальной жизни. Это, во-первых…

Во-вторых,.. Я был более спокоен за пчел зимовавшем в моем лежаке, если выпадало мне подсаживать в лежак к его коренным жителям небольшой рой, собравшийся к зиме не на 10, а на 6-7 рамках. В этом случае я имел возможность помочь пчелам нормально перезимовать: я отодвигал гнезда пчел от боковых стенок, ограждал их разделительными досками и заполнял пространство, образовавшееся между разделительными досками и боковыми стенками улья, утеплительным материалом, хорошо поглощающим влагу (те же небольшие подушечки, наполненные мхом сфагнумом)…

К сожалению, зимний климат в моих лежаках значительно отличался от такого климата в тех же моих дадановских ульях, защищенных от холода кожухами и утеплительным материалом, заполнявшим пространство между ульем и кожухом. Стенки лежака, видимо, сильнее промерзали за зиму, и на них, разумеется, конденсировалось частенько влага. А оттого крайние (медовые) рамки, соседствующие с боковыми стенками улья, тоже отсыревали по зиме. Победить до конца такую сырость не удавалось даже очень сильным зимующим семьям. Избежать же такую неприятность можно было только в том случае, если гнезда пчел были отделены от боковых стенок разделительными досками и утепляющим материалом.

Вот почему я, честное слово, радовался, когда перед зимой мне не приходилось подсаживать к коренным жителям лежаков пойманные летом рои…

В этом случае гнезда коренных жителей лежаков я отодвигал несколько от левой стенки улья, отгораживал их разделительной доской и утеплительным материалом. Такую же разделительную доску я ставил и справа от гнезда и тут заполнял все пустое пространство между гнездом и правой боковой стенкой улья утеплительным материалом. И пчелы зимовали в таком случае просто отлично – по крайней мере, в гнезде у них было всегда сухо.

Конечно, влага собиралась на тех подушка, наполненных мхом, которые заполняли в улье свободное от пчел пространство, но в самом гнезде влаги, считайте, что не было…

Ну, если в лежаке зимовала только одна сильная семья - сколько меда можно было получить от такой семьи, не подсиленной по весне зимовавшим рядом роем?..

В этом случае я не позволял коренным жителям лежака расселяться по всем 20 рамкам, на которые улей был рассчитан – я ограничивал пространство гнезда обычно примерно 16 рамками. А вот магазин уже не сокращал. И мои пчелы, освоив все 16 гнездовых рамок, поднимались в магазин, но уже не червить, а только складывать мед. Необходимое помещение у пчел для выхаживания потомства, видимо было в самом гнезде: при одной единственной семье, зимовавшей в лежаке, я имел практически неограниченную возможность подставлять в гнездо рамки со светлой сушью и с вощиной…

Правда, надо сказать, что при таком устройстве жилища (16 рамок в гнезде, а над ними 18 медовых рамок в магазине) пчелы чаще всего самые крайние магазинные рамки либо оставляли совсем без внимания, либо заполняли медом в самую последнюю очередь. Так что из магазина на 18 медовых рамок мне доставалось обычно не 18, а только 14-15 рамок с хорошим медо

Поиск по сайту: