Бремя страстей нечеловеческих

Past coitus omne animal triste - "все животные после совокупления грустны". После оргазма наступает знаменитая на весь (животный) мир апатия. Это один из краеугольных "сексуальных" принципов. На этот период у мужчины угасает, притихает сексуальное влечение к женщине. Это явление может быть одним из важнейших видовых идентификаторов. У разных мужчин послеоргазменный период проявляется по-разному, имеет свои особенности. У нехищных видов отсутствие влечения говорит о том, что женщина-партнёрша на это - относительно короткое - время становится для него как бы родной. То есть - как бы сестрой, матерью, дочерью. Именно поэтому возможен уход от любимой матери к новой женщине (жене, любовнице), эта лёгкая, безнадрывная "первая смена женщины" есть, в принципе, предательство, и именно так и интерпретируется иными матерями. В материнской любви к сыну есть некий сексуальный аспект, в сыновней - лишь незначительно, или он даже вовсе отсутствует, но зато всегда есть чувство родственности, психологической близости, защищенности, симпатии, ощущение чего-то неуничтожимо "своего".

У хищных же человеческих видов всё обстоит не так. Иные хищные мужчины, в частности, способны на несколько оргазмов подряд, что называется. "не вынимая" или с непродолжительными паузами, половой инстинкт у них тоже более "злобен". По статистике сексопатологов, гомосексуалисты и значительная часть бисексуалов совершают коитусы в среднем в 5-6 раз чаще (полпорядка!), чем обычные люди.

Точно так же, и сексуальное поведение хищных женщин более яркое: они кричат, царапаются, бьются в конвульсиях в припадках своей бешеной страсти, чисто животной похоти. Эти особы очень требовательны к своим любовникам, чуть что - сменят не задумываясь. Они, кстати, ненавидят в мужчинах отмеченную - вполне естественную - послекоитусную апатию, требуют продолжения ласк. Есть, понятно, и "артистки своего дела", в особенности среди продажных особ, но многие хищные женщины действительно часто совершенно не владеют собой в такие моменты. Во всём этом присутствует полная аналогия с гипертрофированной "любовью" у хищных животных! Так, например, "влюблённые" львиные парочки проводят по три-четыре дня в "наслаждении друг другом", сопровождая свою "любовь" страшными драками, к концу "брачного общения" и лев и львица бывают основательно поцарапаны и покусаны.

У хищных женщин чувство "любви", "влюблённости" возникает очень часто, если даже не периодически, что-то на манер овуляционного цикла или запоя у дипсоманов (т.н. эпсилон-алкоголиков, у которых время от времени возникает неодолимая тяга к спиртному). Кроме того, они предпочитают разнообразные способы сексуального удовлетворения - как "примитивные", традиционные, так и зачастую весьма экзотические, и при этом проявляют ещё и неумеренность, сравнимую лишь разве что с бешенством матки. Вот, например, что пишет в своих воспоминаниях о Марлен Дитрих её дочь Мария Рива. "Я не перестаю удивляться, как удавалось моей маме все эти годы не беременеть. Правда, это обеспечивал ей ритуал спринцевания ледяной водой с уксусом. Из всех сокровищ моей мамы пуще всех оберегались корсаж и резиновая груша для спринцевания. У неё помимо основной всегда были четыре запасных, на случай, если прохудится та, которой она пользуется. Белый уксус от Гейнца покупался ящиками" [II]. В народе существует, наиболее удачный термин, характеризующий таких женщин - "злоебучие".

У нехищных людей нечто подобное возможно разве лишь после весьма длительного периода вынужденного воздержания ("сексуального голода"). да и то всё обстоит у них не столь бурно, во всяком случае - не так злобно и остервенело. Впрочем, и здесь "возможны варианты", и нередки бурные страсти, но они больше касаются нехищных мужчин, а не женщин, - в большинстве своём "отвлекающихся" на повседневность, как в известном анекдоте, напряжённо вглядывающихся в потолок: "белить или не белить?" И это не фригидность, это - свойственное именно нехищным людям высвобождение от гнёта сексуального инстинкта, из-под которого не могут ни в малейшей степени вырваться хищные гоминиды - они заложники собственной сексуальности, "фрейдовы рабы" либидо.

Именно это обстоятельство, но в более широком контексте, отмечено И.Кантом. "То, что возвышает человека над самим собой (как известной частью чувственного мира), что приковывает его к тому порядку вещей, который в состоянии постигнуть один только разум, для которого весь чувственный мир - предмет подчинённый. Это - не что иное, как личность" [47]. Иными словами, получается, что у хищных гоминид, не обладающих разумом, соответственно нет и личности. У них есть индивидуальность, как и у животных, но вот личности (по Канту) у них нет, и они навсегда и полностью подчинены чувственному (животному) миру. Их давит всё - власть, тщеславие, корыстолюбие... Здесь всё во многом зависит и от физиологии, от темперамента, от жизненного настроя, а не только от видовых признаков. Всё же тенденция более мощного проявления либидо у хищных гоминид присутствует, хотя "раздавлены" они могут быть совершенно различным образом, в зависимости от доминирующей страсти. Шейлок, сидя на своём сундуке с золотом, мог и не мечтать о женщинах, быть импотентом и нисколько не печалится по этому поводу.

Феномен же "любви", особенно первой, бывает достаточно ярок и у нехищных людей, хотя степень и "накал" чувств разнятся от индивида к индивиду. Наверняка диффузная негритянка более эмоциональна, нежели русская нехищная женщина, так же как и негр или араб более темпераментен, чем немец или швед. Конечно же, и нехищные женщины стремятся к сексуальным утехам, поэтому они легко поддаются напористому ухаживанию со стороны хищных гоминид, полагают, что бурная страстность тех - "всерьёз и надолго", за что и расплачиваются - бывают быстро брошены, да ещё и унижены.

После оргазма (или их серии) у хищных мужчин наступает пресыщение, сопряжённое с неприязнью, а часто и ненавистью к партнёрше - объекту своей недавней "дивной страсти", "высокой любви". Периоды маниакального накала влюблённости сменяются полным презрением. Т.е., у хищных гоминид отмеченная фаза "родственной апатии" полностью отсутствует. Упомянутые смежные, множественные оргазмы в этом плане не характерны, но показательны. Хотя, в самом общем случае, сексопатологи признают нормой необычайно широкий диапазон проявлений мужской "силы": от необходимости для индивида нескольких оргазмов ежедневно до одного-единственного оргазма за тридцать лет [б]. Аскеты, члены средневековых монашеских орденов, например, в целях "умерщвления плоти" мастурбировали до 30-40 раз в сутки.

У нехищных мужчин тоже может возникнуть неприязнь к партнёрше, но лишь в случаях "легкомысленного" контакта (чаще всего спровоцированного алкоголем или же "сексуальным голодом"), оказавшегося тягостным по множеству причин чисто физиологического свойства, когда партнёрша оказалась на "утреннюю поверку" уж очень неподходящей, что-то из ряда вон: "страхолюдность", подозрение на нездоровье. Но и то: больше в таких случаях нехищный человек ругает лишь себя за собственную непростительную сексуальную "оплошность", несдержанность.

Кстати, именно этот аспект взаимоотношений полов - "послекоитусное успокоение" - используется "в разведывательных целях" - в шпионских кругах. Нехищные мужчины в такие моменты по-родственному откровенны: разговорчивы, болтливы. И очень часто они выдают "случайным" (а в действительности к ним подложенным) партнёршам те или иные важные сведения из своей профессиональной деятельности. Хищный же индивид, даже и придя в некое благожелательное настроение (всё у него хорошо, ещё и будучи в предвкушении других "радостей жизни"), при общении с партнёршей всё равно будет или врать или бахвалиться. На откровенный, доверительный разговор он не пойдёт. Поэтому выуживать у них "разведывательную информацию" гораздо труднее.

Вот почему столь разрушителен, именно нравственно, групповой секс. Он исключает воздействие на человека той самой "родственной фазы", очень важной во взаимоотношениях полов, препятствует проявлению чувств всечеловеческой родственности. Дело здесь в том, что по отношению к другой женщине (к следующей, очередной, соседней или как ещё там у них, у "свальников", заведено) сексуальное влечение сохраняется: она-то ведь пока "чужая". Происходит купирование этой "родственной фазы". Даже очень похожие друг на друга женщины (хоть двойняшки!) для мужчины всё равно разные, хотя максимальный эффект достигается при "межрасовом" переходе (вот великолепнейший аргумент против расизма!), например, от эфиопки к китаянке для европейца; соответственно, для монголоида - от шведке к негритянке, скажем, да и ещё - от полной, высокой к маленькой, худенькой или как-то наоборот, ну и т.п. "марьяжно-пасьянсные" варианты.

Сказанное относится лишь к "обычному)? групповому сексу, т.е. гетеросексуальному, в который бывают часто втянуты и нехищные люди. Бели же "групповичок" имеет бисексуальный характер, то это, скорее всею, из букета утех хищных гоминид, и там никакого "родства" быть не может - ни до, ни после, ни с какого другого боку.

Так что агрессивно-сексуальные "диспозиции" у нехищных людей достаточно избирательно выверены и определённы. У хищных же агрессивность, а следовательно, и сексуальность (!) направлены "менее кучно", с большим разбросом, в том числе - и на своих. Это именно о них говорит пословица "бей своих - чужие будут бояться!". Своих, в том числе иногда и себя самого: так, уголовники для устрашения противника и для самовозбуждения наносят себе безвредные, но кровавые порезы кожи, в основном предплечий. Для хищных гоминид поэтому совершенно "естественно" сексуальное влечение как к "чужим", так и к "своим", что и даёт в сумме основную мерзкую сексуальную "базисную" троицу: гомосексуализм, инцест, педофилия, да и ещё с садистской "надстройкой".

А кто - без греха?

Чтобы быть объективными, следует "поплотнее" приложить мерную оценку взаимозависимости секса и агрессивности и к нехищным людям. Тогда для них, в принципе, тоже "естественными" окажутся некоторые перверсии, самые "безопасные" - вуайеризм (подглядывание), фетишизм, увлечение порнографией и некоторые другие, не менее трусоватые "хобби" в сексуальной области, такие как фроттаж, петтинг, онанизм и т.п. "тайные пороки". Хотя человек и овладевает своим телом, как предметом, но и тело - "сотрудник", "компаньон" в этом "деле", тоже не может не влиять на сознание человека, "телоносителя". Тело ли носит сознание или же сознание руководит телом, - здесь зачастую нельзя выделить "верховного главнокомандующего". Поэтому "грехи" нехищных людей в сексуальном "исследовании" собственного тела тоже имеют место. Но они сравнимы с сексуальным неистовством и/или анормальностью хищных гоминид в такой же точно степени, в какой игра детей со спичками (частенько неосторожная и с опасными последствиями) сопоставима с маниакальной страстью пиромана - злостного поджигателя, получающего от созерцания пожара сексуальное удовлетворение.

Самым же "махровым" сексуальным "подвигом" для нехищных людей явится, по отмеченной логике ("свои - чужие"), не что иное, как зоофилия - в просторечии, скотоложство. Здесь присутствует проекция агрессивности на плоскость сексуальности, но агрессивности простительной, направленной на другие виды, т.е. естественной, оправданной всем механизмом эволюции. Подобные взаимоотношения существуют и среди животных. Лишь зоофилия изо всего букета чудовищных перверсий остаётся как-то простительной (хотя и с очень большими оговорками!) и до какой-то степени "дозволена" нехищным людям: ведь козы, овцы, индюшки - это всё же не свои. В древнеримских войсках в составе легионов шли вместе и делили тяготы походной жизни "доблестных" воинов ещё и стада коз - для удовлетворения сексуальных нужд легионеров, решая заодно и продовольственную проблему. Воевавшие в Алжире (1954-1962 гг.) французские легионеры приспосабливали для подобных целей дикие кактусы, выделывая в мякоти растения некое подобие влагалища, именуя своих ботанических партнёрш "радость легионера", что можно квалифицировать, уже как "флорофилия" или "растениеложство".

Как отмечает известный американский сексопатолог А.Кинси (1894-1956 гг.), половые действия с животными у жителей США распространены в штатах с развитым скотоводством. В бывшем СССР такими "зоофилическими" регионами всегда по праву считались республики Кавказа и Средней Азии. К тому же эти регионы дополнительно поставляют садистов и гомосексуалистов. Существует обширное фольклорное сексуальное, главным образом, именно кавказско-среднеазиатское наследие в виде анекдотов, легенд, действительных случаев; сложены даже шутливые песни, например, "романс о любви к ишаку".

В животном мире это явление межвидовой "любви" также не редкость, что может говорить о его естественности и для человека, хотя, конечно же, нельзя отрицать эстетическую сниженность подобного занятия - но не этическую, эта область здесь не затронута, как бы обойдена, если, конечно, в этом нет элементов зоосадизма. У животных наблюдается огромный спектр проявлений именно межвидовых связей. Как отмечают этологи, сексуальные контакты наблюдаются даже среди далеко отстоящих видов, таких как страус и самка антилопы, кобель и курица и т.п. Один же из наиболее впечатляющих межвидовых контактов наблюдал Гэмилтон, когда в клетку с макаками подбросили 4-х футовую змею. Яванский макак Джоко, приблизившись к ошеломлённой змее, предпринял энергичные копуляционные действия [6].

Конечно же, человек должен "соображать", что к чему в этом вопросе, но... сексуальность, "зов пола" оказывается сильнее. Поэтому простительно (ну или, скажем, на это простительно закрыть глаза, не замечать) нехищному человеку такое его сексуальное поведение, какое практикуют пастухи, чабаны, сожительствующие с "представительницами" вверенных им стад, отар, табунов... Это ведь не политики, не мафиози, у которых существуют секретари и секретарши для офисно-кабинетных сиюминутных любовных утех во время сиесты перед саммитом, брифингом или разборкой. А это - работяги, диффузники, света белого за поиском куска хлеба не видят. Ну, нет женщин рядом, нет! А эти, "сестры меньшие" - есть...

Конечно, нехищные люди наверняка не уподобляются при этом паллиативном стыдобном своём занятии "сладострастному" ветеринару из Подмосковья Головкину, подолгу и столь любовно задерживавшему руки во влагалищах обследуемых им коз, коров и кобыл, что окружающим становилось неловко за него. Впоследствии выяснилось, что этот чувственный ветеринар был давно разыскиваемым садистом-некрофилом "Фишером", убивавшим и насиловавшим людей без разбору пола и возраста - детей, стариков, старух... О нём был документальный телефильм "Удав". Он вешал детей на крючья над корытом для стока крови, пытал их, насиловал, сдирал с них кожу... Его осудили, даже приговорили к смертной казни. Когда его уводили из зала суда, он угрожающе проворчал: "Я ещё вернусь!" Стоит, наверное, задуматься над тем, почему он сказал именно так?

У людей существует даже целая "школа" зоофилии, основанная на "устном предании". Так, задние ноги козы, как советуют бывалые солдаты (не римские легионеры, а "воины" из нашего родного стройбата), следует вставлять в сапоги, а хвост заправлять под ремень. Кошек, как рассказывают очевидцы, обычно запихивают в валенок, чтобы не царапались. Наиболее же "понятливо и отзывчиво" в этом плане ведут себя собаки (весьма иллюстративны сцены из фильма японского режиссёра Куросавы "Легенда о Нараяме"). Некоторые одинокие пожилые женщины используют кобелей именно в этих целях, как некую замену и облегчение мастурбации, которая, в принципе, физиологически благотворна.

Но следует отличать этих неудовлетворённых женщин от хищных особ - содомиток, совокупляющихся с животными, в том числе и с собаками, исключительно из-за собственной физиологической "разочарованности" в мужчинах. У собак в этом плане преимущества: шершавая разбухающая головка члена с зашкаливающей за 40°С температурой. В средние века специально для аристократок Западной Европы была выведена также и "лижущая" порода - левретки.

Мастурбация, как средство сексуальной саморегуляции, чаще распространена среди мальчиков и юношей, а также среди пожилых женщин. Это наблюдение американских сексологов относится лишь к "белым людям": понятно, что в иных культурах подобных явлений может и не быть.

Например, у австралийских аборигенов подобное невозможно в принципе. Там мальчики и юноши набираются опыта у древних старух, а мужчины по мере старения сожительствуют со всё более и более молодыми девушками. Столь великолепный - трогательный и справедливый - обычай наверняка есть достижение, "социально-сексуальное завоевание" именно нехищных людей. Тем более, если учесть, что "красота" (контрастная разновидность уродства) - тоже жупел в основном хищности, и на чисто физиологическом и механическом уровнях старая женщина ничем для мужчины не отличается от молодой, у многих старух бывают великолепные юные тела, или, как совершенно верно говорят в народе: "пизде - всегда восемнадцать!" И народ всегда прав.

Природа - "слепой часовщик"

Так как человеческие видовые различия относятся к морфологии коры головного мозга, к тем её участкам, которые ответственны за высшие формы поведения и самые тонкие психологических нюансы, то ясно, что у межвидовых гибридных потомков должны существовать некие расстройства именно в "умственной", рассудочной сфере, типа шизофрении, паранойи, психопатии и т.п. В свою очередь, психиатрами отмечено, что гомосексуализм и иные сексуальные перверсии в сильной степени коррелирует с шизофренией; существуют и другие, не менее чёткие корреляции и совмещения сексуальной извращённости с нейропатологией. Поэтому межвидовая гибридизация сопровождается не только нейропсихическими расстройствами, но и дополнительно может усугубляться ещё и сексуальными перверсиями.

Гомосексуализм, например, для своего легального существования, какого-то приспособления к естественной социальности требует от собственного "носителя" определённой невменяемости или её имитации, обычно - дурашливости или отпугивающего налета чудовищности в поведении, как неких психологических барьеров, панцирей. Пассивные педерасты, например, избегают смотреть людям в глаза. Как бы там ни было, любая сексуальная извращённость коррелирует если не с явной шизофренией, то - с социальной неадекватностью. Хотя есть исключения: некоторые общеизвестные извращенцы держатся на людях, в выступлениях с телеэкрана очень "естественно". Но для подобной естественности требуется дополнительно ещё и безнравственная атмосфера вседозволенности.

Поэтому будет логично предполагать наличие у гибридного межвидового потомства именно такого "букета" сексуально-рассудочной патологии. В этом ракурсе гомосексуализм, точнее те его формы, которые присущи именно межвидовым потомкам хищных и нехищных видов, представляется довольно-таки "остроумным" приёмом Природы, используемым ею для выбраковки межвидовых гибридов. Если бисексуализм и, шире, сексуальная полидевиантность свойственны чистокровным хищным гоминидам, то стопроцентный гомосексуализм, полнейшая сексуальная инверсия - это уже несомненная социально-эротическая ловушка для межвидовых гибридов, предназначенная для недопущения и прекращения их размножения. Но в общем случае сексуальность гибридных особей наименее предсказуема, она может принимать самые причудливые формы, в прямой зависимости от конкретных наследственных нарушений префронтальных нейроструктур.

В этом можно увидеть некую "щадящую", охранительную позицию Природы по отношению к существованию видовых различий в человечестве. Она создала человеческие виды и ошибочно (?) подумала, "что это хорошо" (Быт. 1,10), и в дальнейшем, насколько могла, оберегала их чистоту. То, что хищные гоминиды полидевиантны, лишь несколько суживает их размножение, сокращает плодовитость, но к гибридам - Природа беспощадна и жестока в плане видовой чистоты, пытаясь пресекать видовое смешивание "на корню". Но получается у Неё это не так уж, чтобы очень "хорошо". Р.Докинз правомерно сравнил эволюционные механизмы Природы с действиями слепого часовщика, не способного увидеть воочию собственные хитроумные изделия [8]. Экзотическая сексуальная ориентированность действительно оттесняет межвидовых гибридов от нормального репродуктивного поведения практически полностью, что и приводит их относительно немногочисленные генеалогические линии к угасанию, к выбраковке гибридных потомков. Но происходят эти "социально обставленные" процессы дегенерации достаточно медленно, в течение нескольких (от 3-х до 6-ти) поколений и к тому же - в неявных, размытых формах: неадекватное поведение, психопатия, извращённость. Это - вся та, весьма заметная публика "с пунктиками", "со странностями", с признаками шизоидности, "малахольности" и т.п.

Так что значительная часть этого гибридного потомства в первых поколениях не достигает яркой симптоматики (степени клинической выраженности), достаточной бы для их изоляции в лечебных заведениях. Явные же процессы вырождения приходятся чаще всего на второе, третье и последующие поколения. Первое же поколение гибридов нередко являет собой феномен т.н. гетерозиса, т.е., наоборот, демонстрирует повышенную жизненную энергию и сверхактивность. И судя по всему, именно такие вот "недосумасшедшие" (к величайшему сожалению, не изолированные) несут в мир, как и несли в прежние времена, наибольшее количество социального зла и общественного хаоса.

Но вместе с тем, они же придают и наибольшую динамику общественным движениям, проявляя социальную сверхэнергичность. Это - именно то, что Л.Н.Гумилёв определил как "пассионарность" [9]. Дисбаланс сознания пассионариев просто-напросто не даёт им возможности остановиться и подумать, что же это они такое вытворяют. Они неспособны "присесть и поразмышлять" над своим жутким поведением, их в таких случаях поджидает страшная депрессия, им необходимо постоянно отвлекаться каким-либо "общественным делом", обязательно "быть на людях". Это о них пишет в "Окаянных днях" И.Бунин: "Какие же они все неутомимые, дьявольски двужильные - все эти Ленины, Троцкие, Сталины, фюреры, дуче!"

Чистокровные же представители хищных видов всё же более психически стабильны и спокойны. Они, в частности, могут годами вынашивать месть, или "для дела" способны затаиваться на длительное время, тщательно готовиться (иллюстративна здесь вендетта, кровная месть). И в итоге, любое такое дело они всегда стараются довести до своего страшного конца. Гибриды же совмещают в себе несовместимое. И этот трагический саморазлад приводит к самым неожиданным и непредсказуемым последствиям.

Всё же, справедливости ради, нужно отметить, что именно от таких вот "недопроявленных сумасшедших" гибридов исходит и значительная часть достижений во многих областях духовной жизни человечества. Именно этот аспект выхватил и осветил знаменитый психиатр Ч.Ломброзо в своём труде "Гениальность и помешательство". Но они же - эти "помешанные гении" - привносят повсюду и гибельные тенденции, наиболее "лёгкая форма" которых - это "маразматизация" художественного творчества и литературы. Ч.Ломброзо [13] также вплотную подбирался и к идентификации "преступного типа". Но всё дело в том, что внешние физиологические характеристики оказываются здесь неоднозначными, что и не позволяет дать подобное конкретное описание. Сущностные характеристики видовых различий лежат глубже, и проявление их на поверхности, во внешнем облике, имеет лишь опосредованный, вторичный характер.

Абсолютное количество межвидовых гибридов весьма значительно, их в человечестве - многие десятки миллионов, что гораздо больше, чем количество больных самыми "модными" болезнями, вместе взятых. Как-то поточнее подсчитать их число - затруднительно, но можно "прикинуть по максимуму", если предположить, что все хищные, благодаря своей неразборчивости (а нехищные люди "идут им навстречу" по неосторожности, из-за внушаемости или из некоего "любопытства") имеют и дополнительное, побочное гибридное потомство, что может составить 10 % всего человечества, т.е. около 600 млн. Но это наверняка преувеличенная цифра, ибо традиционные общества, главным образом, восточные - Китай, Индия, Япония и другие - в гораздо меньшей степени подвержены процессам межвидовой гибридизации из-за сильной регламентации в вопросе выбора супругов: кастовость, родительская воля. Уместно будет упомянуть японский "молодёжный" обычай: самоубийство влюблённых пар, которым не позволяют вступить в брак консервативные обычаи страны.

Понятно и то, что большинство межвидовых гибридных потомков имеют хищных отцов, ибо хищные женщины гораздо реже связываются с нехищными мужчинами, как с явно "неперспективными" партнёрами. Разве что - прихоть, садистские наклонности или "сексуальный голод". Вся эта "гибридная публика" подвержена всякого рода умственным расстройствам: от разных форм шизофрении до странностей в поведении и чудаковатых комплексов.

Следует добавить, что вышеназванные ориентировочные цифры совпадают по своему порядку с результатами "численных выкладок", производимых Г.Климовым [72] в отношении т.н. "дегенератов" в составе человечества. Другими словами, если всех аномальных и "оригинальных" - не "стадных" - индивидов объединить, а именно: 10 % хищных гоминид, столько же межвидовых гибридов и сюда же добавить не меньшее число отколовшихся от "стада" нравственно сниженных, поддавшихся нелюдскому воздействию нехищных субъектов, то эта сумма и может составить в аккурат то самое, "дьявольское число" 37 %, взятое Климовым из материалов сексологических исследований, проведённых Альфредом Кинси. Тогда всё совпадает. Да и вся статистика фактов проявлений чудовищности и приближённости к ней именно такова [6, 7, 13, 72]. И конечно, составление некоего "видового кадастра" человечества было бы невероятно полезным делом.

Правда, в последнее время Природа, наверное, всё же как-то усмотрела. "что велико развращение человеков" (Быт. 6,5) и решила, видимо, истребить-таки их всех окончательно - имеется в виду нынешний небывалый экологический кризис. Природа, как бы ни восторгаться её "мудростью и дальновидностью", производит множество тупиковых видов и даже целых фил, обречённых на вымирание. Так и род предков человека - Homo Troglodytes, - как узкоспециализированный, тоже должен был вымереть, и если бы не этот уникальнейший патологический (?!) "выверт" с приобретением человечеством рассудка, то Жизнь на Земле не знала бы горя ещё миллионы и миллионы лет.

Поиск по сайту: