Нина Михайловна фон Мейер

«В шести километрах от Полтавы на песчаных холмах – гектаров двести соснового леса, а по краю леса – большак на Харьков, скучно поблёскивающий чистеньким булыжником.

В лесу поляна, гектаров в сорок. В одном из её углов поставлено пять геометрически правильных кирпичных коробок, составляющих все вместе правильный четырёхугольник. Это и есть новая колония для правонарушителей.

Песчаная площадка двора спускается в широкую лесную прогалину, к камышам небольшого озера, на другом берегу которого плетни и хаты кулацкого хутора. Далеко за хутором нарисован на небе ряд старых берёз, ещё две-три соломенные крыши. Вот и всё.»

Здесь располагалась колония для малолетних преступников А. С. Макаренко. После смерти матери Ольга и Галина стали воспитанницами Антона Семёновича.

Галина Константиновна и Семён Афанасьевич Калабалины.

Галина и Семён познакомились друг с другом в клубе «Куряжа» - детской колонии под Харьковом.

Семён Афанасьевич Калабалин родился 21 августа 1903 года в деревне Сторожево, в 40 км от Полтавы. В семье было 16 детей, из которых выжило только 8. Семён Афанасьевич был самым младшим. Отец с матерью были безземельными крестьянами, дома своего у них не было. Приходилось кочевать по деревням, батрачить. С девяти лет мальчика отдали в пастухи. Уже тогда он отличался независимым характером. Так, в ответ на отвешенную помещиком пощечину пастушок ударил его по спине.

Весной 1915 года Семен ушел из дома. Хотел добраться до Полтавы. Жил в воровских притонах, на кладбище, промышлял карманными и квартирными кражами. Имел приводы в полицию. Однажды был отправлен в колонию для малолетних преступников, откуда сбежал.

В 1917 году Калабалин присоединился к отряду красных и ушел в окрестные леса Полтавы. Оказалось, что командовал этой частью его родной брат Иван. Семена определили в разведчики. Началась война с деникинцами и гайдамаками. Он был трижды ранен, потом чуть не умер от тифа.

В 1920 году Семен вернулся в Полтаву, где вновь сошелся со старыми друзьями-беспризорниками. И снова началась воровская жизнь. Но вскоре их поймали, причем командовал милицейским отрядом другой родной брат - Ефим.

Около трёх месяцев Семён Афанасьевич провёл в полтавской тюрьме. Там его и встретил Антон Семёнович Макаренко. Эту встречу Калабалин запомнил надолго:

«В 1920 году 20 декабря я впервые встретился с Антоном Семёновичем. В тюрьме. Он пытался забрать меня раньше, но его предупредили: «Мы и в тюрьме с этим Семёном никак не справимся». Однако Антон Семёнович решил иначе.

Привели меня в кабинет начальника тюрьмы. Раньше, когда надзиратель водил меня в этот кабинет, он всегда сильно толкал меня в спину, а я не обижался, считал, что это у него такая «толкательная» специальность. Хотя на этот раз он меня слабо толкнул, я, увидев в кабинете постороннего человека, протестующе оглянулся. И только из этого моего движения А.С. Макаренко заключил, что перед ним мальчик гордый, с самолюбием. Он подошёл ко мне и несколько наивно спросил:

- Правда, что тебя Семёном зовут?

- Правда.

- Так это чертовски здорово! Мы с тобой почти тёзки, меня Антоном Семёновичем зовут.

Это было сказано так хорошо, так по-человечески подкупающе звучало!

Антон Семёнович продолжал:

- Ты меня извини, голубчик, что из-за меня тебя сюда попросили.

Слово «голубчик» я воспринял как иностранное слово, потому что до сих пор слышал только всякую ругань. Ко мне обращались в тюрьме только со словами: «бандюга», «ворюга», «негодяй» и т.д., а тут вдруг такие речи: «голубчик», «извини»…

- Извини, что я тебя побеспокоил.

- Ничего, - говорю.

Антон Семёнович продолжает:

- Видишь ли, я организую очень интересное дело и хочу, чтобы ты принял в нём участие.

Должен прямо сказать, что мне сразу понравился этот человек. Понравился его нос: очень большой, такие у нас на Руси редко бывают. Понравилось и его пенсне в золотой оправе, и его спортивное изящество. И я подумал: «Надо соглашаться с просьбой такого приятного человека».

Я сказал:

- Согласен.

Он говорит:

- Вот хорошо, вот спасибо. Если есть у тебя вещи, забирай их и пойдём.

Я ответил, что у меня всего два чемодана, причём оба при мне и оба пустые. И я показал на свою голову и живот.

- Очень удобно. Попрощайся с начальником и пойдём.

Я сделал какое-то неопределённое движение ногами и сказал: «До свидания». Я ещё не верил тогда, что всё так будет, что я навсегда ухожу из тюрьмы. А Антон Семёнович говорит:

- Действительно, у тебя чемоданчик верхний пустой. Ты что, думаешь ещё сюда вернуться?

- Нет! Нет!

И я поспешил сказать: «Прощайте». Так оно и получилось: я на всю жизнь распрощался с тюрьмой, и это только благодаря Антону Семёновичу, с первой минуты сумевшего во мне под блатной шелухой рассмотреть юношескую гордость, чувство собственного достоинства. Вы посмотрите, как он вёл себя! Ведь там, в тюрьме, на столе начальника лежало моё толстое дело, и Макаренко мог поступить совершенно по-иному».

Макаренко смог сделать из Семена другого человека - комсомольца, активиста. В 1925 году С.А. Калабалин окончил рабфак сельскохозяйственного института, но работа в сельском хозяйстве привлекала его меньше, чем деятельность воспитателя. Поэтому Семен решил возвратиться в колонию.

В 1928 году своему другу и наставнику А.С. Макаренко Калабалин дал торжественную клятву - посвятить жизнь борьбе с детской беспризорностью и нищетой. Почти четырнадцать лет - с 1928 по 1941 года Семен и Галина Калабалины работали в колониях и детских домах: на Полтавщине, в Виннице, в Киеве, Москве и Ленинграде.

Однажды к ним в колонию поступил психически больной подросток, присланный сюда из-за ошибки медработников. Этот воспитанник зарезал трёхлетнего мальчика – сына Галины и Семёна… Но Семён Афанасьевич и Галина Константиновна не бросили своё дело.

1941 год. Началась Великая Отечественная война… Семёна Афанасьевича направили в спецлагерь военной разведки. Первое задание в тылу врага закончилось пленом: он попал в руки бендеровцев, которые сдали его фашистам. Сначала Семён долго скитался по лагерям, а потом (в 1942 году) его назначили полицаем. Его задача заключалась в проведении строевых занятий с заключенными. «Примерное поведение» Калабалина пришлось фашистам по душе. Его направили в разведшколу, дислоцированную в окрестностях Варшавы. Семёну пришлось вновь пройти спецкурс разведовательно-диверсионной работы. Он старался запоминать всю информацию о разведшколе, так как это представляло большой интерес для советской контрразведки. С группой разведчиков Семён Афанасьевич был сброшен с немецкого самолета в Горьковской области в районе города Арзамаса, и Калабалин сразу же нашел возможность обратиться в органы НКВД.

24 октября 1942 года по указанию заместителя наркома внутренних дел СССР В. Меркулова Семён Афанасьевич Калабалин был освобожден из-под стражи и включен в оперативную разработку. В канун Нового года, 28 декабря 1943 года, Указом Президиума Верховного Совета СССР Семен Калабалин был награжден орденом Отечественной войны II степени. Награду лично вручил Абакумов, будущий министр Госбезопасности.

Галина Константиновна очень переживала, пока не было вестей от Семёна. Она писала дневник, в котором Галина выражала свои чувства, беспокойства. На каждой странице дневника были слова: «Почему от тебя ничего нет?», «Я верю - ты живой!», «Ты вернешься –знаю»… Между тем в детский дом Галине Константиновне приходили «похоронки». Погибали воспитанники… «Это письмо пришлют Вам, если я погибну. Я не знал матери. Моей матерью стали Вы. Спасибо, что Вы согрели мою душу. Федор Крещук»…

Галине было очень тяжело. У неё на руках было около двухсот детей, которых надо было эвакуировать: «Однажды я решила позвонить по телефону, который оставил Семен. Мы собирались в эвакуацию. У меня на руках двести детей. Не передать - сколько тревог. Набираю номер телефона. И мне назначают назавтра встречу у метро "Кропоткинская" около киоска. Я сказала, что на мне будет синий костюм, синий берет. В руках - газета. Приезжаю на "Кропоткинскую". И, к своему изумлению, вижу, что у киоска стоит как бы мой двойник - женщина в синем костюме, синем берете, с газетой в руках. Мы молча смотрели друг на друга. К нам никто не подошел…»[4]

После войны Галина и Семён продолжали воспитывать трудных подростков. Им помогала сестра Галины – Ольга Константиновна Паскаль. Семён Афанасьевич учил детей всему, что умел сам: строить дом, сажать деревья, пахать, косить и играть в футбол. Две тысячи сирот считали его своим отцом… Оба они – Галина Константиновна и Семён Афанасьевич - были удостоены звания «Заслуженный учитель РСФСР». А Галина Константиновна стала кавалером ордена Ленина.

За время работы Галины и Семёна ни один из воспитанников не сел в тюрьму, и «ни один не кончил жизнь пропащим человеком»! «Конечно, из десятков тысяч некоторые оступались, попадали в тюрьму, но ни Антон Семенович, ни мой отец никогда не бросали этих ребят на произвол судьбы. Как и других своих воспитанников. Потому они и ценны как педагоги, что понимали: воспитание не кончается с выпуском ребенка из школы, но продолжается всю жизнь» (сын Галины и Семёна Антон Семёнович Калабалин).