РЕВОЛЮЦИЯ В СФЕРЕ УПРАВЛЕНИЯ

Когда в 1926 году я решил после школы устроиться на работу, а не поступать в институт, мой отец очень расстроился: в нашей семье все становились юристами или врачами. Но он не назвал меня непутевым и не пытался переубедить. Отец не пугал меня тем, что я ничего не добьюсь в жизни. Я был уже взрослым, мог принимать ответственные решения и хотел работать, как взрослый.

Лет тридцать спустя, когда моему сыну исполнилось восемнадцать, я чуть ли не силой заставил его поступить в институт. Как и его отец, он хотел поскорее стать взрослым и быть на равных со взрослыми. Как и его отец, он чувствовал, что двенадцать лет сидения за школьной партой мало чему его научили и вряд ли он сумеет много узнать, если просидит за такой же партой еще четыре года. Как и его отец в том же возрасте, он хотел действовать, а не учиться.

И все же к 1958 году, через тридцать два года после окончания средней школы и поступления на работу в фирму по экспортным операциям в качестве стажера, я понял, что высшее образование мне необходимо. Высшее образование открывало перспективы служебного роста. В 1958 году для американского юноши, выросшего в благополучной семье и хорошо окончившего среднюю школу, отказ от учебы в высшем учебном заведении означал, что у него нет никаких шансов на успех. В свое время мой отец без труда подыскал для меня место ученика-стажера в солидной торговой фирме. Тридцать лет спустя такие компании не принимали в качестве стажеров выпускников средней школы; а если бы к ним обратился такой выпускник, ему ответили бы следующее: "Пойдите поучитесь четыре года в институте, а потом, возможно, придется продолжить учебу в аспирантуре".

В годы юности моего отца (он родился в 1876 году) высшее образование было уделом молодых людей из богатых семей, а также очень немногих одаренных юношей из бедных семей (мой отец был как раз из таких). Из самых известных американских предпринимателей XIX века только один учился в высшем учебном заведении: Дж. П. Морган поступил на математический факультет Геттингенского университета, но после первого курса бросил его. Большинство их даже не посещало среднюю школу, не говоря уже о том, чтобы ее окончить.

[В романах Эдит Уортон, летописца американского общества в период с 1910 по 1920 год, молодые люди из старинных и богатых семей Нью-Йорка действительно учатся в Гарвардском университете или на юридическом факультете Гарварда, но практически ни один из них впоследствии не становится юристом. Высшее образование в те годы считалось роскошью, украшением, а учеба - приятным времяпрепровождением для взрослеющих молодых людей.]

Во времена моей юности высшее образование уже считалось желательным; оно означало определенный социальный статус. Однако оно не было обязательным и мало что давало для жизни и карьеры. Когда я проводил первое исследование в крупной компании - "Дженерал моторз", работники отдела по связям с общественностью всеми силами старались скрыть тот факт, что многие из руководителей фирмы имели высшее образование. В те годы приличнее считалось начать трудовой путь рядовым станочником, постепенно поднимаясь по служебной лестнице. Еще в 1950 или 1960 году кратчайший путь к достижению уровня доходов среднего класса в США, Великобритании и Германии (но уже не в Японии) лежал не через высшее учебное заведение; для этого следовало уже в шестнадцатилетнем возрасте пойти работать на какое-нибудь крупное предприятие, где действовали профсоюзы. Здесь можно было достичь уровня доходов среднего класса уже через несколько месяцев - результат бурного роста производительности труда. Сегодня это практически невозможно. В наше время для таких заработков необходим диплом о высшем образовании, свидетельствующий о систематических знаниях, полученных в учебном заведении.

Изменение значения знания, начавшееся двести пятьдесят лет назад, преобразовало общество и экономику. Знание стало сегодня основным условием производства. Традиционные "факторы производства" - земля (т.е. природные ресурсы), рабочая сила и капитал - не исчезли, но приобрели второстепенное значение. Эти ресурсы можно получать, причем без особого труда, если есть необходимые знания. Знание в новом его понимании означает реальную полезную силу, средство достижения социальных и экономических результатов.

Все эти изменения, желательны они или нет, являются необратимым процессом: знание теперь используется для производства знания. Это третий и, очевидно, последний шаг в его преобразованиях. Использование знаний для отыскания наиболее эффективных способов применения имеющейся информации в целях получения необходимых результатов - это, по сути дела, и есть управление. В настоящее время знание систематически и целенаправленно применяется для того, чтобы определить, какие новые знания требуются, является ли получение таких знаний целесообразным и что следует предпринять, чтобы обеспечить эффективность их использования. Иными словами, знание применяется для систематических нововведений и новаторства. [Более подробно эти вопросы рассматриваются в моей книге "Новаторство и предпринимательство" (Innovation and Entrepreneurship, 1986)]

Это третье изменение роли знания можно определить как революцию в сфере управления. Как и на двух предыдущих этапах - применения знаний для разработки орудий труда, технологий, видов готовой продукции и применения знаний к процессам трудовой деятельности, - революция в управлении охватила весь мир. Промышленная революция проникла во все сферы жизни и приобрела всемирный масштаб за сто лет - с середины XVIII до середины XIX века. Столь же широкого масштаба революция в производительности труда достигла за семь десятилетий - с 1880 года до конца второй мировой войны. Революция в управлении продемонстрировала те же результаты менее чем за пятьдесят лет - с 1945 по 1990 год.

Для большинства людей сегодня, как и прежде, слово "менеджмент" означает управление производственно-коммерческой деятельностью. Действительно, это понятие возникло первоначально на крупных коммерческих предприятиях. Когда я начинал изучать проблемы управления лет пятьдесят назад, я тоже уделял главное внимание вопросам управления производственно-коммерческой деятельностью. Но вскоре стало ясно, что организация управления необходима на любом современном предприятии и в любом учреждении. Более того, выяснилось, что некоммерческие организации - как государственные, так и негосударственные - еще сильнее нуждаются в эффективной системе управления, поскольку здесь отсутствует дисциплинирующий фактор прибыльности, который довлеет над любым коммерческим предприятием. То, что управление необходимо не только в сфере производственно-коммерческой деятельности, сначала было признано в США. Сейчас это начинают понимать во всех развитых странах.

Сегодня нам известно, что управление носит общий характер, независимо от функций и задач конкретных организаций. В обществе, основанном на знаниях, ему принадлежит особая роль.

Управление существует очень давно. Меня часто спрашивают, кого я считаю самым лучшим или самым великим начальником. Я всегда отвечаю: "Того, кто более четырех тысяч лет назад задумал, спроектировал и построил первую египетскую пирамиду, - и она до сих пор стоит". Но управление - это особый вид трудовой деятельности, значение которого стали понимать лишь после первой мировой войны, да и то немногие. В качестве учебной дисциплины оно появилось лишь после второй мировой войны. Даже в 1950 году, когда Мировой банк начал выделять кредиты на развитие экономики, его специалисты не употребляли слово "управление". В сущности, можно сказать, что управление, изобретенное тысячи лет назад, открыто нами лишь в последние десятилетия.

Этому открытию способствовал, в частности, опыт второй мировой войны и особенно эффективная работа американской промышленности. Но, пожалуй, не менее важную роль в получении управлением всеобщего признания сыграли успехи Японии, достигнутые после 1950 года. В первые послевоенные годы Японию нельзя было назвать слаборазвитым государством, но ее промышленность и экономика были почти полностью уничтожены, а отечественной техники практически не было. Главным национальным достоянием страны была готовность воспринять и приспособить к своим нуждам систему управления, разработанную американцами за годы войны, и в первую очередь - систему профессионально-технического обучения. Всего за двадцать лет - с 50-х годов, когда с ее территории были выведены американские оккупационные войска, до 70-х - Япония стала второй страной в мире по экономической мощи и лидером в развитии техники.

После окончания войны в Корее в начале 50-х годов южная часть полуострова была разрушена еще больше, чем Япония семью годами раньше. Да и во все прежние эпохи Корея была отсталой страной, к тому же за тридцатипятилетний период ее оккупации японцы целенаправленно подавляли здесь предпринимательскую инициативу и стремление к получению высшего образования. Однако благодаря деятельности талантливых молодых людей, получивших образование в американских вузах, а также за счет эффективного заимствования и внедрения научных принципов управления Южная Корея за двадцать пять лет превратилась в страну с высокоразвитой экономикой.

Широкое распространение эффективного управления способствовало более точному пониманию того, что же оно представляет собой на самом деле. Когда я начинал изучать проблемы управления во время второй мировой войны и в первые годы после ее окончания, определение понятия "руководитель, начальник, менеджер" звучало так: "человек, отвечающий за работу своих подчиненных". То есть начальник - это "шеф", а управление - высокая должность и власть. Видимо, и по сей день многие имеют в виду именно это, когда говорят о "начальниках", "управлении" и "руководстве".

Но к началу 50-х годов содержание понятия "руководитель" изменилось; оно стало означать: "человек, отвечающий за эффективность и результаты работы коллектива". Сегодня мы понимаем, что и это определение слишком узко, а адекватным следует считать следующее: "человек, отвечающий за применение и эффективность знания".

Это изменение отражает подход к знанию как важнейшему из ресурсов. Земля, рабочая сила и капитал являются сегодня, главным образом, сдерживающими, ограничивающими факторами. Без них даже знание не сможет приносить плодов, а управление не будет эффективным. Но если обеспечено эффективное управление, в смысле применения знания к знанию, другие ресурсы всегда можно изыскать.

То обстоятельство, что знание стало главным, а не просто одним из видов ресурсов, и превратило наше общество в посткапиталистическое. Данное обстоятельство изменяет структуру общества, и при этом коренным образом. Оно создает новые движущие силы социального и экономического развития. Оно влечет за собой новые процессы и в политической сфере.

Поиск по сайту: