Построен. Мегра – 82 двора, Шуйжаба – 22 двора.

Двором в старину называли дом и участок земли вокруг него.

Село Меграрасполагалось на пересечении реки Мегры и Белозерского обводного канала (по обоим берегам реки и канала). Расстояние от Мегры до Белозерска по каналу около 40 километров, напрямую по озеру – 34 километра, до реки Ковжи – 7км.

Местность, где стояло село Мегра, низменная, болотистая со стороны озера. Левый берег реки и берег озера пологие, заливные в весеннее половодье.

Только в сторону устья оба берега реки за каналом плавно поднимались над водой. Может быть, это было сделано рукотворно для строительства в далёком прошлом церквей. Самым высоким местом были берега канала и правый берег реки перед каналом. На правом бечевнике через реку был мост, под которым была плотина. Плотина служила для поддержания высокого уровня воды между старым шлюзом в Круглое и шлюзом в Чайке за счёт течения реки. Двухкамерный шлюз №33, перенесённый за Мегру, позволял шлюзовать как небольшие суда, так и двухсекционные плоты или две-три баржи сразу. Уровень воды в канале от Ковжи до шлюза стал одинаковым с уровнем в озере. А за шлюзом №33 до шлюза №34 в Чайке уровень воды был на 2,4м выше, чем в озере. Эта перестановка шлюза облегчила проводку заготавливаемого леса вверх по каналу в р.Шексну. На канале было два моста (лава)- на шлюзе и ниже за рекой, представляющие собой наплавные мосты, которые отводились вдоль берега для пропуска судов. Плотину под мостом разобрали, но остались торчать над водой спиленные сваи. Сельчанам стало возможно выходить на лодках по всей длине реки в озеро, но сваи мешали прямому проходу лодок. Приходилось аккуратно проходить между ними, чтобы не повредить вёсла и лодку. Под мост прохода для больших судов не было, выход в озеро для них был только через Ковжу.

Оношко Ксения Иосифовна [12].

«…В 1935г. Белозерский леспромхоз переходил на постоянные кадры рабочих и служащих. Семьи рабочих жили в построенных для них бараках, на съёмных квартирах в Шунжебое, Мегре. Семьи рабочих не успели обзавестись собственными домами, скотом и огородами как грянула война. (Голодно было жить. Для рабочих была построена в Шунжебое пекарня и столовая).

Беды начались с 1942 г., когда мужчин с 18 до 50 лет стали брать на фронт или в хозчасти. Лошади и техника были взяты туда же. Рабочей силой стали женщины, подростки, старики. Тяжелее пришлось детям рабочих. С 14 лет ребятишки начинали ходить с матерями работать в лесу и мегорскую запань. Там они мяли еловые прутья (это очень тяжёлая работа - крутить прут вокруг столба, чтоб он стал гибким). Так готовился материал для связывания плотов из брёвен (цепей, проволоки и тросов тогда негде было взять). Ребятам за работу давали картошку и 600 граммов хлеба». ВоспоминанияК.И.Оношко о семье её ученицы Марии Зинченко: «…на 12-ом году я попала с мамой в лес сучки подбирать и сжигать, иногда помогу и бревно скатать. В конце войны мать решила всё же перейти в колхоз, там полегче, чем деревья валить, катать и плотить на реке. За уход с лесопункта её судили: дали несколько месяцев принудительных работ». «… а Мария в 10 лет бросила школу и ушла в няньки в Ковжу, так как матери трудно было кормить четверых детей. Как они выжили?!»