Так закончился второй день. Точнее, он закончился бы, если бы Мишка смог уснуть сразу же, коснувшись головой подушки. Но сон не шёл, Мишка весь извертелся, он пробовал закрывать глаза и лежать в одной позе, считал слоников, которые все, как один показывали ему хоботами «фак» и ехидно ухмылялись, потом попробовал перейти на овечек, но те вообще развернулись к несчастному страдальцу пушистыми кудрявыми задницами, на которых почему-то были написаны буквы, складывающиеся в слова: «Миша, ты баран!»… Короче, Мишку одолели бессонница и тоска. Такая тоска, что хоть волком вой. А потом зверски захотелось курить. Курил Мишка обычно редко и по пьянке, поэтому с собой сигарет у него не было. Пошуровав в разных местах Серёжкиной квартиры, он тоже не нашёл ничего. Сам Серёжка не курил, но Мишка надеялся, что найдёт собственные сигареты, забытые у него. Увы, но сигарет не обнаружилось. А курить хотелось до звёздочек в глазах. Мишка глянул на часы. Три часа ночи. Стучаться к соседям и просить сигаретку – не вариант, точно. Хорошо ещё, если по морде не накостыляют, а просто обматерят. Но что ж делать-то… И тут Мишка вспомнил, что в соседнем доме видел маленький магазинчик с надписью «24 часа», а для особо непонятливых внизу красовалась приписка: «Таргуим круглосуточна». Похоже, точку держали гордые сыны Кавказа. Хотя… С нынешним ЕГЭ и русские выпускники свой родной язык знают не лучше. Но курить хотелось всё сильнее, а выбирать было не из чего. И Мишка торопливо оделся, взял со стола многострадальную пятитысячную бумажку и осторожненько стал спускаться по лестнице. Вокруг было тихо, а на улице стояла самая настоящая лунная ночь. И ни души. Ни звука. Словно весь мир вокруг в одночасье вымер. Мишку взяла невольная оторопь, но желание курить победило всё и он, крадучись, короткими перебежками стал перемещаться к соседнему дому и, завернув за угол, увидел заветную дверь. Магазин был открыт. Мишка торопливо, не веря своей удаче рванул к двери и открыл её, оказавшись в крошечном помещении, где одновременно могло находиться не более двух покупателей. Колокольчик над дверью звякнул, и откуда-то из подсобки появился здоровенный мужик, чья внешность не оставляла никаких сомнений в том, что насчёт гордых сынов Кавказа Мишка не ошибся ни капельки. Мужик сурово сдвинул брови и посмотрел на Мишку так, что его душа провалилась куда-то в район пяток. А джигит сурово выдавил: - Ходы отсюда, малчик. Расул детям и в долг не наливает. - Но мне не надо… это… наливать, - промямлил Мишка. – Мне покурить бы. И деньги у меня есть. Джигит, то есть Расул, явственно подобрел: - Курить? Деньги есть? Это можна, это многа. Выбирай. Мишка пробежался взглядом по витрине и обнаружил, что в магазинчике помимо сигарет, чипсов и пива в отдельном запертом холодильнике имеется ещё хлебушек, маслице, колбаска, а так же приснопамятные пельмешки «Умелый повар» и кетчуп. Пошарив взглядом по полкам, Мишка обнаружил кое-что ещё из съестного и стал перечислять нужное. Расул только хмыкал, сметая покупки в большой пакет. Закончил перечисление Мишка пачкой сигарет «Кент» и зажигалкой. Расул протянул Мишке пакет, потыкал пальцами в калькулятор и заявил: - Одына тысяча сто тридцат рублей. Ночной тариф. Вероятно, сумма была непомерной, но Мишке сейчас было не до этого. Во-первых, Мишка был рад, что купил сигарет. Во-вторых, не придётся сидеть голодом последние сутки. В-третьих, и Степана можно будет чем-нибудь угостить, если он с утра зайдёт. Да и Серёжка, наверное, есть захочет, когда расколдуется… если… если расколдуется… а вдруг фея обманула? За всеми этими переживаниями, Мишка не сразу понял, что говорит ему Расул: - Мелче давай, говорю… сдача нет. - А? – затряс головой Мишка. - Нету сдача, - терпеливо повторил Расул. - А у меня нету… мельче, - расстроенно сказал Мишка и, поставив пакет на прилавок, стал выкладывать покупки. - Эй, ты чего? – удивился джигит. – Бери всё, завтра разменяешь и отдашь. Не мне, так сменщику моему. - Так вы же… это… в долг не даёте? – удивился Мишка. - Я в долг нэ наливаю, - отозвался Расул. – А ты малчик хороший – придёшь завтра и отдашь. - Нет, - сказал Мишка. – Завтра я, наверное не смогу. Давайте так, вы деньги возьмите, а я потом к вам приходить буду, пока все пять тысяч не выберу. - Эй, зачем? В болшой магазин дешевле, - удивился Расул. - Не знаю, - сказал Мишка, - мне кажется, что человек вы хороший. - Да, - растрогался Расул, - я хороший… Иди домой, малчик, а то неспокойно тут. Заходы, когда сможешь, всё тебе будет. Мишка распрощался с продавцом и вышел из магазинчика. В ушах у него ещё звучали слова Расула: «Неспокойно тут…», и впечатлительный парень окинул окружающую действительность новым взглядом. Тишина тут же показалась зловещей, свет луны – угрожающим, а тёмные подъезды домов – полными жутких чудовищ. Но Мишка героически преодолел непонятный приступ паники и шагнул с крыльца. Не успел он и пяти шагов пройти, как рядом с ним материализовались три плотные бритоголовые фигуры. Мишка с удивлением оглядел трёх парней, которых можно было бы поместить в музее с табличкой «Скинхеды классические», и понял, что опять нашёл на свою пятую точку приключения. Он попробовал отступить, но один из троих властно сказал: - В глаза смотри, жертва! Мишка и посмотрел. На своё несчастье. Глаза у скинхеда оказались жуткими, с вертикальным зрачком и алой радужкой, и Мишке только одного взгляда, брошенного в них, хватило, чтобы его словно парализовало – он не мог ни двинуться, ни пискнуть. Троица злобно заулыбалась: - Вот и он – наш поздний ужин, - хмыкнул первый. - Или ранний завтрак, - угодливо захихикал второй. - Хрен ли мы тут кандибоберы разводим? – поинтересовался третий. – Я жрать хочу! И он открыл рот, а Мишка с ужасом узрел, как изо рта скинхеда появляются здоровенные белоснежные клыки. «Вампиры! – обожгло сознание немыслимым ужасом. – Фея! Фея! Помоги! Меня сейчас съедят!» Но вредная фея, которая раньше встревала, когда её не просили, тут замолчала намертво – словно и не было её. А троица, отрастив клыки, начала надвигаться на Мишку. Двигаться он по-прежнему не мог, но тут первый сказал: - Погодите, вон у него какая вещица интересная. Возьму-ка я её себе. - А почему ты? – скандально заявил третий. - Потому что я его зачаровал, - твёрдо сказал первый. – А серёжка-то непростая, чую. Так что я её заберу. - С трупа снимешь, - сказал третий. – Жрать хочу. - Фу, как некультурно, - поморщился второй. – С трупа… - Вот именно, - сказал первый. – А жрать ты всегда хочешь. Так что потерпишь. И потянулся ручонками к серёжке… К Серёжке… гад… Едва только Мишка подумал о том, опасность угрожает серёжке, странное оцепенение спало, и он, извернувшись, от души врезал вампиру по яйцам. Тот взвыл, на этот вой на крыльцо магазинчика вылетел Расул, и, завидев Мишку, окружённого врагами, закричал: - А ну пошли прочь, дети шакала и дохлой ослицы! Распустились совсем! Вампиры дружно рыкнули, но тут в руках Расула возник сгусток багрового огня, и он рявкнул: - Оставьте парня! Уйдите с миром! А то испепелю! - Ты спятил, джинн! – возмутился первый. – Ты что, человека защищаешь? Против своих идёшь? - Какие вы мне свои? – не менее грозно рявкнул Расул. – Я дух огня, а вы – ночные убийцы! Пошли вон! Скины-вампиры что-то злобно прошипели, но, тем не менее, исчезли со скоростью звука. А Расул, выхватив у ошарашенного Мишки пакет, заявил: - Пошли, провожу. Я же говорил – неспокойно тут. Показывай, где живёшь. Мишка поплёлся домой, Расул шёл следом и ворчал: - Ай, глупый малчик. Разве ж можно вампирам в глаза смотреть? Выпьют моментом и фамилии не спросят. Мишка молчал, поскольку слова Расула были абсолютно справедливыми. Дойдя до дома, он забрал у Расула пакет, поблагодарил и спросил: - А скажите, вы что, правда – джинн? - Ай, - отмахнулся Расул, - джинн, не джинн, какой разница? Товар у меня хороший, заходи, не бойся. А потом добавил: - Домой ступай. Ты скоро новость узнаешь. И, повернувшись, превратился в маленькую светящуюся точку, которая медленно поплыла над землёй обратно к магазину. Мишка благополучно вернулся в квартиру, поставил чайник, благо теперь было с чем чаю попить, и закурил. Удивляться он уже просто не мог, заснуть тоже. Осталось ждать загадочной новости. Правда, когда Мишка докурил сигарету и выпил чаю, его всё-таки сморило. Прямо на кухне, за столом. Разбудил его водник, деликатно потеребив за штанину джинсов. Мишка, когда открыл глаза, даже не сразу понял, где он, и что делает, но вид водника, который деловито варил пельмени, быстренько прояснил его сознание. - Доброе утречко! – сказал Степан. – Я тут завтрак нам варганю! Молодец, что кетчуп не забыл, с ним пельмешки ещё лучше идут. Мишка вздохнул, сходил в ванную и кое-как привёл себя в порядок. А потом, когда вернулся, его уже ожидала тарелка с пельменями, политыми кетчупом, чай и бутерброды. Водник уже начал завтракать, не дожидаясь Мишку, и выглядел он при этом таким счастливым, что оторвать его от любимых пельмешек мог только последний садист. Так что Мишка тоже съел всё, что положили, попутно отметив, что с кетчупом, и правда, лучше, и только потом спросил: - Степан… - Аиньки? – отозвался водник. - Вы с Бабой… ну с ней… говорили? - Агась, - безмятежно отозвался водник, - говорил я с Бабой-Кандыбой. - И? – не выдержал Мишка. – Что она говорит? - А ничего хорошего, - безмятежно отозвался Степан. – Кинет тебя твоя феечка. Не вернётся Серёжка. - Как это… - похолодел Мишка. – Как это не вернётся? - Ей знаешь как от начальства влетело за самоуправство? – спросил водник. – Выговор влепили. С занесением. И велели заклинание обратного превращения не применять. Дескать, человек так и так умереть хотел. Вот и пусть всё так и остаётся. Захотел, чтобы его не было – и его не стало. Всё. - Но… - прошептал Мишка. – Но это же я виноват… Это из-за меня… - И что? – безжалостно сказал водник, - В другой раз умнее будешь. Ты ещё молодой, встретишь другого парня, с ним будешь в любовь играть. - Но я не хочу другого, - прошептал Мишка. – Я хочу Серёжку спасти. Скажите, неужели ничего нельзя сделать… Ну, пожалуйста… - Отчего ж нельзя, милок, - раздался из угла ехидный старушечий голос. – Очень даже можно. И прямо из стены в кухню шагнула тётя Люба. - Тётя Люба? – завис Мишка. – Вы? - Кому тётя Люба, - отозвалась вредная пенсионерка, - а кому и Баба-Кандыба. Можно, говорю, дружка твоего вернуть. Только тебе этот способ очень не понравится. Мишка торопливо вскочил, предложил тёте Любе сесть и налил ей, достав купленный вчера пакет с пряниками. Та от чаю не отказалась и заметила: - Вижу я, что проникся ты… Мишка закивал головой, всем своим видом показывая - ещё как проникся! Тётя Люба, то есть Баба-Кандыба, с достоинством выкушала чашку чаю, съела полпакета пряников и заявила: - Есть способ. Только не понравится он тебе. - Да что за способ-то? – не выдержал Мишка. – Что значит – не понравится? - А в рабство к феям пойдёшь? На сто лет? Тогда они Серёжку отпустят, да ещё и счастья ему отсыплют. На всю жизнь хватит. - И он проживёт свою жизнь без меня? – тихо спросил Мишка. – А я буду рабом сто лет, а потом умру? - Что-то типа того, - безмятежно ответила Баба-Кандыба. - Да зачем я феям? – удивился Мишка. - А у них всякие потребности имеются, - безжалостно продолжила Баба-Кандыба. – Не боись, к чему-нибудь да приспособят. Мишка, чьё лицо залилось краской при слове «потребности», глухо пробормотал: - Но я же… Большой… - Ерунда, – отмахнулась Баба-Кандыба, - к ним попадёшь - такого же роста станешь. И стареть за эти сто лет не будешь. Мишка опустил голову и задумался. Становиться рабом фей категорически не хотелось, мало ли, что этим крылатым извращенкам в голову взбредёт. Но мысль о том, что ночью закончатся трое суток, и Серёжка уйдёт окончательно и уже навсегда, стала непереносимой. - Я согласен, - тихо сказал Мишка. – Пусть только Серёжка живёт. - Повтори! – сказала Баба-Кандыба. – Два раза повтори! Иначе твоё согласие будет недействительно. - Я согласен. Согласен, - тихо повторил Мишка. И в тот же самый момент что-то треснуло, сверкнуло, мочку уха, в которой была серёжка, пронзила острая боль… И серёжка исчезла. Мишка с воплем схватился за ухо: - Серёжка где? - В комнате посмотри, - хмыкнула Баба-Кандыба. Мишка бросился в комнату и увидел на тахте мирно спящего Серёжку. Не веря своим глазам, Мишка приблизился к нему и дотронулся до щеки. Серёжка что-то сонно пробормотал и повернулся на бок. Живой. Всё в порядке. Неожиданно в комнате возникло радужное сияние, и материализовалась уже знакомая Мишке фея, выглядевшая, на сей раз, вполне адекватной и весьма суровой. - Вы за мной? – тихо спросил Мишка, ещё раз глянул на спящего Серёжку - такого родного, такого… любимого. Вот и всё. Фея неожиданно рассмеялась: - Глупый-глупый человеческий мальчик! Ну, зачем нам рабы, да ещё твоей расы? Ведь у нас есть магия. Нет, я не за тобой. Просто твой Серёжка так страдал из-за тебя, что я решила тебя проучить. А все остальные мне просто подыграли. Но ты оказался хорошим мальчиком, вот я и решила снять заклятье немного раньше, чем намеревалась. Мишка обалдело захлопал глазами. Так значит, всё, что с ним произошло, было не больше чем шуткой? Розыгрышем? - Да нет, - улыбнулась фея. – Это был воспитательный процесс. Мишка попробовал разозлиться на фею и всех остальных. Не получилось. И он спросил: - А что теперь? Я всё забуду? Фея снова рассмеялась: - Зачем? Забудешь всех нас – забудешь и свой урок. А так – тебе всё равно никто не поверит. Ну скажи сам – кто поверит в запойного лешего, вампиров-скинхедов, продавца-джинна или обычную пенсионерку, которая на самом деле командует всей окрестной нечистью? Мишка медленно покачал головой. Конечно, никто. - Совет да любовь! – сказала ласково фея и медленно растаяла в воздухе. Мишка заглянул на кухню – там тоже никого не было, и даже посуда была вымыта. Пожав плечами, Мишка вернулся в комнату и прилёг на тахту рядом с Серёжкой. Тот снова повернулся и обхватил Мишку руками, продолжая дышать глубоко и ровно. Мишка обнял Серёжку в ответ, закрыл глаза… и заснул. Разбудило его настойчивое толкание в бок и тихое бурчание: - Миш… ну, Миш… Миша открыл глаза, увидел лицо Серёжки и улыбнулся: - Знаешь, а я из дома ушёл. Не выгонишь? Серёжка тут же замотал головой: - Нет, конечно, нет. - А ещё у меня денег больше нету. Отец обозлился и все карты заблокировал. Так что, мне придётся работу искать. - Найдём, - закивал Серёжка. – Ты ведь такой умный… И ещё… Ты ведь для нас это купил? - Что? – удивился Мишка. Серёжка быстро сгрёб со стола какие-то две коробочки и показал Мишке. Тот взглянул и вздрогнул: в каждой из коробочек было по серёжке – затейливой, серебряной, с голубым камушком. Ничего не кончилось? «Просто напоминание…» - прошелестел в голове голос феи. Мишка улыбнулся и сказал: - Да, для нас. Знаешь, Серёжа, я всё понял и осознал. Я тебя люблю. - Правда? – выдохнул Серёжка. - Правда, - ответил Мишка. – Никаких больше загулов. Хватит, нагулялся. Серёжка радостно пискнул и полез целоваться. И не только…
Три месяца спустя.
В подсобке магазина «Двадцать четыре часа» сидели несколько странных личностей, которых вовек не увидишь вместе в реальной жизни. Молодой человек явно кавказской наружности, три бритоголовых качка-скинхеда, очень милая бабуля-пенсионерка, лохматый гражданин здоровенного роста и бомжеватого вида, от которого несло перегаром… Последним был маленький голый мужичок с чёрно-бело-рыжими волосами в полосатом колпачке. Вся компания мирно распивала чай с конфетами и пряниками, правда бритоголовые всё больше налегали на томатный сок. Наконец бабушка-пенсионерка спросила: - Как там наши голубки, Стёпушка? - Да хорошо у них всё. Учатся, работают. Мишка налево не бегает, любит Серёжку. А Серёжка любит его. Так что эксперимент по пробуждению совести, считай, удался. - Это хорошо, - степенно произнесла старуха. – Переходим на вторую ступень. Васенька-то уже новую конопельку вырастил? - Вырастил, - прогудел здоровенный мужик. – Я помог. - Вот и хорошо. Проследи, Расул, чтобы пыльца зря не пропала. - Канэшна, - ответил молодой человек кавказской наружности. А затем вся компания стала оживлённо, но очень тихо что-то обсуждать. Так, что разобрать их слова не было никакой возможности. *** Фей Миракль зверски проголодался, выполняя поручения своей недавно назначенной в отдел ГУФД начальницы Кармиллы. Работы было много, отдыха ему в ближайшем будущем не светило, так что не перекусить он не мог. Тоскливым взглядом обшарив окна, он разглядел в одном из них открытую форточку, а на подоконнике – горшок со странным цветущим растением - с острыми разрезными листочками и крошечными соцветиями. Миракль радостно затрепетал радужными крылышками – а жизнь-то налаживается!
