Неравноценность различных форм энергии

Механическая и электрическая энергия и работа, проявляющиеся в макроскопическом перемещении тел, допускают практически обратимые взаимные переходы. Такие технические устройства, как электрогенераторы и электромоторы имеют коэффициенты преобразования механической энергии в электрическую и обратно, близкие к 100%. Таким образом, механическая и электрическая энергии равноценны.

Макроскопическое и микроскопическое описание объектов природы

Различные объекты и явления природы (системы) могут быть описаны как на микро-, так и на макроуровне, на основе их микросостояния или макросостояния. Сами понятия микро- и макро- отражают, в какой-то степени, наши представления о размерах объектов природы.

Макросостояние

Состояние макроскопического тела (системы), заданное с помощью макропараметров (т.е. параметров, которые могут быть измерены макроприборами – давления, температуры, объемы и другими макроскопические величины, характеризующие систему в целом), называют макросостоянием.

Микросостояние

Состояние макроскопического тела, охарактеризованное настолько подробно, что заданы состояния всех образующих тело молекул, называется микросостоянием.

Термодинамика, как уже говорилось, рассматривает тепловые процессы в системах на макроскопическом уровне, оперируя макропараметрами: температура, теплота, давление, объем. Статистическая физика, или молекулярно-кинетическая теория, рассматривает тепловые явления на микроуровне – с точки зрения движения молекул, их скорости, кинетической энергии. Термодинамика, опираясь на понятие энтропии, четко различает обратимые и необратимые процессы. Способна ли не это статистическая физика? Другими словами, существует ли понятие, аналогичное энтропии для микросостояния? Утвердительно ответить на этот вопрос позволили работы великого австрийского физика Людвига Больцмана, в которых отличие обратимых процессов от необратимых было сведено с макроскопического уровня на микроскопический.

Проведем вслед за Л.Больцманом мысленный эксперимент. Выделив некоторую молекулу в сосуде с теплоизолированными стенками (рис.3) и наблюдая за ней, мы убедимся, что она может занимать любой положение в сосуде. Если же мысленно разделить объем на две половины, то в этом случае молекула, беспорядочно блуждая, сталкиваясь с другими молекулами, пробудет в одной половинке сосуда ровно половину времени, в течение которого мы ее наблюдаем. В этом случае говорят, что вероятность ее пребывания в одной из половинок сосуда равна ½. Вероятность может принимать значения от 0 до 1. Если же мы будет наблюдать уже за двумя мечеными молекулами, то вероятность того, что мы обнаружим сразу обе молекулы в одной половинке сосуда, равна 1/2×1/2=1/4.

Аналогично, для трех молекул эта вероятность (обозначим ее W) равна (1/2)³_, а для N молекул W=(1/2)^N. Т.е. вероятность стремительно падает. Таким образом, такое событие является маловероятным. Это понятно нам и на основе нашего жизненного опыта. Странно было бы, если бы все молекулы воздуха вдруг собрались бы в одной половине комнаты, а в другой образовалось безвоздушное пространство. Вероятность же того, что все молекулы находятся во всем объеме сосуда максимальна и равна 1. Число способов, которыми это состояние может быть реализовано, или статистический вес является также максимальным.

Пусть в некоторый момент времени удалось загнать все молекулы в правую верхнюю часть сосуда, отделенную диафрагмой. Остальные ¾ этого объема остались пустыми. После того как мы уберем диафрагму молекулы равномерно заполнят весь объем сосуда, т.е. перейдут из состояния с меньшей вероятностью в состояние с большей вероятностью. Таким образом, мы и здесь можем сказать, что процессы в системе идут только в одном направлении: от некоторой структуры (порядка, когда молекулы содержались в верхнем правом углу объема сосуда) к полной симметрии (хаосу, беспорядку, когда молекулы могут занимать любые точки пространства сосуда). Последнее состояние можно назвать состоянием равновесия. Все это наволит на мысль, что должна существовать связь между вероятностью и энтропией.

Если мы рассмотрим две подсистемы какой либо системы, каждая из которых характеризуется своим статистическим весом (вероятностью состояния) W₁ и W₂, то полный статистический вес системы равен произведению статистических весов подсистем:

W = W₁×W₂,

а энтропия системы S равна сумме энтропии подсистем S = S₁ + S₂.

Это наталкивает на мысль, что связь вероятности (статистического веса) и энтропии должна выражаться через логарифм:

Ln W = Ln (W_1×W₂) = Ln W₁ + Ln W₂ = S₁ + S₂ .

Собственно, это и сделал Больцман, связав понятие энтропии S c Ln W. Уже позднее, в 1906 г. Макс Планк написал формулу, выражающую основную мысль Больцмана об интерпретации энтропии как логарифма вероятности состояния системы:

S = k Ln W.

Эта формула выгравирована на памятнике Больцману на венском кладбище.

Коэффициент пропорциональности k был рассчитан Планком и назван им постоянной Больцмана.

Вопрос 26. Понятие «стрела времени» и его разновидности

Время – одно из самых загадочных понятий философии и естествознания. Это – одно из фундаментальных понятий научной картины мира. Блаженный Августин, христианский теолог и церковный деятель (354-430) признавался: пока его никто не спрашивает о том, что такое время, он это понимает, но когда хочет ответить на такой вопрос, попадает в тупик. «Душа моя горит желанием проникнуть в эту необъяснимую для нее тайну» – говорил он.

Нам известно одно неотъемлемое свойство времени – его направленность от прошлого к будущему.

Действительно, при описании любых явлений, с которыми человеку приходится иметь дело, прошлое и будущее играют разные роли. Это справедливо для физики, изучающей макроскопические явления (для микромира, на фундаментальном уровне описания этой направленности времени не существует), биологии, геологии, гуманитарных наук. Почему это именно так и не иначе? Известный физик Эддингтон придумал яркое название «стрела времени».

Английский астрофизик Фрейд Хойл высказал мысль о связи направления времени с направлением процесса увеличение расстояния между галактиками в ходе расширения Вселенной, которое наблюдается в настоящее время. Эту идею поддержал и Эддингтон. Однако расширение Вселенной, о котором свидетельствует т.н. «красное смещение» спектральных линий в излучении удаляющихся друг от друга галактик («разбегания» галактик) не означает расширения в каждом месте, иначе расширялись бы размеры тел, а этого не наблюдается. А поскольку нет этого общего физического влияния, разбегание галактик или расширения Вселенной не может влиять на ход времени в элементарных процессах. Связь с расширением Вселенной может определять только «космологическую шкалу времени».

Существует и субъективное восприятие течения времени в результате психологических процессов, которые дают нам «психологическую шкалу времени». Вопрос о психологическом времени сам по себе очень сложен. Для обычного — «природного» человека в первобытном, доцивилизованном племени время текло то быстро (например, ночью), то медленно (в минуты томительного ожидания) и сосредоточивалось в настоящем (по принципу «здесь и сейчас»). Прошлое при этом было вечным и, в то же время, одномоментным. Мы сохранили много пережитков субъективного восприятия времени. В частности, отмечая юбилейные даты, мы почти отождествляем их с первоначальным событием.

В то же время во Вселенной идет необратимый процесс роста энтропии. Не он ли определяет стрелу времени? Действительно, согласно Больцману, возрастание энтропии означает необратимость процесса и рассматривается как проявление возрастающего хаоса, постепенного «забывания» начальных условий. Таким образом, термодинамические процессы определяют и «термодинамическую шкалу времени».

Итак, фактически мы имеем три «стрелы времени»:

· космологическую (расширение Вселенной);

· психологическую (субъективное восприятие, опыт);

· термодинамическую (рост энтропии).

Поиск по сайту: