Не завидуй, и зависть незлобием побеждай

«Завистию диаволею смерть вниде в мир», — говорит Священное Писание (Прем. 2; 24). Зависть не сродни людям, а сродни диаволу, она и происходит от диавола. Людям свойственно по немощи согрешать, но только одному диаволу свойственно по зависти делать зло. Зависть есть дщерь диавола, и кто с ней сочетается, тому она ничего не принесет, кроме злобы, а злоба рождает смерть. Подружился с завистью Каин и воспитал в себе злобу, а злоба возмужала и принесла смерть двоим: Авелю временную, а самому Каину вечную.

Зависть есть меч обоюдоострый, который наносит вред обоим: как самому завистнику, так и тому, кому он завидует, но не прежде последнему, чем первому. Завистник прежде, чем сделает вред другому, прободает свое собственное сердце, тяжко страдает душою, изменяется в лице и горько вздыхает. Хорошо сказал святой Василий Великий завистнику: "О чем ты вздыхаешь? О своем ли несчастии или о чужом счастье?"

И справедливо, ибо завистник страдает не столько от своего несчастья, сколько от чужого счастья, он терзается сердцем, когда видит ближнего своего выше себя, в счастье и почете. И для Каина не столь горько было то, что Бог отверг его жертву, сколько то, что Он благоволил принять жертву его брата; он не тужил о своей потере, а скорбел, смотря на счастье брата; он не думал исправить себя примером добродетели братней, но становился от того еще худшим. И сколько тот преуспевал пред Богом в добре, столько сей ожесточался во зле; тот возвышался в очах милосердия Божия, а сей нисходил в глубину погибели. О, какое большое зло — зависть! Послушаем, что говорят о ней святые Отцы. Григорий Нисский говорит: "Зависть есть начало злобы, мать смерти, первая дверь греха, корень всякого зла". Василий Великий увещавает: "Будем, братие, избегать несносного зла — зависти; она есть заповедь змия-искусителя, изобретение диавола, вражие семя, залог казни Божией, препятствие к Богоугождению, путь к геенне, лишение Царства Небесного". А святой Златоуст говорит, что если бы кто был и очень добродетельным человеком, и даже чудотворцем, но побеждается еще завистью, тот никакой пользы не получит от своих дел, мало того: он Судом Божиим причитается к великим грешникам. Вот слова этого отца Церкви: "Кто сотворит чудеса, сохранит девство, соблюдет пост, будет класть земные поклоны и сравнится с ангелами в добродетели, но имеет сей недостаток (т.е. зависть), тот всех нечестивее, беззаконнее и прелюбодея, и блудника, и раскопателя гробов".

Кому Бог являет Свои благодеяния, к тому и зависть человеческая бывает неравнодушна. Злые люди начинают ему вредить, дабы прогнать его от себя подальше, с глаз долой, ибо завистливое око не терпит видеть счастье и благоденствие другого. Святой Давид, сказав о праведном, что «рог его вознесется в славе» (Пс. 111; 9), тотчас же прибавляет: «грешник узрит, и прогневается, зубы своими поскрежещет, и растает». Рог славы и благоденствия прободает очи завистливому, для которого чужое счастье составляет мучение. Он болит сердцем и мучается, когда видит, что ближний благоденствует. Он рад бы живым поглотить такого человека. Мучили египтяне израильтян, которых ненавидели, но не менее того мучились и сами от зависти, ибо чем более они притесняли евреев, тем более сии размножались и укреплялись. Для народа Божия была мучением работа египетская, а для египтян было мучением то, что народ Божий столь быстро умножался и укреплялся. Но народ Божий остался непобедим, он со славой вышел из Египта, а египтяне за свою зависть преданы совершенной погибели, ибо зависть губит того, в чьем сердце поселится. Зависть подобна моли в одеждах: та съедает одежду, а эта — сердце, в котором зародится. Святой пророк Исаия, прославлял великую милость, которую получил от Бога пред своими врагами, обращается к ним с такой речью: «вси вы, — говорит, —яко риза обетшаете, и яко молие изъят вы» (Ис. 5; 9). Вас снедает зависть, и она вас погубит совершенно: не велика моль, а она всю одежду портит; не видна и зависть, скрывающаяся в сердце, но весьма вредит и здравию телесному, и спасению душевному. Она вредит здравию, ибо завистник, снедаемый и терзаемый в сердце завистью к счастью ближнего, ослабевает и телом, случается, что и заболевает от чрезмерной зависти. Она вредит спасению, ибо если завистливый до конца жизни пребудет в своем устроении и не покается, то не может спастись. По свидетельству святого Апостола, который, исчисляя злые дела (нечистоту, идолослужение, чародейство, вражду, ярость, ересь и др.), между ними поставил и зависть — рядом с убийством и проч.

Чем же победить зависть? Кротостью, терпением и незлобием. Они и без ярости устрашат, без оружия победят, без полков воинских прогонят своих врагов! Этим и Христос Спаситель победил Своих врагов; Он «яко овча На заколение ведеся, и яко агнец пред стригущим его безгласен» был (Ис. 53; 7). Он — «укоряем противу не укаряше, стражда не прещаше» (1 Пет. 2; 23). Чего не сделала Его незлобивая и долготерпеливая кротость? Каких зверей лютых во образе человеческом не укротила она? Читай во Святом Евангелии и увидишь... Итак, кто хочет без оружия победить своих завистников и иметь над ними преимущество, тот будь кроток, терпелив, тих, незлобив, как агнец, и победишь их, укротишь и себе покоришь. Хорошо обнадеживает в том святитель Иоанн Златоуст, он говорит: "Если мы пребудем овцами, то победим не своею силою, но охраняющею нас Божественною помощью; ибо как пастырь пасет своих овец, так и Бог пасет и охраняет нас, дабы не могли причинить нам вреда подобные волкам враги наши. И напротив, если перестанем быть овцами, но, сопротивляясь враждующим на нас, подвигнемся гневом и озлоблением, восстанем на месть, воздавая злом за зло и досаждением за досаждение, тогда и сами сделаемся волками, потеряв незлобие и кротость, и тогда не одолеть нам врагов своих, потому что тогда отнимется у нас помощь и охранение нашего пастыря — Бога, который есть Пастырь только кротких овец, а не волков", — как свидетельствует тот же святитель Златоуст, говоря: "Если будем волками, то будем побеждены врагами своими, ибо тогда отступит от нас помощь Пастыря: Он пасет не волков, а овец, оставляет волков враждовать друг на друга и удаляется".

Итак, Бог помогает только тому, кто кроток, как агнец, а не тому, кто делается волком, желая растерзать своего врага. Бог есть Пастырь только незлобивых, а не тех, кто за зло платит злом же. Он отомщает за тех, кто не мстит сам за себя, а не за тех, кто хочет сам отплатить злом врагу своему. Есть в "Отечнике" (или "Патерике") такой рассказ. Один брат, обиженный другим братом, приходит к преподобному Сисою Фиваидскому и говорит: "Мне досадил брат, я и хочу отомстить ему". Старец стал его уговаривать: "Нет, чадо, не мсти за себя, оставь это дело на волю Божию, Он Сам отомстит за тебя". Но тот настаивал на своем: "Я этого так не оставлю, я отомщу ему". Тогда старец сказал: "Помолимся Богу, брате", — и, встав, начал молиться: "Боже, мы уж более на Тебя не уповаем, итак, оставь попечение о нас, не мсти обидящим нас: мы сами за себя отомстим им!" — Услышав это, брат упал к ногам старца и сказал: "Я уже не сержусь на брата, я не буду мстить ему, я прощу ему!" И сказал ему старец: "Поверь мне, чадо, кто протерпит досаждение, тот без труда спасется, а кто гневается на брата, тот губит всю свою добродетель и делается рабом диавола".

(Из сочинений святителя Димитрия, митрополита Ростовского)

Не спорь с Богом

«Богатства и нищеты не даждь ми, устрой же ми потребная и самодовольная, да не насыщен ложь буду, или обнищав украду». (Притч. 30; 8-9).

«Блажен богатый, иже обретеся без порока, и иже вслед злата не иде. Кто есть сей, и ублажим его, сотвори бо дивная в людех...» (Сир. 31; 8-9).

Авва Даниил пришел однажды в селение продать свое рукоделие. Он уже хотел возвратиться в свой скит, как встретился с ним человек, окруженный нищими, странниками, и пригласил его к себе на ужин. Это был каменосечец, именем Евлогий, он занимался работой весь день, ничего не вкушая; когда же наставал вечер, он вел за собой в дом всех, кого из бедных на пути встретил, и издерживал на ужин все, что выработал: даже крошки, которые останутся от стола, бросал соседним псам.

Старец, удивляясь добродетелям его, думал: "Евлогий, бедный, питает каждый день столько нищих, что ж бы сделал Евлогий богатый! Ах! он был бы пища всем алчущим, одежда всем нагим!" И начал он день и ночь просить Бога, чтобы Евлогий, для счастья других, сделался богат; соединив молитву свою с постом, он так изнемог, что едва был жив. Прошло три недели, наконец, Бог услышал молитву старца: он заснул, вдруг видит себя в Церкви Воскресения, видит некоторого Богоподобного Отрока, на святом камени сидящего. Подле Него стоял Евлогий. Потом Отрок сказал: "Если отдашь сам себя порукой за Евлогия, то наделю его богатством". — "От рук моих взыщи душу его", — отвечал старец и увидел, что двое из предстоящих начали в пазуху Евлогия сыпать золото. Тут старец воспрянул от сна своего, благодаря Бога, что услышана молитва его.

Между тем Евлогий жил по-прежнему. Но однажды поутру, вышедши на работу свою, ударил киркой по камню и почувствовал, что он пуст, ударил в другой раз и увидел скважину, ударил в третий раз, и из камня посыпалось золото... Евлогий ужаснулся и не знал, что делать с сокровищем! В тот день ни один нищий у Евлогия и даже сам Евлогий не вкушал пищи. Назавтра он купил лошадей и под видом перевозки камней привез домой золото, и ужинал один.

Долго Евлогий был в беспокойных размышлениях... Наконец, нанял корабль и отправился в Царьград; там задарил всех вельмож, и сам сделался вельможей; купил огромный, великолепный дом и стал жить в роскоши, каждый день угощая тех, которые были близки к царю.

Авва Даниил ничего не знал о том, но, спустя два года, опять увидел во сне Святолепного Отрока и подумал: где-то Евлогий? — И вдруг видит: некто злообразный изгоняет Евлогия от лица Отрока... Старец пробудился от сна и, вздохнув, сказал сам себе: "Увы! я погубил душу мою!" — Он взял свою верхнюю одежду и пошел в ту весь, где прежде жил Евлогий. Долго он ждал, пока придет питатель бедных и пригласит его в дом свой, но тщетно! Наконец, увидев одну старушку, он сказал ей: "Сделай милость, принеси мне кусок хлеба, я сегодня не ел". Она исполнила его просьбу и вступила с ним в душеполезную беседу. Потом он спросил ее: "Есть ли здесь кто-нибудь принимающий странников?" — "Нет, — отвечала старушка с тяжкими вздохом, — был у нас каменосечец, который всего более любил странноприимство, но Бог, увидев дела его, дал ему благодать Свою, и он теперь в Царьграде вельможею..." — Услышав это, старец сказал сам себе: "Я сделал убийство!" — и пошел в столицу. Там узнал, где живет Евлогий, сел у врат дома его и ожидал, когда выйдет он... Наконец, является Евлогий с гордостью на лице, с гордостью в походке, в сопровождении рабов. "Помилуй меня, — воскликнул старец, — я хочу нечто сказать тебе...". Но Евлогий даже не взглянул на старца; а рабы оттолкнули его. Несчастный поручитель опередил Евлогия другой улицей, опять встретился и окликнул его, но, получив несколько ударов, принужден был удалиться. —Таким образом старец сидел четыре недели пред вратами дома Евлогиева, обуреваемый снегом и дождем, и не имел случая поговорить с ним. Наконец, старец отчаялся о спасении Евлогия, и, повергшись на землю, просил Бога, чтобы разрешил его от поручения. И вот он задремал, и видит во сне Пресвятую Богородицу: "Помилуй меня, Владычице?" — взывает он.

— Что тебе нужно? — спрашивает его Богоматерь. Старец рассказал Ей свое горе.

— Мне нет до сего дела — ты должен исполнить свое поручительство.

Проснувшись, старец сказал сам себе: "Хотя бы мне пришлось и умереть, и тогда я не уйду от ворот Евлогиевых", — и пошел опять к палатам сего вельможи. Но лишь только увидел его Евлогий, как приказал рабам бить его, и бедный старец, весь израненный, вынужден был удалиться. Скорбя душою о погибели Евлогия, сожалея, что сам был виною его погибели, и в то же время не видя возможности поправить дело, авва Даниил решил оставить все на волю Божию и удалиться в пустыню Египетскую. Но едва он сел в корабль, чтобы отправиться в Александрию, как повергся в такое малодушие, что упал как мертвый... Он воздремал и снова видит во сне Боголепного Отрока в Храме Воскресения; Отрок смотрел на него столь гневно, что старец затрепетал, как лист древесный, и не мог ни слова произнести в свое оправдание. "Исполнил ли ты то, за что поручался?" — грозно спросил его Явившийся, и повелел двум ангелам мучить старца, привязав к дереву. И били его жестоко, повторяя: "Не спорь с Богом, не делай дела выше твоей меры". Но вот старец снова видит Небесную Заступницу, умоляет Ее сжалиться над ним, и Она просит за него Своего Сына и Бога, лобызая стопы Его Пречистыя.

— Смотри же, — сказал ему наконец умилостивленный Господь, — вперед не делай так!

— Никогда не буду, —отвечал старец, —я просил Евлогию богатства, думая, что он будет лучше. Согрешил, Владыко прости меня!

Старца освободили, и он слышит: "Иди, я приведу Евлогия в прежний чин!.."

Пробудился старец и, исполненный несказанной радости, возблагодарил Господа и Пречистую Его Матерь.

Спустя три месяца, старец услышал, что царь Иустин умер, что наследник его начал гнать прежде бывших любимцев, что двое из них умерщвлены, а Евлогий бежал. Впрочем, царь назначил великое награждение, тому, кто принесет его голову.

Даниил опять пошел в ту весь, где прежде жил Евлогий. Увидев его, идущего с работы и окруженного нищими, старец хотел было броситься навстречу к нему, но Евлогий предупредил и, целуя руки его, пригласил к себе ужинать. Тут старец и Евлогий объяснялись между собой. Каменосечец рассказал ему, как возвратился он в отечество свое, как бежали все жители, чтобы видеть его, и поздравляли с саном вельможи; и как он, боясь обнаружить себя, уверил их, что ходил только в Иерусалим, поклониться Гробу Господню. "Я вторично взял, — продолжал Евлогий, — свои орудия, и пошел прямо к тому камню, где нашел золото, я думал, что опять найду клад, но сколько не стучал, сколько ни тесал разных камней, не нашел ничего. Наконец, вышел из заблуждения, и слава Богу! забыл сан вельможи". — "Чудеса Твоя и судьбы Твоя кто исповесть, Владыко Господи? — заключил Евлогий свой рассказ, — едва не вселилась во ад душа моя... Молись за меня, отче — я великий грешник!"

Проси у Бога хлеба насущного: этому поучает Сам Господь, а богатства не ищи, оно ведет ко многим искушениям; недаром же сказано: «удобее велбуду сквозе иглине уши проити, неже богату в царствие Божие внити» (Мк. 10; 25).

(Из "Пролога")

Ангел – Хранитель

Всякому верующему во Христа при святом Крещении дается от Бога Ангел-хранитель, на всю его жизнь, и он пребывает неразлучно с человеком, если только сам человек не отгоняет его злыми делами. Ибо как пчел прогоняет дым, и голубей смрад, так и тяжкие грехи наши — пьянство, блуд, злопамятство и другие злые дела удаляют от нас святого Ангела, хранителя нашего. О сем и пророк сказал: «...не даждь во смятение ноги твоея, да не воздремлет Храняй тя» (Пс. 120; 3), т.е. не уклоняйся от пути правого, не позволяй себе любить зрелища вместо церкви, смехотворные шутки и басни вместо книг душеполезных, да не воздремлет, т.е. да не удалится от тебя Хранитель души твоей ради злых дел твоих.

Когда Бог сотворил род человеческий, Он повелел Ангелам Своим охранять его. И Ангел наставляет на все доброе душу всякого верующего человека, а бесы всяким образом соблазняют верующих и богоугодно живущих, стараясь лишить их Царства Небесного, но Ангел Божий не перестает охранять их. Истинно верующих бесы прельщают на грехи, дабы и они были осуждены вместе с ними в муку вечную. И когда верующий живёт по правде, Ангел радуется за него, а когда отступает от правого пути и начинает лгать и красть, завидовать и пьянствовать, злопамятствовать и клеветать, предается скупости и перестает ходить в церковь Божию, тогда Ангел Божий скорбит о нем, а бесы ликуют, стараясь сделать ему всякое зло. О сем сказал святой Василий Великий, что Ангелы записывают имена всех, без гнева и злобы на ближнего приходящих в церковь, всех молящихся там с благоговением и постящихся. Берегись же человек, чтобы тебе по лености не лишиться сей ангельской записи!

Всякому христианину дан от Бога Ангел и он записывает все его добрые дела. А неверующим для каждой страны дан один Ангел Божий, как сказано в Писании: «постави пределы языков (народов) по числу Ангел Божиих». Святой Антиох сказал: нам должно внимательно избирать полезное, ибо при каждом человеке есть два ангела — один Божий, а другой сатанин. И Ангел Божий кроток и молчалив, милостив и стыдлив, когда он приближается к сердцу человека, то беседует с ним о правде, о чистоте, о смирении, о покорности, о любви, о милосердии. А лукавый гневлив, горд, завистлив, скуп и исполнен ненависти и ожесточения, он старается всячески склонить человека только на зло. Будем же различать каждого из них по делам их. Не дадим в себе места лукавому, но будем отгонять его от себя страхом Божиим. А доброму Ангелу отверзем свое сердце, чтобы принять его, да наставит он нас на истину и избавит от лукавства диавольского и от соблазнов его.

(Поучение преподобного Анастасия Синаита)

Кто ваш загробный покровитель

Таинство смерти — таинство страшное и ужасное! Как в писанной книге, человек увидит тогда все свои грехи: вот грехи юности, давно забытые, вот грехи зрелого возраста, вот обида, вот неправда, прелюбодеяние, гордость, зависть, бесчестная ложь, клевета, хула, человекоугодие, леность, небрежность в молитве, ябеда... Боже мой! сколько их!.. И сколько из них не омыто покаянием, ниже каплею слезною... ниже вздохом единым. О! какой страх объимет тогда душу! Этот страх еще увеличится от присутствия темных сил. О! Как нужен бедной душе помощник и заступник в страшный час смерти! И он явится нам в лице нашего Ангела-хранителя. «Светло» предстанет он душе, «красен» своею «добротою и яко сладкий, и веселый, и солнцеобразный ум, с осклабленным лицем и радостным воззрением надеждою спасения отъемля страх, прострет светлыя и пресвященныя своя крила над умирающим, отженет горькия враги, ишущие пояти душу его... и студ и срам покрыет студная и смрадная и мрачная лица вражия» (Канон Ангелу-хранителю). Но так будет только с той душой, которая в жизни по возможности старалась приблизиться к Ангелам. Будем, братие, помнить страшный час смерти. Будем усердно молиться Ангелу-хранителю: Ангеле Божий, Хранителю и покровителю души и тела моего! «Да узрою тя одесную окаянныя моея души предстояща, светла и тиха заступника и предстателя моего, внегда изчезати от мене нуждно духу моему,, и ищущия мя пояти, горькия враги отгоняюща» (Канон Ангелу-хранителю)!

«Страшно и грозно место имам проити, тела разлучився, — читаем в молитве к Спасителю, — и множество мя мрачное и безчеловечное демонов срящет...» Это будет последнее усилие со стороны злых духов погубить душу, делавшую на земле много грехов. На каждом шагу они будут преграждать ей путь в Царствие, на каждом шагу останавливать и удерживать ее стремление к нему, истязая ее за все дела, за все слова, за все помышления. Каждая страсть, каждый грех имеет своих мытарей и истязателей... Каким страхом, каким трепетом будет волноваться тогда душа? Теперь нужны ей помощники и заступники. "Если, отправляясь в какую-нибудь далекую и малоизвестную страну, требуем проводников, то сколько нужно помощников и руководителей, чтобы пройти беспрепятственно мимо старейшин, властей, миродержителей, гонителей, мытареначальников" (Златоуст). И эти помощники и заступники непременно явятся, — это опять наш Ангел-хранитель, но уже не один, а вместе с другими Ангелами. И если душа в этой жизни вела жизнь благочестивую, очистила себя покаянием, она находит защиту у своего Ангела-хранителя и под его кровом небоязненно потечет к Небесному Царствию, сопровождаемая Ангелами. Тогда-то, видя за собой пропасть, которая готова была поглотить ее, видя позади себя врагов, с огненной яростью искавших ее погибели, душа изливается в славословии и благодарении Господу, Который, послав Своего Ангела, не отдал ее на растерзание зубам их, избавил ее, как птицу, от сети ловящих...

(Из "Слов" протоиерея М.Некрасова)

Поиск по сайту: