Записки невесты программиста 7 страница

- С какими это понтами он тебя познакомить хочет? - подозрительно спросила я, схватив Сергея за рукав.

- Да не с понтами, а с пойнтами, - объяснил Сергей. - То есть с людьми, которые у него кормятся почтой.

- Надоела мне эта ваша терминология, - поморщилась я, но Сергея отпустила с условием, что он вернется не позже, чем через десять минут.

Сама же я осталась на месте и продолжала наблюдать за этой странной толпой. Через пару минут из гущи народа вынырнул здоровенный пузатый парень в очках, держащий в руке банку с пивом. По его виду и мутным глазам было заметно, что банка находится в процессе присоединения к нескольким товаркам, уже булькающим у парня в животе.

- Это все - мафия! - сообщил мне парень без всяких "здрассте-досвидания".

- Кто? - полюбопытствовала я.

- Они, - сказал парень твердо. - Начальнички нашей помойной кучи. Мафия - все, как один!

- А в какой помойной куче вы состоите? - полюбопытствовала я.

- Да в той же, что и ты, - удивился парень. - В Пидо.

- Вы что-то путаете, - твердо сказала я. - Ни в каком Пидо я не состою. И мой парень - тоже. Он состоит в Фидо.

- А кто у тебя парень? - полюбопытствовал толстяк.

- Сергей, - ответила я. Но заметив, что это имя у толстяка не вызвало никаких ассоциаций, вспомнила серегину кличку: - Stranger его у вас зовут.

- А-а-а-а-а-а, - обрадовался толстяк. - Так он тоже среди этих пидоров - главный пидор.

Я сначала было разозлилась, но потом вспомнила, чего мне Сергей рассказывал о некоторых странных личностях, которые воюют с педерастами.

- Так вы - один из тех славных бойцов с гомосексуалистами? - вежливо спросила его я.

- Я - ремонтник! - ответил парень и гордо рыгнул. - Я их предводитель.

- Кого? Гомосексуалистов?

Парень вдруг резко надулся и покраснел так, что чуть не лопнул.

- Я - предводитель ремонтников! Мы очистим от этой содомитской мрази все Пидо! - заорал он так, что недалеко стоящие ребята покосились в нашу сторону, но, скользнув взглядом по мешковатой фигуре "предводителя ремонтников", сразу отводили глаза в сторону со скучающим видом. Видать, уже привыкли к подобным представлениям.

- А зачем это, как вы выражаетесь, "Пидо" очищать от гомосексуалистов, если его гомосексуалисты и создали? - поинтересовалась я. - Вышли бы из Сети - и все дела. Или вас гомосексуалисты туда силком затаскивают?

- Содомизм - богохульное занятие, - важно объяснил мне толстый парень.

Было понятно, что мои слова он попросту не слышал. "Паранойя в запущенной форме" - мысленно поставила я диагноз и приняла решение:

- Слышь, пузырь, - сказала я ему грозно. - Пшел вон отсюда. Надоело твои бредни слушать, да и слюной ты мне весь пиджак забрызгал.

Парень выпучил было глаза, от чего сразу стал похож на жабу, но в этот момент из толпы вынырнул Сергей, парень скривился и, слава Богу, быстро куда-то слинял.

- С Вовчиком пообщалась? - полюбопытствовал Сергей. - Рассказал он тебе о содомитах-гомосексуалистах, которые отчаянно не хотят его тащить в свои силки?

- Ну, типа того, - согласилась я. - Теперь я понимаю, почему они его в свою компанию не принимают. Уж больно парень противный.

- Слушай, - внезапно встревожилась я. - А у вас там вообще много подобных психов?

- Да нет, - успокоил меня Сергей. - Ровно столько же, сколько и в обычном обществе. Просто они наиболее заметны. Впрочем, у нас они тоже больше водятся в своих собственных отстойниках и наружу вылезают довольно редко.

- Что значит - в отстойниках? - поинтересовалась я.

- Ну, в своих собственных конференциях, - объяснил Сергей. - Приличные люди туда не заходят по причине вполне естественной брезгливости, вот они там в наиболее подходящем для себя окружении и тусуются. А чего? Как я считаю, вполне нормальный подход. Каждому свое.

- Слушай, - сказала я недовольно, - что-то мне это твое Фидо все меньше и меньше нравится. Какие-то геростраты, параноидальные вовчики... У вас там нормальные люди вообще присутствуют?

- Да конечно, присутствуют, - успокоил он меня. - Я же говорю, что вполне нормальных ребят - подавляющее большинство. Как и везде. Просто я тебе постарался сразу объяснить все тонкости, чтобы ты не удивлялась.

- Да поняла я уже все, поняла. Ты меня с нормальными людьми, наконец, познакомишь? - рассердилась я. - А то все рассказываешь о каких-то отморозках, чтобы поберечь мою нежную психику. Но моя психика, между прочим, уже на грани. Еще одно общение с подобным "вовчиком", и я кому-нибудь что-нибудь оторву, начиная с тебя.

- Ладно, тебе, Ир, - забеспокоился Сергей. - Здесь полно приличных людей. Сейчас тебя познакомлю.

- Кстати, - вспомнила я, - ты говорил о каких-то фидошниках-литераторах. Вот с ними бы познакомил!

- Конечно, - оживился он. - У нас литераторов - пруд-пруди! Даже есть очень известные писатели фантасты: Лукьяненко, Перумов, Васильев.

- Да ладно тебе, - недоверчиво сказала я. - Я их читала. Солидные писатели. Неужели они тоже тратят время на это ваше Фидо?

- Еще как тратят, - Сергей обрадовался тому, что хотя бы что-то меня в его Фидо заинтересовало. - У них даже свои конференции есть, где происходит общение с читателями.

- Ваще! Серег, если ты меня вот прямо сейчас познакомишь с Лукьяненко, то я тебя поцелую много-много раз, - сказала я и стала выискивать в толпе глазами этого знаменитого писателя, хотя, если честно, ни разу не видела его в лицо.

- Ир, ну на этой тусовке Лукьяненко мы вряд ли найдем, - признался Сергей. - Он на подобные сборища не ходит. Все-таки - солидный человек.

- Вот ты сам себе противоречишь, - поймала его я. - То говоришь, что в Фидо есть всякие люди: от сопляков до солидных, а теперь утверждаешь, что солидные сюда не попадают.

- Да на эти сборища они не ходят! - заорал Сергей. - При чем тут вообще вся Сеть?

- Опять раскричался, - расстроилась я. - У тебя это Фидо что-то уж больно бурные эмоции вызывает. Может, пойдем уже отсюда?

- Ну давай я тебя хоть с кем-нибудь нормальным познакомлю, - даже как-то умоляюще сказал Сергей. - Не хочется, чтобы у тебя осталось неприятное чувство. Хочешь, с другим известным литератором познакомлю - Олегом Бочаровым?

- Я его не читала, - холодно сказала я.

- Почитаешь, - парировал Сергей. - Тебе понравится. Он очень весело пишет.

- В каком жанре? - поинтересовалась я. - Тоже фэнтези? Или просто фантастика.

- Да нет, - сказал Сергей и задумался. - Не фантастика. Он пишет... Как бы тебе сказать? Словом, почитаешь. Сейчас я тебе его приведу, - и Сергей ввинтился в толпу.

Через пару минут он действительно появился с каким-то парнем, у которого волосы были покрашены в медно-красный цвет.

- Знакомься, - гордо сказал Сергей. - Это - Олег Бочаров!

- Здорово, - произнес парень и протянул руку. - Меня зовут - Роман Габин.

Я почувствовала, что моя крыша уже не выдерживает напряга сегодняшнего дня и медленно, но верно сползает куда-то в сторону.

- Очень приятно, - пожала я руку. - Меня зовут - Изольда Кшыштопоповжецкая.

- Классное имя, - сказал медноволосый парень. - Ну, пока, - и с этими словами он исчез в толпе.

Сергей стоял рядом со мной, а на его лице догорало благоговейное выражение.

- Видала? - сказал он, с нежностью поглядывая на то место в толпе, где растворился Габин- Бочаров. - Сам Бочаров! Ты своим детям будешь рассказывать, что с ним разговаривала.

- Что-то он не такой уж и внушительный, этот твой литератор, - поджав губы, сказала я.

- Ир, - удивился он, - ты чего? Уж от тебя не ожидал такой чуши. По-твоему, если хороший писатель, так он должен быть двухметрового роста и весить двести кг?

- Нет, конечно, - согласилась я. - Но почему у него волосы красные?

- Нравится ему, вот и красные, - твердо сказал Сергей. - У творческих людей - свои причуды.

- Не спорю, - согласилась я. - Только почему он мне представился каким-то Романом Габиным?

- О-о-о-о-о, - обрадовался Сергей. - Это вообще отдельная история. "Роман Габин" - это виртуальное имя Олега Бочарова. В Сети вообще иногда встречаются виртуалы - то есть персонажи, которых в природе не существует, и которых изображают другие люди.

- Ах, - сказала я, - как это романтично. И в чем кайф?

- Кайфа много! - совсем оживился Сергей. - Представляешь, вот берешь ты, к примеру, себе имя - Андрей Петров. Под этим именем пишешь в конференции, и все тебя принимают за парня. Класс? - спросил он и затрясся в беззвучном смехе.

- Да как тебе сказать... - нерешительно произнесла я. - А что, это действительно смешно?

- Конечно! - убежденно воскликнул Сергей. - Вот я как-то взял себе женский псевдоним и почти полгода выступал под ним в нескольких конференциях. Никто так и не догадался, что я - мужчина. Мужики липли - ну просто как мухи на мед. Постоянно свидания назначали, - и он снова затрясся.

- И чего? - нехорошо прищурилась я. - Ты на эти свидания ходил? Может, этот Вовчик не так уж и не прав? Действительно - сеть извращенцев.

- Да ты что? - разобиделся он. - Я и ходил-то всего один раз, чтобы поприкалываться.

- И как поприкалывался? - поинтересовалась я.

- Классно! - тут Сергей начал хохотать во весь голос. - Представляешь, тот парень, который пригласил меня на свидание, оказался вовсе не парень, а девчонка, которая просто хотела поднять другую девчонку (то есть - меня) на смех! Но оказалось, что эта девчонка - я!

- И как тебе тот парень, в смысле, девчонка?

- Да нормальная девчонка, - начал было Сергей, затем резко осекся, посмотрел на меня и сухо сказал: - Страшна, правда, как божий грех.

Я демонстративно отвернулась.

- Ир, - заканючил он, - ну правда! У меня ничего с ней не было.

- Надеюсь, - язвительно сказала я, - ты ребенка от нее не родил? Лучше сразу признайся.

- Ир, - продолжал канючить он, - ну что ты? Это же все приколы. Виртуалом - знаешь как весело быть? Когда Бочаров на время стал Габиным, его чуть не убили, - и Сергей снова развеселился, вспоминая то сладкое время.

- Да, уж, - сказала я. - Радости, как я вижу, полные штаны.

- А это потому, что его разоблачили, - сказал Сергей. - Точнее, он сам себя разоблачил. Но есть виртуалы, которых до сих пор не разоблачили.

- Я так и не врубилась, в чем тут радость, - призналась я.

- Еще врубишься, - утешил меня Сергей. - У тебя все впереди.

- Сомневаюсь.

- Ладно, - сказал Сергей. - Пойдем я тебя кое с кем познакомлю, после чего отправимся потихоньку домой. И так уже два часа здесь торчим.

Он меня повел в толпу и начал знакомить со своими друзьями. К счастью, это оказались вполне нормальные и даже приятные парни и девчонки, так что у меня несколько улеглось то неприятное чувство, которое возникло раньше. Всех имен и фамилий я не запомнила, потому что знакомство происходило так:

- Микель.
- Ира.
- Света.
- Ира.
- Питек.
- Ира.
- Сфай.
- Ира.
- Феда.
- Ира.
- Надя.
- Ира.
- Валька.
- Ира.

И так далее, но в этом был виноват сам Сергей, потому что ему уж больно хотелось меня познакомить сразу со всеми, поэтому толком поговорить не удалось ни с кем...

Мы уже собрались уходить, как вдруг я заметила, что на многих ребятах висит табличка, где написано только одно слово - "Exler".

- Слушай, - спросила я Сергея. - А почему у некоторых одно и то же имя?

- А, - махнул рукой он. - Это просто прикол такой. "Exler" - самый известный в Фидо виртуал. Он лет пять под этим именем скрывался и никто не знал, что это - виртуал, которого изображает пять человек. Но недавно его раскрыли. Такой скандал был - обалдеть просто. Этот виртуал даже в координаторы пролез, представляешь?

- И чего оказалось? - полюбопытствовала я. - Кто его изображал-то?

- Всякие разные пять человек, - ответил Сергей. - Я их фамилии уже и не помню. Да какая разница, раз его раскрыли? Раз раскрыли, значит уже неинтересно.

- Как у вас там все сложно, - сказала я.

- А ты думала? - обрадовался Сергей. - Все очень непросто. Это тебе не какой-то Интернет паршивый.

- Ну да, ну да, - согласилась я. - Конечно.

- А еще у нас... - начал было Сергей, но я его прервала:

- Слышь, Сереж, а поехали домой. Я уже устала от всей этой толпы - просто сил никаких нет!

Сергей надулся, но взял меня под руку и повел с выставки. По дороге мы, разумеется, говорили о Фидо и радости общения в этой сети. Точнее, говорил Сергей, периодически пафосно вскидывая руку с зажатой в ней банкой с пивом, а я только устало кивала головой.

- Слушай, Серег, - внезапно спросила я. - А ты сколько времени на эту сеть тратишь?

- Ну, - задумался он, - час-два в день.

Потом еще подумал и добавил:

- Ну, никак не больше трех-четырех часов.

Затем снова задумался, после чего честно признался:

- Пять - потолок.

- Мда-а-а-а, - сказала я. - Столько времени у тебя на это уходит - ужас просто. Интересно, что ты получаешь взамен?

- Как что? - удивился он. - Радость человеческого общения!

- А общение со мной, - ласково спросила я, - тебе радость не доставляет?

- Конечно доставляет! - возмутился он. - Кто говорит, что не доставляет?

- Серег, а вот что тебе больше радости доставляет, - провокационно поинтересовалась я, - общение со мной или общение в этом твоем Фидо?

Он надолго задумался. Я торжествующе ждала.

- Ир, - наконец спросил он. - А тебе что больше радости доставляет? Катание на лыжах или просмотр видеофильмов?

- Ну, это же сравнивать нельзя, - ответила я. - Просто разные вещи.

- Вот и в моем случае, - радостно ответил Сергей, поняв, что меня поймал, - это тоже - совершенно разные вещи.

- Кстати, - сказал он, заметив, что на следующей остановке нам выходить. - Выходи за меня замуж.

- Что-о-о-о?

- Выходи за меня замуж, - сказал он, сохраняя самое невинное выражение лица. - Я пришел к выводу, что тебя люблю. Конечно, ты еще не во все врубаешься, но под моим чутким руководством все можно исправить.

Я потрясенно молчала.

- Не обязательно прямо сейчас давать ответ, - сообщил Сергей. - Можешь подумать до следующей остановки. Но тебе со мной будет хорошо, ты не сомневайся. Потому что я - талантливый. Все мои знакомые это говорят.

Больше раздумывать времени не было.

- Конечно, - осторожно сказала я, - это несколько не та форма предложения руки и сердца, на которую я рассчитывала. Но хорошо еще, что сказано довольно искренне. Однако ответ я тебе сразу не дам.

- Я и не требую... - начал он.

- Но и на следующей остановке не дам, - закончила я. - Мне надо подумать хотя бы пару дней. Кроме того, мы еще не так хорошо друг друга знаем...

- Не понял, - грозно сказал Сергей. - Ты что - отказываешь?

- Нет, милый, - кротко сказала я. - Но мне надо подумать.

- Хорошо, - важно сказал он. - Я тебе даю два дня времени. Хватит?

- Вполне.

- Ну и договорились.

Вот так закончился этот день. Теперь лежу и думаю - что ему ответить. Конечно, в глубине души согласие имеется. Даром, что ли, я на него столько времени потратила? Но он зря рассчитывает, что мое согласие будет без всяких условий. Условий будет - куча. Раз у нас брачных контрактов не предусмотрено, значит придется действовать на джентльменских соглашениях. И пусть попробует хотя бы одно соглашение нарушить. Он меня еще действительно плохо знает...

***

Сватовство гусара

После недавних эпохальных событий, закончившихся совершенно неожиданным предложением руки, сердца и всего содержимого компьютера, которое мне Сергей сделал в метро после выставки Комтек и лекции о Фидо, прошла уже неделя, но больше никаких решительных действий от него не последовало.

Я надеялась, что он мне теперь будет звонить каждый день, интересуясь, когда я соблаговолю назначить день свадьбы и все такое, а я буду жеманиться и делать вид, что еще точно ничего не решила, но за это время Сергей позвонил всего пару раз, а во время разговора, который длился первый раз две минуты четыре секунды, а второй - полторы минуты, заявил, что у него после Комтека масса всяких дел, и что он скоро мне позвонит. После второго "целую, скоро тебе позвоню" я стала думать, что мне его предложение руки и сердца или приснилось, или он сам о нем наглухо забыл, потому что сделал это все под воздействием пива.

Честно говоря, я здорово разозлилась. Так порядочные молодые люди (и даже программисты) с девушками не поступают. Я что ему - бесприданница какая? Или уродина? Или вокруг меня мало поклонников вьется, включая его собственного начальника? Тоже мне, деятель! "Выходи за меня замуж", а потом - "я тебе скоро позвоню". Позвони, позвони. Как бы тебе не пришлось потом очень долго звонить, причем совсем не туда, куда ты думаешь...

Такие мысли проносились у меня в голове, пока я сидела на пуфике перед телефоном, яростно накрашивая правый глаз (родители решили меня вытащить в театр), одновременно с ненавистью поглядывая на молчащий телефонный аппарат.

Вдруг зазвонил телефон. "Если это Серега, - подумала я, - порву, как Шарик фуфайку".

- Але! - раздраженно сказала я в трубку.

- Сама "але", - раздался в ответ голос Сергея.

- Шутить изволите, - пробурчала я сквозь зубы и сквозь заколку, которую держала во рту.

- Ну да, - раздался игривый голос. - Почему бы и не пошутить, раз настроение хорошее?

- Это не страшно, - сказала я.

- Что не страшно?

- Что настроение хорошее. Это я тебе сейчас мигом исправлю, - заявила я и швырнула заколкой в мамулькиного попугая, который спросонья дернулся на жердочке и заорал на всю квартиру: "Шухер, бабка, кругом шпиены!"

- Ир, что с тобой? - забеспокоился Сергей. - Почему ты вдруг стала говорить таким скрипучим голосом? У тебя ангина?

- Во первых, - сказала я, - это не я кричу, а мамулькин попугай.

- Что-то я не помню у тебя никакого попугая.

- Это мамульке вчера папулькин партнер подарил. Папулька сказал, что это он нарочно, чтобы всю нашу семью под корень извести. Уж больно попугай говорливый.

И я показала попугаю язык. Тот прикрыл глаза, но отреагировал фразой: "Маманька, дай крупы пожрать!"

- Какой партнер? - испугался Сергей. - У тебя папулька что - ЭТОТ?

Я даже сразу не врубилась, но потом сообразила:

- Тьфу, какие ты пакости говоришь! Деловой партнер! Деловой! Понял? Знаешь, у некоторых людей (я, конечно, не о тебе) бывают всякие коммерческие предприятия, благодаря которым они зарабатывают деньги (к тебе это, конечно, не относится). Вот это и называется - дела!

- Понял, - сказал он. - Извини.

- Ничего, ничего, - ответила я. - Гони пятьдесят баксов, и я обо всем забыла.

На том конце трубке воцарилось тяжелое молчание, а потом Сергей осторожно произнес:

- Ир, у меня сейчас нет пятидесяти баксов.

- Гос-споди, - вдохнула я. - Ты сегодня в юмор совсем не въезжаешь?

"Ехала телега - четыре колеса!", - неожиданно снова заорал попугай.

- Слушай, - нервно сказал Сергей, - прекрати мучить птицу. Я из-за нее вообще ничего не слышу.

- Да он сам орет, - пояснила я. - Услышит знакомое слово и начинает орать. Этого попугая какой-то спившийся актер воспитывал. Он иногда такие словечки заворачивает - хоть стой, хоть падай. К нам теперь в гости приличных людей звать нельзя.

- И меня? - забеспокоился Сергей.

- Тебя - можно, - успокоила его я. - Нельзя только мою бабушку звать, которая по совместительству - папулькина теща, а то она даже от слова "какашка" в обморок падает. А попугайчику особо не укажешь, какие слова можно употреблять, а какие нет. Сам понимаешь, какой репертуар был у спившегося артиста.

- Я никогда не был спившимся артистом, - объяснил Сергей, - но почему-то их репертуар хорошо себе представляю.

- Зато у нас в доме теперь поселились радость и счастье, - продолжаю я. - Потому что папулька, как услышал от мамульки, что она теперь свою маму к нам в дом пригласить не может, так сразу выделил в месяц двести баксов на корм для попугая и дал ему прозвище "Спаситель отечества".

- Мда, - сказал Сергей. - Весело у вас там.

Воцарилось неловкое молчание.

- Так чего звонишь-то? - спросила я, вспомнив о своих обидах.

- Ну, - замялся он, - это...

- Мерси, - сказала я. - Очень информативно.

- Ну, узнать, как у тебя дела...

- Дела, как сажа бела. Дальше что?

- Хотел сказать, что на меня сейчас работы навалилось - уйма, - продолжает мяться Сергей.

- Желаю тебе не согнуться и не разорваться от такого непосильного груза, - холодно отвечаю я. - Кроме того, я еще на прошлой неделе слышала о твоих непосильных заботах. Сочувствую. Чего от меня еще требуется? Сварить тебе кашку-рататуй?

- Кроме того, - говорит Сергей, как будто на что-то решившись, - я хотел завтра прийти к тебе домой, чтобы попросить руки у твоего отца и матери.

- Сразу у двоих? - говорю я, слегка обалдев от этой новости. - Ты учти, что мамулька свою руку папульке уже давно отдала. Есть даже живое воплощение данного действа. Это я.

"О! Я! Я! Майн либер фрау!" - неожиданно грянул попугай, и я снова швырнула в него заколкой.

- Ир, - говорит он недовольно. - Ты что, сегодня плохо выспалась? Я твоей руки собираюсь просить, а не чьей-нибудь еще.

- А-а-а-а, - сказала я. - Неужели?

- Ужели.

- И что, - интересуюсь, - все будет так, как полагается? Ты придешь в гусарской форме, с саблей, принесешь дюжину шампанского, картинно встанешь на колено и заявишь папульке: "Сударь. Имею честь попросить руки вашей дочери. Позвольте отрекомендоваться - гусар Вольдемар. Обладаю маленьким, но независимым состоянием, и готов составить счастье вашей дочери, поселившись с ней навеки в деревню Переплюйкино".

На том конце трубки снова воцаряется молчание.

- Ир, - через некоторое время осторожно говорит он. - Если ты пока еще только куришь травку, тогда ничего страшного. Но если ты уже на тяжелых наркотиках, тогда вопрос становится очень серьезным.

- Почему это? - удивляюсь я.

- Потому что такую чушь нести может только человек, накурившийся в дым.

- Тетя шутит, - говорю я. - Не обращай внимания.

"На сцену выходит тетка с толстой попой!" - объяснил попугай. Я ему скорчила рожу. Он склонил голову набок и о чем-то задумался.

- Ладно, - решительно заявил Сергей. - Короче говоря, готовься. И родителей подготовь. Завтра прихожу просить твоей руки.

- Приходи, приходи, - говорю. - Только не опаздывай. И майку парадную надень.

- Ага, ага, - саркастично говорит Сергей. - Ты еще расскажи программеру о двадцать первом прерывании.

- Чего?

- Дядя шутит, - быстро говорит Сергей. - Целую, любимая, - и с этими словами вешает трубку.

Я тоже кладу трубку и вопросительно смотрю на попугая.

"Мсье Крик, дитя просится на травку", - скрипучим голосом объявляет попугай.

- Я тебе сейчас как Любка - положу локоть в рот, - обещаю я.

Но попугай в плане литературы все-таки не очень образован, поэтому ничего не отвечает, а закрывает глаза пленкой и, видимо, собирается немного поспать.

Положив трубку, я долго думала, что бы могло означать желание Сергея прийти к нам домой и торжественно просить моей руки. Причем не у меня, потому что у меня он руку уже просил в метро, а у папульки с мамулькой. Почему у папульки с мамулькой - я так и не поняла. Не им же с ним жить, а мне! Так что при чем тут они?

Так я думала-думала, как вдруг открылась дверь и заявились мамулька с папулькой собственными персонами. Попугай, как завидел мамульку в новом белом свитерочке, отделанном каким-то цветастым мехом на плечах, вдруг завопил: "Шухер! Кошка! Кошка!"

- Чего это с ним? - поинтересовалась мамулька, подозрительно глядя на меня. - Ты что, кошку завела?

- Кошку? - оскорбилась я. - Никого я не заводила! Это только мои родители в этом доме заводят всяких кошмарных животных, которые своими криками и матами-перематами мешают мне заниматься.

- Мамуль, да не нервничай ты, - сказал папулька. - Это просто попугай увидел мех на твоем свитере и сразу догадался о его происхождении. Правда, попка? - обратился он к попугаю.

"Кур-рдюк кретинский", - подтвердил попугай.

- Не поняла! - грозно сказала мамулька, наступая на папульку. - Это ты хочешь сказать, что кофточка от Версаче, которую мне продала Элеонора Григорьевна, отделана крашеной кошкой?

- А я тут при чем? - удивился папулька. - Конечно из кошки. Вон, даже попугай в ней признал своего.

- Боря! Ты оскорбляешь мою лучшую подругу! - заявила мамулька.

- Знаешь, мать, - парировал папулька, - я за правду всегда готов пострадать. Когда ты притащила эту кофту и заявила, что Элеонора Григорьевна за нее хочет 680 баксов, я тебе дал деньги, потому что это - последний шанс для Элеоноры выйти замуж, и потому что она - твоя подруга. Но это вовсе не значит, что я хоть на секунду поверил, что Версаче способен на такое зверство.

- Ах, вот как! - совсем оскорбилась мамулька и стала стягивать кофточку.

"Стр-р-риптиз, мать твою, стр-р-риптиз!" - заорал попугай.

- Слушайте, - сказала я. - Если кто-нибудь не заткнет эту птицу, я ей сверну шею или выпущу на улицу.

- Доча, надо терпимее относиться к животным, - строго сказал мне папулька. - Тем более, что это милое создание ставит заслон между нашим домом и твоей бабулькой, которая по совместительству - моя теща, чтобы она была здорова, но как можно на более далеком расстоянии.

- Ты всегда ненавидел мою маму! - сказала мамулька со слезами на глазах. - Терпеть ее не мог!

- Это она меня терпеть не могла, - объяснил папулька. - Называла меня ЕВРЕЕМ.

- А кто ты есть на самом деле? - удивилась мамулька, у которой от возмущения даже слезы высохли.

- Еврей, - гордо сказал папулька. - Но не ЕВРЕЙ же!

- Так, ша! - громко сказала я. - А то у вас сейчас начнутся длительные выяснения отношений, но мне надо сказать нечто очень важное.

Вероятно, у меня было такое торжественное выражение на лице, что родители немедленно замолчали, а мамулька даже тихонько охнула.

- Говори, дочь, не томи, - тихо сказал папулька. - Не скрывай от нас ничего. Кто он?

- Сережа, - сказала я тихо.

- Уже назвала? - еще тише спросил папулька.

- Ты о чем? - совсем тихо поинтересовалась я.

- О ребенке, конечно, о чем же еще, - ответил папулька. - Говорят, до родов имя давать - плохая примета. Так что давай его лучше будем звать как-нибудь нейтрально - пупсик или дупсик...

- Ты о чем? - обалдела я. - Да вовсе я не беременна. Рано мне еще!

Мамулька с папулькой облегченно вздохнули.

- Ну и славненько, - сказал папулька. - Я действительно еще не готов спать с бабушкой.

Мамулька посмотрела на него уничижительным взглядом.

- Чем же тогда ты хотела нас удивить? - поинтересовался папулька.

- Сергей сегодня звонил и сказал, что завтра придет просить моей руки, - объяснила я.

- А мы тут при чем? - удивился папулька. - Нам что, с мамулькой куда-нибудь слинять, чтобы ничего не мешало этому процессу?

- Да нет, - махнула рукой я. - Он у вас будет просить моей руки. Как в старые, добрые времена.

- Какой милый мальчик, - сказала мамулька.

- Мда, - задумался папулька. - Я, правда, себе не очень представляю, как все это должно происходить. Короче, от нас-то что требуется?

- Стол надо накрыть, - твердо сказала я. - Встретить гостя, как полагается.

- О! Коньячка выпьем! - оживился папулька.

- Конечно, - согласилась я. - Ну а дальше - видно будет. Я и сама не знаю, чего у него на уме. Но он, вроде, не шутил.

- Стоп, - встряла мамулька. - А нам-то - как на это все реагировать? Отдавать твою руку или нет?

- Это вам решать! - твердо заявила я. - У меня, вон, подруга Ленка вообще на все вопросы о замужестве заявляет, что кого папа выберет, за того она замуж и пойдет.

- Какая умненькая девочка! - поразился папулька. - И где другие отцы таких детей берут?

- Ну, так я же тоже не отказываюсь выслушать твое мнение, - польстила ему я.

- Да знаю я, как ты мое мнение слушаешь, - махнул рукой папулька. - Все равно сделаешь так, как тебе надо. Короче, говори сразу - отдавать твою руку ему или нет?

- Слушайте, я вам просто поражаюсь! - возмутилась я. - Единственную дочку придет сватать какой-то программист, а вы у меня спрашиваете - отдавать меня или нет. Вы родители или зачем?

- Можно подумать, мы о нем ничего не знаем... - саркастично сказала мамулька. - Ты же нам все уши прожужжала. Парень умный, работящий. Имеет дефицитную профессию. Квартира у него своя есть, что вообще прекрасно, а то в нашей квартире с папулькой чужой человек не уживется. Лично меня этот вариант вполне устраивает. Вот завтра еще посмотрю, как он на мою коронную рыбу отреагирует, вот тогда окончательно и решу.

- При чем тут твоя рыба? - презрительно спросил папулька. - Главное - как парень отреагирует на мой плов!

Поиск по сайту: