ДЛЯ ЧЕГО ПРЕДНАЗНАЧЕНЫ ЗАКЛИЧКИ?

Семинар №1

1) Традиции трудовых песен — одной из древнейших форм народной поэзии — получили значительное развитие. Вошло в обычай сопровождать многие трудовые процессы песнями, по происхождению не трудовыми и исполняющимися в самых различных случаях жизни (например, пели разные лирические и эпические песни во время сенокоса или на «толоках» — коллективной помощи при выполнении какой-либо работы — рубки капусты и др.) Помимо этого, при исполнении некоторых работ пели особые припевки и песни, ритм которых организовывал движения работающих. Общеизвестным примером такой трудовой песни является бурлацкая «Дубинушка». Бурлаки, шедшие по берегу реки и тянувшие бечевой барку, создали песни-припевки, помогавшие им в работе. Пение таких песен давало возможность одновременно напрягать силы, выполняя тяжкую коллективную работу. То же назначение — объединить силы работающих в едином движении, в одновременном напряжении мускулов и энергии — имели песни рабочих на лесоразработках и лесосплавах. Аналогичны трудовые песни, созданные рабочими других профессий. Выразительный образец подобных трудовых песен описал А. М. Горький.

О-ой, дубинушка, У-ухнем!

Немецкий исследователь К.Бюхер писал: "...Мы приходим к выводу, что на низших ступенях своего развития работа, музыка и поэзия представляли собой нечто единое, но что основным элементом этого три - единства была работа, между тем как остальные составные части имели толь - к второстепенное значение. То, что их соединяло, был общий присущий им всем ритм, который являлся сущностью, как древней музыки, так и древней поэзии..."

Форма русских трудовых песен (т. е. песен, помогающих выполнить работу, включаемых в самый процесс труда, как его составной элемент) специфична. Назначение этих песен — быть сигналами для одновременности движений многих работающих—и отнесение каждой песни к отдельному движению привело к тому, что трудовая песня приобрела форму короткой припевки.

В некоторых случаях отдельные припевки связаны по содержанию друг с другом; но настоящего сюжетного развития, в котором бы четко обозначилась завязка действия, его развитие с кульминационным пунктом и развязкой, в трудовых песнях не было. Чаще песня-припевка имела совершенно самостоятельный характер и не была связана с другими, исполняемыми вместе с ней.

В трудовых песнях дается лишь констатация одного сюжетного положения, одного какого-либо момента упоминаемого происшествия.

Подбирая артель бурлаков, хозяин особое значение придавал запевале, который исполнял, а точнее — импровизировал куплеты бурлацкой песни; ее припев подхватывал хор. Припев был сигналом к одновременному напряжению всех сил. Слова куплета должны были подстрекнуть товарищей к работе (насмешкой, бранью или ссылкой на мнение зрителей); они содержали размышления о самой работе, об орудиях труда, передавали радость или недовольство, могли содержать жалобы на тягость работы и на малое вознаграждение. В середине XIX в. труд бурлаков ушел в прошлое. "Дубинушки" были использованы в профессиональном искусстве (литературе, музыке, живописи). Они воспринимались как символ тяжелого труда угнетенного народа.

2)Приметы, гадания, колдовство, заговоры известны у всех народов. В их основе лежит мифическое восприятие мира, придававшее окружающему особый, сокровенный смысл. В древности они были основаны на образном, метафорическом мышлении, уподоблении по аналогиям. Поразительна живучесть этих явлений: суеверия и колдовство, особенно в модернизированном обличье, существуют и в наши дни. Гадание — средство распознания будущего. Гадающий не пытается влиять на естественный ход событий, а лишь стремится проникнуть в скрытые тайны. Чтобы распознать будущее, следовало обратиться к нечистой силе, поэтому гадание осознавалось как грешное и опасное занятие (к примеру, гадающие снимали с себя кресты). Для гаданий избирались места, где, по представлению народа, можно было вступить в контакт с обитателями "иного мира" (перекресток, баня, кладбище и проч.), а также такое время суток, в которое этот кон- такт был наиболее вероятен (вечер, полночь, до первых петухов). Тем не менее, в гадания проникли и христианские образы. Например, на Введеньев день (21 ноября) девушки, ложась спать, загадывали сон:

Пресвятая Богородица,

Приведи в тот храм,

Где венчаться нам!

Гадая, люди стремились получить ответ на тот или иной важный для них вопрос: о здоровье, об урожае и приплоде скота, о судьбе ушедшего на войну... Наиболее многочисленны были гадания девушек о предстоящем замужестве. В основе гаданий лежал прием истолкования "знаков": звуков; случайно услышанных слов; отражений в воде; очертаний вылитого в воду растопленного воска, олова или же яичного белка; поведения животных; брошенных предметов (венка, валенка) — и проч. Для получения этих "знаков" предпринимались действия, в которых использовались предметы, животные, растения. Иногда действия сопровождались словесными формулами: Полю, полю снежок, там мой женишок. Где собачка взлает, там он пребывает. Существовал обычай прикреплять гадания к календарным дням: Масленице, Юрьеву дню, Пасхе, Троице, на Ивана Купалу и особенно — к зимним святкам. Наиболее развитыми в художественном отношении были святочные подблюдные гадания — коллективные гадания о будущем. В них первостепенную роль играла символика специальных подблюдных песен. Название "подблюдные" произошло от типа гаданий. Собравшись в какой- либо избе, участники (чаще всего девушки) брали блюдо (чашу), клали в него, снимая с себя, кольца или другие мелкие предметы, наливали в блюдо воду и покрывали платком. (Известна также разновидность этого обряда без воды.) Хором исполнялись песни — поэтические предсказания, а кто-либо, не глядя, вынимал из блюда положенные туда предметы. Сначала воздавали честь хлебу и ,лишь затем пели другие песни. Они могли предвещать богатство, свадьбу, продолжение девичества, несчастье, смерть. Чью вещь вынимали, к тому и относилось предсказание. Число песен зависело от числа гадающих. Основными поэтическими символами были универсальные образы хлеба, золота, дома, дороги, дерева. В песнях, предрекающих урожай и богатство, наиболее характерным был образ хлеба и связанных с ним зерна, снопов, квашни, дежи. Богатство символизировали также образы щуки, медведя, мыши. Не- счастье или смерть предрекали карканье вороны, поминальный блин, белое полотно, гроб. Замужество — кот с кошуркой, а также символы свадебных песен и обрядов, часто парные: соболь с куницей, береза с дубом, два голубочка; венчальное кольцо. Песенные предсказания имели постоянный, традиционный смысл, но в отдельных случаях в их истолковании допускалось варьирование. Святочные гадания описаны в русской литературе ("Светлана" В. А. Жуковского, «Евгений Онегин" А. С. Пушкина, "Война и мир" Л. Н. Толстого).

3) Заговор (или заклинание) — произведение магического характера, произносимое с целью воздействия на окружающий мир, его явления и объекты, чтобы получить желаемый результат. Заговоры — составная часть колдовства. Произнесение заговора часто сопровождалось действиями с водой, огнем, различными предметами и проч., а также крестным знамением. Произнося лечебные заговоры (например, в бане), больному давали настои целебных трав, сплевывали, применяли массаж, элементы гипноза. Самые древние заговоры были короткими, поясняющими магические действия. Колдовство и вообще могло не сопровождаться словом, а состоять только из одних действий (см. Хрестоматию). Ритуальность исполнения заговоров требовала определенного времени и места (на утренней или вечерней заре, в полночь, в Великий Четверг; у реки, у куриного насеста, в печи и проч.). 64 Мифологи видели в заговорах древние мифы-молитвы, обращенные к языческим божествам. И в наше время заговоры рассматривают как источник ре- конструкции мифопоэтического мира. С мифами их сближает отождествление природного и человеческого, обращение к мифологическим персонажам (при- • родным стихиям, космическим объектам, мифическим существам). Заговоры испытали значительное влияние христианства: как обряда (крестное знамение, молитва), так и книжности (например, часто упоминаются христианские святые). Важный признак заговора — вера в магическую силу слова. Это отрази- ли его народные названия: заговор, наговор, шептание, слово, молитва. Не- хитрыми заговорами от ушиба, пореза, чирья и т. п. владел каждый человек. Однако еще А. Н. Афанасьев подчеркивал, что заговоры — это "предмет тайного ведения знахарей, колдунов, лекарек и ворожеек. Они непригодны для забавы и, как памятники вещего, чародейного слова, вмещают в себе страшную силу, которую не следует пытать без крайней нужды; иначе наживешь беду"1 . Заговоры передавались от старшего к младшему, чаще по родственникам. Существовало убеждение в том, что колдуны должны перед смертью обязательно избавиться от своих знаний и что они могли это сделать обманом (для этого им достаточно было притронуться к другому человеку). Верили также, что текст заговора изменять нельзя, иначе ослабнет его сила. Поэтому, не надеясь на память, заговоры заносили в тетрадки. Сложилась даже письменная форма их бытования. Однако, несмотря на это, заговоры, как всякое фольклорное явление, были подвержены вариативности. В конце заговора исполнитель мог произнести слова, "нейтрализующие" возможные ошибки: Будьте мои слова и наговоры. Некоторые недоговоры, Исполнъш-полна крепки-лепки... И т. д. Разрушить или ослабить силу заговора мог только другой заговор. В поздней традиции заговор не всегда требовалось произносить: достаточно было записать его на бумагу и носить в ладанке на груди (например, "Сон Свет-Бо- городицы" — дорожный оберег путников, путешественников). 1 Афанасьев А.Н. поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. – Т.1 – М., 1994. – С.44. 65 Заговоры были универсальны в бытовом применении: хозяйственные (земледельцев, пастухов, охотников, на удачную торговлю...); лечебные; лю- бовные (их называли присушки или от-сушки); социально-бытовые (на царские очи, как отпереться от пытки, на суд идучи, от пули на войне...). Наиболее многочисленны лечебные заговоры. Направленность заговоров, как и всякого колдовства, могла быть не только доброй, но и злой, что выражалось в стрем- лении нанести кому-то урон, наслать порчу. Поэтому различали "белые" и "черные" заговоры. Персонажи заговоров очень многообразны. Это олицетворенные носители зла: двенадцать сестер — двенадцать дочерей Иродовых, тоска, сухота, бес Салчак, худое, Грыз Грызец, звих, гром гремучий... С другой стороны, многочис- ленные помощники, которые осуществляют просьбы или приказания: Божья Матерь (Мати Пресвятая Богородица), Святой Спаситель (Иисус Христос, Господь), Егорий Храбрый, батюшка святой отче Симон, красно солнышко, светлый месяц, звезды частые, утренняя зорюшка, ветры буйные, вихорь, огонь, огненный змей, батюшка черный дым, водичка-матушка, матушка змея-шкуропея... В художественной системе заговоров необходимо отметить богатство эпитетов. Большую роль в них играет прием сравнения. Например: Как ты, во дичка-матушка. Убегаешь, не жалеешь Ни бережков, ни камешков, Так и мне не жалеть. В то же время существуют заговоры и без этого приема, что говорит о многообразии их форм. Г. А. Барташевич называет заговоры-обращения, заго- воры-просьбы, заговоры-формулы пожелания, заговоры-молитвы, эпические заговоры с развитым центральным образом, заговоры типа абракадабр, загово- ры-диалоги, заговоры-лечебные советы, — и это еще не все типы1 . В эпических заговорах с развитым центральным образом были постоянные элементы композиции: зачин (молитвенное вступление), эпическая часть (опи- сание обрядовых действий, действительных или символических), выражение пожелания, закрепка-концовка. Обычно действие происходит на море-Окияне, на острове Буяне, посреди которого стоит медный столб от земли до неба, или лежит бел Алатырь камень. Действие также может разворачиваться в горах, в чистом поле. 1 Барташевич Г.А. Заговоры // Восточнославянский фольклор: Словарь научной и народной терминологии. – Минск, 1993. – С. 78. 66 Построение заговора представляет собой последовательное сочетание формул. Фольклорная формула — устойчивая словесная конструкция, как пра- вило, ритмически упорядоченная и имеющая характер законченного сужде- ния. Формула повторяется в разных произведениях жанра (многие жанры фольклора выработали свои формулы). В заговорах наиболее употребительны были начальные формулы (молит- венные вступления) и заключительные (закрепки), которые могли завершаться "зааминиванием".-. Например: Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Аминь. Господи благослови, Христос!... (Начальная формула) ...Будьте мои слова крепки и прочны. Ключ — замок. Аминь, аминь, аминь! (Заключительная формула). Разнообразные формулы использовались внутри текста: чудесного оде- вания, устрашения, отсылки в "иной мир", врачебного совета, угрозы, проклятия, пожелания... Особенно важна формула ссылания зла (в "белых") и нанесения зла (в "черных" заговорах), в которой обычно представлены перечисления: ...И нанеси на его тоску тоскущую. Сухоту сухотушую, Плачь неумолимую — В ясны очи. Черны брови, Легкие, печени и сердце, Кровь его горячую, Чтобы кипела его кровь горячая Обо мне рабе Божьей Акулине, И казалась бы я ему Милее отца и матери И всех друзей и товарищей... Стилистика "белых" и "черных" заговоров могла повторяться по принци- пу зеркального отражения: Стану я, раб Божий (имя рек), благословясь, выйду перекрестясь, из избы дверьми, из 67 двора воротми... ("белый" заговор); Стану я, раб Божий (имя рек), не благословя- съ, и пойду не перекрестясь, из избы не дверьми, из ворот не в ворота; выйду подпольным бревном и дымным окном... ("черный" заговор)1 . Важные элементы заговорных формул — эпитеты, сравнения, символы. Предполагается, что формульная природа заговоров восходит к песенному ма- гическому синкретизму, поэтому в них развита ритмика, а иногда возникали рифмы: Иди, худое, За лихие болота, За гнилую колоду, Где быки не ревут, Петухи не поют. Там ваше гулянье, Там ваше красованье, Там вечная жизнь. Несмотря на утилитарную направленность, многие заговоры являли об- разцы высокого поэтического искусства. Любовные заговоры А. А. Блок на- звал "поэмой тоски и страсти"2 .

4) Вера людей в одушевленность природы порождала необходимость контактирования с ней. Исследователи фольклора восточных славян, объясняя в своих работах, что такое закличка, определение этому понятию дают следующее. Это своего рода языческие речитативные заклинания благополучия, добра, здоровья, а также урожая. Они передавались от старшего к младшему. Взрослый, таким образом, учил ребенка познавать мир, ценить и беречь его красоту. Именно поэтому со временем иной стала закличка, определение которой звучит сегодня как детская зазывательная песенка. Чаще всего она отличается большой эмоциональностью, позитивной направленностью, непосредственностью и верой в силу, действенность произносимого слова. Для исполнения заклички дети обычно собираются в группы. Порой к ним присоединяются старшие по возрасту члены семьи.

ДЛЯ ЧЕГО ПРЕДНАЗНАЧЕНЫ ЗАКЛИЧКИ?

Языческая религия, характерная для восточнославянских народов, предусматривала систему определенных отношений между людьми и природой. Считалось, что боги и богини солнца, грома, весны, зимы, других времен года влияли на погоду и урожай. От них напрямую зависело благополучие семей, а значит, вырабатывалась некая форма договоренности с ними, первоначально включавшая разнообразные магические обряды. Сельчане просили отвести засуху, пролить на землю влагу, помочь подняться и окрепнуть всходам и многое другое, связанное с тяжелым каждодневным трудом. Взамен обещали подарки – домашнюю еду, фрукты и овощи, приглашали в гости. Понятие о том, что такое закличка, определение ее как ритуального обращения претерпели большое изменение в связи с принятием христианства, а затем в советское время, когда в привычные тексты включались слова «колхозный», «совхозный». Сегодня это скорее детская сезонная игра – веселая, непринужденная, объединяющая в одном действии, развивающая речь.

Поиск по сайту: