РАЗВИТИЕ И СОЦИАЛИЗАЦИЯ ГНЕВА

В лонгитюдном исследовании Изарда и его коллег (Izard et al., 1987) изучались эмоциональные реакции детей на боль от прививки против дифтерита. По собственному опыту и по рассказам тех детей, которые уже могут рассказать о своих чувствах, мы знаем, что эти инъекции чрезвычайно болезненны. Иммунизация от дифтерита предполагает проведение серии инъекций — в возрасте двух, четырех, шести и восемнадцати месяцев. Экспериментаторы, изучая реакции 25 детей на серию этих инъекций, записывали на видеопленку их мимические проявления, начиная с момента инъекции и заканчивая моментом угасания реакции (когда ребенок переставал плакать и начинал демонстрировать какую-нибудь положительную эмоцию).

Данное исследование дало много ценной информации о развитии эмоций. Мы обнаружили, что начиная с двух месяцев и на протяжении всего периода раннего младенчества (от двух до семи месяцев) дети в ответ на эту болезненную процедуру демонстрируют автоматическую, инстинктоподобную реакцию физического страдания, выражаемую громким плачем. В момент переживания боли на лице младенца отмечается следующая мимическая реакция: его брови опущены и сведены к переносице, глаза крепко зажмурены. Это сокращение околобровных и окологлазных мышц приводит к тому, что кожа собирается в одном месте и выпячивается у основания носа. Рот младенца приобретает прямоугольную или угловатую форму, щеки приподнимаются и вокруг переносицы также образуются утолщения.

Выражение ужаса, сопровождающееся пронзительным плачем, наблюдается на лице младенца на протяжении нескольких секунд после момента инъекции, и его можно расценивать как чрезвычайную реакцию, как крик о помощи. Это чрезвычайное экспрессивное поведение как будто пожирает всю энергию младенца, полностью опустошает систему физиологических и поведенческих реакций. Однако большинство из наблюдаемых нами детей вслед за этой реакцией демонстрировали другую: в 90 % случаев мимическое выражение физического страдания сменялось совершенно явным, развернутым выражением гнева. В период раннего младенчества это выражение гнева появлялось на лице ребенка лишь спустя некоторое время после выражения страдания.

Когда этих же детей привели на прививку в четвертый раз, им было примерно по 19 месяцев и они уже умели ходить. Они явно не помнили медсестру, которая делала им укол в прошлый раз, и вид шприца не вызывал у них ужаса или тревоги. Все их поведение, предшествовавшее инъекции, свидетельствовало о том_л что боль явилась полной неожиданностью для них, и они реагировали на это неожиданное ощущение

__________________________________Гнев______________________________257

боли гневом. Каждый из них продемонстрировал явное, развернутое выражение гнева, и это мимическое выражение доминировало на протяжении довольно длительного интервала времени. У 72 % детей было отмечено также выражение физического страдания, но эта чрезвычайная реакция, которая в младенческом возрасте носила тотальный характер и поглощала всю энергию ребенка, сейчас была достаточно кратковременной. Остальные 28 % детей признаков физического страдания не обнаружили вовсе — большую часть времени, когда они были выведены из равновесия, они выражали лишь гнев и ярость по поводу нанесенного им физического оскорбления, предотвратить которое они были не в силах.

Итак, о каких закономерностях эмоционального развития могут рассказать нам обнаруженные возрастные изменения в реакции детей на неожиданную боль? Во-первых, они свидетельствуют о том, что в раннем младенчестве ребенок способен реагировать на неприятные стимулы, в данном случае на ощущение боли, автоматически и с инстинктоподобной точностью. Не умея защитить себя от воздействия неприятного стимула, младенец направляет всю свою энергию на выражение физического страдания, на крик о помощи. Для беспомощного, беззащитного младенца это самая естественная и самая адаптивная реакция. Однако, по мере того как ребенок приобретает возможность избегать неприятной стимуляции или предпринимать определенные действия в целях самозащиты, эта реакция постепенно теряет свое адаптивное значение, и всепоглощающее выражение физического страдания уступает место выражению гнева. В случае неожиданной болезненной стимуляции эмоция гнева является наиболее адаптивной реакцией, поскольку мобилизует энергию, необходимую для самозащиты. С помощью родителей и воспитателей ребенок научается тем формам поведения, которые помогают ему снизить интенсивность воздействия неприятного стимула или избежать его. Самое важное в этом аспекте социализации — это научить ребенка отличать ситуации, в которых совершение действие против источника боли необходимо, от тех ситуаций, в которых такие действия будут неадекватными. Таким образом, ребенок должен уметь не только сдерживать и подавлять свой гнев, но и защищать себя в случае необходимости, направляя мобилизованную гневом энергию в конкретные действия.

В одном из исследований (Cummings, Zahn-Waxler, Radke-Yarrow, 1981) было обнаружено, что маленькие дети могут усваивать агрессивные формы поведения, наблюдая за родителями. Исследователи изучали реакцию детей в возрасте от одного до двух с половиной лет на естественные или симулированные проявления гнева со стороны родителей. У 24 % наблюдаемых ими детей демонстрация гнева родителей вызвала гневную реакцию. Более 30 % детей проявили физическую агрессию по отношению к одному или обоим родителям, остальные дети реагировали вербальной агрессией.

Тот факт, что гнев и агрессия продуцируют гнев и агрессию, был продемонстрирован в исследовании Мэйна и Джорджа (Main, George, 1985). В исследовании участвовали две группы детей, средний возраст которых составлял два года. В экспериментальную группу вошли десять детей, которые регулярно подвергались физический наказаниям со стороны родителей, а в контрольную группу вошли десять детей из семей, переживающих стресс. Исследователи изучали реакцию детей на страдание (плач, проявления страха или паники) сверстников. У детей из контрольной группы страдание сверстников вызывало заинтересованное участие, сострадание или

Зах. 364

258 Глава 11

печаль, тогда как дети, испытывавшие на себе жестокое обращение родителей, часто реагировали на страдание сверстников гневом и физической агрессией. Эти данные согласуются с данными исследователей, работавшими с теми родителями, которые жестоко обращаются со своими детьми. Очевидно, что гнев и агрессия, проявляемые родителями, вызывают гнев и агрессию у ребенка. Так, например, Эрон (Егоп, 1987) сообщает о том, что исследованные им восьмилетние мальчики часто идентифицируют себя со своими агрессивными отцами. Кроме того, Эрон выявил положительную корреляцию между количеством времени, проведенным в восьмилетнем возрасте за просмотром телепередач, демонстрирующих сцены насилия, и тяжестью правонарушений и преступлений, совершаемых в тридцатилетнем возрасте.

ГНЕВ И АГРЕССИЯ

Я уже говорил о пользе эмоции гнева, о том, что она мобилизует энергию человека и позволяет ему предпринимать определенные действия в целях самозащиты. В этой связи мне представляется важным исследовать взаимосвязь гнева и агрессии. Для начала я позволю себе заявить, что наука не располагает данными о прямой взаимосвязи (как в нервной системе, так и на поведенческом уровне) между эмоцией гнева и агрессивным поведением. Я говорил о том, что гнев мобилизует энергию и что специальная тренировка и навыки регуляции гнева могут оказаться полезными в тех ситуациях, когда человеку необходимо защитить себя, но это не означает, что эмоция гнева обязательно приводит к агрессии.

Боль,гнев и агрессия

Если заключенное в клетку животное подвергать воздействию раздражающей стимуляции (жары, шума, электрического разряда), то зачастую можно наблюдать, как оно бросается на любую доступную ему мишень. Если в клетке находятся две особи, то болезненная стимуляция может заставить их вступить в схватку друг с другом (Azrin, Hutchinson, McLaughlin, 1965). В ряде случаев, однако, животные не проявляют агрессии по отношению друг к другу, а пытаются избежать воздействия неприятного стимула (Potegal, 1979). Реакция животного зависит от внутривидовых отношений, от физического состояния животного, от ряда ситуационных переменных, таких как наличие или отсутствие возможности к бегству, а также от статуса другого животного (его пола, размеров и положения).

Младенцы часто реагируют на острую боль (например, боль от противодифте-ритной инъекции) мимическим выражением гнева (Izard et al., 1987), и это позволяет нам предположить существование генетической взаимосвязи между болью и гневом. Эти данные вкупе с данными, полученными при исследовании реакции животных на раздражающую стимуляцию (Berkowitz, 1983), подтверждают наше предположение о том, что боль является врожденным активатором гнева и агрессивных тенденций. Однако приобретут побуждения к действию агрессивный характер или нет, зависит от ряда интраиндивидуальных и ситуационных переменных.

Гнев 259

Поиск по сайту: