Каждодневный смертный бой

У меня кровь кипит с семи часов -

Не стоит запирать двери всех зданий на засов...

Иду по улице с оружием из слов.

Вылетают из соседских окон стекла -

Одежда моя после твердого ливня промокла...

Не думал, что от камня бывает мокро.

Летит с знакомой головы корона -

Народ дружно встает под раскрашенные знамена...

Кто-то совсем скоро лишится трона.

Меняет траекторию метеорит -

У него от алогичного вида развился менингит....

И длинная комета в сторону летит.

У меня вместо оружия - блокнот,

Пара фраз - и начнется городских войск отвод...

Шах и мат... Вот он - последний ход.

Наступает ночь - резко машу рукой,

Все успокаивается, превращается в мир другой...

Вот он - каждодневный смертный бой.

Пока мне достается в этом мире гореть…

Пока мне достается в этом мире гореть,

Ты продолжаешь громко и весело петь,

Не умеешь рыдать, не умеешь скорбеть -

Лишь отнимаешь набухший кошелек.

Пока над моим ухом кричит автомат,

Ты потребляешь тепличный виноград,

Не знаешь, что деньгам грозит спад

И не будет цены у стихотворных строк.

Любовь трудно со временем сохранить,

Легче ее продать да безмятежно жить,

Весь организм едкой жидкостью залить -

Пусть наступает коллективный эгоизм!

Я убрал с твоего пути множество мин,

А ты села в одну из дорогущих машин

И тут же уехала... Я снова остался один.

Про какой тут уже говорить оптимизм?

Пока я меняю свою кровь на банкноты,

Сожжены по твоему приказу блокноты,

Ведь в посвящении указаны Шарлотты,

Выводящие из состояния аморфного.

Бросаю оружие... Теперь я - дезертир,

Мишень, для которой несвобода - тир.

Я не для того сражался за новый мир,

Чтобы деньги встали

На место вдохновения любовного.

Посади меня за свой стол

Прошу - посади меня за свой стол...

Я устал бежать. Мне нужен приют.

Не с деревом вяжется слово «ствол»,

Война перешагнула через абсолют.

Мне надоело каждый день воевать

Непонятно за что, непонятно зачем...

Мне надоело на поле боя умирать

И возрождаться среди новых систем.

Надоели мне слуховые галлюцинации,

Надоели мне темно-красные видения...

А так хочется пойти к ближней станции,

Чтоб оказаться вне поля чужого зрения.

Хочу туда приехать, где будет покой,

Где не знают об автоматных очередях...

Обними меня, коснись меня рукой,

И может, тогда пройдет вечный страх.

Человека не должна радовать война...

Война - сильнейшее из всяких зол.

Надеюсь, ветром донесется мольба:

Прошу - посади меня за свой стол...

Меня вызывают на дуэль…

Меня вызывают на дуэль.

К моей руке прирастет пистолет.

Окрасился в кровь апрель,

Я проиграю - сомнений уже нет...

Ждет приказа немой курок.

Я сожалею о том, что ей сказал...

Написать бы еще пару строк,

Выиграю - меня ждет трибунал.

Я тогда не к той подошел,

Я тогда не той вдохновился...

Суровый выйдет разговор,

Пистолет давно запылился.

Несколько жестоких шагов -

И решится, кто из двоих прав...

Я умирать пока что не готов,

Я усмирю свой нежный нрав.

Никто не примет мой отказ,

Ведь пистолет к руке прирос...

Лишь тихо сыплются из глаз

Лепестки вечно желтых роз.

Меня вызывают на дуэль.

А я не хочу ни в кого стрелять!

Но не обойдется без потерь...

Кому-то жить,

А кому-то умирать.

Застыл в фужере чай…

Внезапно застыл в фужере чай...

Настали вновь худые времена.

Не чувствуется в квартире май,

И сняты с лошадей стремена.

Ползет длинной и серой змеей

По планете новый конфликт...

Кто-то все мерит только войной

И сжигает рожденный эдикт.

А фужер летящая пуля разбила...

И вновь рука взялась за нож.

Стреляй опять, губитель мира!

Стреляй в меня - других не трожь!

Пулю получила моя магнитола,

Пулю получил воздушный шар...

А мне бы Мьельнир взять у Тора

Да нанести бы решающий удар!

Но против оружия я безоружен,

Но перед зверем я - человечен...

Круг вокруг меня стал ссужен,

Мир вокруг меня стал не вечен.

Внезапно застыл в фужере чай...

Падает и бьется о пол хрусталь.

Проспект разбудил собачий лай,

И тело падает, но ему уже не жаль...

Я ничего не произнес

Я ничего не произнес.

Тем не менее, сожжен белый флаг.

Шум металлических колес

Заглушил собой подпись бумаг.

Бросились в стороны коты -

На них накинулся цепной пес...

Свет погас под слоем темноты!

А я? Я ничего не произнес.

Не пали слова с этих губ -

И не собирался ничего говорить!

А я - бамбук. А может, дуб...

Не важно - они всех хотят спилить.

Война начинается бесшумно,

Петли не скрипят, ручки не скрипят...

Это потом становится безумно

Видеть в ямах расстрелянных ребят!

Сколько упадет чужих слез?

Сколько не родится новых строк?

А я... Я ничего не произнес -

Уста сплюнули красный песок.

Вот тебе гильза. Вот тебе патрон.

Вот тебе стрельбище живое...

Сказать, кто ныне занял этот трон?

Тьфу... Не хочется пачкать море.

Не хочется пачкать родные места,

Хотя испачканы тысячи волос...

Нет. Моя совесть все же не чиста,

Хотя я... Я ничего не произнес.

Я застегнул тебе платье на спине…

Я застегнул тебе платье на спине,

Вдохнул твоей кожи легкий аромат...

В дни, когда город вновь в огне,

Я стараюсь чаще ловить твой взгляд.

Смотрю на тебя из побитого окна -

Перешла ты через дорожный пунктир...

В спокойное время началась война,

В военное время настал вечный мир.

В уголке стоит меня ждущая винтовка,

В одном кармане - нож, в другом - граната...

Разбит вновь асфальт, в грязи грунтовка,

И забыли витрины тепло твоего взгляда.

Эта черная ночь может стать последней,

И перед страшным боем ты надо мной...

Тает твердая зима под погодой летней -

С тобой мне легче, ведь тогда я - живой.

Я застегнул тебе платье на спине,

А вечером тебе платье расстегну...

Только было бы все это не во сне,

Только бы пережить вечную войну.

Ты медленно убиваешь меня грудью…

Ты медленно убиваешь меня грудью,

Ты душишь тело открытой ложбинкой.

Смешались мысли с речною мутью -

Видно, досталось по голове дубинкой.

Резко сбрасываешь линяющую шкуру,

Взгляд твой - как визжащая дрель.

Ты знаешь все про мою субкультуру,

А потому для тебя я - легкая цель.

Тебе не нужно брать в руки оружие -

Ты сама как оружие, но обнаженное...

Становится пылью мое равнодушие,

Во мне пробудилось желание сонное.

Вместо зримой войны - незримая,

Вместо сражения - белая кровать...

Ты заставишь сказать: «Любимая...»

Или будешь незаметно разбивать?

Или коснешься теплыми губами,

Или узнаешь твердость костей...

Ты смеешься над моими словами

И толкаешь в объятия страстей.

Ты медленно убиваешь меня грудью...

А может, это только кажется мне?

Настало время столкнуться с сутью -

Мне стоит теперь жить в тишине.

Разбитый самолет

Я - много пролетевший самолет.

Я побывал в самых разных облаках,

В них коротал за годом новый год

И позабыл о том, что такое страх.

Я вам - не просто кусок металла,

Которым слегка двигает пилот...

Но, видимо, моя пора настала -

Уже не для меня новый полет.

В меня летит беззвучная ракета,

Летит, летит... И больно бьет.

Видит многострадальная планета

Остатки, чье имя «самолет».

А может, это не ракета все же,

А что-нибудь совсем другое?

Огонь горит на металла коже

И сердце не оставит в покое.

И небо, что создано для живых,

На землю смотрит алым взором...

И неизвестно, что это за псих,

Который мир столкнул с позором.

Горит печаль. Догорает боль.

Разбросана приборная доска...

Меня убили. Сомнений - ноль,

И накрывает с головой тоска.

Крылья не из стали, а из глины,

Тело - не алюминий, а прах...

Не спасают пожарные машины,

Ведь во мне поселился страх.

Убежал от меня местный крот,

Улетели от меня все журавли...

Я - не убийца. Я лишь самолет.

Но почему вы на этот шаг пошли?

Если я бесполезен…

Если я бесполезен,

Скажите мне об этом прямо в лоб.

Если я не интересен,

Скажите моей грешной душе «Стоп!».

Если я для мира чужой,

То отправьте меня на поле брани.

Если я должен быть водой,

То запрягите меня в водные сани.

Если не нужна моя плоть,

То бросьте меня живой подлодке.

Если хотите меня колоть,

То поместите лицом к решетке.

Если я бесполезен,

Скажите, что найдете кого-то полезного.

Если я не чудесен,

Скажите - я сделан из скелета железного...

Опера «Плоть»

Красная плоть - храм нашей души бессмертной.

Сердце разбивает иллюзии о крови священной.

Пойми, желание отличается болью,

Съевшей червя, не согласного с ролью.

Наша плоть загорится на загадочных дорогах.

Наша плоть работает на загадочных дорогах.

Серое вещество - порочная глина на теле Земли.

Между телом и душой границы мы так и не нашли.

Мы размылись, мы потеряли свой ум -

Исчезла искра, хранившая много дум.

Наша плоть загорится на загадочных дорогах.

Наша плоть работает на загадочных дорогах.

Белая клетка

Я посадил себя в белую клетку,

Я отравился своим же бокалом,

Я прицепил к руке первую метку,

Я вновь любуюсь громким обвалом.

Белая клетка - как новый дурман,

Что стал гидом по крематорию...

Белая клетка - это мой самообман,

Поглощающий реальную историю.

Я по колено в ее рыданиях,

Я по локоть в ее листовках,

Я по шею в ее страданиях,

Я по макушку в ее винтовках!

По клетке стрекочет пулемет,

Возле клетки горит пулеметчица...

И так из года в год, из года в год -

Когда это черное время кончится?

Я посадил себя в белую клетку,

А белая клетка обернется красным...

Я снял с себя последнюю метку,

Но все равно стою

Перед временем бесстрастным...

Семь пустых ночей

Резко щелкнул лунный выключатель,

Уже не слышно искренних речей...

Тот, что в глазах времени - предатель,

Переживает семь пустых ночей.

Да, я - негодяй... Да, я - лживая дрянь,

Самому за себя настолько стыдно...

Гедонист, зазнайка, бестолочь, пьянь!

Но грязи ведь тоже бывает обидно.

Я смотрел на ту веселую беготню,

Что являлась главной вакханалией...

Я не желал хорошего этому дню,

Живущему между мной и Испанией.

Да пусть летит в сторону глобус -

Он своим взглядом меня осуждал...

Сесть бы на ближайший автобус

И оставить в покое Уфы пьедестал.

И вот опять - радостные крики,

И вот опять - бух! Фейерверк!

Вместо глаз остались лишь блики,

И стал выше меня чужой цверг.

С тех пор прошла безумная неделя.

Каждый день я слышал звон мечей,

Луна заклеймила именем «Емеля»,

И тихо мучили семь пустых ночей.

Misato

Услышишь ты меня, Мисато,

Сквозь вечной брани поле.

Печаль моя - моя расплата,

И нет конца у этой боли.

На войне - пустой диван

Да бутылка коньяка...

Громко плачет миниган,

А в ответ кричит АК.

Ночь красна и коротка,

Коротка, как жизни нить.

Ночь свисает с потолка -

Некого теперь любить.

Ночью вижу дневной свет -

Подорвался атеист.

Каждый видит только бред,

И путь каждого тернист.

Вспомни прошлый год, Мисато -

Мы сидим с твоей семьей,

Я сдружился с твоим братом,

Считал мать твою родной...

Но теперь они все - трупы,

Но теперь они все - прах...

И танцуют наци-группы

На растоптанных костях.

А что теперь? Теперь - тупик,

Теперь - анархия, свобода...

Раздался предсмертный крик -

Тьма смертей с прошлого года.

Не вижу русского я дома,

Твоего не вижу сада...

Война. Окопы. Пуля. Кома

Да твой стертый лик, Мисато...

Поиск по сайту: