Я машинально съела кусочек, потом второй, третий

—Понравилось? — обрадовалась девочка.

—Ну вкусно.

—Возьмите на ужин упаковочку.

—Да у меня есть котлеты.

—Сунете в холодильник, пригодится.

Девушка была мила, «Золотой петушок» показался све­жим, и я решила не огорчать студентку, зарабатывавшую на рекламе. Наверное, ей платят процент от выручки.

—И стоит недорого, — выдвинула конечный аргумент промоутер, — всего шестьдесят девять рублей килограмм Вон немецкий аналог лежит по сто сорок.

—Давайте филе, — решилась я, — хоть и не люблю продукты в панировке, но один-то раз можно.

—Потом еще придете. Хотите совет?

—Ну давайте.

—Смотрите не перепутайте, мы называемся «Золотой петушок».

—Поняла уже.

—А еще есть «Бодрая курица», ее не берите, там одна химия.

Я улыбнулась, курица она и есть курица, две ноги, кры­лья и спинка. Хотя, справедливости ради, следует заме­тить, что наши цыплята нравятся мне намного больше, чем холестериновые окорочка, прибывающие из Америки. До­ма я незамедлительно бросила маленькие котлетки на сково­родку. Пришлось признать, девушка не обманула, ужин приготовился через десять минут. Крайне обрадованная тем, что мне не придется припасть к плите на целый час, я пошла в ванную, умылась, натянула уютный халатик, вер­нулась на кухню и обнаружила там пустую сковородку и весь­ма довольного Ленинида.

—Вкусно ты, доча, готовить стала, — одобрил папенька, щурясь, словно греющийся на солнце сытый кот.

—Ты съел наш ужин, — налетела я на Ленинида,— нико­му не оставил.

—Да? — изумился папенька. — Прям не заметил. Ам, ам — и готово. А чего там есть-то? Само проскочило!

Я уставилась на крошки панировки, сиротливо маячив­шие на тарелке. Да, похоже у «Золотого петушка» есть один изъян: его изделия слишком вкусные и потому станут мо ментально исчезать. Теперь вопрос: окажись Ленинид в су­пермаркете, стал бы он пробовать «рекламные кусочки»? Конечно же нет, никогда бы не узнал про «Золотого петуш­ка». Ей богу, мужчины из-за своей глупой упертости и неже­лания узнать новое многое теряют!

По ходу произведения встречаются также и упоминания про­дуктов продвигаемого бренда:

Олег погладил меня по голове:

— Ладно, все позади, но ты все же имей в виду, что в жизни много жестокого и гадкого. Это тебе не филе из «Золотого петушка».

— Ты о чем говоришь? — не поняла я.
Олег улыбнулся:

—Небось в названии ошибся. Ну эти кусочки, кстати до­вольно вкусные, которые ты иногда жаришь, курица, «Золо­той петушок».

—Ну и что?

—Вот с ними просто, раз — и пожарил.

—Все равно не понимаю о чем ты?

—Люди, придумавшие бега, очень хитры, — рявкнул Олег, — тебе просто повезло, что из тебя самой не сделали филе. Был бы тебе «Золотой петушок»!

Я все равно не поняла, при чем тут замороженные по­луфабрикаты, но больше расспрашивать не стала. Если Ку­прин злится, его лучше не трогать.

В некоторых случаях бренд, интегрированный в литера­турное произведение, может становиться его Героем. Таким милым и обаятельным персонажем-брендом стал кот Кларитин в романе Г. Куликовой «Блондинка за ле­вым углом».

—Завтра я буду знать точнее свой распорядок, и mi все-все распланируем! — с оптимизмом добавила Лайм,1

—И ты перевезешь ко мне свои вещи? Любимую чашку кактусы, кошку...

—У меня аллергия на кошек, — мгновенно среагировала Лайма.

—Но в принципе ты согласна?

—Да, милый, да!

Исчезнувшего куда-то Корнеева Лайма через минуту oбнаружила прямо у себя за спиной. Женщины, которые про ходили мимо, обстреливали его взглядами, и если бы каждый такой выстрел производил шум, пришлось бы затыкан уши.

...К груди Корнеев прижимал насмерть перепуганный подарок месяцев полутора от роду. Подарок открывал розовый рот и почти беззвучно кричал. Лайма испуганно oтступила:

—Нет, только не это! Немедленно отдай его кому-нибудь. Ты задушишь беднягу!

—Его нельзя отдавать, — покачал головой Корнеев. Это наш пропуск к Сандре Барр, неужели ты не понимаешь" Мы с этим котом сможем проникнуть даже в гостиницу. Так что возьми животное и хорошенько о нем позаботься.

—Да я же пытаюсь тебе объяснить, глупая голова! У меня страшная, страшенная, страшнейшая аллергия на коша чью шерсть. Вот увидишь, что сейчас со мной будет. Разом нам так нужен, придется тебе самому о нем заботиться.

—Да ты что, Лайма! — завопил Корнеев во всю глотку. -Он же маленький еще!

—Не бойся, он вырастет, — ободрила она.

—Но маленькие коты ужасно шустрые! — продолжал разоряться Корнеев. — Он станет играться компьютерными шнурами! И тогда я его прикончу.

При этих словах котенок извернулся и мертвой хваткой вцепился грядущему убийце в рубашку. Корнеев взвыл и стал безжалостно отдирать его от себя. Смотреть на это зверство было невыносимо.

— Дай сюда! — Лайма подбежала и отцепила коготки от ткани, потом нежно прижала котика к себе и начала успокаивать.

Поиск по сайту: