О роли технологий в общественном развитии

Родословная географического детерминизма, согласно которому различные образцы социальной организации и человеческой культуры объясняются климатом, территорией и т.д., ведет свое начало от древних греков.В Новое время эти идеи активно разрабатывались в трудах французского философа XVIII века Ш.-Л. Монтескье, придававшего огромное значение географии в установлении того или иного социального порядка. В социологии на приспособление обществ к окружающей среде как на фундаментальный общественный процесс указывали в конце XIX – начале XX века представители Чикагской школы. Они называли это явление аккомодацией (Collins, 1999а, с. 22) и считали его аналогичным процессу биологической адаптации.

Наиболее значительные разработки по связи институциональных изменений с материально-технологическим развитием содержатся в трудах К. Маркса. Именно поэтому ряд новых институционалистов отмечает исключительную роль Маркса по встраиванию технологии в экономическую теорию (Норт, 1997а, с. 168; Rosenberg, 1974). В своей теории Маркс, наряду с внешней средой, выделил технологический фактор как лимитирующий возможности развития государства.В 1859 г. он сформулировал широко известный тезис о взаимосвязи производительных сил (под которыми он понимал в первую очередь состояние технологии) и производственных отношений. Маркс писал: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил» (Маркс, 1959, с. 6). Более того, материальные факторы Маркс
считал основными для объяснения природы социальной жизни:
«¼ формы государства не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, ¼они ¼ коренятся в материальных жизненных отношениях ¼» (там же).

Этот тезис Маркса лежит в основе современного неоэволюционного, или эколого-эволюционного подхода в социологии. Эколого-эволюционные теории возникли после второй мировой войны в результате неудовлетворенности структурным функционализмом, в рамках которого не удавалось объяснить причины многообразия обществ.

Современные институционалисты в экономической науке также отмечают важность факторов внешней среды и технологии для формирования того или иного типа институциональной структуры. Об этом, в частности, пишет Д. Норт. Анализируя причины разнонаправленного развития обществ, политических систем и экономик, он обращается к фактам далекой истории и поясняет, что «группы и племена сталкивались с различными проблемами, располагая при этом различными ресурсами, человеческим потенциалом и климатическими условиями. Из этого возникали различия в решении общих проблем выживания¼ Нет причин полагать, что решения должны быть сходными¼» (Норт, 1997а, с. 119).

Более определенно о роли технологий в становлении тех или иных институтов высказывается Поланьи. В свое время он прозорливо отмечал, что «социальная организация присвоения окружающей энергии и мощностей¼ определяет институциональную матрицу» (Polanyi, 1977, p. xxxii).

Осознание роли материальных факторов в формировании того или иного типа общества всегда было характерно и для российских ученых. Например, в XIX веке о значении географического положения России для направления исторического развития страны указывал В.О. Ключевский. В ХХ веке об этом писал И. Ильин: «Государственный строй не есть пустая и мертвая форма: он связан с жизнью народа, с его природою, климатом, размерами страны, с ее историческими судьбами¼ Государственный строй есть живой порядок, вырастающий из всех этих данных, по-своему выражающий их, приспособленный к ним и неотрывный от них» (Ильин, 1998, с. 183).

В современной российской общественной науке определяющая роль пространства для человеческой истории признается в концепции социоестественной истории (СЕИ), развиваемой Э.С. Кульпиным (Кульпин, 1992, 1995). Согласно этой концепции, история представляет собой деятельность «человека хозяйствующего» во «вмещающем ландшафте», т.е. жизненном пространстве хозяйствующего человека.

Коммунальность/некоммунальность как общественное свойство материально-технологической среды

Такими альтернативными свойствами материально-технологической среды, проявляющимися тогда, когда социум пытается овладеть ею как средой социальной и производственной, являются, по нашему мнению, коммунальность или некоммунальность.

Когда мы говорим о материально-технологической среде общества, то имеем в виду, прежде всего, общественную инфраструктуру и отрасли, приоритетные для обеспечения жизнедеятельности населения, ту неотъемлемую часть материально-тех­нической базы общества, которая создает определяющие условия для социального развития и общественного производства.

Коммунальность (или некоммунальность) материальной среды является не столько внутренне ей присущим, сколько общественным свойством, т.е. проявляющимся в ходе взаимодействия общества с этой средой. Сами по себе природные условия или технологические комплексы не реализуют названных общественных свойств, они проявляют, выражают или приобретают их в процессе вовлечения в хозяйственный оборот и социальную жизнь.

Коммунальность означает такое свойство материально-технологической среды, которое предполагает ее использование как единой нерасчленимой системы, части которой не могут быть обособлены без угрозы распада всей системы.

Коммунальность материально-технологической среды подразумевает ее целостность, неразрывность связей между элементами, ее представление как единого целого, состоящего под общим управлением. Изначально коммунальность производственной среды определяется хозяйственным ландшафтом – исторически первичным условием производства. Население начинает вовлекать его в хозяйственный оборот. Но среда сопротивляется усилиям одиночек, заставляя людей объединяться уже на стадии организации производственного процесса. Необходимость объединения задается, как правило, применяемой технологией, которая оказывается конкурентоспособной по сравнению с технологиями индивидуального производства. Так действует закон экономии трансакционных издержек, который, в конечном счете, определяет формирование соответствующих экономических, политических и идеологических институтов.

Коммунальная среда может функционировать только в форме чисто общественного блага, которое не может быть разделено на единицы потребления и продано (потреблено) по частям. Соответственно, ее использование требует совместных координированных усилий значительной части членов общества и единого централизованного управления.Коммунальная среда является условием выживания всего населения страны. Именно поэтому содержание институтов государства, развивающегося в условиях коммунальной среды, определяется, в конечном счете, задачами согласования общественных усилий для эффективного ее использования.

Характерным примером такого типа материально-технологи­ческой среды является сложившаяся в сельском хозяйстве Китая система заливного рисоводства, распространившаяся затем в Японии, Корее и Юго-Восточной Азии. Она представляла собой большое число мелких террасированных полей, связанных в единое целое ирригационной системой и начинающих давать отдачу на затраты труда не сразу, но зато способную функционировать столетиями. Эта единая хозяйственная система требовала неукоснительного и четкого соблюдения технологической дисциплины всеми использующими ее многочисленными хозяйствующими субъектами, централизованного управления и общей внешней защиты, поскольку разрушение на одном участке грозило гибелью всей системы (Кульпин, 1995, с. 223). Коммунальными по своей сути являлись также ирригационные системы Египта, противопаводковые системы восточных государств, системы водных путей, волоков и каналов Древней Руси и др.

В настоящее время примерами коммунальной материально-технологической среды, очевидными для большинства граждан России, являются единые энергетические системы, централизованные коммуникации теплоснабжения и водообеспечения, жилищное хозяйство городов, железнодорожные сети, трубопроводный транспорт и т.д.

В свою очередь, некоммунальность означает технологическую разобщенность, возможность обособленности важнейших элементов материальной инфраструктуры и связанную с этим возможность их самостоятельного функционирования и частного использования.

Некоммунальная среда разложима на отдельные, не связанные между собой элементы, она обладает свойством дисперсности и может существовать как совокупность разрозненных, отдельных технологических объектов. В этом случае индивидуум или семья способны самостоятельно, без кооперации с другими членами общества, вовлекать части некоммунальной среды в хозяйственное использование, поддерживать их эффективность и независимо распоряжаться полученными результатами. В этом случае главной функцией складывающихся институтов государства является обеспечение взаимодействия между обособленными хозяйствующими и социальными субъектами.

Пример того, как некоммунальная среда определяет технологические способы ее освоения и использования, показывает исследование С.В. Лурье, в котором сравниваются способы освоения Русского Севера местными колонистами и территорий Скандинавии западными финнами-тавастами. Русские всегда переселялись группами и принимались за обработку целинных участков коллективно. Финн же селился на новой земле в одиночестве со своим небольшим семейством, сам ставил жилье и создавал поле, на котором выращивал достаточный для пропитания семьи урожай (Лурье, 1998). Природные условия Русского Севера провоцировали коллективные технологии, в то время как более благоприятные условия в Скандинавии позволяли развивать технологии индивидуального земледелия.

Помимо хуторских хозяйств и фермерских участков, некоммунальная материальная среда представлена автономными системами обеспечения теплом, непосредственно в зданиях, отдельными энергостанциями, не связанными в общую систему, обособленными железнодорожными линиями и т.д.

Материально-технологическая и институциональная среда образуют, в конечном счете, единую систему и положительно воздействуют друг на друга. Коммунальная среда, не поддающаяся расчленению, со временем приводит к относительному расширению роли государства, выражающего общий, коллективный интерес. Государство создает соответствующую систему управления во главе с Центром и определяет общие правила пользования коммунальной инфраструктурой для всех хозяйствующих субъектов. На каждом историческом этапе формируется соответствующая времени идеология, выражающая справедливость такого общественного порядка. В свою очередь, вновь создаваемые производственные объекты эволюционно воспроизводят коммунальные свойства и закрепляют на следующем историческом шаге вызванные ими институциональные особенности общественного устройства.

В странах с некоммунальной материально-технологической средой, напротив, постоянно возрастает роль частных собственников в общественной жизни, что выражается в развитии системы соответствующих экономических и политических институтов и создании адекватных идеологических систем. Развивающаяся и совершенствующаяся некоммунальная среда служит постоянной материальной основой для их воспроизводства.

Что определяет коммунальность или некоммунальность материально-технологической среды? Какие особенности хозяйственного ландшафта в большей мере содействуют формированию того или иного свойства?По этому вопросу в настоящее время можно высказать лишь предварительные гипотезы.

Первая гипотеза предполагает наличие определенной нелинейной по характеру связи между коммунальностью, с одной стороны, и «уровнем хозяйственных рисков», свойственных территории, с другой (рис. 4).

Выясняется, что чем в большей мере территория, на которой расположено государство, характеризуется рискованными условиями ведения хозяйства – суровым или пустынным климатом, резкими колебаниями температур, угрозой засухи или, наоборот, риском наводнений, цунами и прочими неблагоприятными условиями, тем с большей вероятностью можно ожидать коммунальных, общественных свойств формирующейся в этих условиях материально-технологической среды. Соответственно, тем выше вероятность формирования Х-матрицы в таком государстве. Яркими иллюстрациями могут служить особенности сурового климата России или пустынь Египта.

Вторая гипотеза предполагает связь коммунальных или некоммунальных характеристик среды с уровнем однородности-неоднородности хозяйственного ландшафта (рис. 5). Предварительные наблюдения показывают, что некоммунальная, «индивидуализированная» материально-технологическая среда формируется в условиях некоторого оптимума многообразия, сегментированности, неоднородности территории. Это, с одной стороны, позволяет развивать в разных регионах неодинаковые производства, а, с другой стороны, обуславливает возможность обмена разными товарами между ними. Одновременно рыночные отношения содействуют развитию частной собственности, создают

базис адекватных им политических и идеологических систем, другими словами, обуславливают становление базовых институтов Y-матрицы.

Если же территория характеризуется ярко выраженными различиями условий хозяйственного освоения, т. е. слабой однородностью, или, наоборот, является слишком однородной, складывающаяся материально-технологическая среда потенциально содержит в себе усиливающийся по мере ее освоения коммунальный характер. Так, при однородности хозяйственного ландшафта обобществление условий производства является экономически обоснованным, поскольку позволяет создавать эффективные централизованные, стандартизованные и крупномасштабные технологические системы. Наоборот, при резком различии условий производства коммунальные системы позволяют перераспределить ресурсы между «слабыми» и «сильными» участниками, учесть, например, различие пиков потребления электроэнергии между районами, различающимися часовыми поясами и т.д. И в том, и в другом случае провоцируется создание экономических, политических и идеологических институтов, характерных для Х-матрицы.

Заканчивая главу, посвященную описанию коммунальности и некоммунальности – общественным свойствам материально-технологической среды, следует еще раз подчеркнуть: формирующиеся, а, главное, закрепляющиеся в обществах институты, представляют собой результат спонтанного поиска разных социальных групп, они складываются и развиваются независимо от воли и действий конкретных индивидуумов, инвариантны относительно них. Эти институты формируются в определенных материальных условиях, определяются ими и не существуют вне этих условий. В долговременной исторической ретроспективе сформировавшаяся под влиянием этих факторов институциональная матрица является наиболее эффективным средством организации национального хозяйства и выживания социума и государства на конкретной территории, что и определяет ее устойчивость. Другими словами, именно коммунальный или некоммунальный, неизбежно усиливающийся со временем, характер материально-технологической среды является, в конечном счете, основным фактором «инвариантности доминантности» базовых институтов, образующих Х и Y-матрицы.

Поиск по сайту: