Организация конфликта в трагедокомедии «Владимир»

РЕФЕРАТ

по дисциплине «История мировой литературы и искусства»

на тему: Феофан Прокопович – теоретик предклассицизма. «Поэтика». Организация конфликта в трагедокомедии «Владимир»

автор работы студент 1 курса Толбатов Юрий

специальность Реклама и связи с общественностью

группа РСО_б_о_14_2

преподаватель Бабенко Ирина Андреевна

Ставрополь

Крупнейшим деятелем Петровской эпохи был талантливый писатель-публицист, искренний и последовательный защитник идей Петра, всех его гражданских и церковных преобразований ученый-монах Феофан Прокопович. Высокоодаренный и разносторонне образованный человек, он пишет ученые сочинения, проповеди, выступает как драматург и стихотворец.

Феофан Прокопович (в миру – Елеазар Прокопович) родился 8 (19) июня 1681 г. в Киеве, в купеческой семье. Окончив Киево-Могилянскую академию, он совершенствует свое образование в Польше и Риме, занимаясь изучением, помимо богословских и гуманитарных наук, точных наук. Ученый-гуманист Феофан Прокопович по возвращении в 1704 году на родину преподает пиитику и риторику в Киево-Могилянской академии, резко отрицательно относясь к средневековой схоластике и мракобесию церковников.

ПРЕДКЛАССИЦИЗМ

В своей преобразовательной деятельности Петр I иногда пробовал опираться и на духовенство, учитывая его влияние на народные массы. Реформы оказали влияние на некоторых служителей церкви. Одним из них был сын киевского торговца, талантливый проповедник, общественный деятель и писатель Феофан Прокопович. В личности и творчестве Феофана ярко отразился переходный период начала XVIII в. С писателями Древней Руси его сближает принадлежность к духовному сословию. После окончания Киево-могилянской академии он постригся в монахи, а позже был посвящен в архиепископы. Как служитель церкви, он сочинял и произносил проповеди и добился в этой области больших успехов.

Но по образу мыслей Феофан был далек от мистицизма и ортодоксальности. Его ум отличался критическим складом, его натуратребовала не веры, а доказательств. Замечательно стихотворение Феофана на латинском языке, в котором он укоряет римского папу за преследования Галилея. Свободно владея древними языками, он читает в подлиннике античных авторов. Наряду с богословием интересуется точными науками — физикой, арифметикой, геометрией, которые он преподавал в Киевской академии. Со свойственной ему проницательностью Прокопович быстро понял и оценил значение реформ Петра, с которым он был лично знаком. Феофан полностью разделял мысли царя о необходимости распространения образования. В споре светской власти с церковной он безоговорочно вставал на сторону правительства, вызывая бурю негодования со стороны духовенства. В 1718 г. Петр поручил ему написать устав, названный «Духовным регламентом», согласно которому церковь должна была управляться специальной коллегией — Синодом. После смерти Петра, особенно в царствование Петра II, подняла голову церковная реакция. Над Феофаном нависла серьезная угроза расправы. Но ему удалось сплотить вокруг себя небольшое число единомышленников — Татищева, Хрущева, молодого Кантемира — в так называемую «Ученую дружину». Члены «дружины» вошли в доверие к новой императрице Анне Иоанновне, и положение Феофана снова упрочилось.

В творчестве Прокоповича видное место занимают проповеди. Этому традиционному церковному жанру он сумел придать новое звучание. Проповедь в Древней Руси преследовала главным образом религиозные цели. Феофан подчинил ее злободневным политическим задачам. Многие из его речей посвящены военным победам Петра, в том числе Полтавской битве. Он прославляет не только Петра, но и его жену Екатерину, сопровождавшую в 1711 г. мужа в Прутском походе. В своих речах Феофан говорит о пользе просвещения, о необходимости посещать чужие страны, восхищается Петербургом. Оружием Феофана в его проповедях стали рассуждения, доказательства, а в ряде случаев и остроумное сатирическое слово. Интересны его доводы в «Слове похвальном о флоте российском». «Мы точию вкратце рассудим, — пишет он, — как собственно российскому государству нуждный и полезный есть морской флот. А во-первых, понеже не к единому морю прилежит пределами своими сия монархия, то как не бесчестно ей не иметь флота? Не сыщем ни единой в свете деревни, которая над рекою или езером положена и не имела бы лодок. А толь славной и сильной монархии... не иметь бы кораблей... было бы то бесчестно и укорительно. Стоим над водою и смотрим, как гости к нам приходят и отходят, а сами того не умеем. Слово в слово так, как в стихотворских фабулах некий Танталь, стоит в воде да жаждет».[1]

Прокопович известен и как драматург. Он написал пьесу «Владимир» в 1705 г. для школьного театра в Киево-могилянской академии. Содержанием для нее послужило принятие в 988 г. киевским князем Владимиром христианства. Конфликт драмы представлен борьбой Владимира с защитниками старой веры — языческими жрецами Жериволом, Куроядом и Пияром. Таким образом, основой пьесы служит не библейское, как это было принято раньше, а историческое событие, хотя еще и связанное с религией. Исторический сюжет пьесы «Владимир» не мешает ей оставаться остро злободневным произведением. Это происходит потому, что с христианством Прокопович связывает распространение просвещения, а с язычеством — торжество невежества, консерватизм. Борьба Владимира с жрецами прозрачно намекала на конфликт между Петром I и реакционным духовенством. Превосходство христианства над язычеством особенно ярко показано в третьем акте, где происходит диспут между греческим философом, защищающим христианство, и жрецом Жериволом. На все доводы своего оппонента Жеривол отвечает грубой бранью. После этого спора Владимир еще более убеждается в правильности принятого им решения. Завершается пьеса полным посрамлением жрецов и низвержением языческих кумиров.

Жанр своей пьесы Прокопович определил термином «трагедокомедия». В трактате «О поэтическом искусстве» он писал о ней: «Из этих двух родов (трагедии и комедии. —П. О.) составляется третий, смешанный род, называемый трагикомедией, или, как Плавт предпочитает называть его в «Амфитрионе», — трагедокомедией, так как именно в нем остроумное и смешное смешивалось с серьезным и грустным и ничтожные лица — с выдающимися» (С. 432). «Серьезная» тема представлена в пьесе Феофана образом Владимира, в душе которого происходит мучительная борьба между старыми привычками и принятым решением. Соблазны, искушающие Владимира, персонифицируются в образах трех бесов — беса плоти, беса хулы и беса мира. Носителем комедийного начала выступают жрецы, имена которых подчеркивают их низменные, плотские страсти — обжорство и пьянство. Они жадны, корыстолюбивы и держатся за языческую веру только потому, что она позволяет им поедать приносимые богам жертвы. Чревоугодие Жеривола изображено в пьесе в гиперболических размерах. Он способен за один день съесть целого быка. Даже во сне Жеривол продолжает двигать челюстями, продолжая любимое занятие. Точно такие же упреки в жадности, пьянстве и разврате Прокопович адресовал в своих проповедях современному ему духовенству. Пьеса Прокоповича во многом связана с традициями барокко. В ней представлены два начала — трагическое и комическое, соединять которые в одном произведении поэтика классицизма категорически запрещала. Кроме «высоких» и «низких», в произведении Феофана объединены также реальные и фантастические образы. Так, рядом со жрецами и князем Владимиром появляются призрак Ярополка, бесы, а также «прелесть», т. е. соблазн «со многими другинями». В драматическое действие вводится музыкальное начало, в котором наличествуют те же самые контрасты: песенкам Жеривола и Курояда противопоставлен хор ангелов, в котором участвует апостол Андрей.

Третий раздел художественного творчества Прокоповича представлен лирическими стихотворными произведениями. Они написаны силлабическими стихами и отличаются разнообразием тематики. К серьезным героическим жанрам относится «Епиникион», или, как поясняет это слово сам Феофан, «песнь победная». Этот панегирический жанр предшествовал в России классицистической оде. «Епиникион» Феофана посвящен победе русского войска в Полтавской битве. К «Епиникиону» примыкает по своей военной тематике стихотворение «За могилою рябою», где описан один из эпизодов Прутского похода Петра I, в котором участвовал и сам автор. Оно отличается легкими и довольно ритмичными для того времени стихами и даже вошло впоследствии в песенники XVIII в.: «За могилою Рябою/ /Над рекою Прутовою/ /Было войско в страшном бою» (С. 214). В стихотворении «Плачет пастушок во долгом ненастьи» автор говорит в аллегорической форме о тяжелом времени, которое довелось ему пережить после смерти Петра I. Он уподобляет себя пастуху, застигнутому ненастьем, стадо которого поредело, а надежды на «красные» дни все еще не предвидится. В конце этого пятилетнего периода Феофан прочитал рукописную сатиру Антиоха Кантемира «К уму своему». В ее авторе он сразу же почувствовал своего единомышленника. Он пишет силлабическими октавами послание под названием «Феофан архиепископ Новгородский к автору сатиры». Прокопович спешит поздравить в этом стихотворении неизвестного поэта и советует ему не бояться высмеянных им врагов: «Плюнь на их грозы! Ты блажен трикраты» (С. 217).

Переходный характер деятельности Феофана проявился и в его теоретических произведениях. Это прежде всего относится к курсу лекций на латинском языке, читавшемуся им в 1705 г. для студентов Киевской академии и названному «De arte poetica» («О поэтическом искусстве»), В своих взглядах Феофан опирается на античных писателей, почитаемых классицистами, — на Горация, Аристотеля, а также на французского теоретика XVI в., предшественника классицистов — Ю. Ц. Скалигера. Он цитирует Гомера, Вергилия, Овидия, Пиндара, Катулла и других античных писателей. В самом творчестве важное место отводится правилам, выведенным из «образцовых сочинений». Наряду с правилами настоятельно рекомендуется «подражание образцам». Невозможно стать хорошим поэтом, утверждает Феофан, «если у нас не будет руководителей, то есть отличных и прославленных в поэтическом искусстве авторов, идя по стопам которых мы достигнем одинаковой с ними цели». (С. 381). Самыми серьезными и авторитетными произведениями Феофан считал эпопею и трагедию. В драматических произведениях, по его словам, должно быть обязательно пять действий. Это число позднее узаконят классицисты. Уже явно намечается тенденция к установлению единства действия и времени. «В трагедии, — пишет Прокопович, — не должно представить в действии целую жизнь... но только одно действие, которое произошло или могло произойти в течение двух или, по крайней мере, трех дней» (С. 435). Тем самым художественная и теоретическая деятельность Феофана Прокоповича прокладывала путь русскому классицизму.

Поэтика

Поэтическую способность, талант Феофан Прокопович считал одним из важнейших человеческих качеств:
«Теперь скажем несколько слов о ее превосходстве: как благородна эта способность, об этом прекрасно свидетельствует уже одна ее древность... ‹...› во-первых, сам предмет, которым обычно занимается поэзия, придает ей огромную важность и ценность. Поэты сочиняют хвалы великим людям и память о их славных подвигах передают потомству. ‹...› Затем многие поэты поведали о тайнах природы и о наблюдениях над движением небесных светил. ‹...› Столь великому значению поэзии не могут повредить и некоторые срамные стихотворения, сочиненные людьми с большим, но бесстыдным дарованием. ‹...› Без сомнения, Платон не кого другого, как именно такого рода поэтов изгоняет из пресловутого, вымышленного им государства. Очевидно, потому, что они неправедно и бесстыдно вторглись в число поэтов, обманув литературную чернь каким-то видом поэзии и прикрасами стихотворной речи, которыми они пытались украсить свою слабую и дряблую душу. При внимательном рассмотрении ты заметишь, что, как в наглом их стихоплетстве нет ничего трудного, так нет и ничего хорошего и даже никакого искусства. ‹...› Это и грубая чернь, возбужденная оводом похоти, дико распевает повсюду по деревням и на перекрестках. Но подобный вздор, хотя бы и сочиненный весьма даровитым человеком, следует назвать скорее песенками распутных бабенок или чем угодно другим, но не поэтическим произведением».

Далее Феофан опровергает «заблуждение многих людей, которые полагают, что одной лишь способности слагать стихи достаточно для того, чтобы быть поэтом», напоминая, что стихами можно написать и историю, и ученый трактат (примеров чего в мировой словесности немало). Весьма здраво он говорит и о соотношении теории и практики в работе писателя: «Прежде всего я хочу рекомендовать моим ученикам постоянные упражнения в стиле и навыках писания. Ведь навык как во всех других, так в особенности и в этом искусстве, не только оказывает великую помощь, но даже, как все согласны в этом, является лучшим учителем... Я постоянно утверждаю, что тот более продвинется в поэзии, кто часто упражняется в писании (хотя бы он даже был лишен живого слова наставника), нежели тот, кто основательно усвоил все наставления, но редко или никогда не принимается за писание.
Этому учит самый опыт этого и других искусств. Так, например, всякий, кто прекрасно знает правила живописного искусства о соразмерности членов при рисовании человеческого тела, об изображении различных телодвижений и состояний тела, о рисовании отдаленных и близких предметов, о применении и расчете теней и различных оттенков света, если кто - повторяю - все тому подобное целиком и в совершенстве познает, но не будет упражняться в рисовании, - тот вовсе не сможет создать картины. Поэтому тот, кто хочет достичь успехов в этой нашей области, пусть, подобно Апеллесу, у которого не бывало дня без линии, примет решение постоянно упражняться в писании, ежедневно стараясь писать хотя бы по одной строчке или сочинять один стих».

"Первое, что преимущественно требуется во всяком поэтическом произведении, это - вымысел, или мимесис (творческое подражание), если его нет, то сколько бы ни сочинять стихов, все они останутся не чем иным, как только стихами, и именовать их поэзией будет, конечно, несправедливо. Или если захочешь назвать поэзией, ты назовешь ее мертвой. Ведь такое подражание является душой поэзии, как это ясно из определения» (тут везде подразумевается подражание творческое, «мимесис» древних греков - не случайно его синонимом у Прокоповича оказывается «вымысел»). Первое, что должен уметь художник - силой своей творческой фантазии «преображать» объект подражания, создавать свой художественный мир, отталкиваясь от этого объекта и пересоздавая его по-своему.

«Первым упражнением пусть будет: выразить одно и то же разными словами, в различном или одинаковом стихотворном размере. ‹...›
Что этот род упражнения был чрезвычайно излюблен и немало усовершенствован главой всех поэтов Мароном (Вергилием), свидетельствуют многочисленные у него примеры. Некоторые из них встречаются и до сих пор; одно весьма изящное - о реке, скованной льдом, - я приведу; здесь он выразил одиннадцать раз в изящных дистихах такую мысль: там, где прежде проходил корабль, теперь проезжают повозки.

Там, где проходил путь корабля, запряженный бык тащит повозку, после того как суровая зима сковала морозом воды. Волна, недавно доступная широкой корме, держит на себе колесо, когда, застыв от мороза, она выглядит как мрамор. Волны, на которые сейчас напирает воз, после того как они застыли от зимнего холода, прежде рассекал корабль. Волне приводится терпеть от колес, а не от быстрого корабля, чуть только река превращается в крепкий лед. Волны, привыкшие нести корабль, доступны повозке, когда они застыли, превратившись в лед, в виде нового мрамора. Там дорога для повозки, где недавно плыла изогнутая корма корабля, после того как зима холодом сковала воды. Когда ледяная зима сковала прозрачные воды, колея отмечает путь там, где недавно шло глубокое русло. Река служит дорогой повозке, а раньше - кораблю, повинуясь ветру; она становится проезжей для колес. После того как в реке замерзла густая влага, волы тянут повозки там, где корабль подгоняли весла; холодные волны, вмещающие на своих просторах корабли, открывают путь повозкам, когда река недвижима от суровых холодов. Когда Борей сковал холодом воды, повозки направляются в путь там, где обычно шли корабли».

Второй вид стилистического упражнения очень похож на первый, пишет Прокопович, равно полезен и еще более приятен, а именно: он состоит в том, чтобы передать произведение какого-нибудь писателя другим размером, или на другом языке, или выразить более подробно то, что у него дано кратко или - наоборот, или же, наконец, прозаическую речь другого переложить в стихи.
‹...› Это упражнение полезно не только для выработки стиля. Нелегко обнаружить такого подражателя, а если он и будет обнаружен, то его вовсе не станут порицать и считать, что он живет похищенным. Это общеизвестно относительно Вергилия; зоркие читатели его «Энеиды» приметили много такого, что они видели у Гомера. Подобное подражание - особый род самостоятельного творчества, подобный художественному переводу.

Организация конфликта в трагедокомедии «Владимир»

Яркой публицистичностью и панегиризмом пронизаны и художественные произведения Феофана Прокоповича. Примером может служить написанная им еще в 1705 г. трагикомедия «Владимир». Во многом традиционная по форме (автор пишет по правилам схоластической теории школьной драматургии), трагикомедия ставит важнейшие вопросы современности. Сюжет пьесы – принятие Владимиром христианства и борьба с жрецами – освещается Феофаном Прокоповичем публицистически. «Историческая» тема принятия Владимиром христианства и борьба с невежественными корыстными жрецами воспринималась читателями иносказательно, как политическое уподобление современности.

Пьеса Феофана Прокоповича была пропагандой петровских преобразований, которые автором по своему значению приравнивались к крещению Руси. Владимир показан как историческое соответствие Петру, а образами корыстных и грубых жрецов Курояда, Пияра, Жеривола – врагов христианства – он сатирически разоблачал современное ему невежественно-реакционное духовенство. Как требовала теория школьной драматургии, пьеса написана в стихах, состоит из 5 актов, пролога и эпилога.

В прологе тень Ярополка сообщает жрецам о решении Владимира принять христианство. В эпилоге хор ангелов с апостолом Андреем предсказывает процветание Киева в позднюю, современную Феофану Прокоповичу, пору. Завязкой трагикомедии является начало борьбы Владимира с жрецами (второй акт) из-за решения Владимира упразднить язычество.

Интересен третий акт, кульминация действия, в котором показано психологическое состояние Владимира, его сомнения, тревога и спор Жеривола с философом-христианином. Борьба в душе Владимира приводит к победе истины, и по приказу Владимира идолы разрушены, жрецы посрамлены (пятый акт). Христианство (просвещение) торжествует.

Трагикомедия содержит новые черты, свидетельствующие о дальнейшем развитии русской драматургии. Школьные драмы обычно выдерживались в строгом, серьезном тоне, в трагикомедии трагедийные, драматические элементы переплетаются с комедийными, сатирическими элементами, а не выделяются в интермедию. Далее автор делает попытку изобразить психологический конфликт в сознании Владимира, его колебания и постепенное преодоление старых представлений во имя новой веры, нового высокого идеала морали.

В пьесе Феофана Прокоповича много ярких бытовых деталей, с большой сатирической силой, гротескно даны образы корыстных, преисполненных предрассудков жрецов.

Трагикомедия пронизана пафосом борьбы невежества и просвещения и победой последнего. Старые боги низвергнуты, народ ликует. Так Феофан Прокопович воспользовался религиозно-историческим сюжетом для пропаганды передовых взглядов.

О поэтическом даровании Феофана Прокоповича свидетельствуют и написанные им стихотворные произведения. Он составил два трактата: «Риторику» и «Поэтику», заложив тем самым основы русской эстетической мысли. Своими теоретическими суждениями и литературной практикой Феофан Прокопович стоит у истоков раннего русского классицизма. «…Его литературно-эстетические взгляды, - пишет В.И.Федоров, - во многом готовили и эстетику, и практику будущего русского-классицизма». В «Поэтике» Феофан Прокопович изложил свои взгляды на поэзию и значение поэтического творчества. Определяя природу поэзии, Феофан Прокопович пишет: «…поэзия есть искусство изображать человеческие действия и художественно изъяснять их для назидания в жизни».

Литература:

1). Орлов П.А.: История русской литературы XVIII века. Учебник для университетов;

2). Феофан Прокопович. Соч. М.; Л.: АН СССР, 1961. С. 107;

3). Хрестоматия по русской литературе XVIII в. Сост. А.В.Кокорев - Л., 1965. - С.54-68.

Поиск по сайту: