Социальная и историософская мысль Нового и Новейшего времени

Мыслители XVII—XVIII вв. подвергли резкой критике богословские концепции средневековья: они рассматривали историю общества как продолжение истории природы и стремились вскрыть “естественные” законы общественной жизни. Это было связано с состоянием науки того времени, с поисками единых, универсальных законов мира и соответственно единой науки. Жизнь общества уподоблялась жизни природы. Если исходным звеном в цепи природных процессов являются атомы, то таким атомом в общественной жизни представлялся человек. Как ни резко различаются между собой люди, их объединяет общая основа — стремление к самосохранению. Из этого чувства рождаются страсти, составляющие своего рода пружину человеческих поступков: они управляют поведением людей с такой же точностью, как физические силы определяют движение природных тел. Действия людей строго закономерны. Свобода в поведении человека, по образному выражению Б. Спинозы, равносильна свободе камня, приведенного в движение по законам механики и воображающего, что он движется по собственному желанию. Социальные законы рассматривались как проявление законов механики. Чувство самосохранения уподоблялось закону инерции. Социальный инстинкт, подобно центростремительной силе, влечет людей друг к другу; и они тем сильнее стремятся друг к другу, чем меньше расстояние между ними и чем более они родственны между собой по своим страстям. А человеческий эгоизм, подобно центробежной силе, взаимно отталкивает людей. Каждый человек движется в жизни по своей орбите. Благодаря взаимодействию центростремительных и центробежных сил устанавливается равновесие в общественной жизни: как небесные тела не падают друг на друга, так и люди не сливаются в одну массу и не рассыпаются в разные стороны.

Просветители XVIII в. выдвинули идеи исторического прогресса (Дж. Вико, Ж.А. Кондорсе), сформулировали принцип единства исторического процесса (И.Г. Гердер), заложили основы истории культуры (Вольтер), обосновали положение о влиянии на человека географической и социальной среды (Ш.Л. Монтескье, Ж.Ж. Руссо).

Вико Джанбаттиста (1668— 1744). Выдающийся итальянский социальный мыслитель, создавший философско-историческую концепцию, предвосхитившую последующее развитие историософской мысли, автор ряда произведений по юриспруденции, литературе, филологии, истории и философии. Он отвергал идею фатализма в истории и не соглашался с тем, что история есть цепь случайностей или продукт хитрости и коварства пап и государей. Вико искал в истории объективный критерий, пытался вскрыть внутреннюю логику общественного развития, связь социальных событий. 'Подобно тому как существует логика идей, существует и логика вещей в социальной реальности. Вико выдвинул идею, что каждый народ в своей истории проходит определенные циклы развития: эпоху богов — детство человечества, эпоху героев — юность человечества и эпоху людей — зрелость человечества. Существует некоторая закономерность и в развитии государственности, причем аристократия сменяется демократией, которая для народов, не умеющих достичь идеала, выражается в формах деспотизма.

Так, в спорах с Р. Декартом Вико, противопоставляя общий разум индивидуальному, сформулировал идею объективного характера исторического процесса: мы можем осмыслить лишь то, что делаем. Историческое познание он рассматривал как осознание человечеством своих собственных деяний в разных областях общественной жизни. Им выдвинута концепция исторического круговорота — развития всех народов по циклам, состоящим из трех эпох: божественной (безгосударственность, подчинение жрецам), героической (аристократическое государство) и человеческой (демократическая республика или представительная монархия). Согласно Вико, каждый цикл завершается общим кризисом, ведущим к распаду данного общества. Смена происходит в результате переворотов, острой борьбы: в патриархальном обществе между отцами семей и домочадцами, а позднее — между феодалами и простым людом. Государство возникло с целью обуздания отцами борющихся против них домочадцев — слуг. Вико придавал решающее значение деятельности людей в осуществлении исторического процесса. Однако сами исторические законы Вико нередко характеризовал и как провидение, т.е. данное Богом; он утверждал, что история есть продукт высшего разума, иногда противоположного по отношению к частным целям, которые преследуют отдельные личности.

Историческое мышление позволило Вико разработать более адекватный, чем у современных ему французских просветителей, взгляд на архаические периоды в развитии культуры, тоньше и более целостно осмыслить историю языка, искусства, религии, права, форм социальной и хозяйственной жизни в их единстве и взаимосвязях частей в составе целого. Воззрения Вико во многом предварили социальную и историософскую мысль И.Г. Гердера и Г. Гегеля.

Монтескье Шарль Луи (1689—1755) — выдающийся французский правовед (когда занимал должности в высших судебных учреждениях), социальный философ и политический мыслитель, автор знаменитого труда “Дух законов”. Он изучал не только литературу, право, историю политических учений, но и естественные науки — физику, анатомию и ботанику. Как и Вольтера, Монтескье привлекала Англия своим политическим устройством. Конституционную монархию Монтескье считал лучшим государственным устройством. Достоинство английской конституции он объясняет тем, что ее целью является политическая свобода, которая для гражданина есть спокойствие духа, проистекающее из уверенности в своей безопасности. А для того чтобы обеспечить эту свободу, правление должно быть учреждено так, чтобы один гражданин не боялся другого.

Согласно Монтескье, все сущее — Бог, человек, природа, общество — живут по своим специфическим законам; законы в самом широком значении этого слова — есть необходимые отношения, вытекающие из природы вещей. Он тонко подводит подпонятие закона отношения между Богом и разными существами и взаимные отношения этих существ. Мыслитель исходит из принципа отношения справедливости следует признать предшествующими положительному закону, который их только утверждает. Как радиусы круга существуют в идее круга прежде, чем круг начерчен, так и законы, как выражение идеи справедливости, существуют в идее справедливости прежде, чем они стали положительными законами.

Монтескье рассматривает все религии “только в отношении к тому благу, которое они могут приносить в гражданской жизни” и считает, что церковь должна быть посредствующим звеном между главой государства и народом.

Как исследователь истории человечества Монтескье, тонко понимая конкретные условия общественной жизни подчеркивает, что человеческое общество прогрессирует в своем развитии, а различные стороны и ступени исторического процесса причинно связаны между собой, составляя единое целое.

Выдающиеся труды Монтескье читаются и поныне как нечто востро актуальное (1).

Кондорсе Жан Антуан (1743—1794) — французский философ-просветитель, математик, социолог, политический деятель. В своем труде “Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума” (1794) он проанализировал закономерности развития истории.

Кондорсе полагал, что в основе истории лежит безграничное совершенствование знаний. Способность человека к совершенствованию, писал Кондорсе, действительно безгранична; рано или поздно настанет “момент, когда солнце будет освещать землю, населенную только свободными людьми, не признающими другого господина, кроме своего разума; когда тираны и рабы, священники и их глупые или лицемерные орудия будут существовать только и истории и на театральных сценах...” (2). Он указывал на важное значение материальных и политических факторов в развитии общества. Так, основной источник существования первобытных людей — охота и рыболовство. Частная собственность отсутствует. Переход к скотоводству и земледелию обусловливает имущественное неравенство. Возникают обмен, торговля, деньги. Поскольку труд создает больше ценностей, чем стоит пища, необходимая для восстановления сил, некоторые люди освобождаются от труда, создается неравенство в политических правах, что в определенных ситуациях может привести к революции. Кондорсе считал, что человеческий прогресс подчинен определенным общим законам, знание которых помогает предвидеть его направленность и ускорять дальнейшее развитие.

Физиократы. Серьезным вкладом в развитие социальной мысли явились идеи физиократов — французских мыслителей XVIII в.

Кинэ Эдгар (1803—1875) — французский историк. В своем труде по истории Французской революции Кинэ размышляет о том, почему революция не принесла французам политической свободы. Причину этого Кинэ видит в том, что французы недостаточно уважают индивидуальную свободу, а последнее обстоятельство он объясняет условиями “старого порядка”. Будучи сам республиканцем, он порицал крайности революции.

Тюрго Анн Робер (1727—1781) — видный французский политический деятель и социальный мыслитель. Обладая разносторонними интересами и знаниями, он посвящал свои труды разнообразным общественно-политическим, экономическим и философским темам. Его философские идеи были близки идеям французских просветителей. Прогресс истории он связывал с непрерывным совершенствованием человеческого разума, развитием искусства, науки. Он восхищался успехами искусства и мечтал о великом будущем, утопающем в лучах разума и свободы. Тюрго в своем труде “Рассуждение о всеобщей истории” утверждал, что история должна вскрыть влияние общих и необходимых причин, влияние частных причин и поступков великих людей на организацию человека, показать пружины и механизмы моральных причин на их следствиях. С точки зрения Тюрго, развитие хозяйственных и общественных отношений, прогресс науки и техники выступают как моменты постепенного просветления человеческого разума. Тюрго усматривал действие особых законов, вытекающих из человеческой воли. Он был далек от идиллии “общественного договора”: “Не нужно думать, что люди когда-либо добровольно поставили над собой господина, но они часто соглашались подчиняться начальнику” (3).

Мирабо Виктор Рикети (1715—1789) — французский экономист. В своих первых работах разделял идеи меркантилизма, затем примкнул к физиократам. В противоположность Ф. Кинэ, считавшему крупное фермерское хозяйство, основанное на применении наемного труда, единственно производительным хозяйством, Мирабо отстаивал патриархальное мелкое крестьянское хозяйство.

Заслуга физиократов заключается в том, что они стремились, рассматривать общество как некое социальное бытие, существующее независимо от произвола законодателей, и обратили особое : внимание на огромную значимость экономического порядка.

Французские историки времен Реставрации. Значительным вкладом в развитие социальной мысли были воззрения французских историков времен Реставрации, много сделавших для уяснения исторической роли борьбы общественных классов. Они считали, что история как наука должна заниматься не биографией королей, а биографией народов, и поэтому на первый план выдвигали гражданскую историю.

Гизо Франсуа Пьер Гильон (1787—1874) — французский историк и государственный деятель. Ф. Гизо рассматривал историю человечества как историю борьбы и победы буржуазии. Борьба сословий составляет всю политическую историю Франции. Враждебность Гизо к народным массам привела его к выводу, который противоречит его же теории классовой борьбы. Он утверждал, что должно быть установлено равноправное сотрудничество дворянства и буржуазии, а объединяющее начало этого союза он видел в монархии; в своей теории классовой борьбы Гизо доказывал, что не только земельные отношения, но и отношения собственности ii целом являются ее основой и причиной.

Тьерри Огюстен (1795—1856) — французский историк, один из основоположников теории классовой борьбы. Он полагал, что нет перемен в общественном строе без перемен в собственности. Признавая деление общества на классы и классовую борьбу, он в то же время пытался доказать, будто происхождение классов явилось результатом завоевания одних народов другими. Тьерри отрицал классовый антагонизм между буржуазией и пролетариатом.

Минье Франсуа Огюст Мари (1796—1884) — французский историк либерального направления, играл видную роль в либеральной оппозиции режиму реставрации. Лучшая работа Ф. Минье — “История Французской революции”. Минье одним из первых обратил внимание на роль борьбы классов в истории человечества, однако он сводил ее к борьбе сословий — аристократии и буржуазии.

Раскрывая “тайну бытия” своего класса, эти мыслители дошли до ясного понимания того факта, что история новейшего общества была историей классовой борьбы третьего сословия против привилегированных сословий феодального общества.

Изложенные концепции исторического процесса обращены прежде всего на осмысление настоящего и его связи с прошлым. В зависимости от отношения к настоящему будущее представлялось различным.

Гердер Иоганн Готфрид (1744—1803) — немецкий социальный мыслитель, теолог (по профессии), филолог, лингвист, эстетик и литературный критик по призванию; один из одаренных и плодовитейших умов своего времени. Произведения Гердера воодушевлены стремлением раскрыть смысл и значение исторического процесса. Его бурная натура, преисполненная художественных порывов и творческих поисков, тонко чувствовала биение пульса всемирной исторической жизни, запечатленной в памятниках. В предисловии к своему основному фундаментальному труду “Идеи философии истории человечества” (1784—1791) Гердер писал, что еще в самой ранней молодости его тревожил вопрос: “Если все в мире имеет свою философию и науку, то не должна ли также и вся вообще история человечества иметь свою философию и науку? Все наводило меня на эту мысль — метафизика и мораль, физика и естествознание и более всего религия” (4). Жажда философского историзма поддерживалась направлением мысли его современников. Г.Э. Лессинга и И.И. Винкельмана и предшественников, главным образом Г. Лейбница.

Гердер смотрел на историю человечества как на единый процесс деяний народов. Эти деяния — не результат свершений разрозненных индивидуумов, составляющих общество, а следствие : взаимодействия всего человеческого массива. План, по которому Гердер выстроил свою философию истории, многообъемлющ. Мыслитель стремился найти единство природы и истории человечества. Он начинает свой труд с планетной системы и пытается установить связь между неорганическим и органическим миром — растениями, животными и человеком. В едином процессе развития сущего человек — логическое завершение на нем , останавливается развитие природы; продолжается развитие уже истории человечества.

Следуя Ш. Монтескье, основой исторической жизни Гердер считает климат, почву и вообще географическую среду, но тогда как для Монтескье самым важным было объяснение возникновения и развития политических учреждений, Гердер сосредоточил свое внимание на культурно-исторической деятельности человечества. Его интересуют главным образом народное творчество, народные обычаи, верования, традиции и, что весьма существенно, экономические отношения. Так, говоря о средневековых ремесленных цехах, он утверждает, что благодаря им Европа стала созидательницей всей мировой продукции, вследствие чего самая небольшая и беднейшая часть мира приобрела господство над всеми другими его частями. Если история открытий считается наивысшей гордостью человеческого духа, то цехи и гильдии были школой этих открытий. Признание значимости географии и ее непосредственного воздействия на общественную жизнь уступает у Гердера место догадке о значении хозяйственной жизни.

Придерживаясь точки зрения историзма, Гердер подчеркивает, что исторические стадии возникают, развиваются и исчезают, но при этом необходимо сохранение элементов исторического прошлого, поскольку они могут содействовать будущей жизни и не являются препятствием для дальнейшего развития. Традиция, говорит Гердер, — это само по себе замечательное, неотъемлемое, свойственное самой нашей природе явление, однако она как в практике государственных учреждений, так и в образовании сковывает силу мышления, стесняет движение мысли вперед. По Гердеру, сущность человека сводится к гуманности. Критерием, посредством которого он оценивает все основные явления всемирной истории человечества, является гуманность. Гердер, например, утверждал, что римляне не могли внушать ему такого же сочувствия, какое внушали греки, из-за антигуманного воинственного духа, господствовавшего в римской истории. И напротив, всемирно-историческое значение Христа состоит, по Гердеру, в том, что Христос поучал самой неподдельной гуманности. Гуманность была для него руководящим началом в течение всей жизни, и гуманность он запечатлел своей смертью.

Принцип гуманизма остается руководящим для Гердера и в оценке явлений современной ему жизни, в особенности проявлений национального высокомерия. Он считал, что признание национальной исключительности несовместимо с принципом гуманности.

В исторических явлениях, согласно Гердеру, надо отыскивать не какие-то тайные предначертания, а причины, эти явления породившие. Природу человека Гердер усматривал в его неотделимости от общества, понимая последнее как единое органическое целое. Вне этого целого индивид ничто: “Человек рожден для общества”. “Если бы я свел все в человеке к индивидам и отрицал бы цепь взаимосвязей между всеми людьми и между людьми и целым, то мне осталась бы непонятной природа человека и его история, так как ни один из нас не стал человеком лишь благодаря самому себе” (5). Гердер впервые поставил вопрос о преемственности в развитии культуры. Эта мысль более никогда не покидала почвы исторического познания и в конце концов нашла свое завершение в идее единой всемирной истории. При этом движущей силой, пружиной истории выступают живые человеческие силы, способности. Это источник движения истории, основной закон которой — взаимодействие человеческих деяний и природных условий. Итак, главным стимулом общественного развития Гердер считает деятельность людей, направленную на удовлетворение их потребностей, а его высшим критерием — принцип гуманности. И вся история народов является школой соревнования в скорейшем достижении гуманности.

Руссо Жан Жак (1712—1778). Выдающийся социальный мыслитель, писатель, один из представителей французского Просвещения. Главенствующая гуманистическая идея Руссо — проблема социального неравенства и его преодоления. Он искал пути перехода к разумно и справедливо устроенной общественной жизни, сформулировал и обосновал мысль о том, что частная собственность является причиной общественного неравенства, антагонизмов и возникновения государства. Социальное неравенство порождает деградацию общественных нравов (6). Руссо различал два вида неравенства: физическое, проистекающее из разницы в возрасте, здоровье и т.п., и политическое, состоящее в различных привилегиях, которыми одни люди пользуются в ущерб другим. Руссо высказал глубокую мысль об исторической необходимости противоречий в общественном развитии. В истории все совершается, по Руссо, сообразно естественному порядку: одно состояние в обществе сменяется другим, которому в свое время приходит на смену иное. Руссо принадлежит также идея сочетания прогресса и регресса в общественном развитии. Так, возникновение неравенства было одновременно проявлением и прогресса, и регресса в развитии общества.

В своем первом социально-философском сочинении “О влиянии наук на нравы”, ставшем блестящим эскизом всех его будущих трудов, Руссо восстал против современной ему цивилизации как цивилизации неравенства. На вопрос, поставленный Дижонской академией: способствовал ли успех науки улучшению нравов, он отвечал, что развитие наук и искусств способствовало не улучшению, а ухудшению нравов. Этот взгляд не означал, что Руссо вообще отрицал исторический прогресс, а нападение на науки и искусства являлось для него самоцелью. Его негодование было направлено прежде всего против культуры, оторванной от народа и освящающей общественное неравенство. Руссо бичевал лицемерную этику господствовавших классов, выродившуюся в “пустой” эти кет, клеймил искусство, чуждое интересам народа, критиковал принципы воспитания, придающие человеку лишь внешний лоск, но вредящие здравости его суждений и чуждые идеям гуманизма.

Основной источник социального зла он видел в общественном неравенстве. Из богатства возникают праздность и роскошь, что ведет к развращению нравов. Цивилизации, освящающей неравенство, Руссо противопоставлял простоту и “невинность” первобытных людей.

Первоначальное состояние жизни человечества, называемое естественным состоянием, характеризуется, по его мнению, тем, что все люди были равны, никто не находился в состоянии зависимости от другого: да и какие узы могут связывать людей, которые ничем не владеют? Тогда люди не имели частной собственности, были равны и свободны. Дальнейшее развитие в конце концов и привело к неравенству. Таким образом, считая возникновение неравенства шагом вперед, Руссо одновременно видел в этом шаге и регресс. Изобретение орудий и переход к оседлому образу жизни обусловили постепенное сближение людей, сделали их нужными друг другу. Обработка металлов и земледелие вызвали великий переворот, превратив первобытные леса в обработанную землю, но они же привели к возникновению частной собственности и связанным с ней рабству и нищете. Собственность явилась основой гражданского общества, а вместе с тем коренной причиной неравенства. “Первый, кто напал на мысль, огородив участок земли, сказал: “это мое”, и нашел людей, достаточно простодушных, чтобы этому поверить, был истинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн и убийств, от скольких бедствий и ужасов избавил бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы своим ближним: “Не слушайте лучше этого обманщика, вы погибли, если способны забыть, что плоды земные принадлежат всем, а земля — никому!” (7). Драматическими последствиями возникновения частной собственности

Руссо считал противоположность интересов людей, конкуренцию, стремление к обогащению одних за счет других. Возникшее гражданское общество стало театром самой ожесточенной войны. Произошло деление на богатых и бедных. Появление права собственности Руссо полагал первой ступенью неравенства.

Руссо приходит к осмыслению двух существенных вопросов: того, что зарождению частной собственности, следовательно, и общественного неравенства предшествовало достижение обществом более высокого уровня хозяйственного развития, а также того, что этот процесс носил глубоко противоречивый характер.

Руссо стремился выработать исторический подход и к проблеме государства, усматривая в нем не вечный институт, а учреждение, возникшее на определенной ступени развития человечества. Если развитие техники было предпосылкой появления частной собственности, то последняя предшествует становлению государства. В основе образования государства лежит, по Руссо, соглашение. Пытаясь воспользоваться для достижения корыстных целей силой бедняков, богатые предложили им заключить гражданский союз — образовать государственную власть, которая должна служить залогом мира и справедливости. Союз был заключен. А законы закрепили частную собственность, превратили узурпацию в нерушимое право и обрекли большинство людей на тяжелый труд и нищету. Государство, возникшее в результате появления общественного неравенства, в свою очередь обусловило дальнейшее углубление неравенства. Противоположность между богатыми и бедными дополнилась новой противоположностью — между сильными и слабыми, господствующими и подвластными. Такова, по Руссо, вторая ступень неравенства. Третьей ступенью явился переход от правомерной власти к власти деспотической, основанной на произволе. Магистраты, бывшие сначала выборными, со временем превратились в наследственные.

Правители, которые первоначально были слугами государства, стали смотреть на себя как на его собственников. Протесты угнетенных они объявляли “мятежным ропотом”. Возникший деспотизм попрал и народ, и законы. Но эта третья и высшая ступень неравенства замыкала круг, как бы возвращалась к исходному пункту процесса: здесь люди снова становились равными в том смысле, что перед деспотом каждый из них был ничем. Деспотизм, утверждает Руссо, может властвовать лишь до тех пор, пока на его стороне сила. Поэтому восстание, свергающее его, вполне правомерно: сила была опорой деспотизма, сила его и ниспровергнет'. Начальное естественное равенство отрицалось на определенной исторической ступени общественным неравенством, а это последнее сменяется со временем в свою очередь отрицанием отрицания, т.е. установлением равенства, но уже на более высокой основе — общественного равенства. Такова точка зрения Руссо на исторический процесс.

Однако выведение государства из договора было ошибочным. Государство возникло не из сознательных намерений людей, а на основе внутренней логики развития общества. Но несмотря на ошибки, понимание государства было исторически глубоко прогрессивным. Вслед за Г. Гроцием, Т. Гоббсом, Б. Спинозой Руссо выводил законы государства из земных, светских оснований — человеческого разума и опыта.

Руссо придал договорной теории революционный характер. Главное произведение Руссо “Об общественном договоре” начинается словами: “Человек рожден свободным, а между тем он везде в оковах”2. Главная задача общественного договора состоит в отыскании такой формы ассоциации, которая защищала и охраняла бы общей силой личность и собственность каждого члена и в которой каждый, соединясь с другими, оставался бы в то же время свободным. Права всех людей, вступающих в подобную ассоциацию, должны быть отчуждены в пользу общественного целого. Руссо с возмущением указывал на вопиющую неравномерность распределения богатств, говоря: “Какой честный человек решится пользоваться излишком, когда существуют люди, нуждающиеся в необходимом?” Но решительно борясь против феодальной и крупной частной собственности, против роскоши, Руссо в то же время стоял в принципе за частную собственность. Именно в частной собственности, основанной на личном труде, Руссо видел опору общественного порядка и связывал с ней возможность устранения деления 1 общества на богатых и бедных.

Учение Руссо об общественном договоре служит обоснованием его учения о демократии: власть в государстве должна принадлежать народу.

Руссо различал три основные формы правления: демократическую, аристократическую и монархическую. При демократической форме правительственные функции возлагаются на весь народ или на его часть; при аристократической рамки правительства суживаются, ограничивая его небольшим числом лиц; наконец, при монархической все функции правления могут быть сосредоточены в руках одного человека.

Мысль о характере развития истории привела Руссо к утверждению о необходимости замены состояния общественного неравенства новым состоянием равенства, однако отличным от того, который был исходным в этом движении. Это позволило ему сказать: строй, основанный на насилии и неравенстве, от насилия же и погибнет. Политическим идеалом Руссо была прямая демократия, осуществляемая на основе общественного договора, суть которого в том, что “каждый из нас отдает свою личность и всю свою мощь под верховное руководство общей воли, и мы вместе принимаем каждого члена как нераздельную часть целого”. Им является государство, в котором народ обладает верховной властью, суверенитетом.

Сен-Симон Клод Анри де Рувруа (1760—1825). Граф, великий французский социальный мыслитель-гуманист. В отличие от французских рационалистов XVIII в., противопоставлявших существующий (феодальный) строй как неразумный и строй грядущий — разумный и видевших задачу социальной философии в том, чтобы открыть вечные и неизменные законы разумного строя, когда разум сменит господство невежества, Сен-Симон не признает разрыва между неразумием настоящего и прошедшего и разумом грядущего. Его воззрения несут совершенно чуждую рационализму идею закономерности исторического процесса, идею, порожденную опытом революционных событий и освещенную достижениями естествознания. Идея закономерности — основной стержень всей его социально-философской системы, а детерминизм — руководящий философский принцип его методологии. Он исходил из того, что идея закономерности и принцип детерминизма, так эффективно применяемый в естествознании, должны быть использованы и is сфере социального познания. По Сен-Симону, существуют непреложные законы жизни человечества, которые должны быть научно познаны, поскольку знание их дает возможность предвидения в области общественных явлений; это высшие законы: они господствуют над всем, люди для них — своего рода орудия. Хотя эти законы действуют через людей, однако не во власти людей уклониться от их влияния. Сен-Симон утверждал, что каждая последующая система общественных отношений не есть, как полагали рационалисты, система, отвечающая вечным требованиям разума. Она — необходимое следствие и естественное продолжение всей прошлой истории: будущее слагается из последних членов ряда, в котором первые члены составляют прошлое. Задача социальной философии состоит именно в том, чтобы дать человечеству возможность из того, что произошло, заключать о том, что будет.

С идеей закономерности и исторического детерминизма тесно связана идея исторического прогресса, который рисовался мыслителю как поступательное движение от низших общественных форм к высшим, проходящее различные иерархические ступени. Каждая последующая общественная система — шаг вперед в развитии общества. Это развитие аналогично развитию человеческого организма. Подобно человеку, общество с момента своего возникновения совершенствуется, достигая в конце концов зрелости. Здесь Сен-Симон напоминает Ж.Ж. Руссо, но отличается своим оптимизмом: если для Руссо “золотой век” позади, то Сен-Симон вовсе не считает, что человечество ждут одряхление и упадок даже в отдаленном будущем. “Золотой век, который слепое предание относило до сих пор к прошлому, находится впереди нас”. Сен-Симон установил и критерии, по которым можно судить о том, прогрессирует или регрессирует человечество.

Лучшее общественное устройство — то, которое делает жизнь людей, составляющих большинство общества, возможно счастливее, предоставляя им максимум средств и возможностей для удовлетворения их важнейших потребностей. Это такое общественное устройство, при котором достойнейшие люди, внутренняя ценность которых наиболее велика, располагают максимумом возможностей достичь высшего положения независимо от того, куда поместила их случайность их рождения. Далее, это такое общественное устройство, которое объединяет в одно общество наиболее многочисленное население и предоставляет в его распоряжение максимум средств для сопротивления иноземцам. Это, наконец, такое общественное устройство, которое приводит в результате покровительствуемых им трудов к наиболее важным открытиям и к наибольшему прогрессу цивилизации и наук.

Пользуясь этими критериями, Сен-Симон доказывал превосходство каждой общественной системы над системой, ей предшествующей, тем самым. подтверждая свою концепцию прогресса. Наиболее общий факт в поступательном движении общества, факт, имплицитно содержащий в себе все другие, это — процесс нравственной концепции, которая определяет социальное назначение человека. Политические учреждения суть практическое осуществление этой концепции, ее приложение к установлению, поддержанию и прогрессу социальных отношений. Прогресс общества Сен-Симон делит на эпохи органические и критические. Органические эпохи являют собой зрелище единения членов все более и более расширяющихся ассоциаций, где право на возвышение дают одни лишь личные заслуги. Они вызывают сочетание их усилий для достижения общей цели. Напротив, критические эпохи — это эпохи неурядиц. Они разбивают старые социальные отношения и в конце концов приводят к всеобъемлющему эгоизму. Но эти эпохи по-своему полезны и исторически необходимы: они разрушают устаревшие формы, которые сначала содействовали развитию человечества, затем стали мешать ему, ставя при этом на “повестку дня” реализацию новых форм социального бытия. В рамках концепции исторического прогресса Сен-Симон мыслил три великих вторичных ряда, отвечающих трем родам человеческой активности: чувству, интеллекту и материальной деятельности. Первый ряд охватывает все факты развития человеческих симпатий, представленных людьми, которые, будучи воодушевлены ими, сумели сообщить их массам. Второй ряд — ступени непрерывного прогресса наук, отвечающие развитию человеческого разума. Науки, ограничивавшиеся вначале наблюдением более грубых явлений, расширяются и углубляются в утонченные сферы; с одной стороны, делятся в разных направлениях, а с другой — координируются, систематизируются, приближаются к единству. Наконец, третий ряд — материальная деятельность, производство, практика — в прошлом представлен войной и промышленностью, а в будущем — одной промышленностью, так как эксплуатация человека человеком сменится гармоническим воздействием людей на природу.

Французскую революцию Сен-Симон воспринял как закономерный этап прогрессивной исторической смены общественных форм, что подтвердило мысль о необходимости и правомерности социальной революции. Он полагал, что возможно создание рационального общественного строя как “промышленной системы”, под которой он подразумевал экономическую деятельность людей и соответствующие ей формы собственности и общественные классы. Создание такого общества возможно, считал мыслитель, лишь при всемерном развитии производительных сил и искоренении всяческого паразитизма, при наибольшем расцвете промышленного и сельскохозяйственного производства, основанного на разумном государственном регулировании. Такое общество непременно должно быть выгодно для наибольшей массы людей. Идеал общественного устройства виделся ему таким: должен быть введен обязательный для всех производительный труд, открыты равные для всех возможности применения способностей и соответственно введено распределение по принципу: “Каждому по его способностям, каждой способности по ее делам”. Государственная власть должна быть превращена в орудие разумно организованного регулирования. На этом пути достижимо максимально возможное равенство; полное же равенство немыслимо. Таким образом, в сен-симоновском принципе по существу выражен высший принцип социальной справедливости. В дальнейшем, согласно Сен-Симону, должна сформироваться всемирная ассоциация народов и произойти установление всеобщего мира. Такая “промышленная система” при наличии многообразия собственности на средства производства призвана обеспечить трудящимся неуклонный и гарантированный рост общественного богатства. При этом графу Сен-Симону была настолько чужда мысль о классовом господстве, что, несмотря, может быть, на противоречия с собственными проектами, он стремился найти реальные пути уничтожения классовой эксплуатации пролетариата. Во всяком случае именно с этим он связывал идею исторического прогресса. Чрезвычайно ценной мыслью Сен-Симона была идея о комплексном, взаимоувязанном действии материальных стимулов “промышленной системы” с моральным императивом, нашедшим свое выражение в формуле: “Все люди — братья”. Сен-Симон мыслил себе грядущее в “жемчужном обрамлении гуманизма”, когда взаимная ненависть между народами и нациями ослабнет и исчезнет совсем, и народы, готовые образовать полный и окончательный союз, явят прекрасное зрелище человечества как единого целого, тяготеющего ко всемирной ассоциации.

Сен-Симон ставил своей задачей создание новой философии, цель которой — дать на основе всех достижений отдельных наук широкое обобщение положительного характера. Центральное Место в этой философии должна занимать наука о человеке — социальная наука, построенная на основе наблюдений и обобщения фактов. Философия, согласно Сен-Симону, не есть лишь высшее теоретическое обобщение, она в то же время и практическое руководство. Новая философия призвана служить организации новой жизни. Социально-философские воззрения Сен-Симона проникнуты активностью в самом высоком смысле этого слова. Ему совершенно чужда пассивно-созерцательная позиция. “Основная задача философов заключается в том, чтобы постигнуть наилучшую для данной эпохи систему общественного устройства”(8).

Считая, что “промышленная система” в перспективе будет системой максимально возможного равенства, Сен-Симон осуждал “страсть к полному равенству”, которая противоречит природным задаткам человека, его способности и склонности к труду. В то же время он писал, что не стоит недооценивать промышленников, если они ведут работы, полезные для государства (9), т.е. для общества в целом. Таким образом, социально-философскую систему Сен-Симона нельзя назвать социалистической и уж тем более коммунистической в том смысле, в каком мы употребляем эти термины применительно к учениям социалистов-утопистов и марксизму. Сен-Симон был убежден, что в разумном обществе сохраняются частная собственность, классы предпринимателей и рабочих, прибыл), т.е. рыночные отношения; он нигде не утверждает необходимость обобществления средств производства. “Промышленная система” Сен-Симона имеет черты, сближающие ее с общественным строем, ориентированным на благополучие всех людей труда.

В своем понимании общественной жизни Сен-Симон сочетал религиозные воззрения с принципом историзма, социальной справедливости и глубокого гуманизма. Он мечтал о таком устройстве общества, когда человеческий разум будет направлен культивирование земного шара в интересах человечества (10).

Маркс Карл (1818—1883) и Энгельс Фридрих (1820— 1895). В трудах этих мыслителей материализм нашел наиболее полное толкование. Они сформулировали и развили основные принципы материализма, увязав эти принципы с революционным движением и программными принципами свержения капитализма и построения нового общества — социалистического и коммунистического. Маркс разрабатывал в основном проблемы экономики, написав гигантский труд “Капитал”, социально-философские проблемы и вопросы философии истории, тогда как Энгельс, обобщая достижения естествознания, сосредоточился на анализе диалектики, написав труд “Диалектика природы”.

В молодости Маркс и Энгельс были горячими поклонниками философии Г. Гегеля и Л. Фейербаха, даже называли себя фейербахианцами. В зрелости они пересмотрели свои позиции и подвергли критике воззрения Фейербаха, считая, что он недооценивал диалектику, социальную сторону в трактовке человека, роль практики в познании. Высоко ценя диалектику Гегеля, они отвергали его идеалистические исходные принципы. Маркс с гордостью утверждал, что он “перевернул с головы на ноги” учение Гегеля, т.е. переработал идеалистическую диалектику в материалистическую. Он коренным образом расходился с Гегелем в понимании природы идеального. Для Маркса идеальное — это отражение материального в голове человека, в сознании индивида и общества, это мысли, идеи сугубо земного происхождения, свойство высокоорганизованной материи, что не имеет ничего общего с трактовкой данного вопроса Гегелем. Энгельс сформулировал принцип, согласно которому существует объективная и субъективная диалектика — диалектика в реальном мире и в головах людей, отражающих этот мир. Необходимо подчеркнуть, что гениально разработанная Гегелем диалектика в системе всего богатства категорий полностью вошла в состав диалектического материализма в материалистически осмысленном виде.

Особое место в марксизме занимала теория классов и классовой борьбы, с позиций которой рассматривалась вся история человечества. Маркс и Энгельс с благородным гневом подвергли критике капитализм в его ранней стадии первоначального накопления, когда эксплуатация трудящихся (особенно детского труда) принимала тяжелейшие формы. Маркс, развивая идею смены капитализма социализмом, замену путем экспроприации частной собственности государственной, доказывая необходимость диктатуры пролетариата, провозгласил сен-симоновский принцип социализма “от каждого по способностям, каждому по труду” и коммунизма “от каждого по способностям, каждому по потребностям”. Он считал, что со временем в условиях капиталистического общества эксплуатация трудящихся непременно приведет к их обнищанию, к обострению классовых противоречий, стало быть, социальному г взрыву, к революции.

Марксизм приобрел большое число сторонников во многих странах мира, в том числе и в России, где марксистские идеи популяризировал и творчески развивал талантливый ученый и блестящий публицист Г.В. Плеханов, а вслед за ним и В.И. Ленин, который по преимуществу был политическим деятелем. По-своему осмыслив марксизм и вопреки его принципу, согласно которому социалистическая революция целесообразна и возможна лишь при достаточно высоком уровне развития капитализма, Ленин приложил все усилия и использовал любые средства, чтобы осуществить, свою цель — социалистическую революцию. Мудрый Плеханов, стоявший на социал-демократических позициях, правильно оценил будущее России после Октябрьского переворота 1917 г. Когда Ленин приехал к умирающему Плеханову проститься, Георгий Валентинович не подал ему руки, сказав, что он (Ленин) — диктатор, он действовал вопреки марксизму в вопросах революции и условий ее осуществления и Россия будет залита кровью гражданском войны, страдания народа будут неисчислимы.

Что получилось в жизни — об этом хорошо известно каждому.

Конт Огюст (1798—1857). Французский философ, один из основоположников позитивизма и социологии (именно он ввел в научный оборот термин “социология”). На воззрения Конта непосредственное влияние оказал А. Сен-Симон, секретарем которого он был в течение ряда лет. Вслед за ним он разрабатывал идею трех стадий интеллектуальной эволюции человечества, которыми определяется все развитие общества. На первой, теологической стадии все явления объясняются на основе религиозных представлений. Вторая стадия — метафизическая, она заменяет сверхъестественные факторы в объяснении природы различного рода сущностями, причинами и иными метафизическими категориями. Основная задача этой стадии — критическая, разрушительная. Она подготавливает третью и последнюю стадию — позитивную, т.е научную стадию, на основе которой возникает настоящая наука об обществе, содействующая его реальной организации, — позитивная, философия, имеющая своим средоточием социологию. Социологию Конт разделял на социальную статику, которая имеет дело с устойчивыми (“естественными”) условиями существования любого общественного строя, и социальную динамику, которая призвана изучить динамику исторического развития человечества. На основе этого разделения Конт обосновывал органическую связь порядка и прогресса. В поздний период своей деятельности Конт пытался превратить теоретическую социологию в “практическую науку” преобразования общества. При этом человек рассматривался не как отдельно взятый индивид, не как изолированный атом, а в контексте всего Человечества как огромного организма, составленного из совокупности ушедших, ныне живущих и будущих поколении людей. На основе этой идеи Конта возникли разнообразные варианты гуманистического направления в социологии.

Спенсер Герберт (1820—1903). Английский философ и социолог, один из основоположников позитивизма, родоначальник органической школы в социологии. Его социологические взгляды в Определенной мере являются продолжением социологических воззрений А. Сен-Симона и О. Конта. Идея историзма, на которую он Опирался в своей философии, применительно к социологии предстала как идея органической эволюции. Трактуя общество как организм по аналогии с биологическим организмом, он истолковывал классовое строение общества, наличие в нем различных институтов также по аналогии с различными органами организма, выполняющими свои особые функции (например, голова уподоблялась правительству, сосудистая система — транспорту и т.д.). Основным законом социальной эволюции Спенсер считал выживание наиболее приспособленного общества, каковым, с его точки зрения, выступало общество, разделенное на классы. Спенсеру не чужда идея социального прогресса, который воплощается у него в механизме объединения дифференциации и интеграции, что должно автоматически обеспечивать преодоление социальных противоречий. В связи с этим он отрицательно относился к социализму и революции, рассматривая последнюю как болезнь общества.

Дюркгейм Эмиль (1858—1917). Французский социолог-позитивист, основатель французской социологической школы и структурно-функционального анализа. Социология у Дюркгейма обретает статус науки, имеющей свой специфический объект исследования и свои научные методы. Предметом социологии являются социальные факты, существующие вне индивида и обладающие по отношению к нему нормативно-принудительной силой, что он кратко сформулировал в тезисе: “Социальные факты нужно рассматривать как вещи”. Все социальные факты подразделялись им на морфологические, составляющие как бы материальный субстрат общества (к ним относились в основном демографические и экономические факторы), и духовные, так называемые коллективные представления. Содержание этого понятия выражает те коллективные чувства и идеи, которые обеспечивают сплоченность социальной группы, являясь показателем социальной солидарности. Они формулируются в моральных нормах, юридических предписаниях, религиозных верованиях и различных категориях, выражающих коллективный опыт. Это определило и понимание им метода, который по образцу естественных наук также должен быть позитивным, т.е. давать положительное знание. В структурно-функциональном сознании синтезируется организмическое понимание общества как интегрированного целого, состоящего из взаимозависимых частей, и идеи специфичности социальной реальности, несводимой к биологической и психологической реальности индивидов. Центральной проблемой эмпирической социологии выступала проблема общественной солидарности, в которой Дюркгейм различал два основных вида — “механическую” и “органическую”. Первый вид характерен для архаического общества, в котором индивидуальные сознания полностью растворены в коллективном сознании, и основан на неразвитости индивидов и их функций в обществе. Основу второго вида солидарности составляют разделение труда, порождающее функциональную взаимозависимость индивидов, а также потребность и необходимость в совместном труде. Интересен взгляд Дюркгейма на религию. Он фактически рассматривал религию как синоним идеологии. Осознавая и глубоко чувствуя кризисное положение западного общества, Дюркгейм связывал идею преодоления этого кризиса с совершенствованием морали.

Шпенглер Освальд (1880—1936). Немецкий социальный философ. Своим успехом он многим обязан проникновению в философию А. Шопенгауэра. Следуя ему, он не оценивал всемирную историю как планомерный процесс в духе Гегеля, а считал, что прогресс, цель и человечество существуют лишь в головах поклоняющихся прогрессу обывателей. Шпенглер полагал, что с Шопенгауэра начинается подлинная философия XIX в. Ее стержнем является воля к жизни как практически-динамический принцип. Вместе с тем он указывал на И.В. Гете и Ф. Ницше как на почитаемых им мыслителей. По Шпенглеру, от Гете происходит “морфология всемирной истории”. А у Ницше он воспринял “любовь к року”, “великую политику”, волю к власти (эти идеи использованы им в “Философии техники” и политических воззрениях).

Во время Первой мировой войны Шпенглер выпустил свой знаменитый труд “Закат Европы” — бесспорное свидетельство его творческого дара. Эта книга содержит своего рода биологическую философию истории: всемирная история является не все дальше текущим процессом, а существованием и чередованием различных культур, каждая из которых имеет свою особую “душу”. Культуры — это своего рода живые организмы, живущие под знаком подъема и упадка, роста и увядания, юности и старости. По Шпенглеру, восемь великих культур являются носительницами всемирной истории: египетская, вавилонская, индийская, китайская, мексиканская, античная, магическая (арабская) и европейская, “фаустовская” культура. Все они имеют схожее строение, развитие и равную длительность. У этих культур есть свои эпохи расцвета, и все “впадают” в эпоху окостенения цивилизации, когда невозможны какие-либо великие творения науки, искусства, религии, а происходит лишь созидание техники и организации. Пережив эту эпоху, человечество возвращается снова в “феллахство” (феллах — крестьянин-земледелец в арабских странах). Дальнейшие войны и кочевания культур относятся к истории расселения, подобно переменам в быту дикарей или перелетам птичьей стаи.

Разработанное Шпенглером сравнительно образное учение (он пользуется термином Гете “морфология”) о всемирной истории • прослеживает эти по биологическим законам происходящие смены культур и делает возможной науку, распространяющуюся на прошлое, исчезнувшие эпохи, а также и на грядущие. Наука дает прогноз и для европейской культуры, вступившей в период цивилизации, где преобладают рационализм, перенасыщенность техникой, рост больших городов, демократия, космополитизм и пацифизм — признаки стадии упадка, а мрачный скептицизм является для нее единственно возможной философией.

Во втором томе этого труда, дополняющем и развивающем комментарий к первому, неуемная пытливость побуждает Шпенглера исследовать последние метафизические. принципы, объяснить тайну культуры. Однако намеченный труд так и не появился: его вытеснили планы “Истории человека со времени его происхождения” (из них имеется несколько разрозненных набросков). В последние годы жизни Шпенглер выступил как автор трактата “Пруссачество и социализм”, небольшой книжки “Человек и техника”. Здесь “фаустовский” человек, видящий перед собой гибель, последний и высший представитель вида хищных животных, ведет, верный судьбе, свою безнадежную борьбу. Духовное завещание

Шпенглера — “Годы решения” — предостерегающее пророчество о надвигающейся опасности. Не случайно Шпенглер считал себя продолжателем гераклитовой традиции, т.е. уподоблял историю гераклитову вечному огню, который “мерами разгорается и мерами угасает”.

В последние годы его жизни о нем перестали говорить. “Я чувствую себя более одиноким, чем когда-либо прежде, — писал он в 1932 г. в предисловии к своим политическим работам. — Захотят ли меня, наконец, понимать, а не только читать? Я этого жду”. Он не дождался. Но еще до того, как разразилась Вторая мировая война, началась новая полоса его влияния в Германии и за границей: в многообразных попытках философов преодолеть идеи упадка, обнимающего весь мир культурного сообщества (11).

Вебер Макс (1864—1920). Немецкий социолог, социальный философ и историк. В молодости его научные интересы были связаны с экономической историей. Затем в процессе исследования взаимоотношения экономики с другими сферами человеческой жизни — правом, политикой, религией и др. — он пришел к необходимости создания специальной социологии, которая разрабатывалась им главным образом как социология экономического поведения людей. Желание реконструировать на основе современного состояния общества социальные и экономические явления исторического прошлого побудило Вебера разработать понятие идеального типа. Введение этого понятия является одной из первых попыток разработки научно-методологических приемов теоретического исследования в социологии. При этом Вебер рассматривал идеальные типы лишь как логические конструкции для обработки эмпирических данных, как вспомогательные средства социально-исторического анализа. Несмотря на то что понятие идеального типа в качестве средства познания выступает лишь логической конструкцией, оно тем не менее не есть нечто произвольное. Согласно Веберу, элементы, составляющие содержание идеального типа, не должны противоречить уже добытому научному знанию, а связь между его элементами должна быть доказана. Главной идеей веберовской социальной философии является идея экономической рациональности, воплощенная в современном обществе и определяющая собой все сферы межчеловеческих взаимоотношений и культуры. Высшее воплощение рациональности, с которой у Вебера связывается судьба Запада, представлено в концепции рациональной бюрократии, истоки которой восходят к воззрениям А. Сен-Симона и О. Конта. Рациональная бюрократия также являет собой идеальный тип и описывается Вебером такими чертами, как узкая специализация и строгое разделение обязанностей высоквалифицированных специалистов, занимающих руководящие должности; строгая иерархизация власти; система формальных правил; безличность и эмоциональная нейтральность отношений между индивидами. Фиксируя в этом понятии реальные признаки системы управления, Вебер выражал опасения, что подобная система при ее повсеместном распространении приведет к подавлению индивидуальности и утрате ею личностного начала. Его понятая идеального типа и рациональной бюрократии служат источником дискуссий в современной социологии, а возросший интерес к его идеям характеризуется на Западе как эпоха “веберовского ренессанса”.

Существенный интерес представляет попытка Вебера рассмотреть философию истории. Он трактует исторический процесс под углом зрения социального действия и его решающих мотивов. По Веберу, глубинной основой человеческой мотивации в конечном счете оказывается смысл жизни, а важнейшей составляющей философии истории является философия мировоззрений. Вебер рассматривал человеческие действия с позиции их типичности как составляющие образа жизни, объединяющего образ действия и образ ' мысли в нечто единое, как оно есть на самом деле.

Сосредоточив свое внимание на смысле жизни, Вебер увязывал его с образом жизни и мотивацией, чтобы уяснить проблему веры. Анализ ее привел Вебера к необходимости анализа проблемы религии. Вебер анализирует философию религии (протестантизм), останавливаясь прежде всего на ее роли в экономической деятельности.

Он одним из первых обратил внимание на надвигающийся конфликт между бюрократией и демократией и указал на парадокс демократизации общества: вовлекая в управление большое число людей, жизнь создает разветвленные управленческие структуры, а последние оказываются деструктивными для самого демократического общества (12).

Мы считаем возможным и необходимым ограничиться исторически представленным очерком истории социально-философских и историософских воззрений, понимая, что он неполон и очень краток. Но существенно то, что рассмотрены наиболее значимые фигуры, внесшие большой вклад в эту область знания.

(1) См.: История философии. М., 1941. Т. 2. С. 306—313.

(2) Кондорсе Ж.А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М., 1936. С. 227—228.

(3) Тюрго А. Рассуждение о всеобщей истории. М., 1863. С. 85.

(4) Гердер И.Г. Идеи философии истории человечества. М., 1978. С. 5.

(5) Гердер И.Г. Указ. соч. С. 630.

(6) Это состояние является выражением противоречия в развитии общества: прогресс науки, искусств, техники сопровождается упадком нравов. “У нас есть физики, геометры, химики, астрономы, поэты, музыканты, художники, но у нас нет граждан...” (Руссо Ж.Ж. Избранные сочинения: В 3 т. М., 1961. Т. 1. С. 60).

(7) Руссо Ж-Ж. О причинах неравенства // Избранные сочинения. М., 1961. Т.

(8) Сен-Симон. Избранные сочинения. С. 19.

(9) См.: Там же. С. 55.

(10) См.: Волгин B.II. Сен-Симон и сен-симонизм. М., 1961: Застенкер Н.Е. Анри де Сен-Симон // История социалистических утопий. М., 1962.

(11) См.: Аверинцев С.С. Шпенглер // Философская энциклопедия. М., 1970. Т. 5.

(12) См.: Давыдов Ю.Н. “Веберовский ренессанс” и проблема “исследовательской программы” М. Вебера // Буржуазная социология на истоке XX века. Критика новейших концепций. М., 1986; Мигранян AM. Кризис теорий демократии на Западе // Вопросы философии. 1986. № 9

Поиск по сайту: