дурой проверки сообщений о преступлениях, за полнотой и достаточностью основной проверки, проведенной дознавателем, следователем, здесь также речь не идет.
Случайно ли это? Думается, что нет. Дело в том, что в основе своей проверка сообщения о преступлении, в отличие от приема, регистрации и разрешении этого сообщения, - это деятельность не материализованная, а интеллектуальная (логическая). В ходе проверки ее субъект обязательно проводит мысленный анализ сообщения о преступлении, производит оценку сведений с точки зрения достаточности данных, указывающих на признаки преступления, но совсем не обязательно составляет процессуальные документы. Надзирать же или осуществлять контроль за мыслями человека невозможно. Следовательно, допускаемое УПК РФ решение прокурора о возвращении материалов для дополнительной проверки не согласуется не только с общим процессуальным правилом, содержащимся в ч. 1 ст. 145 УПК РФ, но и с предметом прокурорского надзора.
Как данное нововведение влияет на практическую деятельность правоохранительных органов? "Ежемесячно в Москве прокуроры, рассматривая постановления следователей о возбуждении уголовного дела на основании ч. 4 ст. 146 УПК РФ, возвращают для дополнительной проверки от 300 до 500 материалов. При этом почти две трети этих материалов не представляются прокурорам для получения согласия на возбуждение дела". Отмечая неясность причин такого явления, автор приведенной цитаты, Ю.П. Синель-щиков, допускает и возможность того, что в подобных случаях следователи просто-напросто выносят незаконные решения об отказе в возбуждении дел5.
Не оправдывая следователей, нарушающих в таких случаях закон, все же полагаем, что подталкивает их к этому сам закон.
Отметим, что в условиях действия прежнего УПК РСФСР 1960 г. прокуроры, отменяя постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, вопреки требованию ст. 116, как правило, не возбуждали дело, а давали указание о производстве дополнительной проверки6. Однако ни прежний, ни действующий УПК не обязывают следователя (дознавателя) в случае, например, отмены прокурором постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и возвращении материалов для дополнительной проверки, прини-
мать по ее результатам решение о возбуждении уголовного дела.
Можно утверждать, что обкатанная в условиях действия УПК РСФСР 1960 г. и узаконенная УПК РФ 2001 г. широкомасштабная практика возвращения материалов для дополнительной проверки является фактором, снижающим эффективность прокурорского надзора, провоцирующим волокиту при разрешении сообщений о преступлениях, тормозящим начало расследования и препятствующим реализации задач уголовного судопроизводства и его назначения, закрепленного в ст. 6 УПК РФ. Так, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела по п. 2 ст. 5 УПК РСФСР (отсутствие состава преступления) инспектор ГИБДД г. Димитровграда Ульяновской области констатировал, что гражданин Петров совершил дорожно-транспортное происшествие, в результате которого причинен легкий вред здоровью гражданки Ивановой. На основании этого постановления указанная гражданка обратилась в суд с иском к Петрову о возмещении причиненного здоровью вреда и компенсации морального ущерба. Между тем Петров участие в дорожно-транспортном происшествии категорически отрицал. Его алиби подтверждалось свидетельскими показаниями и документами, из которых следовало, что в указанный пострадавшей день он за пределы Самары не выезжал.
По жалобам Петрова и его адвоката прокуратура Димитровграда трижды отменяла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, однако после дополнительных проверок решение принималось с той же формулировкой. Еще раз это постановление было отменено уже Самарским районным судом города Самары7.
В юридической литературе справедливо отмечается, что в ст. 146 УПК РФ не ограничивается количество решений прокурора о возвращении
материалов для дополнительной проверки8. Нет ограничений и в ст. 148 УПК РФ на количество решений прокурора о возвращении материалов для дополнительной проверки. Таким образом, независимо от вида решения, принятого следователем или дознавателем, закон позволяет прокурору, формально не отказывая в возбуждении уголовного дела, неограниченное количество раз "перепасовывать" материалы и не принимать итогового решения по результатам рассмотрения сообщения о преступлении. Это может существенно затруднить или даже заблокировать потерпевшему и заподозренному лицу доступ к правосудию. Даже однократное, а тем более много-
5См.:Синельщиков Ю.П. Организация работы прокуратуры города Москвы по применению УПК РФ // Следственная практика. 2002. № 3. С. 241.
6См.: Яшин В.Н., Победкин А.В. Предварительная проверка первичных материалов о преступлении. Уч. пособие. М, 2000. С. 107.
7См.: Лазарева В.А. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. Самара, 2000. С. 97. См.: Короткое 8А.П., Тимофеев А.В. 900 ответов на вопросы прокурорско-следственных работников по применению УПК РФ. Комментарий. М., 2004. С. 123.
ГОСУДАРСТВО И ПРАВО № 2 2007
ИНСТИТУТ ВОЗВРАЩЕНИЯ МАТЕРИАЛОВ
кратное, возвращение материалов для дополнительной проверки можно расценивать как искусственно созданное препятствие на пути к судебной защите прав и свобод потерпевшего, гарантированной каждому в ст.46 Конституции РФ, и на пути к достижению назначения уголовного судопроизводства - защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений.
В условиях отсутствия легального толкования уголовно-процессуальных норм, связанных с проверкой сообщения о преступлении, на практике в правоохранительных органах под проверкой стали понимать ту деятельность (по большей части непроцессуального характера), которая ранее называлась предварительной или доследственной проверкой. Родившаяся и отработанная в советском уголовном процессе процедура административной по своей природе доследственной проверки сообщений о совершении преступлений до возбуждения уголовного дела, в последние годы неоднократно подвергалась резкой критике9, в том числе в Концепции судебной реформы в Российской Федерации10 (далее-Концепция), принятой Верховным Советом РСФСР в 1991 г. Применительно к уголовным делам частного обвинения, возбуждаемым в порядке, установленном ст. 318 УПК РФ, такая предварительная проверка сегодня исключена, что соответствует решениям, зафиксированным в Концепции. Применительно же к делам публичного и частно-публичного обвинения, а таких дел большинство, на практике по существу произошла не реформа, а контрреформа, если под проверкой, необходимость проведения которой закреплена в ст. 144, 146, 148 УПК РФ, подразумевать такого рода дослед-ственную проверку в ее традиционном для правоохранительных органов понимании.
Несколько слов о волоките. Срок проверки и принятия решения по сообщению о преступлении может продлеваться не только до 10 суток, как это было по УПК РСФСР, но в отдельных случаях даже до 30 суток, что в полтора раза превышает срок предварительного расследования в форме дознания и вполне сопоставимо со сроком предварительного следствия.
По существу на практике идет процесс вытеснения процедуры установления существенных для дела обстоятельств следственным путем и подмены его гипертрофированной доследственной проверкой (получением объяснений, истребованием документов, документальными провер-
9См., например: Бажанов С. Оправданна ли так называемая доследственная проверка // Законность. 1995. № 1. С. 51-54; Вицин С. Институт возбуждения дела в уголовном судопроизводстве // Росс, юстиция. 2003. № 6. С. 55.
10См.: Концепция судебной реформы в Российской Федерации. М, 1992. С. 88-89.
ками, ревизиями и т.д.). Между тем установление обстоятельств дела неследственным путем менее эффективно и всегда сопряжено с риском того, что добытые сведения об этих обстоятельствах будут признаны судом недопустимыми доказательствами, не имеющими юридической силы.
Трудно понять внутреннюю логику УПК РФ, когда в нем для двух достаточно сходных ситуаций устанавливаются существенно различные нормативы времени. С одной стороны, необходимо после доставления подозреваемого (например, задержанного при совершении преступления) в орган дознания, к следователю или прокурору составить протокол задержания в срок не более 3 часов (ч.1 ст.92 УПК РФ). Такое требование является важной и необходимой гарантией обеспечения прав и законных интересов задержанного лица. Следовательно, за те же 3 часа должно быть выполнено еще и следующее: оформлено, принято и проверено сообщение о преступлении, вынесено и согласовано с прокурором постановление о возбуждении уголовного дела.
С другой, в тех случаях, когда речь не идет о доставлении и задержании подозреваемого, этот срок почему-то можно растягивать до 3 и даже до 10 суток (ч.1 и 3 ст. 144 УПК РФ). Причем если по УПК РСФСР 1960 г. срок 10 суток допускался только для исключительных случаев, то действующий УПК РФ позволяет, хотя и по более сложной процедуре, но в любом случае пролонгировать срок принятия решения до 10 суток. Затем следует дополнительная проверка еще до 5 суток и т.д.
Непоследовательность позиции законодателя при регламентации начальной стадии уголовного судопроизводства проявляется и в другом аспекте. Закон предъявляет требование незамедлительности при направлении следователем, дознавателем постановления о возбуждении уголовного дела прокурору и при даче прокурором согласия на возбуждение уголовного дела (ч. 4 ст. 146 УПК РФ). Термин "незамедлительно" в данном случае употреблен удачно. Однако закон не предъявляет такое же обоснованное и рациональное требование незамедлительности при принятии и проверке сообщения о преступлении (ст. 144 УПК РФ), при возбуждении уголовного дела и вынесении соответствующего постановления (ч. 1 ст. 146 УПК РФ). На наш взгляд, спешить следует не после того, как следы преступления исчезли или уничтожены, возможности по собиранию доказательств утрачены и фигуранты по делу скрылись, а до того.
В ч. 2 ст. 176 УПК РФ (2001 г.), как и в ч. 2 ст. 178 УПК РСФСР (1960 г.), содержится разрешение в случаях, не терпящих отлагательства, производить осмотр места происшествия до возбуждения уголовного дела. Однако в действую-
ГОСУДАРСТВО И ПРАВО№ 2 2007
ГИРЬКО, ОВСЯННИКОВ
щем уголовно-процессуальном законе не нашлось места такому важному требованию, которое было предусмотрено с 1963 г. по 2002 г. в прежнем УПК: в этих случаях, при наличии к тому оснований, уголовное дело возбуждается немедленно после проведения осмотра места происшествия. Почему же не нашлось? Полагаем, потому, что данное требование не укладывается в концепцию дополнительной проверки. На практике осмотр места происшествия до возбуждения уголовного дела производится довольно часто, а потому во всех этих случаях указанное требование лишало бы прокурора возможности возвратить материалы для дополнительной проверки.
Для чего же нужна дополнительная проверка? В российских правоохранительных органах еще с 30-х годов прошлого века сложилось представление (на наш взгляд, неверное), что прекращение уголовного дела, особенно по реабилитирующим основаниям, означает необоснованное (ненужное) возбуждение этого уголовного дела и в конечном итоге работу "на корзину". В большинстве случаев дела, прекращенные по реабилитирующим основаниям, признавались "браком" в работе. Предварительная же проверка (по мнению сторонников сохранения и даже расширения практики использования доследственной проверки) зачастую позволяет непроцессуальными способами заблаговременно познать обстоятельства, подлежащие доказыванию в случае возбуждения уголовного дела, оценить судебную перспективу дела и в каких-то случаях предотвратить ненужные (по мнению субъекта проверки или прокурора) возбуждение уголовного дела и такую работу "на корзину".
В этой связи есть основания полагать, что введение с 1 июля 2002 г. в действие института возвращения материалов для дополнительной проверки приносит свои негативные последствия.
Так, несмотря на рост в 2003 г., по сравнению с предыдущим годом, количества возбужденных уголовных дел, число лиц, в отношении которых производство прекращено в стадии предварительного расследования за отсутствием события, состава преступления и непричастностью к совершению преступления (по реабилитирующим основаниям), сократилось с 3868 в 2002 г. до 2870
в 2003 г., или на 25.8%11.
Однако эта "медаль" имеет и обратную сторону. Отсрочка принятия решения о возбуждении уголовного дела, активного производства следственных действий неминуемо увеличивает риск утраты важных доказательств, затрудняет расследование преступления, уменьшает шансы на его раскрытие, создает препятствия следователю в тех случаях, когда требуется незамедлительно
11См.: Токарева М.Е., Буланова Н.В. Указ. соч. С. 173, 175.
пресечь преступную деятельность лица, заподозренного в совершении преступления, лишить его возможности скрыться, помешать расследованию. В связи с этим обращают на себя внимание следующие тревожные цифры: если в 2002 г. с превышением установленного законом двухмесячного срока было окончено каждое шестое дело, то в 2003 г. - каждое пятое; в 2003 г., несмотря на рост числа возбужденных уголовных дел (на 14.7%), на 10.2% уменьшилось число оконченных дел при одновременном увеличении на 20.9% числа дел, приостановленных производством, в том числе ввиду неустановления лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности; в 2003 г. сохранилась наметившаяся с 2001 г. тенденция снижения раскрываемости преступлений, причем по находившимся в производстве следователей и органов дознания уголовным делам на четверть по сравнению с предыдущим годом увеличилось число оставшихся нераскрытыми преступлений12 .
В действующем уголовно-процессуальном законе специально подчеркнуто, что "уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию" (ч. 2 ст. 6 УПК РФ). Эта норма возведена в ранг принципа уголовного судопроизводства. А потому бытующее на практике негативное отношение к прекращению уголовного преследования недопустимо.
Возникает вопрос: нужна ли вообще дослед-ственная проверка непроцессуальными способами? Сегодня еще не пришло время, когда можно в одночасье отказаться от нее. Она существует благодаря как объективным причинам, так и субъективным (психологическим) стереотипам правоприменителей. Очевидно и другое - институт проверки должен применяться разумно.
Нам представляется, что время проверки сообщения о любом преступлении не должно превышать 1-2 суток (кроме, быть может, случаев возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц, перечисленных в ч. 1 ст. 447 УПК РФ).
Задача проверки сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении, о которой идет речь в ч. 1 ст. 144 УПК РФ, по нашему мнению, состоит в том, чтобы ответить на два вопроса:
1) является ли данное сообщение законным поводом для возбуждения уголовного дела;
12 См.: Токарева М.Е., Буланова Н.В. Указ. соч. С. 173-174.
ГОСУДАРСТВО И ПРАВО № 2 2007
ИНСТИТУТ ВОЗВРАЩЕНИЯ МАТЕРИАЛОВ
2) содержится ли в данном сообщении и других материалах, имеющихся в распоряжении субъекта проверки и отвечающих требованиям, предъявляемым к доказательствам уголовно-процессуальным законом, основание для возбуждения уголовного дела.
Если для ответа на эти вопросы необходимо знание о каких-либо обстоятельствах, то наличие или отсутствие их на данной стадии досудебного производства может и не содержать исчерпывающей информации обо всех обстоятельствах расследуемого события. С нашей точки зрения, на этой стадии уголовного судопроизводства вполне допустимо и, как правило, достаточно получить сведения, подтверждающие факт события, обладающего признаками противоправности, который требует проверки процессуальными средствами. Это обстоятельство и должно запустить процедуру процессуальной проверки знания обо всех признаках преступления или их отсутствии, включая достоверную, т.е. точную квалификацию деяния - это задачи предварительного расследования.
Полагаем, что в уголовно-процессуальном законе должно быть закреплено общее требование о незамедлительном принятии и проверке сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении, а также о незамедлительном возбуждении уголовного дела при наличии необходимых на то по закону повода и основания. Незамедлительно не означает мгновенно. Какие-то временные задержки здесь не исключены. Но эти задержки должны исчисляться, как правило, не
сутками, а часами. Термин "незамедлительно" в данном случае означает: так быстро, как это возможно, как это позволяет сложившаяся служеб-но-оперативная обстановка.
Необходимость же указания в законе каких-то конкретных процессуальных сроков, например, 30 суток, 10 суток или 3 суток, для принятия и проверки сообщения о преступлении, для принятия по нему решения, вызывает сомнение.
Во-первых, не секрет, что на практике эти сроки часто нарушаются, а после того, как процессуальный срок нарушен, необходимого воздействия на должностное лицо он уже не оказывает.
Во-вторых, и это основное, установление в данном случае любого процессуального срока всегда позволяет волокитить принятие решения до истечения срока даже при отсутствии к тому объективных причин. Все это не только затрудняет последующее расследование, но и лишает потерпевшего своевременного доступа к правосудию для судебной защиты нарушенных преступлением прав и свобод.
Что касается института возвращения прокурором материалов на дополнительную проверку на стадии возбуждения уголовного дела, то, на наш взгляд, он со временем должен быть исключен из уголовно-процессуального закона и правоприменительной практики, как в свое время был исключен институт возвращения уголовного дела со стадии судебного разбирательства для производства дополнительного расследования.