Г.- Начало социально-экономических реформ Екатерины II. «Просвещенный абсолютизм» 11 страница

28 ноября по старому стилю русские войска заняли Вильно. 2 декабря у Ковно через Неман переправились около 1000 неприятельских солдат. Это были последние остатки главных сил Наполеона. Всего из 600-тысячной "Великой армии" спаслось бегством около 30 000 человек. Война, как писал Кутузов, "окончилась за полным истреблением неприятеля".

"Как бы критики ни отзывались об отдельных моментах преследования, надо приписать энергии, с которой велось это преследование, то обстоятельство, что французская армия оказалась совершенно уничтоженной, а большего результата себе и представить нельзя", - писал немецкий военный теоретик и историк Карл Клаузевиц."

В результате разгрома наполеоновской армии в России, в Европе активизировалось национально-освободительное движение. Патриотический подъем 1812 года оказал огромное влияние на рост самосознания народов России.

Заграничные походы русской армии в 1812-1814

Внешняя политика России во второй четверти 19 века

Во внешней политике Николай I придерживался принципа мирного сосуществования с соседними государствами. Поскольку Россия была членом Священного союза, она принимала непосредственное участие в ряде военных кампаний вместе с Англией и Францией. Так, в 1827–1829 гг. страны-союзники силой прекратили военные действия Турции против греков. В 1833 г. сложилась ситуация, в результате которой Россия приобрела большое влияние на Балканах. В частности, Турция обратилась за помощью к России в борьбе против египетского паши. Россия выставила свой флот для защиты Босфора. Дело не дошло до военных действий, так как европейская дипломатия успела склонить восставших к покорности султану. Но Турция заключила с Россией договор, по которому Россия обязалась «запереть» Босфор и Дарданеллы для прохода иностранных судов.

Европейская дипломатия добилась установления над Турцией общего протектората пяти держав:

1) России;

2) Англии;

3) Австрии;

4) Франции;

5) Пруссии.

С этого времени влияние России на Балканах начало стремительно падать. Николаевская политика вмешательства во все европейские дела вызывала недовольство и противостояние таких государств, как Англия и Франция. Последние стали оказывать поддержку Турции по ряду внешнеполитических вопросов. Разразившийся конфликт между турками и греками привел к военным действиям 1853 г., в которых император Николай противостоял мощной коалиции Англии, Франции и Турции в боевых действиях, Австрии и Пруссии – в дипломатических. Крымская война 1853–1856 гг. показала несостоятельность всей николаевской системы. Вышколенная и самая многочисленная в мире армия не смогла справиться даже с 60-тысячным экспедиционным англо-французским корпусом, высадившимся в Крыму. Подавляющая часть русской армии охраняла помещиков от крестьян и наблюдала за бескрайними рубежами страны, не связанными железными дорогами, а потому не была мобильна. Россия в самом начале войны лишилась своего флота, затопив его в Севастопольской бухте, поскольку парусам не под силу было состязаться с паровыми двигателями английских судов. Поражение России оказалось безоговорочным и закономерным. Во время развернувшейся Севастопольской битвы умер Николай I.

…………….

Во все времена и для каждого государства главным направлением внешней политики являлось расширение и укрепление государственных границ. Даже в наше мирное время, когда, казалось бы, весь мир уж поделен, возникают вооруженные конфликты. На XVIII-XIX столетия, на мой взгляд, приходится пик войн, достигших своего апогея в Мировых войны XX века. К концу этой эпохи всемирного просвещения и промышленного переворота для развитых стран практически сформировалась та политическая карта мира, которую мы привыкли видеть сейчас. Практически каждое европейское государство хотело увеличить размеры своих территорий, нападая на своих более слабых соседей. Войны были не особо продолжительными, но их было огромное количество. Периодически они затухали: союзники становились врагами, а враги - друзьями, заключались все новые и новые мирные договоры. Но всегда находились спорные вопросы и войны вспыхивали с новой силой.

Для России издавна наиболее острыми были взаимоотношения с востоком и западом. Не было, пожалуй, ни одного правителя в нашей стране, который не вел войны на востоке: с Персией, Турцией, Ираном, а на западе: с Германией, Швецией, Австро-Венгрией. Во время правления Николая I ближневосточный вопрос стал основным. Из небольшого родника, с которого постоянно сочилась кровь воинов, он стал огромным кровавым фонтаном.

В историю Николай I вошел как жесткий император, беспощадно подавлявший конфликты вооруженной силой как внутри страны, так и за ее пределами. Даже его восшествие на престол сопровождалось восстанием. В этот день 14 декабря 1825 года, когда был обнародован манифест о восшествии на престол императора Николая I Павловича, на Сенатской площади вспыхнуло восстание Декабристов. Заговорщики ввели в заблуждение солдат, чтобы путем [KN1] [KN2] [KN3] открытого мятежа совершить государственный переворот. Мятеж в столице был резко подавлен. И руководители его были арестованы, пятеро из которых – предводители восстания были казнены. Это движение наложило глубокий отпечаток на все царствование императора Николая I.

Время правления Николая I является одним из наиболее интересных периодом Российской истории. Под влиянием восстания Декабристов, а также большого количества революций в Европе. Николай I попытался создать в России жесткое полицейское государство. Внутри страны всячески пресекались всякие попытки инакомыслия, была жесточайшая цензура. Но не все было так хорошо, как хотелось Николаю. Огромный бюрократический аппарат был тяжкой ношей государства, процветало взятничество и коррупция. Большинство чиновников были выходцами с Екатерининских времен, привыкшим к тому, что у них была сосредоточена вся власть, и это приводило зачастую к их некомпетентности и неграмотности. По размерам бедствия можно судить хотя бы по произведениям классиков, например Н.В. Гоголя и его “Ревизору”.

Даже в деле военном, которым император занимался с таким страстным увлечением, преобладала та же забота о порядке, о дисциплине, гонялись не за существенным благоустройством войска, не за приспособлением его к боевому назначению, а за внешней только стройностью, за блестящим видом на парадах, педантичным соблюдением бесчисленных мелочных формальностей, притупляющих человеческий рассудок и убивающих истинный воинский дух.

Вот классическая по законченности мысли и отчетливости ее выражения речь президента Военной академии Ивана Онуфриевича Сухозанета, произнесенная им 14 ноября 1846 г. на экстренном собрании всех учащихся в академии офицеров и всего профессорского и административного состава: “Я, господа, собрал вас, чтобы говорить с вами о самом неприятном случае. Я замечаю, в вас нисколько нет военной дисциплины. Наука в военном деле не более, как пуговица к мундиру; мундир без пуговицы нельзя надеть, но пуговица не составляет всего мундира”. Сухозанет всеми мерами старался отвратить офицеров академии от ошибочной мысли, будто наука военному человеку на что-либо нужна, и в приказе его по Военной академии от 14 февраля 1847 г. мы читаем: “Не лишним считаю здесь повторить еще то, что я говорил уже несколько раз при сборе офицеров в Академии, без науки побеждать возможно, но без дисциплины — никогда”.

Солдата истязали, учили совсем ненужным и нелепым приемам и готовили к парадам и смотрам, а не к войне. А кроме того, армию систематически обворовывали, и это обстоятельство стояло в теснейшей связи с общим для всех ведомств в России неслыханным разгулом хищничества, принимавшего постепенно совсем уж сказочные размеры. Еще Александру I упорно приписывали афоризм, сказанный им, как утверждали, в конце его жизни об окружавших его сановниках, и эти слова особенно часто повторялись в западноевропейской памфлетной литературе именно в 1854–1855 гг., во время Крымской войны: “Они украли бы мои военные линейные суда, если бы знали, куда их спрятать, и они бы похитили у меня зубы во время моего сна, если бы они могли вытащить их у меня изо рта, не разбудив меня при этом”

Ведь дело доходило до появления эпидемий голодного тифа, истреблявших полки, что было вызвано исключительно безудержным грабежом. Ни в одной абсолютистской державе в Европе того времени все-таки подобных явлений в таких фантастических размерах не было: нигде не было такой безысходно тяжелой обстановки солдатской службы, как в России.

Примером может быть высказывание правдивого современника о русской армии, стоявшей в 1854–1855 гг. в Эстляндии и не бывшей в соприкосновении с неприятелем, о том, что “большие опустошения производил объявившийся среди солдат голодный тиф, так как командующий состав воровал и оставлял рядовых на голодную смерть

Вот такая армия должна была защищать границы государства: нищая. голодна, истерзанная ненужными парадами, с плохим командованием. Все это в итоге и вылилось в серьезные проблемные воины XIX века. Огромное количество погибших на Кавказе, а результата практически нет. Никогда русская армия не выглядела так беспомощно. К середине века, когда на вооружении армий Англии и Франции появилось современное оружие, русский солдат зачастую шел врукопашную.

Николаевскую Россию недаром называли Жандармом Европы. Чуть где “запахло революцией” тут же проявлялась жесткая реакция со стороны России. Военные конфликты, в которые вмешивалась или провоцировала Россия, отнимали много средств из казны, а результатов не приносили. Такая политика Николая I во многом определила несостоятельность и отсталость Российской Империи на многие годы вперед.

Глава 1: ближневосточные конфликты первой половины царствования Николая I

1. Война с Персией 1826-1827 гг.

Гюлистанский мир 1813 г. не означал окончания вражды между Персией и Россией. Персы не могли смириться с потерей вассальных азербайджанских ханств, и пограничные инциденты происходили достаточно часто. Весной 1826 г. в Персии верх взяла воинственная партия престолонаследника Аббаса-мирзы. Российский посланник в Тегеране кн. Меньшиков был арестован, и 16 июля персидские войска перешли пограничную реку Аракс. Силы вновь, как и в 1804 г. были вопиюще неравны. На 40.000 персов приходилось лишь чуть не более 10.000 человек русской армии и грузинского ополчения. Вновь, как и прежде персов остановил маленький стойкий отряд - на этот раз Шуша (Карабах), где 2.000 егерей под командованием полковника Реута на 47 дней сковали значительные силы врага. Тем временем только что прибывший на Кавказ Паскевич концентрировал все свои войска под Елисаветполем (Гянджой). 13 сентября под Елисаветполем 10.000 русских атаковали 35.000 персов и наголову разгромили их. Это сражение решило исход кампании. Вскоре была деблокирована Шуша, а уже к октябрю вся русская территория была очищена от персов. Боевые действия были перенесены в персидские пределы - в Армению.

1 октября после недельной осады была взята крупная персидская крепость Эривань (Ереван). За этот успех Паскевич был пожалован графом Эриванским. После этой победы организованное сопротивление персов было сломлено. В октябре 1827 г. была захвачена вся ее северо-западная часть. 14 октября был взят Тавриз (Тебриз) и через неделю Персия запросила мира.

Мирные переговоры продолжались около четырех месяцев и лишь 13 февраля 1828 г. ровно в полночь, в момент, признанный персидским астрологом самым благоприятным для прочности договора, в Туркманчае (Карабах) был заключен мир, по которому Персия уступала России Эриванское и Нахичеванское ханства и выплачивала крупную контрибуцию (миллион рублей из которой был передан императором Паскевичу в ознаменование его заслуг). С тех пор Россия и Персия больше не воевали.

Паскевич настаивал на использовании персидской неурядицы - борьбы за шахский престол многочисленных претендентов для расчленения Персии. Он предлагал включить часть персидских владений (север страны с Тегераном) в число российских владений, а из остальных образовать по принципу “divide et impera” ряд вассальных государств и выйти, таким образом, к Персидскому заливу. Однако верный идеям Священного союза Николай I благородно отказался от идеи воспользоваться затруднительным положением законного шаха Персии.

2. Война с Турцией 1828 - 1829 гг.

Во внешней политике Николаю пришлось принять весьма важные решения впервые же месяцы своего царствования по греческому вопросу.

В 1827 г., после 6 лет геройской неравной борьбы, Греция не могла уже больше сопротивляться. Турки овладели Афинами и творили неслыханные жестокости, затопляя кровью всю страну. В конце июня правительства России, Англии и Франции, выработавшие совместную линию поведения в греческом вопросе, поставили Турции ультиматум: немедленно прекратить все зверства и предоставить Греции автономию. Однако это требование, подобно многим предыдущим, было оставлено без ответа.

Борьба турок с греками, возмущавшая общественное мнение христианского мира и затрагивавшая существенные торговые интересы Англии и Франции, побудила английское правительство, душой которого был в то время известный Каннинг, предложить России совместное давление на Турцию. Подобное вмешательство, направленное против державных прав султана, противоречило традициям священного союза, главным представителем которого служил Меттерних. Николай, однако, принял предложение, и 23 марта 1826 года в Петербурге был подписан представителями России и Англии протокол, определявший условия умиротворения греков, которые Англия и Россия совместно обязывались предложить султану. Независимо от этого Николай потребовал особым ультиматумом точного выполнения Портой обязательств, принятых перед Россией относительно Молдавии, Валахии и Сербии. Порта пошла на уступки и Аккерманской конвенцией 25 сентября 1826 года обязалась восстановить силу прежних договоров с Россией. Между Россией, Англией и Францией был заключен в Лондоне трактат 24 июня 1827 г., на основании которого сделаны были совместные представления султану и к берегам Греции отправлен соединенный флот русских, французских и английских судов, под общим начальством английского адмирала Кодрингтона.

Соединенный турецко-египетский флот с азиатскими и африканскими войсками вошел в Наваринскую бухту и готовился нанести последний удар ослабевшей Греции. Адмиралы союзного флота (русский - граф Гейден, английский - Кодрингтон и французский - де Риньи) потребовали от турок немедленного прекращения военных действий. Однако и этот ультиматум не был выполнен турками. Тогда союзный флот атаковал неприятеля и совершенно истребил его (из всего турецкого флота спасся только один корабль) в Наваринской бухте 8 октября 1827 г. После Наварина подстрекаемая Австрией Турция расторгла Аккерманскую конвенцию, и в декабре султан Махмуд IV провозгласил священную войну (джихад) против ненавистной России.

Как раз перед этим была благополучно закончена начавшаяся в 1826 г. война с Персией. Персы, воспользовавшись малочисленностью русских войск в Закавказье, вторглись в русские владения и заняли Ленкорань и Карабач. Главнокомандующий кавказским корпусом, А.П. Ермолов, потребовал подкреплений. Николай, подозревавший Ермолова в связях с декабристами, отправил на Кавказ своего доверенного генерала Паскевича, которому вскоре было передано командование войсками. Паскевичу удалось разбить персов, занять Эривань, Тавриз и Арбедил и приблизиться к Тегерану. В Туркманчае был заключен мирный договор, по которому Персия уступила России ханства Эриванское и Нахичеванское и часть Каспийского побережья до реки Астары, предоставила России ряд торговых преимуществ, право иметь своих консулов, исключительное право держать военный флот на Каспийском море и уплатить контрибуцию в 20 млн. руб.

Император Николай I предложил совместное участие в этой войне Англии и Франции. Однако англичане уклонились вовсе, а французы прислали ограниченный экспедиционный корпус для действий на островах. Основная тяжесть войны легла на Россию.

14 апреля 1828 г. Николай объявил Турции войну, подтвердив отсутствие со стороны России всяких завоевательных планов. Главнокомандующим армией назначен был старый князь Витгенштейн, но Николай и сам отправился в армию, сопровождаемый начальником главного штаба Дибичем.

Принятый русским командованием план предполагал традиционное разделение сил на Дунайский (под командованием фельдмаршала князя Витгенштейна) и Кавказский (под командованием кн. Паскевича-Эриванского) сухопутные театры, а также использование сил Черноморского флота (командующий - вице-адмирал А.С. Грейг) и Балтийской эскадры в Средиземном море (командующий - вице-адмирал граф Л.П. Гейден) для морской блокады Турции.

Для похода на Дунай было собрано около 100.000 солдат при почти 400 орудиях. Главнокомандующим был назначен престарелый ветеран Отечественной войны фельдмаршал князь П.Х. Витгенштейн, а начальником штаба - генерал П.Д. Киселев (будущий министр государственных имуществ). Предположено было форсировать Дунай и через Балканы продвигаться к Константинополю. Несомненным просчетом, объясняющимся влиянием идей Священного союза, был отказ от идеи поднять балканских христиан на борьбу против их “законного монарха”.

Кампания 1828 г. окончилась для русских войск крайне неудовлетворительно. Фактически она свелась к форсированию Дуная и одновременной блокаде трех турецких крепостей (Шумлы, Силистрии и Варны) из которых только одна была при помощи флота доведена до конца (Варна), тогда как две другие закончились едва ли не катастрофой для русской армии. Лучше обстояли дела на Кавказском театре, где морская пехота при поддержке корабельной артиллерии в июле 1828 г. захватили важную турецкую крепость Анапа, а закаленные в боях с горцами и персами кавказские войска во главе с Паскевичем взяли Ахалцых (Ахалцихе), Ахалкалак (Ахалкалаки), Ардаган, Поти, Баязет и полностью перехватил инициативу.

По возвращении императора Николая в Петербург один из заслуженных генералов Александровского времени, И. В. Васильчиков, представил Николаю записку, в которой подверг сильной критике весь ход военных действий и прямо указал на вредные стороны вмешательства Государя в распоряжения главнокомандующего. По обсуждению этой записки в особом совете, в феврале 1829 г. главнокомандующим вместо Витгенштена был назначен Дибич, с предоставлением ему полной свободы действий.

Он решил, прежде всего, покончить с турецкими крепостями севернее Балкан и затем перейти горы и двигаться на Константинополь. К июню была взята Силистрия и вновь блокирована Шумла. Дибичу удалось обмануть визиря, уверив его в том, что он собирается всеми силами штурмовать эту крепость. Турки стянули под Шумлу все свои силы, открыв проходы через Балканы, на что и рассчитывал Дибич. Не дожидаясь падения Шумлы, он в начале июля начал Забалканский поход. Русским удалось перевалить через Баканы у черноморского побережья, однако зной и плохая вода вызвали вспышку заболеваний. Русская армия стала быстро таять. К августу у Дибича оставалось в строю не более 25.000 человек, но, видя полную деморализованность, турок он решил двигаться к Адрианополю. За 6 дней русская армия совершила под палящим солнцем 120-км марш, потеряв еще 5000 человек от солнечных ударов и болезней. 7 августа совершенно неожиданно для турок русские войска появились перед Адрианополем. На следующий день, потрясенный гарнизон этой мощной крепости сдался без боя.

На Кавказе кампания 1829 г. началась при крайне неблагоприятных обстоятельствах. Активизировались турецкие войска, волновалось мусульманское население занятых областей, вновь обострились отношения с Персией (в Тегеране была разгромлена русская дипломатическая миссия и растерзан толпой Грибоедов) и лишь недвусмысленная угроза Паскевича Аббас-мирзе поголовно истребить всю его династию в случае вмешательства Персии в войну заставила последнего отказаться от мечты о реванше. Только весной удалось вновь восстановить положение, а 27 июня - в стодвадцатую годовщину Полтавы, взять крупнейшую турецкую крепость в этом районе - Эрзерум, после чего кавказская армия турок практически перестала существовать.

На Балканах русская армия стояла в двух дневных переходах от Константинополя, и у турок уже не было ни сил, ни воли, чтобы его защищать. Султан умолял о пощаде на любых условиях. Казалось еще немного и сбудется мечта Екатерины - Константинополь станет русским. Однако Николай I не решился воспользоваться своим исключительно выгодным положением. Он боялся воспользоваться в полной мере плодами безоговорочной победы, т.к. считал, что захват Константинополя вызовет крах Турции и в неизбежно последующей за этим войне с участием великих держав Россия не сможет удержать завоеванное. Это опасения сделали свое дело - к султану были направлены представители с очень умеренными предложениями. 2 сентября 1829 г. был подписан Адрианопольский мирный договор. По его условиям границей России и Турции оставлен был Прут, но южная часть этой границы проведена была по правому берегу самого южного дунайского гирла (Георгиевского), так что все устье Дуная вошло в состав русской территории. На Кавказе Россия получила Черноморское побережье от Кубани до пристани святого Николая к югу от Поти и Ахалцыхский пашалык. Проливы (Дарданельский и Константинопольский) объявлены свободными для прохода купеческих судов как русских, так и других наций. Молдавия и Валахия получили ряд новых привилегий, и Россия приобретала над обоими княжествами протекторат. Автономия Сербии была подтверждена. Турция должна была выплатить контрибуцию в 11 1/2 млн. дукатов и до выплаты ее княжества оставались под русским управлением. Относительно Греции, Турция приняла все постановления лондонского договора 24 июня 1827 г., в котором приняли участие Австрия и Пруссия.

Эта война стоила России чрезвычайно дорого. Из войск, перешедших русскую границу в 1828 г., на родину вернулось лишь менее четвери. Свидетель окончания войны, переживший тяжелейшие дни наполеоновских войн, писал, что никогда они не видел в армии большего уныния, чем в дни после заключения Адрианопольского мира, в двух шагах от Царьграда.

Европейские державы ревностно отнеслись к итогам Адриано-польского мира. Их усиленная дипломатическая борьба против России во время восточного кризиса 20-х годов XIX века фактически была проиграна. Преобладание России в турецких делах, создавшееся очень быстро, произвело тревогу среди европейских правительств и придало острый характер "восточному вопросу". Под общим именем "восточного вопроса" тогда стали разуметь все вопросы, какие только возникали в связи с распадением Турции и с преобладанием России на Балканском полуострове. Европейские державы не могли быть довольны политикой императора Николая, который считал себя одного покровителем балканских славян и греков.

В 1833 г. Россия вмешалась в турецкие дела. Против султана восстал его могущественный вассал - хедив (правитель) Египта Магомет Али. Война с ним грозила распадом слабой Османской империи. Россия отправила на Босфор Черноморский флот с десантом (2 полка). Узнав о том, что на стороне султана будут сражаться русские, султан тут же изъявил покорность. Таким образом, Турция была спасена, как тогда говорили, “одним блеском русских штыков”. С ней был заключен выгодный Ункиар-Искелессийский договор, по которому Турция обещала не допускать в Черное море флоты враждебных России держав, обезопасив, таким образом, все южное побережье империи. Россия и Турция становились союзниками. Это был крупный успех русской дипломатии, давший России без кровопролития значительные выгоды. Однако вскоре все они были упущены. Великобритания еще в начале XIX в. поставила одним из приоритетов своей внешней политики вытеснение России с Балкан и Ближнего Востока. По ее инициативе и при содействии остальных стран Европы в Лондоне в 1840 г. была созвана международная конференция, на которой Россию заставили аннулировать Ункиар-Искелессийский договор.

В результате русско-турецкой и русско-иранской войн конца 20-х годов XIX века в состав Российской империи окончательно было включено Закавказье: Грузия, Восточная Армения, Северный Азербайджан. С этого времени Закавказье стало неотъемлемой частью Российской империи.

Глава 2: политика Николая I по отношению с европейскими странами

1. Взаимоотношения с европейскими странами, восстание в Польше 1830 г.

Николай был сильно поражен июльской революцией 1830 г. и поведением Людовика-Филиппа, который навсегда остался в его глазах узурпатором чужого трона. Сначала Николай думал о коалиции европейских держав, которая восстановила бы законный порядок во Франции, но затем он вынужден был признать новую династию, когда ее признали все остальные державы. Еще ближе к сердцу Николай принял бельгийскую революцию, задевшую интересы его родной сестры Анны Павловны, бывшей замужем за нидерландским наследным принцем. При получении известия об отложении Бельгии от Нидерландов Николай привел на военное положение значительную часть своей армии, несмотря на возражения министра финансов Канкрина и великого князя Константина Павловича. Армии этой не пришлось, однако, выступать в поход к берегам Рейна, так как 17 ноября 1830 г. вспыхнуло восстание в Варшаве, разросшееся, вследствие нерешительности великого князя Константина Павловича и затем фельдмаршала Дибича, в длительную 9-месячную войну, окончить которую пришлось уже вытребованному с Кавказа Паскевичу. Временное польское правительство пыталось сначала вести с Николаем переговоры, причем выставило требование присоединения к Царству Польскому остальных частей прежнего польского государства, присоединенных к России при первых трех его разделах. Когда Николай отказался вести переговоры и предложил восставшим добровольно положить оружие к назначенному им сроку, обещая за это амнистию, то сейм, собранный в Варшаве, объявил династию Романовых лишенной польского престола. По усмирении восстания, Николай считал, вопреки возражениям английского и французского правительств, действие конституции 1815 г. прекратившимся и заменил ее "органическим статутом" 1832 г., по которому Царство Польское присоединялось к России, как завоеванная провинция, но сохраняло некоторую административную автономию и местные учреждения, отличные от существовавших в империи. Этот статут не получил действия, ввиду открытого в 1832 г. заговора Заливского; в Царстве Польском введено было военное положение, и Паскевич, сделанный наместником края, облечен был диктаторской властью. В порыве негодования на поляков Николай думал одно время даже произвести новый раздел польских земель, отдав северную часть Польши, по Вислу и Западный Буг, Пруссии, а южную - Австрии, за что он хотел получить от Пруссии лишь крепость Торн и город Мемель с устьем Немана, а от Австрии Тарнопольскую область, принадлежавшую России в 1809 - 1815 годы. План этот не получил осуществления; но переговоры между Россией, Австрией и Пруссией о дальнейшей судьбе польских земель закончились лишь в 1835 г., причем секретной статьей договора, подписанного 2 октября 1835 г. в Берлине, решено было присоединить область вольного города Кракова к Австрии. После событий в 1830 - 1831 годов в уме Николая созрело твердое решение признать основной задачей своей внешней политики борьбу с революционными стремлениями и для этого восстановить разрушенный в 1826 г. священный союз. Главным очагом революционных идей являлась, в глазах Николая, Франция. Враждебное отношение к Франции и охлаждение к сблизившейся с ней Англии обусловливалось и новым оборотом дел на Востоке.

После свидания Николая с прусским королем Фридрихом-Вильгельмом III в Шведте (24 - 28 августа 1833 г.) и с австрийским императором Францем в Мюнхенгреце (29 августа - 8 сентября 1833 г.), между Россией, Австрией и Пруссией заключен был ряд конвенций, закончившихся общим договором в Берлине (3 октября 1833 г.), по которому каждая из трех договорившихся держав могла требовать помощи у двух других, как в случае внутренней смуты, так и в случае внешней опасности. Вместе с тем они взаимно гарантировали друг другу сохранение в Европе существующего порядка. Австрия взяла на себя охрану безопасности и status-quo в Италии, Швейцарии, Испании и Португалии, Пруссия - охрану северной Германии и Голландии; Австрия и Пруссия совместно взялись следить за сохранением спокойствия в остальных германских государствах, Россия принимала на себя надзор за польскими землями, Венгрией и Балканским полуостровом. В союзе этом Николаю, несомненно, принадлежала первенствующая роль.

После усмирения польского восстания в 1831 г. и до венгерского похода 1849 г. Россия не вела крупной войны, но в течение всего этого времени продолжалась с переменным успехом затяжная "малая" война на Кавказе. Целью этой войны являлось покорение и замирение кавказских горных племен, занимавших несколько оазисов в восточной и западной частях кавказского горного хребта и по берегу Черного моря и упорно отстаивавших свою независимость. Большие неудачи русскому оружию пришлось испытать в 1843 г. После 1845 г., при наместнике князе М.С. Воронцове дела наши значительно поправились: но в 1853 - 54 годы во время русско-турецкой войны Шамиль вновь перешел в наступление, и окончательное покорение Кавказа совершилось уже в следующее царствование. Во внешней политике новые осложнения произошли в конце 30-х годов в связи с новым восстанием Мегемед-Али против султана. Англии и Франции удалось предупредить единоличное вмешательство Николая и привлечь к совместному обсуждению вопроса Австрию и Пруссию. Вопреки намерениям Николая решено было сделать Порте коллективное представление от имени пяти держав. Вынужденный примириться тогда с этим положением, Николай решил попытаться разъединить Англию и Францию, и добиться, таким образом, изолирования Людовика-Филиппа. Это ему удалось благодаря тому, что Франция поддерживала интересы Мегемед-Али, а Англия старалась гарантировать существование и целость империи султана. В 1840 г. четыре державы без ведома Франции подписали конвенцию с Турцией, по которой обязались сообща заставить Мегемед-Али примириться с султаном на предложенных ему условиях. В отмену ункиар-скелессийского договора было установлено, что проливы должны быть закрыты для военных судов всех наций, за исключением легких посольских судов, которые будут пропускаться каждый раз особыми фирманами султана. Опасность европейской войны была устранена лишь уступчивостью Людовика-Филиппа. В 1841 г. в Лондоне состоялась новая конвенция о проливах, подтвердившая постановление предыдущей и подписанная представителями всех великих держав, включая и Францию. Пальмерстон не без основания считал заключение этих конвенций крупной победой над дипломатией Николая. Столь же неудачно сложились, вследствие упорного стремления императора Николая всюду отстаивать принципы легитимизма, отношения России к Греции, Молдавии, Валахии и Сербии; население всех этих стран, освобожденных при содействии России, оказалось, в конце концов, сильно против нее восстановленным. Большое недовольство в императоре Николае вызывала непоследовательная и неуравновешенная политика нового прусского короля, Фридриха-Вильгельма IV, который не только вступил на путь уступок народным требованиям, но и сам обнаруживал стремление к объединению северной Германии под главенством Пруссии.

Поиск по сайту: