Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Глава тринадцатая: (муз.фон)

Глава первая.

Открывается занавес. (звуки природы) На экране слайд - видео природа, небо, поле.

На сцене стоят снопы, около них девушки, которые устроили привал (сидят прислонившись друг к другу спинами и т.д) Доносятся звуки : треск кузнечика, жужжание пчелы, пение птиц…

На сцену выходит девушка, и начинает рассказ:

Как упоителен, как роскошен летний день в Малороссии! Как томительно жарки те часы, когда полдень блещет в тишине и зное и голубой неизмеримый океан, сладострастным куполом нагнувшийся над землею, кажется, заснул, весь потонувши в неге, обнимая и сжимая прекрасную в воздушных объятиях своих! На нем ни облака. В поле ни речи. Все как будто умерло; вверху только, в небесной глубине, дрожит жаворонок, и серебряные песни летят по воздушным ступеням на влюбленную землю, да изредка крик чайки или звонкий голос перепела отдается в степи. … Как полно сладострастия и неги малороссийское лето!

(фонограмма песни «При долине куст калины», на втором куплете, девушки выстраиваются в хоровод), медленный хоровод выстраивается в быструю музыку, девушки со снопами выстраиваются в дорогу.

девушки, читают слова:

-вика. Такою роскошью блистал один из дней жаркого августа тысячу восемьсот…восемьсот…

Настя: Да, лет тридцать будет назад тому, когда дорога, верст за десять до местечка Сорочинец,

Таня: кипела народом, поспешавшим со всех окрестных и дальних хуторов на ярмарку…

(девушки уходят) ( музыка трек 24)

Говор, звук колес, смех… Выходят две девушки с товаром, за ними выезжает телега с мешками, товаром. Впереди сидит Параска, рядом с телегой идет Хивря, Солопий и еще 2 торговки.

Звучит задорная украинская песня и выходят все участники ярмарки со своими товарами. Доносятся гогот гусей, визг поросенка, веселый смех участников. Парень рассказчик вливается в толпу и идет вместе со всеми. За ярмаркой едет лошадь(дряхлого вида ) с телегой, в которой сидит Параска заваленная мешками и различными товарами. Рядом с телегой идут Хиврия и ее супруг.

В двери входят два хлопца, и при виде прекрасной Параски у них между собой начинается диалог:

Грицко(один?). Облокачивается на сцену, смотрит на Параску.

- Славная дивчина, я бы отдал все свое хозяйство, чтобы поцеловать ее. А вот с ней рядом дьявол идет! ( весело смеются, держась за животы).

Хиврия( в ярости отвечает)

-Чтоб ты подавился, негодный бурлак! Чтоб твоего отца горшком в голову стукнуло! Чтоб он подскользнулся на льду, антихрист проклятый! Чтоб ему на том свете черт бороду обжег! ( с этими словами телега скрывается за кулисами, но Парубок продолжает смеяться при этом берет, за ранее приготовленный атрибут похожий на камень и кидает в след уезжающей телеги).

Грицко: Вишь, как ругается! И язык у нее, у столетней ведьмы, не заболит выговорить эти слова.

Хивря: Столетней! Нечестивец! Поди умойся наперед! Сорванец негодный! Я не видала твой матери, но знаю, что дрянь! И отец дрянь! И тетка дрянь! Столетней! Что у него молоко еще на губах…

Парубок не долго думая, схватил комок грязи и швырнул вслед за нею, хохот разгульных повес удвоился с новой силой.

 

Глава вторая.

 

2 глава.

Звучит музыка «На ярмарке» Будашкина.

Под музыку выходят девушки-торговки с подносами с товаром. Танец. Когда девушки встают полукругом, с разных сторон, не видя друг друга, выходят Параска и Грицко. В центре они сталкиваются и Параска убегает между девушек. Грицко пытается бежать за ней, но девушки его не пускают, танцуют вокруг него в хороводе. Грицко убегает в другую сторону.

Танец закончен. Все начинают ходить, торговки речитативом выкрикивают продаваемый товар: Сало, красные ленты, серьги, дукаты, деготь, цибыля, тютюн, ремни, пряники медовые, пшеница…

движение, все останавливается в тот момент, когда Грицко берет Параску за руку. Они смотрят друг на друга.

Грицко: «Не бойся, серденько, не бойся! Я ничего не скажу тебе худого!»

Параска: «Может быть, это и правда, что ты ничего не скажешь худого, только мне чудно… верно это лукавый! Сама кажется, знаешь, что не годится так…а силы не достает взять от него руку»

 

Звучит песня «Месяц на небе» 2 куплет

Грицко и Параска играют сцену влюбленных.

Песня заканчивается, продолжается ярмарка.

Глава третья.

за столом две бабы

Произносит первая баба:

Юля— Так ты думаешь, землячка, что плохо пойдет наша пшеница? — говорил человек, с вида похожий на заезжего мещанина, обитателя какого-нибудь местечка,в пестрядевых, запачканных дегтем и засаленных шароварах, другому в синей,местами уже с заплатами, свитке и с огромною шишкою на лбу.

Вика— Да думать нечего тут; я готова вскинуть на себя петлю и болтаться на этом дереве, как колбаса предРождеством на хате, если мы продадим хоть одну мерку.

Юля— Кого ты,морочишь? Привозу ведь, кроме нашего, нет вовсе, —

«Да, говорите себе, что хотите, — думал про себя отец нашей красавицы,— а у меня десять мешков есть в запасе».

Вика— То-то и есть, что если где замешалась чертовщина, то ожидай столько проку, сколько от голодного москаля.

Юля— Какая чертовщина?

Вика — Слышала ли ты, что поговаривают в народе?

Юля— Ну!

Вика— Ну, то-то ну!Заседатель, чтоб ему не довелось обтирать губ после панской сливянки, отвел для ярмарки проклятое место, на котором, хоть тресни, ни зерна не спустишь. Видишь ли ты тот старый, развалившийся сарай, что вон-вон стоит под горою? — (Тут любопытный отец нашей красавицы подвинулся еще ближе и весь превратился, казалось, во внимание.) — В том сарае то и дело, что водятся чертовские шашни; и ни одна ярмарка на этом месте не проходила без беды. Вчера волостной писарь проходил поздно вечером, только глядь — в слуховое окно выставилось свиное рыло и хрюкнуло так, что у него мороз подрал по коже; того и жди, что опять покажется красная свитка!

Юля— Что ж это закрасная свитка?

Тут у нашего внимательного слушателя волосыподнялись дыбом; со страхом оборотился он назад и увидел, что дочка его ипарубок спокойно стояли, обнявшись и напевая друг другу какие-то любовныесказки, позабыв про все находящиеся на свете свитки. Это разогнало его страх изаставило обратиться к прежней беспечности.

Чиривик— Эге, ге, ге, земляк! даты мастер, как вижу, обниматься! Черт меня возьми, если я не на четвертыйтолько день после свадьбы выучился обнимать покойную свою Хвеську, да и тоспасибо куму: бывшидружкою,уже надоумил.

Парубок заметил тот же час, что отец еголюбезной не слишком далек, и в мыслях принялся строить план, как бы склонитьего в свою пользу.

Парубок--- «Ты, верно, человекдобрый, не знаешь меня, а я тебя тотчас узнал».

Чиривик— Может и узнал.

Парубок— Если хочешь, и имя, ипрозвище, и всякую всячину расскажу: тебя зовут Солопий Черевик.

Чиривик— Так, Солопий Черевик.

Парубок— А вглядись-ко хорошенько:не узнаешь ли меня?

Чиривик— Нет, не познаю. Не вогнев будь сказано, на веку столько довелось наглядеться рож всяких, что черт ихи припомнит всех!

Парубок— Жаль же, что ты неприпомнишь Голопупенкова сына!

Чиривик— А ты будто Охримов сын?

Парубок— А кто ж? Разве одинтольколысый дидько, еслине он.

Тут приятели побрались за шапки, и пошлолобызание; наш Голопупенков сын, однако ж, не теряя времени, решился в ту жеминуту осадить нового своего знакомого.

Парубок — Ну, Солопий, вот каквидишь, я и дочка твоя полюбили друг друга так, что хоть бы и навеки житьвместе.

Чиривик— Что ж, Параска, может,и в самом деле, чтобы уже, как говорят, вместе и того… чтобы и паслись на однойтраве! Что? по рукам? А ну-ка, ново бранный зять, давай магарычу! (подходят к торговке алкоголем, БЕРУТ ПО кружке)

Черевик: Эй, хват! за это люблю! —

(немного подгулявши и видя, как нареченныйзять его налил кружку, величиною с полкварты, и, нимало не поморщившись, выпилдо дна, хватив потом ее вдребезги.

— Что скажешь, Параска? Какого я жениха тебедостал! Смотри, смотри: как он молодецки тянет пенную!.. — и, посмеиваясь ипокачиваясь, побрел он с нею к своему возу, а наш парубок отправился по рядам скрасными товарами, в которых находились купцы

Глава четвертая.

Хивря находится возле воза с пшеницей, к ней подходит Солопий. Слегка выпивший.

Солопий: Ну, жинка! А я нашел жениха дочке!

Хивря: Вот как раз до того теперь, чтобы женихов отыскивать! Дурень, дурень! (качает головой). Ты подумал бы лучше, как пшеницу с рук сбыть; (указывает на воз с мешками). Хорош должен быть и жених там! Думаю, оборванейший из всех голодранцев.

Солопий: (с восхищением). Э, как бы не так, посмотрела бы ты, что там за парубок! Одна свитка больше стоит, чем твоя кофта и сапоги.(указывает на кофту и сапоги). А как сивуху важно дует!

Хивря: Ему если пьяница да бродяга, так и его масти. (задумчиво). Бьюсь об заклад, если это не тот самый сорванец, который увязался за нами на мосту. (со злостью). Жаль, что до сих пор он не попадется мне: (грозит кулаком в сторону моста) я бы дала ему знать.

Солопий: Что ж, Хивря, хоть бы и тот самый; чем же он сорванец?

Хивря: Куда же ты запрятал дурацкие глаза свои, когда проезжали мы мельницы;(с обидой) ему хоть бы тут же, перед его запачканным в табачище носом, нанесли жинке его бесчестье, ему бы и нуждочки не было.

Солопий: (с гордостью). Все, однако же, не вижу в нем ничего худого парень хоть куда! (с усмешкой отворачиваясь от Хиври). Только разве что заклеил на миг образину твою навозом!

Хивря: Да ты, как я вижу, слова не даешь мне выговорить! (Хивря подходит к Солопию, принюхивается). Верно, успел уже хлебнуть, не продавши ничего…(Хивря обидевшись уходит по торговым рядам рассматривая товар, Солопий закрывает голову руками собирается уйти подальше от Хивриговорит уходя рассуждая сам собой)

Солопий: Туда к черту! Вот тебе и свадьба! Придется отказать доброму человеку ни за что ни про что. Господи боже мой.(качает головой из стороны в сторону) за что такая напасть на нас грешных! И так много всякой дряни на свете, а ты еще жинок наплодил.

Солопий уходит.

Пятая глава:

На базаре у своего воза сидит парубок. Продавцы, уставшие от трудового рабочего дня, говорили все тише и реже. (музыка на выход цыган из кинофильма «Табор уходит в небо»)

-Настя: О чем загорюнился, Грицко? Вскричал высокий загоревший цыган, ударив по плечу парубка. – что ж, отдавай вола за двадцать!

Грицко: Тебе бы все волы да волы. Вашему племени все бы корысть только поддеть и обмануть доброго человека.

(музыка)

Цыганка: Тьфу, дьявол! Да тебя не на шутку забрало. Уж не с досады ли, сто сам навязал себе невесту?

Грицко: Нет, это не по моему: я держу свое слово; что раз сделал, тому и навеки быть. А вот у хрыча Черевика нет совести, видно, и на полшеляга: сказал, да и назад… Ну, его и винить нечего, он пень, да и полно. Все это штуки старой ведьмы, которую мы сегодня с хлопцами на мосту ругнули на все бока! Эх, если бы был я царем или паном великим, я бы первый перевешал всех тех дурней, которые позволяют себе седлать бабам…

Цыганка:А спустить волов за двадцать, если мы заставим Черевика отдать нам Параску?

Парубок недоуменно посмотрел на цыганку и увидел на ее лице какую-то хитрость. Парубок решает проверить цыганку.

Грицко:Не за двадцать, а за пятнадцать отдам, если не солжешь только! Отвечал парубок, не сводя с него испытывающих очей.

Цыганка: За пятнадцать? Ладно! Смотри же, не забывай: за пятнадцать! Вот тебе и синица в задаток!

Парубок: Ну, а если солжешь?

Цыганка: Солгу – задаток твой!

Парубок: Ладно! Ну, давай же по рукам!

Цыганка: Давай!

(музыка, небольшой танец) (меняются декорации)

Глава шестая:

На сцене декорация хаты Хиври. (цикады)

Голос Хавроньи Никифоровны за сценой: Сюда Афанасий Иванович! Вот тут плетень пониже, поднимайте ногу не бойтесь: дурень мой отправился на всю ночь с кумом под возы, чтоб москали на случай не подцепили чего.

Грохот падающего человека. Затем на сцене появляются Хивря и Попович, потирая шею.

Хивря:-Вот беда! Не ушиблись ли вы, не сломали ли еще , Боже оборони, шеи?-лепетала заботливая Хивря, поглаживая по плечу Поповича.

Попович: -Тс! Ничего, ничего, любезнейшая Хавронья Никифоровна! болезненно и шепотно произнес попович, подымаясь на ноги, - включая только уязвления со стороны крапивы, сего змиеподобного злака, по выражению покойного отца протопопа.

Хивря: -Пойдемте же теперь в хату; там никого нет. - войдя в хату и усаживая за стол Поповича-

Хивря:- А я думала было уже, что к тебе болячка или соняшница пристала: нет да и нет. Каково же вы поживаете? Я слышала, что пан-отцу перепало теперь немало всякой всячины!

Попович:сущая безделица, Хавронья Никифоровна; батюшка всего получил за весь пост мешков пятнадцать ярового, проса мешка четыре, книшей с сотню,а кур, если сосчитать, то не будет и пятидесяти штук, яйца же большею частию протухлые. Но воистину сладостные приношения, сказать примерно, единственно от вас предстоит получить, Хавронья Никифоровна

-продолжал Попович умильно поглядывая на нее и подсовываясь поближе.

Хивря:- Вот вам и приношения, Афанасий Иванович!-проговорила она, ставя на стол миски и жеманно застегивая свою будто ненарочно расстегнувшуюся кофту,-вареннички, галушечки пшеничные , пампушечки, товченечки!

Попович: -Бьюсь об заклад, если это сделано не хитрейшими руками из всего Евина рода! однако ж Хавронья Никифоровна , сердце мое жаждет от вас кушанья послаще всех пампушечек и галушечек.

Хивря: -Вот я уже и не знаю какого вам еще кушанья хочется! Вот выпейте лучше горилки, Афанасий Иванович! –Хивря наливает в бокалы горилку и один протягивает Поповичу.

Попович: Разумеется любви вашей, несравненная Хавронья Никифоровна!

Хивря: Бог знает, что вы выдумываете, Афанасий Иванович, (стыдливо потупив глаза) чего доброго вы, пожалуй затеете еще целоваться!

Попович:-Я и так весь горю Хавронья Никифоровна!-

( музыка, заигрывания)

Тут послышался на дворе лай и стук в ворота. Хивря поспешно выбежала, а Попович сел за стол уплетать вареники. Хивря возвратилась вся побледневшая.

Хивря:-Ну Афанасий Иванович! мы попались с вами; народу стучится куча, и мне почудился кумов голос…

Вареник остановился в горле Поповича, Глаза его выпялились, как будто какой-нибудь выходец с того света только что сделал ему перед сим визит свой.

Хивря:-Полезайте сюда!-кричала испуганная Хивря, указывая под стол.

А Хивря побежала к воротам, потому что стук повторялся в них с большею силой и нетерпением

 

Глава седьмая:

VII

Та тут чудасiя, мосьпане! (И тут диковина, сударь!)

Из малороссийской комедии

 

(Гости шумно вваливаются в хату и начинают шарить по углам, последними входят Черевик с дочкой и Кума за столом сидит взволнованнаяХивря, ёрзает как на иголках)

Кума Ира (обращается к Хивре): Что, кума, тебя все еще трясет лихорадка?

Хивря: Да, нездоровится.

(Все садятся за стол)

Черевик (обращается к Хивре): Вот, жена, разливай баклажку! Мы черпнем ее с добрыми людьми (показывает на гостей, Хивря, со злостью взглянув на мужа, разливает по кружкам горилку) Проклятые бабы понапугали нас так, что и сказать стыдно. Ведь мы, ей-Богу, кумушка( обращается к куме Ире), по пустякам приехали сюда! (прихлёбывает из кружки) Я тут же ставлю новую шапку, если бабам не вздумалось посмеяться над нами. Да хоть бы и в самом деле сатана: что сатана? Плюйте ему на голову! Хоть бы сию же минуту вздумалось ему стать вот здесь, например, передо мною: будь я собачий сын, если не поднес бы ему дулю под самый нос!

Гостья Настя Нартова (посмеиваясь): От чего же ты вдруг побледнел весь?

Черевик: Господь с вами! Приснилось?

(Гости усмехаются)

Кума Ира: Куда теперь ему бледнеть! Щеки у него расцвели, как мак; теперь он не Цыбуля, а буряк — или, лучше, сама красная свитка, которая так напугала людей.(Задорно хрюкает, гости смеются, чокаются кружками, выпивают, Параска начинает петь, остальные подхватывают; на втором куплете раздается визг Поповича из-под стола - кто-то наступил ему на руку, все затихают и прислушиваются; Хивря, чтобы «прикрыть» Поповича, делает вид, что это она якобы охрипла от пения или Попович выглядывает из-под стола, подняв скатерть и начинает подпевать, Хивря дает ему пдзатыльник, он хрюкает )

Кума Алена: (Наливает Хивре и всем остальным, чокаются, выпивают)

Черевик: Скажи, будь ласкова, кума! Вот прошусь, да и не допрошусь истории про эту проклятую свитку.

Кума Алена: Оно бы не годилось рассказывать на ночь(гости отворачиваются); да разве уже для того, чтобы угодить тебе и добрым людям (обращается к гостям, налила себе), которым, я примечаю, столько же, как и тебе, хочется узнать про эту диковину. Ну, быть так. Слушайте ж! (Положив обе руки на стол, напустив на себя загадочности, начинает рассказывать) Раз, за какую вину, ей-богу, уже и не знаю, только выгнали одного черта из пекла.

Черевик (прерывает): Как же, кума? Как же могло это статься, чтобы черта выгнали из пекла?

Кума Алена: Что ж делать, кум? Выгнали, да и выгнали, как собаку мужик выгоняет из хаты. Может быть, на него нашла блажь сделать какое-нибудь доброе дело, ну и указали двери. Вот черту бедному так стало скучно, так скучно по пекле, что хоть до петли. Что делать? Давай с горя пьянствовать. С утра до вечера то и дело, что сидит в шинке!..

Черевик: Бог знает, что говоришь ты, кума! Как можно, чтобы черта впустил кто-нибудь в шинок? Ведь у него же есть, слава Богу, и когти на лапах, и рожки на голове.

Кума Ирина: Вот то-то и штука, что на нем была шапка и рукавицы. Кто его распознает? Гулял, гулял — наконец пришлось до того, что пропил все, что имел с собою. Шинкарь долго верил, потом и перестал. Пришлось черту заложить красную свитку свою, чуть ли не в треть цены, жиду, шинковавшему тогда на Сорочинской ярмарке; заложил и говорит ему: «Смотри, жид, я приду к тебе за свиткой ровно через год: береги ее!» — и пропал, как будто в воду.(роняет огурец в кружку, забрызгав всех, кто сидел рядом)

НастяНартова: Жид рассмотрел хорошенько свитку: сукно такое, что и в Миргороде не достанешь! А красный цвет горит, как огонь, так что не нагляделся бы! Вот жиду показалось скучно дожидаться срока. О сроке жид и позабыл было совсем. Как вот раз, под вечерок, приходит какой-то человек: «Ну, жид, отдавай свитку мою!» Жид: «Какую свитку? У меня нет никакой свитки! Я знать не знаю твоей свитки!» Тот, глядь, и ушел; только к вечеру, когда жид, заперши свою конуру и пересчитавши по сундукам деньги, накинул на себя простыню(перекидывает фартук на себя) и начал по-жидовски молиться Богу, — слышит шорох... глядь — во всех окнах повыставлялись свиные рыла...

(Слышится звук, похожий на хрюканье свиньи; свет приглушается и добавляется красный, фоновый звук в полгромкости - черная дыра; все насторожились..)

Черевик(испуганно): Что?

Кума Алена (трясясь всем телом): Ничего!.

Гости Настя Молчанова : Ась!

Гостья Света Орлова:Ты сказала?..

Кума Ира: Нет! Кто ж это хрюкнул?

Настя Нартова: Бог знает, чего мы переполошились! Никого нет!

(Все боязливо осматриваться вокруг и начинают шарить по углам, хотят спрятаться)

Хивря(сидит ни жива ни мертва и вдруг громко произносит): Эх вы, бабы! бабы! Один кто-нибудь, может, прости Господи... Под кем-нибудь скамейка заскрыпела, а все и метнулись как полоумные.

(Гости приободрились и вернулись за стол, звуки затихают, свет обычный, приглушен)

Кума Ира: (допивает горилку и продолжает рассказ, гости слушают раскрыв рты): Жид обмер, признался во всем...Только свитки нельзя уже было воротить скоро. Пана обокрал на дороге какой-то цыган и продал свитку перекупке; та привезла ее снова на Сорочинскую ярмарку, но с тех пор уже никто ничего не стал покупать у ней. Перекупка дивилась, дивилась и, наконец, смекнула: верно, виною всему красная свитка. Не думая не, гадая долго, бросила её в огонь – не горит бесовская одежда! « Э да этот чертов подарок!» Перекупка умудрилась и подсунула в воз одному мужику, вывезшему продавать масло.

Кума Алена: Дурень и обрадовался; только масла никто и спрашивать не хочет. «Эх, недобрые руки подкинули свитку!» Схватил топор и изрубил ее в куски; глядь- и лезет один кусок к другому, и опять целая свитка. Перекрестившись, хватил топором другой раз ,куски разбросал по всему месту и уехал. Только с тех пор каждый год, и как раз во время ярмарки, черт с свиною личиною ходит по всей площади, хрюкает и подбирает куски своей свитки. Теперь, говорят, одного только левого рукава недостает ему. Люди с тех пор открещиваются от того места, и вот уже будет лет с десяток, как не было на нем ярмарки.

(.. Звук разбивающегося стекла, сильного ветра, свет красный, звуковой фон на всю громкость- черная дыра; гости дрожат и жмутся друг к другу, в оконной раме появляется, то черт, то огромная свиная голова с бегающими глазами, гости в панике кинулись кто куда: кто-то залез на стул с ногами, кто-то свалился на пол и зажал голову руками, одна гостья пытается залезть под стол, но Хивря успевает ее перехватить и …. (цыгане???)

Глава десятая:

Слышны звуки ярмарки, крик гусей, ржание лошадей. Зевая и потягиваясьдремал Черевик у кума.

Хивря(дергая Черевика за рукав): Вставай, вставай.

Черевик вместо ответа надул щеки и начал болтать руками подражая барабанному бою.

Хивря: Сумасшедший! (закричала, уклоняясь от взмаха руки его, которую он чуть было не задел ее по лицу).

Черевик поднялся, потер глаза и посмотрел вокруг.

Черевик: Враг меня возьми, если мне, голубко, не представилась рожа твоя барабаном, на котором меня заставили выбивать зорю, словно москаля, те самые свиные рожи, от которых, как говорит кум…

Хивря: полно, полно тебе чепуху молоть! Ступай, веди скорей кобылу на продажу. Смех, право, людям: приехали на ярмарку и хоть бы горсть пеньки продали…

Солопий: как же жинка, с нас ведь теперь смеяться будут.

Хивря: спутай, ступай, с тебя и без того смеются!

Черевик: ты видишь, что я еще не умывался! (зевает и почесывает спину).

Хивря: вот некстати пришла блаж быть чистоплотным! Когда это за тобою водилось? Вот рушник, оботри свою маску…

Супруга подавая ему рушник, вдруг с ужасом отбросила от себя – это был красный обшлаг свитки. (муз.фон)

Хивря: Ступай, делай свое дело.

Черевик:Будет продажа теперь, (ворчал он, отвязывая кобылу). Недаром, когда я собирался на эту проклятую ярмарку, на душе было так тяжело, как будто кто взвалил на тебя дохлую корову, и волы два раза сами поворачивали домой. Да чуть ли еще, как вспомнил я теперь, не в понедельник мы выехали.Ну вот и зло все!..Неугомонен и черт проклятый: носил бы уже свитку без одного рукава: так нет, нужно же добрым людям не давать покою. Будь, примерно, я черт, - чего, оборони Боже, - стал ли бы я таскаться ночью за проклятыми лоскутьями?

навстречу цыгане:

Цыгане: Что продаешь, добрый человек?

Черевик: Сам видишь, что продаю!

Цыгане: Ремешки?

Черевик: Да, ремешки, если только кобыла похожа на ремешки.

Цыгане:Земляк ты однако, ее видно соломой кормить!

Черевик: Соломою?

Тут Черевик хотел потянуть узду, чтобы провести кобылу, но рука его ударилась в подбородок.

Глянул – в ней перерезанная узда и к узде привязанный кусок красного рукава свитки. Черевик плюнув, крестясь и болтая руками побежал прочь от неожиданного подарка и быстрее молодого парубка пропал в толпе.

Глава одиннадцатая:

Слышны крики:

Юля:- Лови его! Лови его! (Черевика схватили за руки)

Настя:- Вязать его! Это тот самый, который украл у доброго человека кобылу! Черевик: Господь с вами! За что вы меня вяжете?

-Юля:Он же и спрашивает! За что ты украл кобылу у приезжего мужика, Черевика?

Черевик: с ума спятили вы! Где видано, чтоб человек сам у себя крал что-нибудь?

Вика: Старые штуки! Зачем бежал ты во весь дух, как будто ты сам сатана за тобою по пятам гнался?

Черевик: По не воле побежишь, когда сатанинская одежда…

Парни: Эй, голубчик! Обманывай других этим; будет еще тебе от заседателя за то, что бы не пугал чертовщиною людей.

Вдалеке слышны крики: лови его, лови!

 

 

Глава двенадцатая:

12 глава.

«Чим, люди добрi , так оце я провинился? За щоглезуете?- сказав нашнеборак.- за щознущаетесьви надо мною так? За що, за що? - сказав, та й попустив патьоки, патьоки гiркихслiз, узявшися за боки.

Черевик: Может и в самом деле, кума, ты подцепила что-нибудь?

Кума: И ты туда же, кум! Чтобы мне отсохнули руки и ноги, если что-нибудь когда – либо крала, включая разве вареники с сметаною у матери, да и то ещё когда мне было лет десять от роду.

Черевик: За что же это, кума, на нас напасть такая? Тебе ещё ничего; тебя винят, по крайне мере, за то, что у другого украла; но за что мне, не счастливцу, недобрый поклёп такой: будто у самой себя стянул кобылу? Видно, нам, кума, на роду уже написано не иметь счастья.

Кума: горе нам сиротам, бедным!

Входит Грицко.

Грицко: Что с тобою, Солопий? Кто это связал тебя?

Черевик: А! Голопупенко, Голопупенко! Вот, кума, это тот самый, о котором я говорил тебе. Эх, хват! Вот бог убей меня на этом месте, если не высуслил при мне кухоль мало не с твою голову, и хоть бы раз поморщился.

Кума: Что ж ты, кум, так не уважил такого славного парубка?

Черевик: Вот, как видишь, наказал бог, видно, за то, что провинился перед тобою. Прости, добрый человек! Ей-богу, рад бы был сделать всё для тебя… Но что прикажешь? В старухе дьявол сидит!

Грицко: Я не злопамятен, Солопий. Если хочешь, я освобожу тебя! Да и попируем так чтобы целый год болели ноги от гопака.

Черевик:Добре! От добре! Да мне так теперь сделалось весело, как будто мою старуху москали увезли. Да что думать: годится или не годится так – сегодня свадьбу, да и концы в воду!

Грицко: Смотри ж, Солопий, через час я буду к тебе; а теперь ступай домой: там ожидают тебя покупщики твоей кобылы и пшеницы!

Черевик: Как! Разве кобыла нашлась?

Черевик: Нашлась!

Черевик: Что, Грицко, худо мы сделали своё дело? – сказал высокий цыган спевшему парубку. – Волы ведь мои теперь?

Грицко: Твои! Твои!

Глава тринадцатая: (муз.фон)

Параска сидит одна в своей хате, подперши подбородком о руку, то задумчиво то, что – то шепча сама себе. Размышляет о своем возлюбленном возьмет он ее замуж или нет. Достает зеркальце из - за пазуха, обклеенное простой бумагой, глядит в него с тайным удовольствием.

Парасья: (размышляя) – Ну, что, если не сбудется то, что говорил он? Ну, что если меня не выдадут? Если… Нет, нет,; этого не будет! Мачеха делает все, что ей вздумается; разве и я не могу делать того, что мне вздумается? Упрямства – то и у меня достанет. Какой же он хороший! Как чудно горят его черные очи! Как любо говорит он: Парасю, голубко!Как пристала к нему белая свитка! Еще бы пояс поярче!...пускай уже, правда, я ему вытку, как перейдем жить в новую хату. Не подумаю без радости , как я встречусь тогда где-нибудь с нею, я ей ни за что не поклонюсь, хоть она себе тресни. Нет, мачеха, полно колотить тебе свою падчерицу! Скорее песок взойдет на камне и дуб погнется в воду, как верба, нежели я нагнусь перед тобою! Да я и позабыла…дай примерить очипок, хоть мачехин, как-то он мне придется!

Встает держа в руках зеркальце, склоняется к нему и медленно идет по хате, как будто – бы боится упасть.

Парасья: (крича) Что я в самом деле, будто дитя, - (смеясь) – боюсь ступит ногою.

Начала танцевать, держа перед собою зеркальце и напевать свою любимую песню.

В это время Черевик заглянул в двери и увидел там танцующую дочь перед зеркалом, остановился задумавшись. Стоя переддверью он любовался как его дочь танцует и поет. Черевик заходит в хату и начинает вприсядку танцевать вместе с дочкой. Громкий хохот кума заставил обоих вздрогнуть.

Кума Алена: вот хорошо, батька с дочкой затеяли здесь сами свадьбу! Спутайте же скорее: жених пришел!

Параска вспыхнула, отец ее вспомнил, зачем пришел.

Солопий: ну, дочка! Пойдем скорее! Хивря с радости, что я продал кобылу, побежала закупать себе плахт, и дерюг всяких, так нужно до приходу ее все кончить.

Параску парубок подхватил на руки.

Черевик: Боже, благослови! Пусть их живут, как венки вьют!

Тут послышался шум в народе:

Хивря: Я скорее тресну, чем допущу до этого! Толпа с хохотом отталкивала ее.

Черевик: Не бесись, не бесись жинка! Что сделано, то сделано; я переменять не люблю!

Хивря: нет! Нет! Этого не будет!

Люди, на угрюмых лицах которых, кажется, век не проскальзывала улыбка, притоптывали ногами и вздрагивали плечами. Все неслось, все танцевало.

 

На украинском

 

Ой там на горі ой там на крутій

Ой там сиділо пара голубів…

Ой там сиділо пара голубів…

Та вони сиділипарувалися

Сизимикрильми й обнімалися

Сизимикрильми й обнімалися…

 

Та десьузявся охотник-стрілець:

Розбив-розлучив пару голубів

Розбив-розлучив пару голубів

Та голуба вбив, голубку прибив,

Узявпід полу – принісдодому…

Узявпід полу – принісдодому…

 

Принісдодому,

Пустив додолу

Насипавпшенця

Аж по колінця.

Налив водиці

Аж по клониці.

Та голубка не їсть, не п’є,

Та щовечора на круту гору все плакатийде.

 

«Та чого ж ти, голубко, такавуркотлива?

Єсть у мене сім пар голубів –

Ідивибирай, який буде твій»

«Я й ходила, й вибирала,

А нема такого, як я втеряла…»

 

 

Паламишев события, основы спектакля. Действенный анализ пьесы, мастерство режиссёра.

Кнебель Мария Осипова о действенном анализе пьесы и роли. 3 глава внутренний монолог

Захава. Мастерство актёра. 6 глава. Мастерство режиссёра. Работа режиссёра над пьесой.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.