Понятия для запоминания. Вакцинация установки(Attitude inoculation) — слабая атака на установки людей

Вакцинация установки(Attitude inoculation) — слабая атака на установки людей, предпринимаемая для того, чтобы, когда атака будет значительно сильнее, они оказались в состоянии ее отразить.

Культовые секты(Cult) — группа, обычно характеризуемая: 1) особым ритуалом поклонения богу или человеку; 2) изоляцией от окружающей «дьявольской» культуры; 3) наличием харизматического лидера.

Глава 14. Сам факт присутствия других

В нашем мире насчитывается не только 5,9 миллиарда людей, но также 200 государств, 4 миллиона местных общин, 20 миллионов экономических организаций и сотни миллионов других формальных и неформальных групп — семей, церковных общин, соседей по дому, влюбленных пар и т. д. Каково влияние группы на ее членов?

Давайте начнем с самого элементарного вопроса социальной психологии: влияет ли на нас сам факт присутствия других людей? Слова «сам факт присутствия» означают, что люди не конкурируют с нами, не поощряют и не наказывают нас — в сущности, они ничего не делают, просто присутствуют либо в качестве пассивных наблюдателей, либо в качестве содеятелей.Будет ли такое присутствие других людей влиять на то, как мы бежим, едим, печатаем или сдаем экзамен? О том, как ученые искали ответ на этот вопрос, можно было бы написать своего рода научный детектив.

Присутствие других

Столетие назад психолог Норман Триплетт (Norman Triplett, 1898) заметил, что гонщики-велосипедисты показывают лучшее время, когда соревнуются друг с другом, а не с секундомером. Прежде чем поделиться со всем миром своими догадками о том, что присутствие других побуждает людей к более энергичным действиям, Триплетт поставил один из самых первых лабораторных экспериментов по социальной психологии. Он обнаружил, что дети, которым предлагалось с максимально возможной скоростью сматывать леску спиннинга, работали быстрее, когда занимались этим наравне с другими, чем поодиночке.

Дальнейшие эксперименты, проводившиеся в первые десятилетия нашего века, показали, что в присутствии других повышается и скорость, с которой люди выполняют простые примеры на умножение или вычеркивают в тексте заданные буквы. Увеличивается точность выполнения простых заданий на моторику, таких, как попадание металлическим стержнем в кружок величиной с десятицентовую монетку, помещенный на движущийся диск (F. W. Allport, 1920; Dashiell, 1930; Travis, 1925). Подобный эффект, названный эффектом социальной фасилитации,наблюдался и у животных. В присутствии других особей своего вида муравьи быстрее строят муравейник из песка, а цыплята склевывают больше зерен (Bayer, 1929; Chen, 1937). В присутствии других сексуально активных крыс у спаривающихся особей повышается сексуальная активность (Larsson, 1956).

Однако были и другие исследования, проводившиеся примерно в то же самое время, которые показали, что при решении определенных задач присутствие пассивных зрителей ухудшает результат. Так, в присутствии других тараканы, попугаи и зяблики проходили лабиринт медленнее, чем обычно (Alle & Masure, 1936; Gates & Alee, 1933; Klopfer, 1958). Подобный подрывной эффект наблюдался и у людей. Присутствие других снижало эффективность при заучивании бессмысленных слогов, при прохождении лабиринта и при решении сложных примеров на умножение (Dashiell, 1930; Pessin, 1933; Pessin & Husbend, 1933).

Говорить, что присутствие других иногда повышает эффективность работы, а иногда понижает,— это примерно то же самое, что, сообщая прогноз погоды, говорить, что скорее всего будет солнечно, но не исключено, что может пойти дождь. С 1940 года исследовательская деятельность в этой области приостановилась и пребывала в спячке целых 25 лет, пока ее не разбудила свежая идея.

Социальный психолог Роберт Зайонц (Robert Zajonc) заинтересовался тем, как согласовать между собой эти противоречивые на первый взгляд результаты. Как это часто случается в научном творчестве, Зайонц (Zajonc, 1965) использовал одну область исследований для того, чтобы по-новому увидеть другую. В данном случае свет на происходящее был пролит благодаря хорошо известному принципу экспериментальной психологии: возбуждение всегда усиливает доминирующую реакцию. Повышенное возбуждение улучшает выполнение простых задач, для которых наиболее вероятной («доминирующей») реакцией является правильное решение.

Когда люди возбуждены, то они быстрее разгадывают простые анаграммы. В сложных задачах, где правильный ответ не напрашивается сам собой, возбуждение приводит к неправильной реакции. Возбужденные люди обычно хуже решают сложные анаграммы.

Не позволяет ли этот принцип раскрыть тайну социальной фасилитации? Ведь вполне разумно предположить, что присутствие других возбуждает или усиливает напряженное состояние (Mullen & others, 1997). (Большинство из нас могут припомнить, как, выступая перед аудиторией, чувствовали себя напряженно.) Так как социальное возбуждение усиливает доминирующую реакцию, оно должно улучшать выполнение простых задач и ухудшать выполнение трудных. Если это действительно так, то запутанные результаты сразу же обретают смысл. Сматывание лески и решение простых примеров на умножение — все это легкие задачи, для которых реакция хорошо усвоена или врожденно доминирует. И вполне естественно, что в присутствии других людей выполнение таких заданий заметно улучшается. С другой стороны, усвоение нового материала, прохождение лабиринта и решение сложных математических задач — задания явно потруднее, для них верный ответ изначально менее вероятен. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в присутствии других людей число неверных ответов здесь увеличивается. В обоих случаях срабатывает одно и то же основное правило: возбуждение благоприятствует доминирующей реакции. Таким образом, результаты, казавшиеся противоречивыми, теперь таковыми не выглядят.

При знакомстве с гипотезой Зайонца, столь простой и элегантной, его коллегам, наверное, пришли в голову те же мысли, что и Томасу Гексли (Thomas H. Huxley), когда он прочел работу Чарльза Дарвина «Происхождение видов»: «Как глупо было не догадаться об этом раньше!» Объяснение выглядит очевидным — с того момента, как Зайонц указал на него. Не исключено, однако, что части головоломки в точности подошли друг к другу только потому, что мы оценивали результаты экспериментов задним числом. Выдержит ли гипотеза прямую экспериментальную проверку?

Гипотеза Зайонца подтвердилась результатами почти 300 исследований, в которых приняли участие более чем 25 000 добровольцев (Bond & Titus, 1983; Guerin, 1993). Эксперименты, во время которых Зайонц и его помощники вызывали спонтанную доминирующую реакцию, также показали, что на публике эта реакция усиливается. В одном из экспериментов Зайонц и Стивен Сейлз (Zajonc & Stephen Sales, 1966) просили испытуемых произносить различные бессмысленные слова от одного до шестнадцати раз. Затем они объяснили, что эти слова по одному будут появляться на экране. Испытуемым предлагалось каждый раз отмечать, какое именно слово появилось. В то время как в действительности на экране в течение одной сотой доли секунды экспонировались лишь хаотические черные линии, испытуемые «видели» преимущественно те слова, которые до этого чаще называли. Эти слова стали доминирующей реакцией. Люди, выполнявшие то же самое задание в присутствии двух других испытуемых, «угадывали» доминирующие слова еще чаще (см. рис. 14-1).

[Среднее число ответов, На публике, Индивидуально, Субординантные ответы, Доминантные ответы]

Рис. 14-1. Социальная фасилитация доминирующей реакции.Люди выбирают доминирующие слова (повторенные 16 раз) чаще, а подчиненные (произнесенные лишь один раз) — реже, если при этом присутствуют наблюдатели (по данным Zajonc & Sales, 1966).

Более поздние эксперименты также подтвердили, что социальное возбуждение благоприятствует доминирующей реакции — независимо от того, правильна она или нет. Петер Хант и Джозеф Хиллари (Peter Hunt & Joseph Hillery, 1973) обнаружили, что студентам университета Акрона в присутствии наблюдателей требуется меньше времени на прохождение простого лабиринта и больше — на прохождение сложного (так же как и тараканам). А Джеймс Майклз и его коллеги (James Michaels et al., 1982), в свою очередь, выявили, что хорошие игроки в бильярд из студенческого союза Виргинского политехнического института (те, кто попал в лузу в 71 % случаев при незаметном наблюдении) играли еще лучше (81 % попаданий), когда за их игрой открыто следили четверо наблюдателей. Плохие же игроки (у которых до этого была результативность 36 %) на публике играли еще хуже (25 % попаданий).

Спортсмены применяют хорошо усвоенные навыки, и это помогает понять, почему так часто их результаты улучшаются благодаря энергичной поддержке болельщиков. Исследование более чем 80 000 матчей в любительских и профессиональных видах спорта, прошедших в Канаде, Англии и США, выявило, что на своем поле команды выигрывают примерно шесть игр из десяти (несколько меньше в бейсболе и американском футболе, несколько больше в баскетболе и европейском футболе) (Zillmann & Paulus, 1993).

Многолюдная аудитория

Итак, люди в самом деле реагируют на присутствие других людей. Но действительно ли присутствие наблюдателей возбуждает людей? В стрессовых ситуациях присутствие друга может идти только на пользу. Меж тем исследователи обнаружили, что в присутствии других людей у человека, как правило, усиливается потоотделение, учащается дыхание, повышается мышечное напряжение, кровяное давление и частота пульса (Geen & Gange, 1983; Moore & Baron, 1983).

Воздействие других людей возрастает вместе с увеличением их количества (Jackson & Latane, 1981; Knowles, 1983). Иногда возбуждение и смущение, вызванные многолюдной аудиторией, мешают даже хорошо усвоенному, автоматическому поведению — такому, например, как чтение. При сильном волнении у нас может перехватить дыхание. Заикающиеся люди, выступая перед большой аудиторией, заикаются обычно сильнее, чем при разговоре с одним-двумя собеседниками (Mullen, 1986). При сильном возбуждении от присутствия большого количества болельщиков баскетболисты из университетской команды менее точно выполняют броски по кольцу (Sokoll & Munatt, 1984).

Пребывание внутри толпы также усиливает и позитивные и негативные реакции. Дружелюбно настроенные по отношению друг к другу люди, сидя рядом, испытывают еще большую взаимную симпатию, а недружелюбно настроенные — еще большую антипатию (Schiffenbauer & Schiavo, 1976; Storms & Thomas, 1977). Во время эксперимента, в котором принимали участие студенты Колумбийского университета и посетители Научного центра Онтарио, Джонатан Фридман и его коллеги (Jonathan Freedman, 1979, 1980) предлагали испытуемым выслушать запись юмористического шоу или просмотреть кинофильм. Когда испытуемые сидели близко друг от друга, они смеялись и хлопали в ладоши более охотно. Это не является секретом ни для директоров театров, ни для спортивных болельщиков: «хороший зал» — зал, полный зрителей, что подтверждается и результатами исследований (Aiello & others, 1983; Worchel & Brown, 1984).

Возможно, вы замечали, что 35 студентов чувствуют себя уютнее и комфортнее, когда сидят в помещении, где ровно 35 мест, нежели когда им приходится рассаживаться в аудитории, рассчитанной на 100 слушателей. Это отчасти объясняется тем, что, находясь в непосредственной близости от других людей, мы более склонны обращать внимание на их смех или аплодисменты, чаще присоединяемся к ним. Кроме того, как обнаружил Гари Эванс (Gary Evans, 1979), скученность усиливает возбужденность. Он подверг испытанию группы из 10 студентов Массачусетсского университета, размещая их в комнатах размером либо 20 на 30 футов, либо 8 на 12 футов. У тех, кто сидел компактно, кровяное давление и пульс были заметно выше (что свидетельствует о возбуждении). К тому же они делали больше ошибок в сложных задачах, в то время как их способность решать простые задачи не пострадала. При исследовании, проведенном среди студентов индийских университетов, Динеш Нагар и Джанак Панди (Dinesh Nagar & Janak Pandey, 1987) также обнаружили, что скученность мешает решению только сложных задач — например, разгадыванию сложных анаграмм.

Поиск по сайту: