Чем дальше в «лес», тем больше «дров» 4 страница

Кстати он, отдав часы знакомому, стал курить вновь. Самое интересное в этой истории то, что женщина даже не подозревала о том, что обычные с виду часы являются пси-прибором и, тем не менее, будучи достаточно чувствительной, среагировала на блокирующее желание курить воздействие моего пси-прибора. И ещё любопытен тот факт, что эта женщина обнаружила, что действие моего пси-прибора оказывает своё воздействие на людей в определённых пределах, и можно таким образом говорить о радиусе действия моего пси-прибора. По моему пониманию, радиус блокирующего действия моего пси-прибора зависит от уровня чувствительности конкретного человека. Чем восприимчивее человек — тем больше радиус действия пси-прибора. Этот неожиданный слепой эксперимент принёс очередное подтверждение реальности и эффективности действия создаваемых мною пси-приборов. Кроме этого интересного факта, Михаил Дехта поведал перед камерой о том, как в 1989 году реагировали «учёные» на его просьбу прокомментировать моё заявление на пресс-конференции о том, что существуют нетехнические методы восстановления озонного слоя планеты, когда человек силой своего сознания, силой своей мысли хочет попробовать восстановить уничтоженный цивилизацией озон атмосферы. Директор института атмосферы и ионосферы Земли на его просьбу прокомментировать моё заявление ответил отказом, заявив, что он не будет давать даже отрицательного комментария по этому вопросу, так как в этом случае его «учёные»-коллеги могут подумать, что он всерьёз воспринимает подобное заявление сумасшедшего, а он своей научной репутацией дорожит (желающие могут услышать об этом сами, просмотрев видеофильм, размещённый на моём сайте www.levashov.info).

На август 1990 года озонная дыра над Антарктидой исчезла, о чём сообщалось в средствах массовой информации. Но ни советские, ни зарубежные средства массовой информации «почему-то» не сообщали о том, по какой причине это произошло. Когда я говорил о возможности решения проблемы с озоновым слоем планеты, меня объявляли сумасшедшим, а когда я всё-таки его восстановил, и произошло то и так, как я об этом говорил заранее, то «научная» репутация учёного «почему-то» молчала и у директора института атмосферы и ионосферы СССР, и у всех других. Я ни в коем случае не в обиде на такую реакцию «учёных», которые присвоили себе право на абсолютную истину. В какой-то степени я их понимаю. Но моё понимание продолжалось до тех пор, пока они сами, посредством своих приборов, не получили подтверждение того, что озонная дыра над Антарктидой полностью исчезла в самом начале 1990 года, что означает восстановление 30% уничтоженного технократической цивилизацией озонового слоя Мидгард-Земли, и «учёные» знали, что они к этому не имеют никакого отношения, хотя бы потому, что существующими техническими средствами такое сделать просто невозможно. И Природа сама тоже не в состоянии такое сотворить! Единственное «объяснение» по поводу случившегося было помещено в журнале «Юный техник» № 4 1990 года, если мне не изменяет память. В этом номере написали мнение экспертов, почему исчезла озоновая дыра в начале 1990 года. Оказывается, по мнению «экспертов», исчезновение озонной дыры произошло из-за того, что в результате солнечной активности кислород в атмосфере ионизировался и образовался... озон, которого так не хватало. Потрясающее по своей глупости объяснение. Но, как ни странно, такое объяснение «скушали» и учёные, и все остальные, которые оными себя не считали, но которые, тем не менее, практически все закончили среднюю школу. Иногда просто удивляешься, что же люди делают в школе и в институтах, и университетах!? Ведь природа ионизации и озонирования предельно просто и ясно объяснена даже в школьном учебнике, и они ничего общего между собой не имеют, а даже представляют собой противоположные химические процессы. Конечно, я мог бы и сам дать комментарий по этому поводу в своём телевизионном интервью, но я подумал о том, что было бы правильно, если бы комментировал событие солидный учёный муж, признанный в научных кругах.

У меня был такой учёный муж, в полном смысле этого слова. Это был доктор технических наук, депутат Верховного Совета СССР, один из главных разработчиков «Энергии», Катаргин Борис Иванович, который был и сам свидетелем описываемых событий. Я премного благодарен этому человеку за то, что он нашёл в себе смелость сказать то, что он знает. Мы с ним познакомились довольно-таки случайно, у него были проблемы с сердцем, и ко мне обратились люди, которые его знали и попросили меня ему помочь. Он стал приезжать ко мне, и я довольно-таки быстро привёл его сердце в порядок. Он оказался очень интересным человеком, которого интересовало многое и во время, и после моей работы с ним, мы беседовали на многие темы, многие из которых лежали далеко за пределами привычных для обывателя. Он никогда не пытался даже упоминать о том, что вот он доктор наук и т.п., а кто я такой, чтобы рассуждать о тех или иных проблемах. Он действительно, искренне интересовался моим пониманием того или иного природного явления, мы обсуждали разные аспекты оных явлений, и мне было приятно видеть, что всё-таки есть люди, для которых истина превыше апломбов и амбиций, что есть настоящие учёные. Очень часто при этих беседах присутствовали и другие, в том числе и Владимир Дмитриевич Сергеев. Поэтому, когда возник вопрос о телевизионном интервью, у меня не было сомнений в том, к кому обратиться с предложением об участии в таком необычном интервью. Борис Иванович не отказался и дал полновесное интервью и сказал гораздо больше, чем я даже от него ожидал. Он проявил, с моей точки зрения не только научную смелость, но и просто гражданскую. Во время интервью он также упомянул и об одном проекте, который мы с ним обсуждали наряду с многими другими. Это касается укрощения ураганов.

Как-то во время очередной нашей беседы я упомянул о том, что, как бы было здорово, используя в реальном времени искусственные спутники, вести непрерывное и прямое наблюдение за зарождением и развитием урагана и потом, начать воздействие на оный ураган с целью его нейтрализации. В принципе, такое было возможно и тогда, но ни в СССР, ни позже в США такой эксперимент провести не удалось. И хотя в 2002 году я случайно и провёл свой первый эксперимент по нейтрализации урагана, мне так и не удалось добиться проведения эксперимента по схеме, которую мы обсуждали с Борисом Ивановичем Катаргиным ещё в 1990 году (для интересующихся этим аспектом рекомендую прочесть мою статью «Укрощение строптивых» на моём сайте). И хотя американская сторона в 2004 году и обещала выполнить мои требования по проведению работы, они их так никогда и не выполнили...

А пока вернёмся в август 1990 года. Материал был отснят в телевизионной студии, но... так никогда и не вышел в эфир. Кому-то очень уж не хотелось, чтобы подобная информация стала достоянием гласности. Но кассета с записью этого интервью у меня сохранилась и желающие могут его просмотреть на моём сайте www.levashov.info.

Привет, Германия

В августе окончательно определилась моя поездка в Германию. Меня настойчиво приглашали приехать в Германию самого, но я настоял на том, чтобы со мной поехало ещё несколько человек, и мои условия были приняты. Я решил взять с собой двоих человек из Москвы, которых я начал обучать азам работы относительно недавно, с 1989 года и одного парня, которого я знал ещё по Харькову, и который одним из первых прошёл через трансформацию мозга. Первых двоих звали Сергей и Владимир, а третьего — Игорь. Я специально не указываю их фамилий, позже станет понятно почему. С первыми двумя я ездил в Венгрию, а третий запросился со мной, когда я в начале августа приехал в Харьков, чтобы получить водительские права и встретился с несколькими ребятами из той первой группы, в которой я первый раз произвёл качественное преобразование мозга.

Цель того, что я настоял на поездке со мной ещё нескольких людей, была самая простая. Я прекрасно понимал, что если я хочу реализовать свои планы, то мне будут нужны люди, на которых я могу положиться и которые не нанесут мне удар в спину в самый неподходящий для этого момент, хотя подходящих моментов для предательства просто не бывает. Я решил протестировать этих ребят на надёжность. В принципе, эта причина была и основной, когда я взял Сергея и Володю с собой в Венгрию несколько ранее. И уже во время этой поездки начали прорисовываться некоторые аспекты, которые заставили меня несколько насторожиться, но я не стал акцентировать своего внимания на этих «моментах», по одной простой причине — мне нужно было увидеть настоящее лицо каждого из них. Конечно, я мог бы просмотреть все возможные варианты и сделать соответствующие выводы (по секрету скажу, я их сделал), но я всегда считал и считаю, что нельзя лишать человека шанса поступить правильно, до тех пор, пока не будет произведено само действие. Человек должен отвечать за своё действие, а не за мысли о возможном действии. Ведь существует маленький шанс, что данный, конкретный человек в самый последний момент поступит правильно, несмотря на неправильные мысли до того. И хотя чаще всего такое чудо не происходит, но, тем не менее, лишать человека такого шанса нельзя. Это было и есть моим убеждением, но и ждать долго у меня не было времени. Поэтому я разработал свой психологический метод, суть которого очень простая.

Я прекрасно понимал, что если я буду открыто и внешне наглядно реагировать на некоторые аспекты поведения того или иного человека, то ни к чему хорошему это не приведёт. Если человеку будет выгодно нахождение рядом со мной по тем или иным причинам, то, показывая этому человеку своё недовольство, я только заставлю этого человека быть более осторожным. А мне не хотелось постоянно наблюдать и контролировать людей, которые находятся рядом со мной, я хотел им доверять и быть уверенным в том, что они не нанесут мне предательский удар в спину. Для того, чтобы всё прояснить как можно скорее, я решил просто вести наблюдение за поведением и действиями этих людей, делая мысленно оценку только для себя, ставя ту или иную «галочку». И потом, когда картина станет предельно ясна, выдать каждому из них своё решение. В таком варианте, не видя отрицательной реакции с моей стороны, человек гораздо быстрее покажет своё истинное лицо. Такова была моя задумка, и я начал её реализацию.

Я активно занялся подготовкой к поездке, от Штойлера пришло приглашение на всех, на кого я потребовал, и закрутились дела, связанные с оформлением виз в Германию. В 1990 году уже можно было передать всё необходимое для оформления виз, и за соответствующую оплату, причём довольно немалую, все проблемы по оформлению виз за тебя «взвалят» на свои плечи другие. Когда из Харькова приехал мой подопечный, оказалось, что у него нет заграничного паспорта. И опять быстрое получение заграничного паспорта не было проблемой, если это желание подкреплено энной суммой (в то время уже официально существовали ОВИРовские кооперативы, которые всё это быстро и оформляли). У харьковского «конкурсанта» «случайно» не оказалось денег ни на паспорт, ни на билет. Я, не сказав ничего, оплатил всё сам и поставил первую «галочку» в своём уме. Может быть у него сложилась сложная ситуация, в жизни всякое бывает, а поездка в другую страну «подворачивается» не каждый день. Почему же не помочь человеку, подумал я, но стал внимательно присматриваться к нему. Так или иначе, на руках у всех были заграничные паспорта с немецкой визой и билеты на самолёт из Москвы до Франкфурта-на-Майне на 30 августа 1990 года, если мне не изменяет память. И вот мы все четверо проходим границу и таможенный контроль. Интересно и то, что мой отлёт в Германию снимала съёмочная группа, которая присутствовала на пресс-конференции Фонда Народной Медицины и была свидетелем моего заявления по поводу восстановления озонного слоя планеты. Как ни странно, они не забыли о том, что я говорил, и что после этого произошло с озоновым слоем. Мы прошли в салон самолёта и... полетели навстречу неизвестному. По крайней мере, для меня началась новая глава моей жизни, которая принесла и новые разочарования, и новые радости, как это происходит и в жизни любого другого человека...

В аэропорту Франкфурта-на-Майне нас встретил Норберт Штойлер со своей переводчицей из русских немцев. Мы все разместились в микроавтобусе и отправились в путь. Что сразу бросилось в глаза, так это чистота. Ни одной бумажки, всё такое чистенькое и аккуратное, издали это даже создавало впечатление искусственности. Дома казались игрушечными, как бы нарисованными. Мы все таращили глаза по сторонам, поражаясь чистоте и порядку, окружающим со всех сторон. И в первую очередь, поразили дороги. Машина ехала по автобану, дорожное покрытие было такое ровное, что казалось, что машина летит по воздуху. Никаких ям, колдобин и неровностей. Стоило закрыть глаза и тут же возникало ощущение, что машина остановилась и никуда не едет. Только при открытых глазах возвращалось ощущение движения. После наших дорог, немецкие дороги казались чем-то нереальным. По сторонам дороги мелькали маленькие городки, в течение нескольких часов мы ехали почти точно на юг.

Нас разместили в небольшой гостинице маленького немецкого городка Мюлякер, недалеко от офиса компании принимающей стороны. Сам Норберт Штойлер жил невдалеке от офиса, в аккуратном маленьком одноэтажном доме, как выяснилось позже. Немного отдохнув после дороги, мы отправились на свою первую вылазку, прошлись по улице, на которой находилась наша гостиница вверх, вниз. Городок был небольшой, в предгорьях Альп. Гостиница стояла на небольшой горной речке, в которой, к нашему удивлению, водилась форель и была кристально чистая вода. На возвышенностях виднелись развалины крепостных стен и сторожевых башен. Мы оказались в части Германии, которые немцы называют Шварцвальд граунд (земля Чёрного леса). Природа окрестностей впечатляла. На следующий день после приезда мы приехали в офис компании и стали обсуждать программу действий. Г-н Штойлер запланировал целый ряд встреч и, конечно же, встал вопрос о лечении. Меня попросили заняться его сыновьями, его свекровью и свёкром и несколькими знакомыми. Кроме этого, его переводчица из русских немцев Ирина, знала многих русских немцев, многие из которых захотели пройти курс моего лечения. Я ещё раз рассказал о возможных точках пересечения наших интересов, о возможности создания тех или иных типов пси-приборов и новых продуктов с моими «добавками», которые могут заинтересовать немецких промышленников. Были запланированы встреча с руководством автоконцерна Порш, по поводу пси-прибора, уменьшающего выбросы выхлопных газов и увеличивающего мощность двигателя и создающего условия полного сгорания горючей смеси. Были уже проведены несколько испытаний этих приборов, которые дали обнадёживающие результаты.

Кроме этого, Норберт Штойлер договорился с заводом по производству шампуней о новой продукции по моим методам, была запланирована встреча и с министром по медицине области Шварцвальд, а также с руководителями единственного на то время в Германии частного института парапсихологии в городе Франкфурте-на-Майне, а также с медиками, работающими с вирусом СПИДа. А также встреча с немецким миллиардером Норстом Баулингом, с которым я встречался ещё в Москве, до приезда в Германию, где ещё тогда у него зародился интерес к моим возможностям по лечению многих, считавшихся неизлечимыми с точки зрения медицины, заболеваний. Такова была изначальная программа действий на эту поездку. Ещё один вопрос, который поднимался при обсуждении программы и задач моего приезда в Германию, было и создание совместной компании. Никто из нас не знал немецкого языка и нам, особенно в первое время, очень сильно помогал муж переводчицы Штойлера. Потому, что она почти постоянно была занята в его офисе. В свободное от официальных встреч время он показывал нам окрестные немецкие городки и служил связующим звеном между нами и всеми остальными. Мои приготовления к поездке в Германию оказались не напрасными. Всё приобретённое мной в Венгрии оказалось очень кстати, так как на серьёзные встречи следовало одеваться в соответствии с протоколом и так, чтобы не ударить в грязь лицом. Но возникла маленькая проблема. Мой харьковский подопечный «случайно» не захватил с собой костюма, и у него не было денег. Волей неволей мне пришлось купить костюм и ему. Неожиданно он выбрал для себя костюм, который «съел» довольно большую часть моих валютных «запасов». Мне не было жалко денег, я считал, что я и «мои» люди должны выглядеть достойно, и это важнее всяких денег. И все мои спутники были солидарны со мной в этом вопросе, до тех пор, пока это касалось моих денег. Но всему своё время. Мне хотелось увидеть и то, как поехавшие со мной пройдут испытания деньгами...

Через некоторое время, у меня было несколько пациентов. То, что я достиг чего-то в СССР, абсолютно не интересовало немцев, я видел, с каким недоверием они относились к моим словам о возможности излечения тех или иных болезней. Поэтому я решил предложить моим пациентам платить за мою работу самый мизер, для того, чтобы только привлечь людей и показать, что я могу не только говорить, но и делать то, о чём я говорю. Можно было бы надуться, как «индюк» и говорить о том, что за мою работу надо платить огромные деньги и т.д. и т.п. Но я считал такой подход тактически неправильным и решил действовать именно так, как я и описал. Необходимо было доказать, что я действительно что-то могу, а потом уже ставить свои условия, имея на руках действенные аргументы. Так я решил, так я и начал действовать. Первыми моими пациентами были русские немцы, которые в своём большинстве не имели больших денег. Поэтому, я установил минимальную плату за сеанс работы в 100 марок. И данная стратегия дала свой результат. Люди, почувствовав моё воздействие, начинали верить в то, что я действительно что-то могу и начинали говорить об этом другим. Через некоторое время у меня, можно сказать, открылась «приёмная» в офисе Штойлера, и я принимал по десять-пятнадцать человек в день и, хотя не каждый из них платил мне за мою работу, дней эдак через десять по приезду в Германию, я получил на руки первые деньги.

С этого момента стало несколько легче, так как были не только текущие расходы, но и доходы. В основном эти самые текущие расходы лежали на мне, я не выделял себя и делил всё со всеми поровну. Моя «популярность», как целителя, довольно быстро распространялась сначала среди русских немцев, а позже и среди «немецких» немцев. Я никогда не сидел на чьей-то шее, поэтому финансовая независимость была для меня желательной, позволяя сохранять свою личную независимость. Принимающую сторону тоже весьма устраивало такое положение дел, ведь при таком раскладе у них резко сокращались расходы на мою группу. И поэтому они всячески поддерживали и помогали в организации моей работы. При необходимости, переводчица Штойлера помогала мне с переводом для моих «немецких» немцев. Состоялась поездка в автоконцерн «Порш», но «тамошних» инженеров мои предложения не заинтересовали. Для них всё непонятное вызывало отторжение и неприятие. Они своими «немецкими» мозгами так и не смогли понять, как может прибор, который никак не соединён напрямую с системой двигателя машины, оказывать какое-либо влияние на машину. Для дисциплинированных мозгов немецких инженеров это оказалось неразрешимой задачей. Как выяснилось потом — не только для немецких! Всё, что не укладывается в признанную «светилами» картину мирозданья, не имеет право на существование, несмотря на то, что существует и реально действует, но это — незначительные «мелочи», на которые можно закрыть глаза и тогда можно обрести душевное спокойствие.

Тем не менее, я приобрёл новый для себя опыт общения с иностранцами. Ведь многие вещи я воспринимаю телепатически. А телепатическое восприятие не имеет языковых границ. Просто настраиваешься на собеседника и вполне конкретно воспринимаешь, что он думает, какой вопрос его беспокоит и т.д. и т.п. Конечно, я тогда ещё не совсем в полной мере для себя представлял весь этот механизм. Просто, очень многие люди мне говорили о том, что на многие вопросы я начинал давать ответы ещё до того, как они мне их задавали. По этой причине, мне иногда бывает сложно отделить мысли, высказанные вслух, от тех которые ещё не высказаны. Для меня они, как только возникли в голове, уже являются высказанными, что для большинства людей далеко не однозначно. Конечно, я не «лезу» в голову каждому человеку, с которым мне приходится сталкиваться. Я считаю, что содержание мозгов — личное дело каждого человека, вне зависимости от того, какую позицию он занимает, во что верит, во что нет! Но когда ведёшь беседу с человеком или с группой людей, волей-неволей настраиваешься на их мысли и начинаешь строить своё объяснение с позиций, которые наиболее понятны данному человеку. Именно поэтому моё объяснение одного и того же явления никогда не повторяется и не потому, что я не могу повторить одно и то же, а потому, что разные люди имеют разные уровни образования, разные способности к анализу и разные возможности принятия нового. Старый фундамент невозможно просто убрать из мозга, несмотря на то, что он ложный. Необходимо найти в старом фундаменте конкретного человека такие области восприятия, которые присутствуют в старом и новом фундаментах. И через эти своеобразные мостики, давая новое объяснение тому, что уже есть в мозге человека, приступать строить плацдармы нового фундамента, который начинает постепенно вытеснять старый. При этом нельзя это делать чересчур резко, так как мозг каждого конкретного человека имеет свои собственные границы гибкости. Переход этих границ ни к чему хорошему не приводит. Если хочешь добиться просветления знанием для конкретного человека — это единственно верный путь.

Когда объяснение даётся группе людей, приходится «пропускать» через себя все варианты восприятия людей и строить свою стратегию объяснения так, чтобы охватить пониманием как можно больше людей. При этом невольно приходится замедлять скорость просветления знанием, ориентируясь на большинство, несмотря на то, что некоторые слушатели готовы к большему. И тогда, чтобы не ориентироваться на менее готовых, часто приходится применять метод передачи «хитрых» знаний. Конечно, знания «хитрыми» не бывают, просто в определённых ситуациях, если необходимо дать понимание тому или иному человеку или группе людей, в то время, как другие к такой информации ещё не готовы, я обычно делаю следующее. Говорю всё, что считаю нужным сказать, а у каждого в голове откладывается то, к чему он готов, а та информация, к которой человек не готов, просто не регистрируется мозгом, человек даже не помнит ничего из того, что было сказано. Этот способ оказался очень эффективным, так как проводить индивидуальное обучение с каждым человеком просто нереально, а так, каждый получает то, к чему готов. Именно поэтому люди, прослушавшие одну и ту же мою лекцию, получат совершенно разное по глубине понимание одной и той же информации, но самое важное — не разное представление, а одно и то же представление. Но при этом, каждый человек усваивает эту информацию на своём уровне готовности, в зависимости от степени своей готовности и возможностей мозга. А всё «лишнее» для данного человека просто забывается, точнее даже не воспринимается человеком.

Аналогично, если среди слушателей есть «чужой», будь то провокатор или «вражеский агент», то у него в памяти стирается программа отрицательных действий. Он «просто» забывает своё задание, а включённые записывающие устройства записывают «белый шум»! Позже часто приходилось слышать от таких людей, что «почему-то» у них ничего не записалось, что так «не вовремя» вышла из строя техника и т.д. Они даже и не догадывались, почему ТОЛЬКО у них отказывала техника, и только они «забывали» важную информацию. Как оказалось, всё точно так же происходило и в Германии. Значит, все перечисленные мною явления не зависели от языка, на котором говорит тот или иной человек. Конечно, многое из сказанного я понял для себя позже, когда прожил долгое время в США, но об этом позже, а пока — вернусь в Германию 1990 года...

Так и не поняв, как могут работать мои приборы, инженеры из «Порш» не решились даже на эксперименты. Но, как говорится — вольному воля, спасённому рай. Следующей встречей была встреча с руководителями единственного на то время в Германии института парапсихологии, который располагался в окрестностях города Франкфурта-на-Майне. Насколько я помню, мы приехали несколько раньше времени и отправились все вместе в ближайшее кафе. И вот мы на месте, нас вежливо приглашают в конференц-зал и... начинается встреча. Встреча началась с того, что директор этого института и его помощник, с гордостью и помпезно поведали всем присутствующим о своих «достижениях», основная суть которых заключалась в том, что они читали лекции о разных парапсихических явлениях, происходящих в мире. Своих собственных исследований они не производили вообще. Довольные собой они снисходительно предоставили слово мне, и я, по своей наивности, думая, что моя информация должна быть им, по крайней мере, любопытна, начал рассказывать о своих достижениях и результатах, результатах подтверждённых практикой.

Каково же было моё удивление, когда, по мере моего рассказа, их лица становились всё мрачнее и мрачнее. Они полностью «потухли», когда я рассказал о том, что я нашёл метод трансформации мозга человека, после которой у человека появляются новые возможности, которые всегда и во все века считались божественным проявлением или искушением Дьявола! Я рассказал, что человек приобретает возможность видеть внутренние органы на любом уровне и даже управлять этим процессом, смещаться в прошлое, настоящее и будущее, влиять на природные процессы практически на любом уровне и т.д. и т.п. Завершил я своё выступление тем, что предложил на базе их института провести мою школу для немцев. Это стало последней каплей для них. Директор тут же замахал руками и с несвойственной для немцев эмоциональностью, стал меня убеждать в том, что всё это никому в Германии не интересно и, что никого не интересует такая перестройка мозга! Такая реакция меня удивила, но она сильно расстроила Норберта Штойлера. Я увидел, что он засомневался в том, что сделал правильно, пригласив меня приехать в Германию. Ещё больше он «потух», после их ответа на вопрос о предстоящей на следующий день моей встрече с министром здравоохранения земли Шварцвальд. Наши «главные парапсихологи» Германии, начали убеждать нас в том, что медицина в Германии вообще не признаёт ничего подобного, что у них самих проблемы с медиками и поэтому, они настоятельно рекомендовали отказаться от встречи, пока ещё не поздно!

На следующий день мы поехали на эту встречу с министром здравоохранения. Особой радости у принимающей стороны не наблюдалось, они уже были уверены в отрицательных результатах встречи. Но тем не менее, встреча состоялась. Министр здравоохранения оказался невысокого роста старичком и с ним был его помощник. Мы начали беседу с проблем современной медицины, об ошибочном подходе медиков к природе заболеваний и т.д. и т.п. и, к моему удивлению, он всё воспринял правильно. Началась нормальная плодотворная беседа о насущных проблемах. Я рассказал о своих методах, и он попросил меня, если это возможно, продемонстрировать на нём самом мой метод диагностики и воздействия. Я провёл полное сканирование и передал своё понимание процессов, происходящих в его организме. Всё сказанное мной очень сильно удивило его, и после этого беседа потекла ещё в более дружественной и тёплой обстановке. Он сообщил мне, что в Германии в последнее время появилась альтернативная медицина и порекомендовал связаться с президентом ассоциации альтернативной медицины, сообщил его телефоны и сказал, что он с ним свяжется сам и объяснит ситуацию. После такого приёма со стороны министра здравоохранения земли Шварцвальд, принимающая сторона прямо на глазах воспряла духом. А ведь министр мог оказаться и ограниченным человеком, но ведь от этого не изменилась бы суть того, что я говорю и что делаю. Досадно было наблюдать реакцию принимающей стороны, которую не очень-то волновала истина и реальная польза от моих дел и свершений, а то, как будут на всё это реагировать те или иные чиновники! Их в первую очередь волновала возможность на всём этом заработать деньги, а то, что является или нет правдой и истиной, не было столь принципиальным. Бизнес — есть бизнес!

Так или иначе, вскоре после встречи с министром здравоохранения земли Шварцвальд, мы по прекрасной дороге с изумительной природой по сторонам, поехали на встречу с президентом ассоциации альтернативной медицины Германии. Этот центр располагался на берегу большого горного озера на границе Германии и Швейцарии. Небольшой городок на немецком берегу был очень чистый и аккуратный, как и все городки, которые я видел в Германии. Горы и большое озеро создавали особую прелесть этому городку. Встреча прошла очень успешно, и в принципе мы договорились о дальнейшем сотрудничестве. Встреча уже была частично подготовлена звонком этому человеку, сделанным самим министром здравоохранения. Мы даже обсуждали возможные точки соприкосновения, но так сложилось, что в будущем я потерял контакт с этими людьми, после того, как переехал на другую квартиру в Москве, а те, кто знали мои координаты и кого знала немецкая сторона, не сочли нужным сообщить мне информацию о том, что меня разыскивали немцы. Видно, после того, как они поняли, что им не светит работа в моей команде, они решили, что не стоит тогда и разыскивать меня. Ведь это не будет работать на них! Но об этом, несколько позже.

А пока всё идёт своим чередом. Проходят запланированные встречи, я работаю со своими пациентами, а в свободное время мы осваиваем окрестности городка, нам организовывали экскурсии по местным достопримечательностям. Благо, что муж переводчицы Норберта Штойлера — Владимир, имел много свободного времени и возил нас по городкам и магазинам юга Германии. Когда у меня появились пациенты, приехавшие со мной «конкурсанты», не подозревающие о своём участии в конкурсе, да и о самом конкурсе, сначала относились к этому вполне спокойно, до тех пор, пока мне не стали платить. Как только они увидели, что у меня приход превысил расходы, с каждым днём их настроение портилось всё больше и больше. Особенно, когда несколько моих пациентов заплатили за десять сеансов. Увидев в моих руках столько денег, которые они тут же переводили в рублёвый эквивалент, их «терпение» лопнуло. Они тоже хотели получать деньги, но никто из них в СССР не лечил людей, хотя я неоднократно рекомендовал им начать лечить людей, что было и есть важнейшим условием для развития каждого человека. Ведь стратегия и тактика при лечении конкретного человека ничем не отличается от решения любой другой задачи, отличия только в самой задаче. Для начинающих работа с человеком является лучшей школой быстрого и эффективного освоения моей методики. Но в СССР они не «горели» особым желанием делать это, находя множество причин, чтобы не учиться на лечении. Основной причиной, мне кажется, было то, что они не хотели тратить своего времени на изучение организма человека и практики по лечению, так как они не хотели работать просто так, чтобы наработать опыт. А люди не платили бы им денег без доказательств того, что они могут что-то делать, а не только говорить.

Поиск по сайту: