Молебные во всяком горе

Возопих в печали моей, Спасе мой, молюся, избави мя от обдержащия болезни и озлобления, яко Милостив, помянув Твою милость (глас 5-й).

Утверди мя, Господи, в житии обуреваема, и руку мне простри, яко Всесилен (глас 5-й).

Житейское море, воздвизаемое зря напастей бурею, к тихому пристанищу Твоему притек, вопию Ти: возведи от тли живот мой, Многомилостиве! (глас 6-й).

Молитву пролию ко Господу, и Тому возвещу печали моя, яко зол душа моя исполнися, и живот мой аду приближися, и молюся, яко Иона: от тли, Боже, возведи мя! (глас 8-й).

Сокрушеннаго сердца стенание услышав, Владыко, души моея лютое сокрушение исцели. Глас, глагол молебных от болезненныя, Владыко, души услышав, от лютых мя избави: един бо еси нашего спасения виновен (глас 2-й).

Утверждение мое, Спасе, еси, прибежище мое и сила, поколебавшееся сердце мое утверди в страсе Твоем, яко несть свет , как Ты, Бог наш (глас 8-й).

Страх Твой, Господи, всади в сердце раб Твоих, и буди нам утверждение, Тя во истине призывающим (глас 8-й).

К Богородице

Твою помощь подаждь ми, рабу Твоему недостойному, Дево Владычице, и вразумивши Божественное сие начинание, и сотвори от недостойнаго достойная, и избави бед и скорбей, и прегрешений многих, яко рождшая всех избавление. Утверди ума моего вращение, помышление мятежно укрепи на Недвижимом Камени покровом Твоим, Мати Дево. Устави мое нестоянное помыслов смущение, чистая Мати Божия, к Сыну Твоему направляющи движение. Направи моя стопы, Владычице, да к Твоему Сыну похвальным жительством пойду. Святая Владычице, Всесвятое воплотившая Слово, освящение души моей даруй, руководящи мой ум, безпутиями пореваемый (блуждающий по распутиям). Премудрость и Слово Отчее несказанно рождшая, уврачуй души моея лютую язву и болезнь сердца укроти. Богородице Дево, упование христианом, покрый, соблюди и спаси на Тя уповающих! Богородице Дево, миру благая помощнице, покрый и соблюди от всякия нужды и печали! О Девице Марие, просвети мою душу, помраченную люте житейскими сластьми!..

(Из церковных песнопений)

511. Глубина и сети («Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не поймали..» (Лк 5;5))

Жалуется Христу Спасителю нашему апостол Петр на свою неудачу, на свои напрасные труды, слушатели благочестивые! И действительно: есть на что пожаловаться не только святому апостолу Петру, но и каждому из нас — пожаловаться на самих себя! Но есть чему и поучиться из его примера: ибо, как наше непослушание бывает неприятно Богу, а часто и для людей душевредно, так истинное послушание, с верой, без всяких сомнений, угодно Богу и полезно людям. Это мы ясно видим из Евангельской истории: вот святой Петр, хотя и немалые труды понес по своей собственной охоте, однако же никакой пользы от этого не получил, о чем сам же и говорит: «Настаниче, об нощь всю труждшеся, ничесоже яхом», — как бы вместе с апостолом Иаковом сказал, что добрые дела без веры, а вера без добрых дел мертвы и бесполезны, ибо без веры невозможно угодить Богу. Но когда он закинул свою сеть на глубину, из послушания Господу, с несомненной верой, то в сети оказалось такое множество рыбы, что и самая сеть прорвалась.

Первый, кто оказался непослушным Богу, был праотец наш Адам. Он дерзнул вкусить от заповеданного древа, и из-за этого не только себе, но и всему роду человеческому причинил смерть. И это случилось оттого, что он (подобно апостолу Петру) своим собственным произволением остановился, так сказать, у берега: «и виде, сказано, яко добро древо и красно в снедь» (Быт. 3; 6), а на глубину не захотел закинуть мысленную сеть, то есть не понял, что будет за это изгнан из рая сладости, не рассудил, что, согрешая, он впадал в сети диавольские, ибо сказано: «всяк творяй грех раб есть греха», (Ин. 8; 34); не захотел подумать об угрожающей ему смерти: «оброцы бо греха смерть» (Рим. 6; 23); не подумал и о вечности, и о том, что если не покается, то вовеки не узрит лица Божия. Как неудачна была его ловитва! Сколько суетных трудов она ему стоила, — трудов даже до пота: «в поте лица твоего снеси хлеб твой!» (Быт. 3; 19). Вот что значит непослушание, столь противное Богу! Адам был царем всей видимой твари: «и да обладает, — сказано, —рыбами морскими, и птицами небесными, и зверьми и скотами, и всею землею, и всеми гады пресмыкающимися по земли» (Быт. 1; 26); а теперь он стал как бы последним из рабов или, лучше сказать, презренным пленником греха. Не то же ли самое постоянно бывает и со всеми грешниками: с сребролюбцами и лихоимцами, с гордецами и хищниками, с неправедными и сластолюбцами, у которых бог — чрево, которые «об нощь всю», то есть всю свою жизнь, помраченную суетой мирской, труждаются, а на глубину сети не бросают, то есть о вечности не думают, да думать не хотят!.. Посмотрите, как сребролюбец нощь всю — всю свою жизнь трудится, не давая сна очам своим, размышляя, как бы побольше денег нажить... Для него неважно — не только совесть свою, но и Самого Бога потерять, лишь бы только казну свою наполнить доверху!.. Не напрасно же Христос Спаситель наш предостерегает нас: «Не собирайте себе сокровищ на земле» (Мф. 6; 19), и указывает причину — почему не должно собирать: «идеже бо, — говорит, — есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше» ( Мф. 6; 21). Как бы так сказал: если диавол посредством сокровищ земных уловит вас за сердце своими сетями, то трудно будет вам освободиться от этих сетей: «удобее есть велбуду сквозе иглине ушы проити, неже богату в Царствие Божие внити». (Мф. 19; 24). А к богатству так легко присоединяется и богомерзкая гордыня, которая с небес даже до ада низвержена. Не потому ли и сатана возгордился, что увидел себя более всех тварей обогащенного духовными богатствами, и потому сказал: «выше звезд небесных поставлю престол Мой... буду подобен Вышнему» (Ис. 14; 13-14). Как нищета мужа смиряет (Притч. 10; 4), так и богатство, неправдой собранное, его возносит. "Не дивись, — говорит блаженный Иероним, — что гордый возносится горе (превозносит себя перед всеми): это потому, что гордыня на небе родилась, но с родителем своим до ада низвержена. И если мы будем проводить ангельскую жизнь, но не изгоним из сердца гордости, и мы будем низвержены в самое дно адово..."

Но закинем мысленную сеть далее, во глубину суетного мира сего. Этот мир есть поистине море великое и пространное, на котором сетей диавольских — несть числа, и во всяком положении найдем эти сети, от которых немногие избавляются. «Много, сказано, званых, а мало избранных» (Мф. 20; 16). Многие, а пожалуй и все мы, только по имени называемся благочестивыми, а на деле — нечестивые; питаем злобу друг на друга; хвалимся верой православной и уповаем на эту веру свою, а добрых дел нет у нас; мало того, мы не знаем даже, что такое добрые дела... Что это, как не суеверие одно? Это — сети, которыми нас уловляет диавол, рыкающий аки лев во ограде своей и желающий нас поглотить... Послушайте, что говорит святитель Иоанн Златоуст: "Если кто и в правой вере живет, но не перестает делать зла, того не спасет и правая вера от вечной муки". Можем брата своего преследовать и гонять с места на место, как дети гоняют кубарь, но сами через это не получим Царствия Небесного. Можем клеветать на брата своим языком, уязвляя его как мечом обоюдоострым, но пресечет Господь выи грешников усечением мук...

Христос Спаситель наш, видя, как диавол различными сетями уловляет мир человеческий, сжалился над людьми и послал апостолов Своих от ловитвы рыб на ловитву душ человеческих, как сказал Он Петру: «отселе будеши человеки ловя» (Лк. 5; 10). Мрежей для этой ловитвы служит Евангелие, а рыбарями — апостолы и учители Церкви, как и Сам Христос говорит: «Паки подобно есть Царствие Небесное неводу» (Мф. 13; 47). Мы — словесные рыбы; не будем же, братие, бегать от невода Христова, то есть от учения Церкви Христовой, чтобы потом не жаловаться на самих себя в день блаженного воздаяния каждому по делам его, как сказано: кийждо бо от своих дел или прославится или постыдится.

Закинем сеть нашего рассуждения еще далее — во глубину совести нашей. Увы! сети наши прорываются от множества гадов, имже несть числа, гадов малых и великих — грехов наших, которые угрызают и будут угрызать сердце наше на целую вечность, если не покаемся, если не смоем их слезами, если не вознаградим брата нашего за обиду, ему нанесенную, если не возвратим неправдой похищенное, если не уврачуем язв совести нашей Святым Причащением Крови Христовой. Кажется, невеликое дело осудить ближнего словом, но это — меч обоюдоострый, смертью угрожающий! Не важное, кажется, дело — обесчестить ближнего, присвоить себе чужое право, унизить равного себе, но все это — гордость богопротивная! Пустой вещью кажется затянуть судебное дело, протянуть руку к злату аравийскому, но ведь это — сети сребролюбия, это лихоимство, служение золотому тельцу, — идолослужение! И мы еще сами обманываем себя, говоря при этом: "Ведь я же тружусь!" Правда, тружусь, — собирая себе в карман; а кровавый пот нищего еще не стерт с тех златиц, которые этим потом добыты и в руки ко мне попали; да и мое сердце так прилипло к златицам, что ни сердце от златиц, ни златиц от сердца не могу оторвать... О, как крепки эти сети диавола! Как тесны мрежи его! Как хитры козни его, что только один крест Христов может рассечь их! Жадный корыстолюбец дерзает похищать даже со святого престола, и при этом успокаивает себя: "Ведь я же во всем покаюсь, найду себе какого-нибудь глухого или больного старика-духовника и исповедаюсь ему..." Это ли покаяние?.. Так-то мы сами себе плетем сети, которыми нас диавол и уловляет. На себя же самих и приходится жаловаться. Как рыбари ловят бессловесных рыб, замутив воду, так и нас ловит диавол сетями суетного мира сего, только мы сами же ему помогаем, помрачая в себе свет разума, свет страха Божия.

Христе Спасителю наш, иже премудрыя ловцы явлей! Избави нас от сетей диавольских — от сетей мира сего, от наших собственных сетей, которые сами себе сплетаем, когда говорим: "Ведь у меня есть жена, дети, приятели; надо же о них позаботиться, чтобы не стыдно было перед другими, а где что возьмешь? Работать не хочется, просить стыдно..." Ах, как часто мы подобными рассуждениями стараемся обмануть свою совесть, и сами, как птица неразумная, как рыба бессловесная, попадаем в сети диавольские!.. О, если бы мы слушали слово Христа Спасителя, мы не попали бы в эти сети! А Он говорит: «ищите прежде Царствия Божия, и. сия вся приложатся вам» (Лк. 12; 31). Аминь.

(Из неизданных слов святителя Димитрия, митрополита Ростовского)

Наши враги

Какая жизнь прилична христианам на этом свете? Счастливая ли, приятная и спокойная? Нет. Христос разве счастливо, спокойно жил? Апостолы и мученики разве были счастливы, радостны и спокойны? Подвижники в горах, в вертепах и пропастях земных разве ликовали, благоденствовали и наслаждались? А если Христос, если все угодники Его терпели, страдали, то как же последователям Христовым не терпеть, не страдать? Похожи ли будут христиане на Христа, ежели они станут рассеянно жить да веселиться? Нет.

Христос сказал: «Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой» (Мк. 8; 34). «Ты убо злопостражди яко добр воин Иисус Христов» (2 Тим. 2; 3), — писал апостол Павел ученику и сотруднику своему Тимофею. Не мир, братие, определен христианам наземле, а война, война всегдашняя, ежечасная и ежеминутная, война до конца жизни нашей. С кем? С врагами спасения нашего, с врагами, которые всегда с нами и около нас, которые непрестанно ополчаются на нас и хотят отнять у нас веру и упование Христианское, с врагами невидимыми. Враги наши —диавол, плоть наша и мир. "Что это за война? — конечно подумаете вы.— Как нам с этими врагами воевать?" А вот послушайте. Не станем говорить об открытой войне с диаволом. Война эта нам, слабым, мирским христианам, неведома. С ним сражаются в очевидной борьбе великие подвижники, всецело посвятившие себя Христу. На нас враг этот действует тайно и всегда почти неприметно для нас. Он вооружает на нас других, ближайших и родных нам врагов наших: плоть нашу и мир, и действует через них. Итак, главные для нас враги наши — собственно мы, растленная плоть наша и развращенный мир, нас окружающий. С этими врагами и предстоит нам брань, в которой мы должны или сами пасть, или победить их, и тем заслужить от Христа, Бога нашего, венцы правды. Нелегко бороться нам, братие, со своей страстной и прихотливой плотью. Она враждует на нас и с правой, так сказать, и с левой стороны. Она и удерживает нас от добродетели, и поощряет на грех. Кто не чувствует себя в стеснительном положении, когда вызывают нас для исполнения Христианского долга, или на какое-либо доброе дело? Вот, например, пришло время молиться: расположен ли я к этому? приятно ли мне? Нет. Тяжелая обязанность — молитва! Плоть моя говорит мне: "Оставь теперь молитву". Благовестят к праздничной утрене: что делать? Идти надо, а не хочется. Оставить покойное ложе тяжело, очень тяжело... "Сегодня, — говорит плоть, — можно и не ходить". Наступил пост: какое грустное время! Постная пища неприятна, вредна будто бы для нашего здоровья. "Добро уж, — говорит плоть, — ешь скоромное; оно же намного и дешевле". Надо говеть, целую неделю ходить в церковь и исповедовать свои грехи. ""Нет, — говорит плоть, — это очень долго, времени на это теперь нет; у тебя есть дела, служба, — отговеешь в другой пост. А когда будешь исповедоваться, скажи только: "Согрешил, грешник"; "Согрешила, грешница"; а особенно тяжких грехов не сказывай. Как это можно? Ведь стыд, себя обесславишь". Надо идти к должности, надо трудиться: неприятно, тяжело. "Сегодня, — говорит плоть, — не ходи на службу, будто нездоров; или сходи ненадолго, и сделай как-нибудь одно дело, необходимое. Займешься побольше уж завтра". Приглашают к пожертвованию на церковь, просят бедные на пропитание. "Нет, — говорит плоть, — у тебя много своих нужд, тебе надо деньги на то и на то, да и наперед нельзя не запастись". А вот и с другой стороны. Случится неудача, потеря, несчастье: тотчас плоть наша наводит на нас печаль, негодование, уныние, ропот. Сошлись несколько человек вместе: пошло празднословие, рассказы о том и о сем, и все не для чего и ни к чему. Слышим о ком-либо худые вести, узнаем его недостатки, ошибки, проступки: началось, в угоду плоти, осуждение, обвинение, острые насмешки. Такой-то сделался счастливым, получил хорошее место, награду: о, как бывает тяжело это слышать! Плоть наша тотчас возжигает в нас зависть, — и вот начали унижать этого человека, и порицать тех, кто его возвысил. Открывается случай самим нам получить что-нибудь: со всем жаром бросаемся на это; нет нужды, если того и недостойны, если понадобится и унизить себя, и повредить своей честности и совести. Кто-либо оскорбил нас, обидел, обесчестил: горько нам, плоть наша восстает, грозит, старается отплатить врагу. Есть где повеселиться: бежим туда, гонимые сластолюбивой плотью, и пьем, упиваемся до самозабвения и самоосрамления. О сладострастии и плотских похотях, которые воюют на нас, уж и говорить не нужно. Нет ни одного, который бы не был обуреваем от них и чист был от греховного осквернения, по крайней мере, умом и сердцем.

Слышите, братие, каков домашний враг наш, плоть наша? Слышите, какие советы дает нам она, и к каким располагает нас поступкам? А ведь все это противно Закону Божию, все ведь это грехи, за которые мы должны идти в геенну огненную. Следовательно, надо нам противиться своей плоти, надо сражаться с ней и побеждать ее. Надо и на молитву встать, когда следует, и в церковь идти, и пост соблюдать, и говеть и исповедоваться искренно, без утайки; надо и трудиться, и должность исполнять постоянно, верно и точно, и уделять от своего достояния усердно на церкви Божии и на бедных. Не должно и унывать и роптать на судьбу, не должно празднословить, осуждать и порицать близких, не должно завидовать благополучию других, и самим домогаться чести и корысти путем неправедным, не должно гневаться на обидевших и мстить врагам, а побеждать, по слову апостола Павла, «благим злое» (Рим. 12; 21), не должно предаваться сластолюбию, пьянству и сладострастию. Вот какая нам предлежит борьба с плотью! Вот как должны мы распинать «плоть со страстями и похотями!» (Гал. 5; 24)

А внешний враг наш — мир, менее ли для нас опасен? Не так же ли искушает нас и он, не так же ли соблазняет и влечет нас на грех? Видим богатства и богатых, — вот и в нас рождается желание быть богатыми. Видим роскошную жизнь других, убранство домов, всю внешнюю обстановку блестящую, — и в нас возникает забота подражать в этом другим, насколько это возможно. Видим богатый наряд, одежду по последней моде, — и нам становится неловко отставать от других, и нам кажется тяжело сидеть дома. Слышим, что там-то такое-то будет гулянье, такие-то увеселения и игры, — и мы не хотим отказать себе в этом удовольствии. Знаем, что там-то у того-то будет вечер, где можно вдоволь навеселиться, — и мы спешим туда, как в рай, бросая и дома, и семейства. Да можно ли исчислить все прелести и соблазны, какие встречают нас в миру? Ведь недаром же сказал Спаситель: «Горе миру от соблазн» (Мф. 18; 7). Каково же противиться этим соблазнам? Каково отказывать себе и в том, и в другом, и ныне, и всегда? Тяжело, тяжело, братие, воевать нам с миром, а надо, надо непременно! Этого требует наша святая вера, наше христианское звание. Неужели можно христианам пленяться богатством и вести жизнь веселую, разгульную, тратить время в играх и забавах? Нет,' нет! Мы должны вести жизнь разумную, степенную, воздержную, благоговейную, и самым отдохновением, самым наслаждением земными благами пользоваться благопристойно и в благоразумной мере. Иначе мы ложно будем считать себя христианами. Иначе и нам скажет Христос: «Обаче горе вам богатым... горе вам, насыщеннии ныне... горе вам смеющимся ныне» (Лк. 6; 24-25).

Война, братие, война для христиан вся здешняя жизнь, война с врагами нашими, диаволом, со страстной нашей плотью и с развращенным миром. Надо заслуживать венцы, надо стараться быть достойными жизни со Христом. А этого можем достигнуть мы только добрым, христианским подвигом. Ведь не напрасно же сказал апостол Петр: «Христос пострада по нас, нам оставль образ, да последуем стопам Его» (1 Пет. 2; 21). И другой апостол Павел сказал: «терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на началника веры и совершителя Иисуса» (Евр. 12; 1-2). Не напрасно же страдали апостолы и святые мученики и, сохраняя веру, отреклись от самой временной жизни. Не напрасно же пустынные подвижники оставили мир и избрали себе безусловное смирение, совершенное целомудрие и всецелое нестяжание. Смирением они победили козни диавола, целомудрием — похоти плоти, и нестяжанием — прелести мира. Будем и мы, укрепляясь благодатью Божией, подражать им в терпении и подвигах, да получим от праведного Мздовоздаятеля Бога победные венцы. Боже наш, слава Тебе!

(Из поучений протоиерея В. Нордова)

Поиск по сайту: