Библиографические дискуссии 60-80-х гг и их значение

В послевоенные годы в стране окончательно победившего социализма, естественно, была уже только одна - социалистическая школа библиогрфоведения. Это твердо констатирует в своей статье "Главный итог: (Советское библиографоведение за 70 лет)" Э.К.Беспалова: "Теоретическая дискуссия 50-60-х гг. внесла фундаментальные диалектико-материалистические идеи в библиографоведение. Марксистская методология стала реальным инструментом познания, активизировала теоретическую мысль, исследования книги, читателя, чтения и т.д.". вдруг - опять противостояние двух подходов в одной школе? В уже цитированной статье Э.К.Беспалова квалифицирует это так: от преобладания книговедческого подхода к библиографии советские специалисты переходили к системно-деятельностному ее пониманию. Все яснее осознавалось специфически предметное отношение в системе "документ-потребитель". Библиографическая наука стала рассматриваться как специфическая логика специфического предмета - библиографической практики. Но сильные позиции сохраняли и сторонники понимания библиографии в целом как науки, объект которой - книга. Для полноты картины здесь надо было бы еще и объяснить суть "книговедческого подхода". Иначе получается, что такие видные представители его, как А.М.Ловягин, Н.А.Рубакин, М.Н.Куфаев, просто игнорировали научные принципы системности и деятельности. В действительности же именно они являются пионерами их внедрения в науку о книге и книжном деле.

В этой связи прав оказался Н.В.Здобнов, который предупреждал на I Всероссийском библиографическом съезде библиографов не гоняться за идеологией. Даже марксистская, социалистическая идеология, подчеркивал он, имеет много направлений, изменчива и т.п. в своем развитии. Поэтому противостояние различных научных школ даже в рамках единой идеологии - вполне естественный процесс. Судить надо только не по ярлыкам, а по качеству научной разработки соответствующей дисциплины.

Итак, две концепции (две парадигмы) противодействуют и взаимообогающают друг друга на протяжении всего послевоенного периода развития советского библиографоведения. Это самая общая тенденция его развития. Более конкретная связана с подготовкой кадров для книжного дела и библиографии. Речь идет о необходимости создания учебника по общей библиографии, а также и по другим направлениям этой сферы деятельности (отраслевой, краеведческой, иностранной и т.п.). И здесь существовала своя парадигма; скорее, какой-то заколдованный круг. Судите сами по годам выпуска: 1957, 1969, 1981. Разница в двенадцать лет. И после каждого издания - острые и многолетние дискуссии, обычно на страницах "Советской библиографии" и других профессиональных журналов. Дискуссии, надо сказать, были интересные и плодотворные. Но каждое очередное издание представляло собой новую концепцию, порой резко отличающуюся от предшествующей, тогда как для учебника должна быть выдержана определенная стабильность. Первой официальной учебной книгой по курсу "Общая библиография" было учебное пособие для учащихся библиотечных техникумов В.Н.Денисьева. Сам факт выхода в свет вузовского учебника "Общая библиография" следует считать важнейшим достижением советского библиографоведения. Более того, и он, и вышедшее ранее учебное пособие для техникумов явились своего рода стимулятором для активизации научной разработки библиографоведения. На страницах книговедческой печати, прежде всего журнала "Советская библиография", началась острая дискуссия. По оценке Э.К.Беспаловой, результаты этой дискуссии показали, что в советском библиографоведении сложились основные факторы, свидетельствующие о новом этапе развития теории. Началась концептуальная перестройка. Изменилась исследовательская проблематика в связи с уточнением объекта и предмета библиографии. Появились новые приемы исследования на базе расширения общенаучной методологии и использования новых источников получения знания. Наметились существенные изменения в организации научной работы. Она состоялась 29 февраля 1959 г. Присутствовали преподаватели соответствующих кафедр (книговедения) МПИ и МГУ, работники издательств, библиотек, ВКП и др. Докладчик - чл.-кор. АН СССР А.А.Сидоров: "Некоторые методологические вопросы советского книговедения". Будучи теоретиком искусства книги, с этих позиций он и подходил к определению "книговедения как науки об изучении книги как предмета или объекта культуры".

А.А.Сидоров выделил две линии в понимании науки о книге: одна - конструктивистская (техническая, технологическая, полиграфическая), другая - как "памятник общественного литературного труда", "с точки зрения ее содержания". В этой связи в первых двух выпусках сборников "Книга", по его мнению, нет "самой книги". Если книговедение - наука, если книговедение есть не просто механическая сумма различных отраслей знания о книге, а органическая совокупность их, то в сборниках необходимо указать, что в книговедении, т.е. в науке, посвященной изучению книги, перед нами стоит задача обобщения, установления закономерностей, установления главных, существенных черт, объединяющих все те многообразные вопросы, о которых говорится в статьях сборников. Пока этого нет, нет и науки, а есть только материалы, только наличие констатаций. В заключение А.А.Сидоров еще раз подчеркнул необходимость освещения в сборниках "Книга" "больших методологических вопросов, без решения которых книговедение наукой не станет, а останется только конгломератом интереснейших тем и проблем".

В ходе прений были высказаны самые противоречивые мнения. Чаще всего со ссылками на известную концепцию Н.М.Лисовского отмечалось, что пока книговедение не носит характера единой науки, а больше - своеобразная система знаний, объединенных внешне, по предметному признаку, аналогичная системам "географии", "медицины", "искусствоведения". Другие же отстаивали точку зрения книговедения как единой науки.

О тесной связи книговедения с библиографией как наукой говорили, например, такие известные уже тогда библиографы, как Е.И.Шамурин и Б.С.Боднарский, историки книги Н.П.Киселев и Н.Г.Малыхин. С точки зрения наметившегося противостояния книговедения и библиографоведения интересно несколько прямолинейное выступление Б.С.Боднарского, тогда профессора Московского государственного библиотечного института. По его мнению, в отношении изучения книговедения вырисовывается картина довольно безотрадная. В некоторых библиотечных институтах проповедуют, что никакого книговедения нет и быть не может, так как-де "книговедение" - это простой конгломерат различных и нередко чуждых друг другу дисциплин, имеющих лишь формальную связь с книгой. С другой стороны, в органе нашей государственной регистрации - "Книжной летописи" - книговедение стоит в одном ряду с библиографией. Заслуживает сожаления, что в названии сборников опущено слово "книговедение".

Аналогичную конференцию по проблемам книговедения редакция сборника "Книга. Исследования и материалы" организовала затем в 1964 г. Но главное - в 1971 г. состоялась I Всесоюзная научная конференция по проблемам книговедения (такие конференции регулярно проводятся вплоть до наших дней). Она была организована по инициативе Научного совета по истории мировой культуры АН СССР, Всесоюзной книжной палаты и Московского полиграфического института. В работе конференции приняли участие представители научно-исследовательских организаций, высших учебных заведений, издательств, республиканских книжных палат, библиотек, книготорговых организаций и научно-информационных центров. Было прослушано 7 докладов и 27 сообщений Основной доклад "Советское книговедение на современном этапе и его актуальные задачи" был сделан известными советскими книговедами Н.М.Сикорским и А.И.Барсуком. Основное внимание в докладе было уделено проблеме определения специфики книговедения, его оптимальной структуры и места в системе других наук. В качестве главных подходов в трактовке книговедения утверждались комплексный и функциональный: "Книговедение как комплексная общественная наука о книге и книжном деле объединяет группу родственных научных дисциплин, обобщающих исторический и современный опыт разных областей книжного дела... Родство книговедческих дисциплин обусловлено общностью их объекта и функционального подхода к нему (с позиций предполагаемого, фактического или потенциального читателя)". Среди других большой интерес вызвал доклад И.Е.Баренбаума "Место библиотековедения и библиографоведения в системе книговедения". В нашем случае важно, что докладчик выделяет четыре подхода в интерпретации поставленной проблемы: 1) книговедческий, 2) информационно-документалистский, 3) психолого-педагогический и 4) социально-культурный. Но свое предпочтение отдает книговедческой точке зрения, опираясь на которую пытается проанализировать содержание, объект, предмет и метод библиотековедения и библиографоведения, аргументировать их естественное положение в системе книговедения.

И.Е.Баренбаум выдвигает в качестве основного метода книговедения функ-циональный, считая, что именно он предопределяет и другие свойственные ему специфические методы: 1) библиографический (изучение - анализ и оценка произведений письменности и печати на основании их "внешних" данных); 2) типографический; 3) аналитико-тематический и типологический методы. По его мнению, функциональный и прочие методы книговедения находят широкое применение во всех областях книговедческого цикла, в том числе в библиографоведении. Именно функциональный подход, по справедливому утверждению И.Е.Баренбаума, лежит в основе разграничения видов библиографии по их общественному назначению.

Важно, что уже эта первая всесоюзная конференция положила начало построению системной науки о книге и книжном деле. Последующие не только укрепили это стремление, но и обогатили книговедение новыми идеями. Начиная уже со второй в составе конференций по проблемам книговедения работали секции, в том числе такие возможности были предоставлены и специалистам по библиографии. В совокупности всех рассмотренных тенденций к началу 70-х годов и был подготовлен определяющий пик в развитии советского библиографоведения. Было до конца осознано, что развитие науки невозможно без исторических обобщений в ее предмете. В этом отношении необходимо говорить об определенных достижениях. Прежде всего, были выпущены три издания монографии Н.В.Здобнова "История русской библиографии до начала XX в." (1944-1955 гг.), а также его "Синхронистические таблицы русской библиографии" (1962 г.). Более того, труды Н.В.Здобнова получили дальнейшее продолжение в монографии М.В.Машковой "История русской библиографии начала XX в. (до октября 1917 г.)" (1969 г.). Наконец, была издана "Хрестоматия по русской библиографии с XI в. по 1917 г." С.А.Рейсера (1956 г.). Как можно судить по дате выпуска, хрестоматия для вузовского курса "Общая библиография" вышла в качестве учебного пособия даже раньше самого вузовского учебника.

По разным причинам концепция советского библиографоведения в интерпретации О.П.Коршунова получила приоритет и стала основой библиографической парадигмы 70-80-х годов. Только на страницах журнала "Советская библиография" на монографию О.П.Коршунова было опубликовано в течение 1976-1978 гг. одиннадцать рецензий. Выступили такие известные по тем временам библиографы, как (в хронологии публикаций) А.И.Барсук, Э.И.Беспалова, И.Е.Баренбаум, Д.Ю.Теплов, Ю.М.Тугов и др. Мнения были различными, но в конечном итоге концепция О.П.Коршунова получила поддержку. Свидетельство тому- выход в свет под редакцией О.П.Коршунова третьего вузовского учебника "Библиография. Общий курс" (1981 г.), затем и третьей редакции терминологического стандарта ГОСТ 7.0-84. Решающую роль в отборе и определении основных библиографических категорий сыграл О.П.Коршунов. И опять - дискуссия по вопросам общей библиографической информации 1982-1986 гг. преимущественно в журнале "Советская библиография", а затем вообще о проблемах библиографической науки 1987-1989 гг. первом случае сам автор подвел основные итоги дискуссии в статье "Анализ некоторых результатов разработки теории библиографической информации", которая была специально написана для его сборника "Библиография: Теория, методология, методика". Естественно, О.П.Коршунов постарался отвести все поступающие в его адрес упреки. Ответом на вторую из названных дискуссий (1987-1989) можно считать появление нового вузовского учебника под единоличным авторством О.П.Коршунова "Библиографоведение: Общий курс" (1990 г.), где лишь с небольшими уточнениями изложена его концепция. Нам довелось, пусть косвенно, участвовать в дискуссии о библиографической информации. Редакция "Советской библиографии" попросила интервью и публикацию какого-либо материала, разрабатываемого по библиографии. Естественно, в публикации были высказаны и некоторые принципиальные замечания в адрес учебника под редакцией О.П.Коршунова и ГОСТ 7.0-84. Ответом была статья и с ироническим названием "Чтение с закрытыми глазами", и с ироническим содержанием. Все наши замечания были отвергнуты безапелляционно.

Но к концу 80-х годов ситуация относительно разработки научных основ библиографоведения существенно изменилась, и не в пользу концепции О.П.Коршунова. Мы здесь говорим лишь о самых примечательных явлениях. В частности, первое из них связано с тем, что вторично-документальное библиографоведение явно отдало на откуп информатике многие достижения отечественной библиографии. Это отмечал уже в цитированном выше докладе А.И.Барсук, подчеркивая, что информатика стала считать своим объектом научно-вспомогательную библиографию и специальную (отраслевую) библиографию. Еще раньше это осознали за рубежом. Правда, в так называемых капиталистических странах теоретического и практического противостояния между традиционными и новыми научными дисциплинами не существовало. Например, во Франции одну из обобщающих наук в системе информационного цикла так и называют "библиологией" ( Р.Эстиваль и др.). В восточноевропейских социалистических странах, где влияние советской информатики было сильным, это противостояние особенно остро ощущалось. Так, немецкий ученый (тогда ГДР) Х.Кунце все-таки предлагал исходить из трех главных положений - концепции объединения, взаимосвязи, взаимодействия. Он справедливо считал, что дискуссия по этому поводу еще не завершилась. "Документацию загнали в угол, но еще нельзя с определенностью сказать, что выработано единое мнение. "Документация", "документалистика", "информационная наука", "информатика", "информатология", "научная информация", "специальная информация", "информационно-документационная наука" - вот круг понятий, вовлеченных в международную дискуссию" В этой связи Х.Кунце рассматривает несколько точек зрения на документацию. Так, Международный институт документации в том же году предложил следующее определение: "Документировать - это собирать, систематизировать и раскрывать содержание разного рода документов, существующих во всех областях человеческой деятельности"Правда, это определение Х.Кунце связывает с расширением функций научных библиотек. Мы, со своей стороны, видим в нем функциональную основу библиографии. Но важно другое: более близкое к библиографии определение документации дали советские ученые в "Основах информатики" (1968. С. 43). По мнению авторов ( А.И.Михайлов, А.И.Черный, Р.С.Гиляревский), одной из основных задач документации (у авторов - "научно-информационной деятельности") является способность быстро отражать новые сведения, объединять разрозненные материалы, обобщать информацию, содержащуюся в опубликованных и неопубликованных документах, отвечать на узкоспециальные и многоаспектные запросы. Но низведение информатики лишь к науке о научно-информационной деятельности сильно сокращало предмет ее познания. Не случайно авторы предисловия немецкого (ГДР) перевода "Основ информатики" в 1970 г., по оценке Х.Кунце, отмежевались от термина "информатика", а остановились на более широком обозначении - "информационно-документальная наука". Мы бы сюда отнесли и труды О.П.Коршунова. В этом отношении примечательны две рецензии на его труды. Первая - "Итог развития библиографоведения" - написана Ю.А.Чяпите по поводу вузовского учебника "Библиография. Общий курс" (под ред. О.П.Коршунова) и лишний раз подчеркивает парадигматический характер библиографической концепции О.П.Коршунова. Вторая принадлежит известному советскому информатику Р.С.Гиляревскому и под многозначительным названием "Информационная концепция библиографии" была посвящена тому же вузовскому учебнику О.П.Коршунова. Эта рецензия отмечает как бы переориентацию советского библиографоведения с книговедения на информатику (документацию и т.п.).

Реакция библиографоведов и книговедов не заставила себя ждать. В частности, А.И.Барсук в уже цитированном докладе отметил стремление некоторых советских библиографов как-то изменить ситуацию в пользу традиционного библиографоведения. Речь шла об идее А.В.Соколова и его сторонников сформировать новую научную дисциплину - социальную информатикуА.И.Барсук сочувственно отнесся к такого рода выступлениям, хотя и считал необходимым уточнить ряд положений. Особенно резко он выступал против того, чтобы называть общую теорию социальной информации "генерализирующей наукой". По его мнению, такую научную дисциплину следует осмысливать не как "науку наук", а как метатеорию для общественных наук "интердисциплинарного", "комплексного", "обслуживающего" характера. К ним он относит информатику, науковедение, книговедение, теорию массовых коммуникаций и некоторые другие. Особо А.И.Барсук подчеркивал то положение, что потребность в метатеории и ее формирование - это отнюдь не свидетельство "сводимости", "взаимопоглощения", "взаиморастворения" тех или иных наук и возникновения единой заменяющей их науки. Видимо, А.В.Соколов прислушался к мнению А.И.Барсука и в очередной статье "Объекты и предметы библиотековедения, библиографоведения и информатики". судя по подзаголовку, предложил именно "метатеоретический анализ" поставленной проблемы. Наконец, сами информатики стали выступать за более широкое понимание своей науки.

Поиск по сайту: