Ведущий: С момента Рождества Христова люди принесли Христу множество даров-это были и грандиозные постройки, и гимны, иконы, скульптура…но Богу дороже всего чистое сердце человека и Любовь живущая в нем. Волхвы принесли драгоценные дары, но среди них не было одного. Что это был за Дар Вы сейчас и узнаете.
/-«В обстановке не то чтобы вопиющая нищета, но скорее красноречиво молчащая бедность».
на сцене стоит небольшой столик на нем лежит зеркало и шкатулочка с деньгами.
На стульчике сидит грустная Делла, она пересчитывает монеты./
Делла: Один доллар восемьдесят семь центов. И это все! (закрывает лицо руками)
Пересчитывает еще раз.
Да! Именно так… (грустно) Один доллар восемьдесят семь центов.и это все, что мне удалось собрать за несколько месяцев!
(Встает и подходит к окошку) А ведь завтра Рождество! Как же мне купить подарок Джиму? Моему любимому Джиму! (закрывает лицо руками)
Ведущий: пока Делла предается печали давайте с Вами осмотрим дом четы Диллингхем Юнг. В обстановке не то чтобы вопиющая нищета, но скорее красноречиво молчащая бедность. И все это с тех пор, как хозяин ее стал получать уже не тридцать, а всего двадцать долларов в месяц. Да! На такую сумму много не купишь!
Делла: (ее внезапно осеняет идея и она подходит к столику и берет зеркало, старается заглянуть в него) («Глаза ее сверкали, но с лица за двадцать секунд сбежали краски. Быстрым движением она вытащила шпильки и распустила волосы»)
Ведущий: надо вам сказать, что у четы Юнг было два сокровища, составлявших предмет их гордости. Одно — золотые часы Джима, принадлежавшие его отцу и деду, другое — волосы Деллы. И то и другое затмило бы все богатства и красоты Царицы Савской и Царя Соломона.
Делла: торопясь собирает волосы и одевается (Старенький коричневый жакет на плечи, старенькую коричневую шляпку на голову) отходит от зеркала, потом быстро возвращается смотрится в него и опускает голову. Потом поворачивается и убегает.
Проектор: вывеска парикмахерской за тем же столиком мадам
Делла— Не купите ли вы мои волосы? — спросила она у мадам.
Мадам— Я покупаю волосы, — (ответила мадам). — Снимите шляпу, надо посмотреть товар. — Двадцать долларов, — (сказала мадам, привычно взвешивая на руке густую массу и прицениваясь).
Ведущий: Следующие два часа пролетели за торопливыми взволнованными поисками . Делла обошла все магазины в поисках подарка для Джима.
Делла : (ходит по сцене и «приглядывается к витрине которая якобы на столе, для достоверности можно на столик положить еще несколько цепочек)
Ведущий: Наконец, она нашла. Без сомнения, что было создано для Джима, и только для него. Ничего подобного не нашлось в других магазинах, а уж она все в них перевернула вверх дном. Это была платиновая цепочка для карманных часов, простого и строгого рисунка, пленявшая истинными своими качествами, а не показным блеском, — такими и должны быть все хорошие вещи. Делла уплатила по счету и вернулась домой (она проходит перед зрителями по краю сцены)
Делла: «Ах!» (бросается к зеркалу) (берет со столика щипцы для завивки и старательно завивает локоны)
Ведущий: Дома оживление Деллы поулеглось и уступило место предусмотрительности и расчету. Она достала щипцы для завивки, зажгла газ и принялась исправлять разрушения, причиненные великодушием в сочетании с любовью.
А это всегда тягчайший труд, друзья мои, исполинский труд.
Вскоре на лестнице послышались шаги. У бедной Делла замерло сердце, наконец дверь отворилась и в комнату вошел Джим.
Джим: (Входит в комнату имеет озабоченный и очень усталый вид , его руки явно сильно замерзли)
видит Деллу и они смотрят друг на друга
Ведущий Его глаза остановились на Делле с выражением, которого она не могла понять, и ей стало Страшно. Это не был ни гнев, ни удивление, ни упрек, ни ужас — ни одно из тех чувств, которых можно было бы ожидать. Он просто смотрел на нее, не отрывая взгляда, в лицо его не меняло своего странного выражения.
Деллавскакивает и подбегает к Джиму: — Джим, милый, — закричала она, — не смотри на меня так. Я остригла волосы и продала их, потому что я не пережила бы, если б мне нечего было подарить тебе к рождеству. Они опять отрастут. Ты ведь не сердишься, правда? Я не могла иначе.
(Берет Джима за руки) Может быть, волосы на моей голове и можно пересчитать, —но никто, никто не мог бы измерить мою любовь к тебе!
Джим: (заключил свою Деллу в объятия))) Никакая прическа и стрижка не могут заставить меня разлюбить мою девочку. Но разверни этот сверток, и тогда ты поймешь, почему я в первую минуту немножко оторопел.
Ведущий: Белые проворные пальчики рванули бечевку и бумагу. Последовал крик восторга, тотчас же — увы! чисто по женски сменившийся потоком слез и стонов, так что потребовалось немедленно применить все успокоительные средства, имевшиеся в распоряжении хозяина дома. Ибо на столе лежали гребни, тот самый набор гребней — один задний и два боковых, которым Делла давно уже благоговейно любовалась в одной витрине Бродвея.
Делла: Ах, боже мой! (Ведь Джим еще не видел ее замечательного подарка. Она поспешно протянула ему цепочку на раскрытой ладони. Матовый драгоценный металл, казалось, заиграл в лучах ее бурной и искренней радости.)
— Разве не прелесть, Джим? Я весь город обегала, покуда нашла это. Теперь можешь хоть сто раз в день смотреть, который час. Дай-ка мне часы. Я хочу посмотреть, как это будет выглядеть все вместе.
Джим: Делл, придется нам пока спрятать наши подарки, пусть полежат немножко. Они для нас сейчас слишком хороши. Часы я продал, чтобы купить тебе гребни.
Ведущий:Волхвы, те, что принесли дары младенцу в яслях, были, как известно, мудрые, удивительно мудрые люди. И так как они были мудры, то и дары их были мудры. А тут произошла ничем не примечательная история, которые, однако самым немудрым образом пожертвовали друг для друга своими величайшими сокровищами.
Но да будет сказано в назидание мудрецам наших дней, что из всех дарителей эти двое были мудрейшими. Из всех, кто подносит и принимает дары, истинно мудры лишь подобные им. Везде и всюду. Они и есть Волхвы.