Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Особенности архитектуры древнего мира



Хотя в античных греческих городах мосты строились редко (в строительной практике греков совсем не встречается арок и арочных сводов), исторический обзор следует начать с наследия именно этой эпохи и не только по причине ее огромного влияния на мировую архитектуру. Для инженера-строителя большой интерес представляет роль конструкции в формировании облика сооружения, а именно Древняя Грация стала источником классических конструкций стоечно-балочного типа.

Максимального завершения художественное осмысление конструктивной системы достигло в архитектуре греческих храмов. В этих постройках получила свое развитие ордерная система. Понятие ордер (строй, порядок) употребляется, прежде всего, применительно к каменным конструкциям, оно появилось как обозначение каменной стоечно-балочной системы в храмах Древней Греции. Древнейшими являются два типа ордера - дорический и ионический. Существовал также третий тип ордера - коринфский, однако в Греческой архитектуре он применялся относительно редко. Ордер состоит из трех основных частей - основания, колонны и перекрытия .В конструктивном отношении ордер представляет собой стоечно-балочную систему, которая впервые появилась в деревянных постройках, а затем была перенесена в каменные сооружения. Его прототипом являются деревянные, укрепленные на постаменте столбы, которые несут на себе стропильное перекрытие. Дорический ордер сформировался на материковой части Греции, где были распространены постройки из крупного леса. Более изящный ионический ордер появился на островах Эгейского моря, где для строительства применялись мелкие бревна. Конструктивное происхождение декоративных элементов ордера подтверждается при сравнении с родственными ему деревянными системами. Например, на верхнем краю архитравной балки под каждым триглифом помещены продольные пластинки с так называемыми капельками. Эти детали, как считают ученые, имитируют гвозди, которыми была прибита обшивка деревянных балок. Триглифы также являются "пережитком" деревянной конструкции, их назначение - закрывать торец балки перекрытия. Подобные аналоги можно дать для других элементов ордера.

В Древней Греции сложилось значительное количество типов ордеров храмов. Основным являлся периптер, т.е. храм со всех сторон обнесенный колоннадой. Более простыми и ранними по времени формирования были простила (храм с колонным портиком на фасаде) и амфипростиль ( с двумя ордерными портиками на противоположных сторонах). Существовали и более сложные системы, например диптэр - храм, обнесенный двумя рядами колонн. Встречаются круглые храмы с колоннадами

Культовые сооружения не были единственным типом построек. В греческих городах строились каменные жилые и общественные здания, укрепления, стадионы, порты, большинство из которых не сохранилось даже фрагментарно.

Римское государство подверглось сильному влиянию греческой культуры. Римляне не только переняли большинство греческих строительных приемов, но и заимствовали основное достижение греков -ордерную систему. Ордер, однако, не был перенесен ими в свои сооружения буквально. Из его трех греческих типов на италийской почве сформировалось не менее пяти римских разновидностей.

В архитектуре греческой классики ордерная система применялась в строгом соответствии со своей конструктивной сущностью. Греки понимали и использовали его только как переложенную на каменный материал стоечно-балочную конструкцию. Он художественно обозначал реальную конструкцию греческих храмов. Римские строители применяли ордер более свободно и не вcегда, особенно в поздний период развития своей эпохи, увязывали его с конструктивной системой сооружения. Например, колонны с антаблементом, увенчанные фронтоном, могли существовать как самостоятельная архитектурная форма, которая накладывалась на фасадную стену и художественно формировала вход в здание. Таков входной портик римского Пантеона. Ордер часто применялся как чисто декоративный элемент, украшавший интерьеры либо расчленявший гладкие стены зданий.

Таким образом, одной из характерных черт римской архитектуры являлась более вольная трактовка ордерной системы.

Ордер - не единственная композиционная система древних строителей. Не меньшее значение приобрела в римской архитектуре арка. Ордерно-арочная ячейка как художественная система имела чисто римское происхождение. С ее помощью решены такие сооружения, как арка императора Тита или Колизей.

Римская архитектура отличалась значительным разнообразием типов сооружений. Важным дня мостовиков является появление в этот период капитальных каменных мостов и водопроводных сооружений - акведуков, а также мощенных камнем дорог.

Кроме храмов, стадионов, театров, жилых домов римляне строят арены, окруженные со всех сторон местами для зрителей, -амфитеатры ( самый большой амфитеатр Флавиев или Колизей); многоэтажные жилые дома - инсулы (на современном языке многоквартирные дома) дворцу; общественные бани - термы, выполняющие одновременно функции клубов; триумфальные площади императоров - форумы. В Риме появляется новый тип общественного здания - базилика, которая в дальнейшем превращается в христианский храм.

Римское государство обладало значительными строительными возможностями, и усилия его архитекторов были направлена на наиболее рациональное их использование. При этом конструкция и архитектурная форма могли существовать независимо друг от друга. Иногда архитектура правдиво выражала конструктивную основу сооружения, но чаще, особенно в период императоров, решение фасадов и интерьеров осуществлялось с помощью огромной декорации, в которой могли использоваться форы ордерной или ордерно-арочной системы. Подтверждение этому - Термы Каракалла в Риме или Пантеон.

Отсутствие связи между архитектурной формой и конструкцией во многом объясняется методами строительства, существовавшими в то время. На строительных работах в Римском государстве было занято большое количество неквалифицированной рабочей силы. Отсюда стремление предельно рационально организовать процесс строительства, максимально разделив функции между исполнителями и упростив строительные приемы. Вследствие этого строительство здания и его архитектурная отделка выполнялись разными группами рабочих.

Необходимость постоянно упрощать строительные приемы привела римлян к большому количеству остроумных изобретений, которые позволили существенно облегчить и удешевить процесс возведения зданий. Все строительные приемы римлян можно разделить на две большие группы, обусловленные особенностями применявшегося материала. К первой группе относятся приемы возведения построек из монолитной бетонной кладки, во второй - из тесаного камня .

Римское государство обладало развитой сетью путей сообщения. Ее общая протяженность составляла приблизительно 80 000 км. На дорогах было построено большое количество мостов. Каждый крупный город снабжался водой. Протяженность водопроводов Рима составляла 500 км, из которых 55 км проходило по аркам акведуков. До нашего времени сохранилось около 30 каменных мостов, из которых в самом Риме 6, и 30 акведуков. Первый каменный мост был построен в 127 году до н.э. и располагался в центре города у подножия Палатинского холма.

Для мостов Рима и его провинций характерно симметричное построение композиции фасада с нечетным числом пролетов. Центральная часть проезжего полотна горизонтальна, ось симметрии часто отмечена аттиком (невысокая декоративная стенка, располагаемая обычно над аркадой), уклоны обоих въездов симметричны. Крайние арки меньше средних. На одном из съездов могла располагаться триумфальная арка - характерный элемент в композиции римских мостов. Над опорами располагались дополнительные отверстия, которые служили для пропуска воды в паводок и одновременно облегчали вес конструкции. Таков, например, мост Фабриция в Риме, построенный в середине 1 века до н.э. Подобные отверстия появлялись как чисто функциональный элемент. Однако в раде случаев они становятся частью декора, например на мосту через р.Мареччия в Риминии построенном в 20 г. до н.э.

Своды мостов имели полуциркульное очертание, стрела подъема их арок равнялась половине пролета.

Принцип наибольшей экономичности и максимальной рациональности, свойственный римским строителям, проявился в выборе материала. Внешний слой некоторых мостов выложен из прочного и дорогого материала - травертина, внутренние ряды - из более дешевого- туфа. Этот прием использован, например, при строительстве моста Адриана в Риме ( современное название мост Ангела). Кладка его сводов из блоков без раствора характерны для большинства каменных мостов, таких как мост через р.Мареччия в Риминии, мосты Фабриция и Цестия на острове Эскулапа в Риме.

Вместе с тем римские строители постоянно стремились упростить и удешевить возведение каменных сводов. Первый практический вывод, сделанный ими из соображения экономии, состоит в том, что они возводили в опалубке только верхнюю часть кладки свода, используя в качестве опоры для кружал выступы, сделанные в кладке нижних частей свода. Это сделано в Гардском акведуке, на мосту Фабриция и др.

Затем римляне стали упрощать конструкции верхней части арок. В результате каменная кладка сводов представляет собой ряд узких арочек, соприкасающихся друг с другом, но никаким способом не связанных; свод как бы разрезан на отдельные самостоятельные звенья, соприкасающиеся между собой. Такой прием применен в Гардском акведуке и некоторых других мостах. Отсутствие перевязи в подобной кладке вполне оправдано, так как для поддержания ее в процессе строительства достаточно двух кружал по торцам свода и под каждым швом двух смежных арочек по одному кружалу. Нет необходимости применять сплошной настил. Каждый камень перекрывает расстояние между двумя кружалами и непосредственно опирается на них (рис. 10 а)

Читать полностью:http://www.km.ru/referats/D3163BD54920460DBB840A2045D04C1C

Дороги и мосты

Карфагеняне, финикийцы, израильтяне и римляне уделяли много времени и внимания строительству дорог. Вероятно, главные причины этого были военного характера. Оказалось, что хорошие дороги весьма полезны и для торговли, и уже в глубокой древности они стали считаться показателем цивилизованности и богатства народа. Так, Иосиф Флавий (Иудейские древности, кн. 8, гл. 7, 44) говорит о Соломоне: «…он обратил также особенное внимание на пути сообщения вообще, а в частности – на те дороги, которые вели в его столицу Иерусалим, и приказал их вымостить черным камнем, с одной стороны, для того чтобы облегчить передвижение путешественникам, а с другой – чтобы еще раз выказать всю силу своего богатства и величие своей власти». На этих древних дорогах через равные промежутки ставили мильные{119} камни. Но несмотря на то что китайцев бесспорно можно назвать одним из древнейших цивилизованных народов, дороги в их стране не отличаются ни протяженностью, ни прочностью. Причина такого отличия Китая от других древних азиатских государств заключается в том, что эта обширная и плодородная страна изобилует прекрасными реками с многочисленными притоками. Они не только сами по себе предоставляют отличные возможности для сообщения между самыми отдаленными частями империи, но и дают ресурсы для сложной системы каналов, сложившейся в те времена, когда Европе едва ли они были известны. Китайские каналы лучше, чем дороги, могут свидетельствовать о степени цивилизованности этого замечательного народа. Действительно, реки Китая – это магистрали, которые по всей обширной империи проложила для здешних жителей благодетельная рука Провидения. Если бы двести лет назад нашу собственную цивилизацию подвергли тесту на состояние дорог, ее сочли бы прискорбно несовершенной. Об Англии в 1685 году Т.Б. Маколей пишет: «Лучшие пути сообщения отличали глубокие колеи и крутые спуски. В сумерках дорогу часто было трудно отличить от лежащих по обе ее стороны неогороженных пустошей и болот». У того же историка мы читаем о высокопоставленных путешественниках, которые за пять часов проезжали четырнадцать миль, а за шесть часов – девять; а путь из Лидса в Лондон, по его словам, был сопряжен с «таким количеством опасностей и бедствий, что их хватило бы для путешествия к Ледовитому океану и пустыне Сахара».

 

Бедную женщину несут в корзине

 

Несмотря на очевидно малое значение, которое придают в Китае дорожному строительству, конечно, там есть немало магистралей, идущих во всех направлениях обширной империи. В южных же и центральных провинциях они не более чем обычные тропы. В подавляющем большинстве случаев они так узки, что по ним невозможно ехать верхом или идти двум путникам рядом. Дороги, ведущие к отдаленным деревням, конечно, намного хуже, однако в северных провинциях, где не так развито водное сообщение и почти повсеместно распространены путешествия в телегах, в фургонах или верхом на лошадях и мулах, дороги широкие. Правда, они находятся в запущенном состоянии, и колеи достаточно глубоки, чтобы сделать путешествие (особенно в китайских телегах или фургонах, у которых обычно нет рессор) испытанием для чувствительных людей. В сырую погоду такие дороги просто превращаются в грязные лужи, потому что, по моим сведениям, на них никогда не укладывают щебня. Расстояние от Пекина до Юань-мин-юаня, или императорского летнего дворца, составляет восемь или девять миль, и туда ведет широкая императорская дорога, вымощенная плитами. Ее ширина позволяет ехать рядом двум большим семейным экипажам, но плиты так выщерблены от времени, что ехать по императорской дороге весьма неудобно и неприятно. От Пекина догорода Тунчжоу тоже ведет императорская магистраль, во всех отношениях повторяющая вышеописанную. Третья императорская магистраль из тех, по которым я проезжал, ведет из Пекина в Синин, который отстоит от него на восемьдесят миль. Эта дорога лишь на протяжении шести миль вымощена плитами. От Сучжоу, провинция Цзянсу, доХанчжоу в соседней провинции Чжэцзян идет магистраль, которая некогда, несомненно, считалась очень основательной. Все же, по-видимому, она не особенно прочна, потому что хотя построена недавно, а уже сильно обветшала. На многих отрезках пути между этими двумя городами части упомянутой магистрали свидетельствуют если не о прочности, то об искусности, с которой она была проложена. От города Учана до рыночного города Пин-хуан-чжэнь и еще на три мили дальше вдоль дороги, идущей по берегу Великого канала, выстроена каменная стена. Через многочисленные ручьи, небольшие каналы и естественные препятствия, пересекающие путь, переброшены прочные каменные мосты.

 

Китайские каторжники

 

Вдоль всех китайских магистралей и дорог второстепенного значения стоят гранитные вехи и указатели. По закону через каждые десять ли у каждой магистрали должна стоять сигнальная башня, на которой в случае необходимости можно будет зажечь костер для предупреждения о нашествии вражеской армии, но этот закон не всегда выполняют, и на дорогах центральных и южных провинций сигнальных башен немного, а расстояние между ними велико. Кроме того, вдоль дорог северных провинций устроены колодцы, из которых черпают воду для вьючных животных и крупного рогатого скота. Воду наливают в прилегающий к колодцу желоб и берут за нее плату в размере одной медной монеты за голову. Однажды во время путешествия по провинции Чжили я остановился у одного из этих колодцев. Дежуривший при нем буддийский монах, напоив водой лошадей и мулов, подошел к нам и учтиво предложил нам выпить чаю, причем отказался принять плату за угощение. Чтобы избежать опасности разбоя на дорогах, иногда на обочинах ставят маленькие кумирни с идолами. Предполагается, что разбойники не посмеют появиться в таких священных местах.

Носильщики

 

Все императорские дороги строит и поддерживает в рабочем состоянии центральное правительство; большие обычно и строят и чинят за счет народа, а иногда – за счет частных лиц. На обочине дороги, проложенной или отремонтированной на средства частного лица, воздвигают стелу из черного мрамора или гранита, на которой помещен достоверный рассказ об этом добродетельном поступке.

Скажу несколько слов о китайских мостах. Несколько красивых мостов я видел в северных провинциях империи. По пути в долину, где располагаются гробницы многих императоров династии Мин, поблизости от города Чанпин, я проезжал через прекрасный каменный мост с тремя или четырьмя пролетами, нарядными балюстрадами. К пограничному городу Чжан-цзя-коу с юга тоже ведет дорога, проходящая через прекрасный каменный мост, но самая красивая из подобных построек в северной провинции Чжили – мраморный мост в Пекине. Он состоит из трех больших арок и так широк, что по нему могут проехать три больших семейных экипажа рядом. Балюстрады обильно украшены скульптурами. С моста открывается прекрасный вид на окрестности. Несмотря на то что он находится очень близко от императорских дворцов и угодий, мост всегда открыт для публики, за исключением двух дней в году. Запрет объясняется тем, что на пятый день шестого месяца император проезжает через этот мост, чтобы полюбоваться на свои цветы, в изобилии растущие в императорском саду неподалеку; на восьмой день двенадцатого месяца его величество снова проезжает через мост к своим садам, но зачем – мне выяснить не удалось. Кроме того, в городе Нанкине и его окрестностях я неоднократно видел развалины красивых каменных мостов с тремя, пятью и семью пролетами. Один из них ведет к лежащему в руинах дворцу минских императоров. Очевидно, некогда он был прекрасен, но ныне от прежнего величия мало что осталось.

 

Мост

 

Мосты в городе Чжэньцзяне небольшие, но очень красивые. Если бы они были работой европейского архитектора, то принесли бы ему славу. Самый изящный из них – однопролетный мост неподалеку от храма, посвященного языческому божеству Чэн-хуану.

Замечательно богатый мостами китайский город – это Даньян Сянь на берегах Великого канала. Некогда он был богатым и процветающим, и в пределах городских стен почти на каждом углу попадаются каналы или ручьи. Когда мосты были в лучшей сохранности, чем теперь, они, вероятно, были очень нарядными. Посетив Даньян, я увидел, что многие здания там лежали в руинах, поскольку его захватили и почти разрушили мятежники – орда варваров, которые, по-видимому, обычно превращают защищающиеся города в груду развалин. Кроме того, через Великий канал перекинуто немало изящных однопролетных мостов. Между опорами мостов, как правило, большое расстояние. В Тан-си, область Ханчжоу, на берегах Великого канала есть очень красивый мост из семи арок, в Чанчжоу я видел столь же изящный, но из трех арок.

Я не могу не упомянуть здесь о прекрасном однопролетном мосте в городе Янчжоу. На самом высоком месте там стоит прелестная пагода, нижний этаж которой образует часть моста.

Помимо этого, в северных и центральных провинциях есть несколько очень больших мостов. В провинции Шаньдун есть мост с семьюдесятью двумя или семьюдесятью тремя арками. В городе Учане на берегу Великого канала я проезжал через мост из пятидесяти трех арок, ведущий к восточным воротам. По пути из Учана в Сучжоу я заметил на дороге к озеру Тайху мост из двадцати шести арок; последний, до того как его частично разрушили во время мятежа, имел пятьдесят три арки. А в городе Фучжоу через реку Миньцзян тоже перекинут очень длинный мост.

 

Мост

 

На мой взгляд, в южных провинциях империи мосты куда хуже тех, что я только что описал. Если бы я не побывал на севере Китая, то, конечно, вернулся бы в Англию, считая, что искусство мостостроения совершенно неизвестно обитателям Поднебесной империи. Так, на юге Китая мосты, как правило, состоят из двух или трех гранитных плит, уложенных на такие же опоры. Нередко они лишены перил, как, например, в Сирии и в Малой Азии, но несчастные случаи там бывают редко, поскольку китайцы не только трезвенники, но и привыкли возвращаться домой пораньше. Некоторые из этих плоских мостов построены из гранита и выглядят впечатляюще, например те, что расположены неподалеку от Кантона в Шичжэне и Аишуе. Второй из них поддерживают высокие монолитные колонны из гранита.

В провинции Гуандун из мостов с высокими арками я видел только пятипролетный в Хуади и новый мост в Нань-тай-цуне в уезде Сян-шань. На многих мостах через Великий канал есть барельефные иероглифы. Некоторые из них – этические максимы, другие сообщают о расстоянии от одного места до другого, третьи перечисляют имена членов семьи, за счет которой была предпринята постройка моста как дело, угодное богам.

 

Мост с пагодой

 

Иногда мосты строит правительство, иногда народ. Мост в Шич-жэне был построен за счет жителей тринадцати деревень, располагающихся неподалеку. Для частного лица строительство моста – добродетельный поступок, который высоко оценивает буддийская религия. Когда строительство закончено, для торжественного открытия выбирают счастливый день и приглашают даосских жрецов, чтобы они благословили это открытие. Первым проходит по мосту самый старый человек в уезде и несет на руках младенца. Эта церемония означает, что мост будет служить и будущем поколениям. Затем устраивают театральные представления для увеселения собравшихся. По такому случаю необычайно шумно пускают фейерверки. В конце такого моста возводят маленький постоянный алтарь в честь его гения. Каждое утро и каждый вечер благочестивые жители зажигают перед ним ароматические свечи.

В некоторых частях империи можно наблюдать мосты, по сторонам которых стоят дома. Так, на пятипролетном мосту в стенах города Нанкина, около южных ворот, и на мосту за воротами того же города я видел ряды домов, как на гравюрах с изображением старого Лондонского моста: обе стороны дороги были заняты рядами лавок и жилых домов. В Чжэньцзяне я проходил через мост, на котором было несколько домов. Кроме того, я обнаружил жилые дома по обеим сторонам деревянного моста через горную речку, впадающую в Фэн-хуа – приток реки Нинбо (или Юнцзяна).

Некоторые авторы утверждали, что китайцы изобрели подвесные мосты на цепях. В опубликованной Уокером в Нью-Йорке в 1850 году книге «Чудеса света в области природы, искусства и ума» сообщается, что «знаменитый мост такого рода находится по дороге в Юньнань провинции Гуйчжоу. Он переброшен через быстрый поток между двумя высокими горами. Его построил некий китайский генерал в 35 году христианской эры. На каждом конце скалы устроены ворота между двумя гранитными колоннами шести или семи футов в высоту и семнадцати или восемнадцати футов в ширину. Между этими колоннами на больших кольцах подвешены четыре цепи, поперек соединенные цепями поменьше. Поверх них настланы деревянные доски, которые меняют по мере износа. В Китае строили и другие подвесные мосты в подражание этому, но ни один из них не так велик и не оказался настолько долговечным». Китайцам известны также наплавные мосты или мосты из лодок. В провинции Чжэцзян такой мост устроен через реку в Нинбо; в Тяньцзине гораздо меньший такого же типа переброшен через Великий канал. Самой большой из известных мне – наплавной мост через северный рукав Жемчужной реки (Чжуцзяна). Он, вероятно, может соперничать с теми мостами, которые в военных целях наводил Дарий через Босфор и Дунай, или с тем знаменитым мостом, который перебросил через Геллеспонт дерзкий Ксеркс во время своей злополучной экспедиции в Европу.

 

 

Римское государство, объединявшее крупные территории с разноплеменными народами, было особенно сильно в военном, техническом и организационном отношениях, что в первую очередь отразилось на строительстве дорог и на дорожных сооружениях Рима, без которых немыслимо было существование огромного государства.
Развитием своих путей сообщения древний Рим до известной степени походил на современное государство. Он имел около 80 000 км шоссейных дорог с множеством каменных мостов. Каждый крупный город снабжался водой, и в одном только Риме было до 500 км водопроводных линий, из которых 55 км проходило по аркам акведуков.
Общественные потребности гигантского Римского государства были неизмеримо более сложны, чем потребности городов-государств древней Греции.
Новая ступень развития рабовладения характеризовалась огромным количеством рабов, занятых постройкой грандиозных государственных сооружений — акведуков, мостов и общественных зданий. Новым социальным условиям и общественным потребностям отвечала и новая техника. Для нее характерно применение больших масс бетона, укладка которого могла производиться неквалифицированными рабочими-арабами, и широкое распространение сводчатых и арочных конструкций. Однако мосты обычно строились не из бетона, а из камня.
После падения Римской империи мосты разрушались в течение столетий. В наше время сохранилось лишь около 30 римских мостов и 30 акведуков. Из них до 30 сооружений находится в Италии, до 10 — в Испании, 8 — во Франции, остальные — в Германии и Турции. Частично сохранились мосты в Африке и Азии. Римские зодчие стремились, чтобы архитектура в первую очередь отвечала государственным и общественным потребностям. Зодчие проявляли повышенный интерес к техническим и экономическим вопросам, особенно при сооружении мостов, крупный размах строительства которых требовал большого разнообразия их типов.
В художественном отношении Рим широко использовал принципы восточного и греческого зодчества.
Римская архитектура, подчеркивая в мостах утилитарные качества, простоту, крепость вместе с тем стремилась импонировать их видом, выражая в архитектурных формах величие, богатство, блеск. Чтобы достигнуть необходимого эффекта, она прибегала к приемам, усиливающим видимую мощность кладки, пользуясь рустами, крупными блоками и т. д.
От Греции была заимствована ордерная система. Придавая масштабность крупным объемам, она служила средством расчленения их. Но нередко ордер имел лишь декоративное значение.
Попытаемся проследить это на примере моста, построенного в период расцвета Рима из далматинского мрамора в Римини. В сущности, это монолитная стена, в которой вырезаны отверстия, но расположение камней, самая структура кладки зрительно придают мосту характер мощной преграды. Здесь мы имеем тонко прорисованный карниз, едва намеченные, но с большим мастерством найденные пропорции ниш и сандриков, спокойное очертание сводов, медленный ритм мощных членений. Вое это сообщает мосту величавость, торжественность и парадность, столь свойственные римским монументальным сооружениям. В архитектуре моста вместе с тем отразилось свойственное ранним римским постройкам умение вести кладку насухо из крупных каменных блоков, которые так плотно пригнаны, что трудно различить швы.
Мост в Римини — самый древний пример косого моста. Своды его косые, ибо полотно моста пересекает течение реки наискось (под углом 77°). Поэтому и план имеет вид параллелограмма, а не прямоугольника. В композиции моста налицо характерная для римской классики троечаетная симметрия. Центральная часть проезжего полотна, как в большинстве римских мостов, горизонтальна, ось симметрии моста отмечена аттиком, нагружающим средние своды, что усиливает мощь сооружения. Уклоны обоих въездов симметричны Ритуальные памятники из гранита, памятники мрамор гранит . Крайние арки меньше средних, что замедляет развитие ритма к концам моста, зажатым массивными устоями. На одном из съездов первоначально располагалась триумфальная арка.
Спокойной симметрии этого сооружения можно противопоставить редкий у римлян пример несимметричного моста в Нарни у Рима, полотно которого имело односторонний уклон. Пролет его (34 м) — один из наибольших среди римских мостов. Ползучее эллиптическое очертание второго слева свода — единственный пример подобной конструкции у римлян. Береговому же своду на противоположной стороне реки строители попытались придать ребристую конструкцию. Эта попытка — одна из первых в истории мостов — не удалась.
Широкое применение на мостах полуциркульных сводов было новой формой, введенной римской техникой. Сопоставление мощных форм сводов со спокойной гладью опор и тимпанов служило одним из главных средств воздействия на зрителя. Римские мосты, никогда не повторяясь, отличались чрезвычайным богатством композиций и разнообразием видов членений.
Надо отметить особый характер римских мостовых ансамблей, которые обычно строились на противопоставлении живописным линиям природы строго геометричных очертаний мостов с резко подчеркнутым полотном и симметричной разбивкой.
За долгий период существования «вечного города» Рима забота его жителей о городских сообщениях проявилась в постройке 9—10 мостов. Из них б действуют и сейчас. Формы их, создаваясь с многовековыми промежутками, отразили историю Рима. Многочисленные переделки мостов позволяют с достаточной полнотой проследить по изменению форм характер развития римской архитектуры.
Ансамбль мостов Рима в основном базируется на единстве материала, но в то же время вследствие разновременности постройки соседние мосты резко различаются между собой деталями.
В нескольких километрах выше Рима на Фламиниевой дороге находится мост Мулввия. Он многократно перестраивался, и только некоторые его фрагменты — древние. Силуэтом и общей разбивкой он служил, повидимому, образцом для моста Римини. Во времена раннего Рима мосты отличались простотой. В теле опор моста устраивались отверстия для пропуска паводков.
Совсем другой характер имеет следующий по течению реки мост Элия . Произведение зрелого Рима, он связан единством замысла с мавзолеем Адриана, которому служил преддверием. Чтобы рядом с мощной массой мавзолея отметить изящество моста, автор его Мессиус Рустикус подчеркнул протяженность сооружения: введя резкие вертикальные членения опор, он как бы искусственно увеличил длину моста.
Благодаря контрастному убыванию масс по высоте, трехъярусные опоры моста не кажутся громоздкими. Оригинальная ступенчатая облицовка низа опор и архивольты сводов, сильно выступающие, но тонко профилированные, отличают мост от соседних. В таких деталях уже чувствуются зачатки живописных тенденций зодчества позднего Рима.
При реставрациях XV века подвергалась перестройке надсводная часть этого моста, «чьи останки, — пишет Альберти, — я созерцал с благоговением. Здесь раньше была крыша, лежавшая на 42 мраморных колоннах с архитравом, бронзовым покрытием и удивительным убранством»
В XVII веке архитектор Бернини усилил глубинно-пространственные элементы композиции путем превращения проезжей части моста в аллею фигур, завершаемую могучим силуэтом мавзолея.
Расположенный рядом следующий по течению мост Аврелия (260 г. н. э.) построен позже всех остальных. Об его первоначальном виде трудно судить, так как в 1475 году он был значительно видоизменен при сохранении античных фундаментов. Но во всяком случае его формы явно и резко контрастируют с мостом Элия.
Один из лучших ансамблей Рима, не раз увековеченный Пиранези в его известных гравюрах и служивший образцом для последующих строителей, возник в период расцвета Рима у острова Эскулапа на Тибре после соединения этого острова с городом мостами Фабриция и Цестия.
Используя тот же мотив добавочных отверстий на опорах, как и на мосту Мильвия, строители моста Фабриция дали ему, кроме того, богатое оформление, а опоры его установили на ступенчатый пьедестал. Обработка самого острова в виде плывущего судна — римской триремы — имела прецедент в Вавилоне, но здесь она получила чисто римский размах. Ныне мост Цестия совершенно перестроен. В композиции обоих мостов широко использованы законы простых и кратных отношений, модульное начало и другие приемы, характерные для римской архитектуры.
Ансамбль этого уголка Рима завершается остатками моста Эмилия или Сенаторов, расположенного еще ниже по течению реки.
Самый древний из городских мостов, он был капитально реставрирован в эпоху Возрождения и затем разрушен наводнением 1598 года. Сохранился от него лишь (и то разрушенный) один из пяти пролетов, называемый Ротто. Но и в существующем виде он представляет большую архитектурную ценность.
Совсем не дошли до нас мосты Проба и Феодосия, а память о Триумфальном сохранилась лишь в мало убедительных рисунках. Такое большое количество мостов было исключительной роскошью для своего времени и говорит о том, что в Риме река входила органической частью в городской ансамбль.
Не менее живописны и хорошо увязаны с окружающим пейзажем мосты Соларио и Номентано на небольших речках близ Рима. Позднейшие надстройки крепостного типа свели значение этих мостов к роли второстепенных базисных частей, но зато оба сооружения послужили примерами редких в мостовом искусстве композиций объемного типа.
Римская империя, как известно, строила свое государственное могущество на эксплоатации труда рабов собственных и подвластных ей провинций.
Вполне естественно, что ее архитектура и техника оказали определенное влияние на создание композиций и форм не только мостов Рима, но и мостов отдаленнейших провинций. Однако распространение римской архитектуры и техники совмещалось с сохранением местного колорита и национальных особенностей народов, населявших эти провинции. Местный колорит и национальные особенности придавали возводимым сооружениям особую теплоту и характерность.
В этом отношении интересны античные мосты Испании, приемы работ и добротность выполнения которых находятся на высоком техническом уровне, причем местный уклад неуловимыми чертами интимности и теплоты вливается в облик сооружения.
Таков, например, мост Алькантара через реку Тахо, протекающую здесь в узкой и глубокой долине. Фоном сооружения служит чисто испанский скалистый пейзаж. Построенный Каем Юлием Лацером несколько раньше моста Элия, он является самым высоким из римских мостов. Вертикальные членения, оттеняющие высоту опор, подчеркнуты на нем сильнее, чем на мосту Элия. Такой мотив, повидимому, появился впервые в Испании. Пролеты моста гармонически убывают от середины к краям арки по фасаду выложены из двух колец. Внешнее из них, образованное выпуском тычковых камней, выступает в виде архивольта, очерченного по дуге круга. В этом приеме уже чувствуется зародыш дальнейшего развития пологих сводов.
Триумфальная арка, судя по архитектуре, — римская. Она заканчивается зубцами, вероятно, средневекового происхождения. Такое смешение стилей, не нарушая общей гармонии композиции, лишь придает ей остроту.
Большое впечатление производит мост в Саламанке, где вертикали опор также выделены во всю высоту и облицованы крупными камнями, отделанными грубой шубой. Эта отделка удачно заканчивает панораму города, как бы подводя массивный цоколь под нагромождение городских зданий.
Не меньшей живописностью отличались и другие мосты Испании.
Таковы, например, мосты в Мериде, на реке Гвадиана (самый длинный, в 780 м, из римских мостов с его 64 пролетами) и в Кордове, через реку Гвадалквивир, хорошо увязанный с силуэтом города.
В мостах, сооруженных в Римской империи, есть спокойствие, ясность, гармония. Все они — результат овладения средствами, которыми располагали римские инженеры-строители, и размаха творчества, поднимавшегося над деталями и распоряжавшегося целым.
Простота и метричность разбивки аркад соответствовали быстрым темпам работ, проводившихся в больших масштабах. Обычно использовались правильные простые формы — круг, квадрат, прямой угол. Тупые и острые углы почти не встречаются, а эллиптическое очертание попадается только в виде исключения. Следствие этого: ясность и легкое чтение схем мостов, повторение мотивов, основанное на применении системы одинаковых пролетов, своего рода стандартизация.
Сооружение мостов производилось руками наследственных корпораций, в которые входили как архитекторы, так и рабочие, ремесленники. Из подобных корпораций потом развились средневековые цехи. Этим, вероятно, и объясняется то обстоятельство, что имена авторов выдающихся сооружений дошли до нас лишь в редких случаях.
Постройка мостов велась очень часто подрядным способом, иногда легионерами, особенно со II века при императорах, преследовавших и запрещавших корпорации. Новшества в механизации работ обеспечивали быстрые темпы. Римская техника ввела много таких новых приемов работ, как кладка из квадров со швами без раствора, кладка сводов параллельными кольцами, пуццолановый бетон, впоследствии забытый, устройство мощных оснований на сваях, стандартизация при заготовке и укладке блоков и т. д.
Толщина сводов делалась не менее четырнадцатой — семнадцатой доли пролета, а быки, вследствие небольших допускаемых на основание давлений, были очень широки, доходя до половины и трети пролета и лйшь иногда до одной пятой. Это позволяло строить своды мостов последовательно один за другим. Ширина мостов достигала 8—11 м. Въезды на них делались довольно крутыми.
Многие мосты имеют триумфальные арки (Римини, Алькантара), архитектурно арки сохранились на мемориальном мосту в С.Шама. Арка, стоявшая на мосту Сент через реку Шаранту, ныне разобрана и вновь сложена на берегу реки, но уже как памятник.
В отдельных случаях, например на малоазиатском мосту в Кяхте, место арок заступают парные колонны. Останавливает внимание высота этих колонн. Она непропорционально мала по сравнению с размерами сооружения. В оформлении моста нет строгой простоты времен расцвета. Таким образом, высокая техника позднего Рима, давшая крупнейший (34,2 м) для того времени пролет и большие размеры клиньев свода, уже не находила для себя такого равноценного выражения в архитектуре, как во времена расцвета.
Скорее инженерное, чем архитектурное, значение имеют деревянные мосты римлян. В конструкции этих мостов римляне также были смелыми новаторами.
Арочный мост через Дунай, изображенный на Траяновой колонне в Риме, возведенный и описанный Аполлодором из Дамаска (возможно, одновременно с постройкой моста Алькантара), послужил в дальнейшем образцом для современных сквозных арочных конструкций. По Дион Кассию, он имел 20 пролетов по 35 м, бетонные опоры и общую длину до 1 км.
Все мосты Рима были сначала деревянными. Известно, что Палладио, Скамоцци, Альберти, затем Ронделе и ряд других реставраторов восстанавливали конструкцию деревянного балочного моста через Рейн, построенного и описанного Цезарем. В римскую эпоху нередко применялись и деревянные понтонные мосты, известные, как указывалось, еще в глубокой древности (переход Дария через Геллеспонт и т. д.).
Ими часто пользовались для архитектурного оформления празднеств. Так, при Калигуле через залив из Бай в Путеолы был построен мост на двух рядах судов длиной в три с половиной римских мили. Он был покрыт слоем земли, на нем располагалось несколько гостиниц, был устроен водопровод. Здесь происходили военные состязания, пиршества и т. п.

Поделиться с друзьями:

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.