1.1. Три способа рассмотрения Мира и человека. Существует множество классификаций, упорядочивающих огромный массив психотехник, но для нашей темы, в первую очередь, представляет интерес разбиение всего психотехнического корпуса на три основных типа в зависимости от того, какое фундаментальное представление о себе и Мире лежит в их основе.
Есть три способа рассмотрения Мира и себя: Мир (и человек) как машина; Мир (и человек) как организм; Мир (и человек) как воля. Люди, движения, идеологии различаются по этому критерию.
Эти различия – различия метафизических рас. Независимо от того, в какой профессиональной области работает человек, какую идеологию он разделяет и к какому вероучению себя причисляет, его метафизическая принадлежность проявляется в стилистике его рассуждений и поступков и продуктах его творчества.
Современный технологический мир знает только одну реальность – реальность машины, механизма. Метафорой его является процесс сборки-разборки. Собираются дома, компьютеры, ядерные реакторы, ракеты, программы, тексты, видеофильмы. Окружающий мир, живой организм и человеческое сознание рассматриваются как составленные из отдельных элементов, на которые их можно разложить (реально или концептуально) и опять собрать заново. Элементы связаны с другими элементами функциональными зависимостями. Жесткими, детерминированными или вероятностными, статистическими – неважно, главное – их функциональная, машинная взаимосвязь.
Такое строение Мира и его частей полностью описывается линейно-дискретными языками, отражающими и порождающими процессы сборки-разборки. Конструкции собираются последовательно из отдельных, привнесенных извне и независимых друг от друга элементов, и язык составлен из таких же цепочек отдельных (и сливающихся в единый целостный текст лишь в нашем сознании) слов.
Язык и машинные технологии и отражают и формируют дискурсивное мышление: машинный технологический мир и процесс рафинирования дискурсивного мышления взаимообусловлены. Всякий раз, когда мышление продуцирует абстракцию закона, оно требует его подтверждения вопреки видимым обстоятельствам. Видимость приводится в соответствие с законами в рафинированных условиях лаборатории, где устраняются все компоненты реальной среды, препятствующие реализации интеллектуальной абстракции, и где мышление может беспрепятственно выделить соответствующие ему составляющие Мира. С этого момента лаборатория становится проекцией интеллектуального процесса.
В свою очередь, научная лаборатория превращается в прообраз технологической среды, которая по сути дела есть та же самая лаборатория, но только большая по размерам и сложности и воспроизводящая себя во множестве экземпляров. Как только такая лаборатория создана, возникает техническая среда как проекция интеллектуальной абстракции и появляются условия для трансляции в эту среду любых замыслов, отражающих структуру интеллектуального процесса.
Средства управления процессами, рожденные в рафинированной технической среде, переносятся и на естественные процессы. Но естественные процессы, как правило, организмичны по своей природе, и потому нужно упростить их, сделать менее мощными, чем машинные технологии, выявить в организмических процессах механические, дискретные аспекты, оставить в процессе только управляемую линейно-дискретным мышлением генерологическую составляющую, произвести не концептуальную, а реальную редукцию, низвести до подобия машины и тем самым сделать организм управляемым подобно машине.
Для того, чтобы управлять миром как машиной необходимо установить связь между дискретными аспектами управляемого процесса и дискретными элементами психики. Для этого и существует посредник – знаковая среда, язык, в котором формулируются управляющие воздействия, инструкции. Знаковая среда должна быть организована так, чтобы соответствовать с одной стороны дискретным организованностям и процедурам мыслительного процесса, а с другой – элементам и процедурам в технической среде. Этому и соответствует линейно-дискретная структура языка, отражающая и линейно-дискретные аспекты мышления, и дискретный характер технической среды.
Так строится Мир-Машина. Он не нуждается в одушевленной жизни, в нем есть только рационально сформулированные законы природы и все, что есть в Мире, должно быть истолковано, как проявление этих (или вновь открытых) законов. И все, что можно создать в Мире, должно созидаться на их основе. Бог этого Мира – абстрактный закон.
Но есть и другой образ Мира – Мир как организм[2]. Если механическое подчиняется законам, то живое имеет судьбу. Если в машине можно до бесконечности менять отдельные части, сколь угодно продлевая ее существование, то организм подчинен роковым циклам, он рождается, растет, дифференцируется и движется к смерти. Организм целостен, принципиально неразложим на части и движется к заложенному в его природе результату. Вселенная с этой точки зрения представляется живым организмом, а Бог – всего лишь душа этого организма. Организмическая идеология – это идеология космизма.
Организмические технологии еще не появились. Организмичной остается лишь жизнь растений, животных, этносов, цивилизаций, языков. Организмические технологии - не технологии строительства, а технологии выращивания[3]. Они требуют осознания и экспликации в описании тех аспектов, которые хотя и были основой создания дискретных по своей природе способов описания Мира и предписания действий по сборке механизмов и организации деятельности, но не получали зримого выражения в языке. Организмические технологии станут реальностью, когда будут построены языки, содержащие зримые выражения фоновых характеристик (парсических аспектов, говоря языком тоталлогии) системы, подлежащей управлению, и свойства целостности, тщательно изгоняемых из мира машинных технологий (и успешно изгнанных в мире информационных технологий).
Мир-как-механизм и Мир-как-организм находятся в иерархических отношениях. Сам мир машинных технологий, технологий сборки-разборки возможен лишь потому, что мыслительные дискретные модели погружены в континуальную организмическую среду создающего их сознания. Предусловием эффективности дискретизирующей редукции служит прямо противоположное начало – организмическое. Машину произвести может только организм. Управлять же организмическими процессами может лишь та инстанция, которая находится над организмичеким миром – воля. Организмические технологии, применимые к живым объектам, ориентированы не на то, чтобы сделать организм слабее машинных моделей, а на доведение структур сознания до уровня организма. Но надстроиться над организмическими процессами может только воля.
Мир-как-воля – иной, третий взгляд на Реальность. Для воли не существует законов, циклов и судьбы. Все (принципиально) управляемо. Высшей ценностью является осознанность и свобода. Реалии Мира не собираются из элементов, не выращиваются из семени, а представляют собой развертывание волевого намерения. Воля может подчинить себе течение организмических процессов, делая их осознанными, интроецируя их в сознание. В Мире-как-воля идут постоянные творческие процессы и только в таком мире существует Бог-Творец, находящийся над материальной Вселенной и создающий ее, и сознательные существа, наделенные свободой воли.
Волевые технологии столь же радикально отличаются от организмических, как последние от машинных. С точки зрения обитателей механического и организмического миров, в них есть что-то магическое. Этот взгляд проистекает из использования тех сторон сознания, которые не культивируются (и в силу этого, не выявляются и не осознаются) современным человеком. Основой их являются процессы развертывания волевых намерений в различных средах. Если результатом машинных технологий является создание механизмов, извлечение и накопление энергии и производство стабильных продуктов, результатом организмических – управление развитием организмических объектов (в том числе и развитием по траекториям, не предусмотренным для них природой), то результат волевых технологий – создание жизнеспособных организмических объектов. Но таких технологий нет пока даже в проекте. Единственное отражение этих будущих технологий мы находим в волевых психотехниках, которые начинают активно разрабатываться в последнее время.
Эти три возможности видения Мира и работы с Миром иерархичным образом связываются между собой по мере извлечения и фиксации в языке подразумеваемых, но невысказанных аспектов. Механизм, организм, воля – не равноценные описания Мира. Они образуют иерархию вложенности, подобно матрешке. Мир-как-механизм – это усмотрение в Мире только дискретных составляющих и функциональных зависимостей. В Мире-как-организме в описание добавляются свойство целостности и фоновые характеристики систем, добавляются, не отрицая механических качеств. Мир-как-воля возникает, когда к предыдущим формам описания подключаются чистые смыслы и свободная (т.е., парадоксально соединяющая в себе спонтанность и целенаправленность) активность. Мир-как-воля включает в себя и организмическую, и механическую картины Мира и потому способен их порождать.
Для того, чтобы стать адептом той или иной Картины Мира, нужно пробудить и культивировать в своей душе такие же аспекты. Присутствуют ли они в любой душе – это еще вопрос. Люди явно делятся на метафизические породы в зависимости от того, каким им видится Мир. Преодоление своей природы означает трансформацию «Я» более глубокую, чем личностная трансформация. И это два различных пути – выявить свою природу и следовать ей, или преодолеть и изменить ее.
1.2.Психотехнические стратегии. Можно представить себе по меньшей мере три стратегии работы с сознанием. Мы их будем в дальнейшем ассоциировать с тремя архетипическими цветами, характеризующими человеческое сознание – с красным, белым и черным цветами.
Одна из них – это «красная» стратегия преобразования одних организованностей сознания в другие. Ее можно назвать «стратегией жизни». Есть лишь то, что явлено, и эти явленности, живые формы, организмические процессы нужно превратить в более совершенные.
Другая, «белая», стратегия - «растворение» организованностей в чистом сознании. Тогда организованности сознания рассматриваются не как развернутые структуры «Я», а как «смутности», скрывающие истинную природу сознания и подлежащие растворению. Это традиционная стратегия, в ее основе лежит переживание и представление о сознании как субстанции. Квинтэссенция «белой» стратегии - знаменитый афоризм Патанджали yogašcittavŗittinirrodhah, который может быть переведен и как «Йога есть растворение смутностей сознания». Организованности сознания по отношению к сознанию как таковому, к «сознанию как субстанции» воспринимаются как «непрозрачности», «смутности», и их растворение, ликвидация означает переход к ясному и прозрачному сознанию. Различия между «белой» и «красной» стратегиями – различие радикальной свободы и компромиссной прагматики.
И, наконец, третья стратегия – стратегия прямой реализации волевого намерения. Эта стратегия полностью противоположна стратегии йоги. Это уже не растворение содержаний сознания в чистом сознании, а наоборот – техника развертывания чистых смыслов сознания, «санскар» в проявленные организованные формы, техника формирования новых организованностей сознания.
Если стержнем работа становится волюнтаристская стратегия, то и все остальные формы психотехнической работы остаются доступными для осознающего себя существа. «Красная» стратегия определяется текущими потребностями. При осуществлении «белой» стратегии управление передается сакральному учению. И только «черная» стратегия апеллирует к сердцевине человеческого сознания – к инстанции «Я», которая совмещает в себе аспект чистого наблюдения и аспект свободной воли. Другие стратегии становятся лишь полем реализации «черной» стратегии.
1.3. Три типа психотехник. Весь массив современных психотехник также легко разбивается на три типа – на механические, организмические и волевые психотехники. Волевые психотехники составляют основу практики активизации сознания, но они являются лишь небольшой частью корпуса существующих и боле древних техник.
Психотехники механического, машинного ряда. Как правило, именно эти психотехники, построенные по принципу «стимул – реакция», называются манипулятивными. Они опираются на представление об определенных законах, управляющих психической жизнью и причинно-следственных связях между стимулами и событиями психической жизни. К ним можно, безусловно, отнести НЛП, эриксоновский гипноз, большую часть соционических методик и близкие к ним техники. Их механичность позволяет достичь четко описанного и заданного инструктором состояния или изменения, но отнюдь не личностных трансформаций, поэтому они оставляют след в сознании лишь в виде воспоминаний о происшедшем.
Результат планируется субъектом воздействия и им же осознанно контролируется ход преобразования одних организованностей сознания в другие вне осознанного контроля объекта воздействия. Они работают не самым лучшим образом, поскольку организмическая и волевая составляющие психики вносят некоторую неопределенность в получаемый результат. Как правило, их эффективность повышается, когда объект воздействия знает «язык», на котором производится воздействие. Субъект воздействия (инструктор, компьютерная программа или видеозапись) четко отделен от объекта – пациента или клиента. Субъективные переживания клиента обычно формулируются так: «со мной что-то сделали»
Организмические (синергетические) психотехники. Это техники,провоцирующие процесс, ведущий к желательному результату.Под желательным результатом в этом случае понимаются отнюдь не четко заданные параметры грядущего изменения. Организмические техники рассчитаны на получение приемлемого результата, органичного именно для этого, конкретного человека. Инструктор выступает не в роли субъекта воздействия, а, скорее, провокатора внутренних процессов, он должен только помочь достигнуть состояния высокой спонтанности и сформировать в сознании аттрактор, обеспечивающий протекание процесса в заданном направлении. Большинство трансперсональных техник (например, голотропное и свободное дыхание, использование психотомиметиков в рамках организованных процедур и т.д.) относится именно к этой категории.
Организмические психотехники нацелены на личностные изменения. Полноценной техникой этого ряда мы можем считать лишь технику, приводящую к стойким личностным изменениям – открытию в себе новых качеств, изменению взгляда на себя и мир, избавлению от внутренних конфликтов и т.д. В отличие от предыдущего типа, процессы, инициируемые организмическими психотехниками, переживаются не как навязанные извне, а как собственные, хотя и спонтанные, изменения: «во мне нечто произошло».
Волевые психотехники основаны на прямом волевом действии - развертывании волевого намерения. Техники этого рода начали разрабатываться сравнительно недавно, хотя у них есть аналоги в традиционных культурах – некоторые формы йоги, часть буддийских психотехник и т.д. В отличие от организмических техник, весь процесс достижения результата находится под полным сознательным контролем – практикующий сам проводит психотехнические процедуры в поле собственного сознания, полностью осознавая и контролируя свои действия. Последствия применения волевых психотехник могут выходить за рамки изменений индивидуальной психики и преобразования собственного тела, но начальное звено волевых психотехник находится в сознании субъекта. Волевое управление может осуществляться вопреки действию тех или иных законов и вопреки наличию аттрактора в поле сознания. Главное условие – формирование особого состояния. «состояния пробужденной воли». Человек, производящий акт волевой регуляции, может сказать «я это сделал».
Волевые техники – основные в корпусе психонетических психотехник. Разберем их подробнее.