Относимость и допустимость доказательств

Доказательства в уголовном процессе обязательно должны содержать в себе какие-либо сведения, имеющие значение для правильного разрешения дела. Они должны обладать свойством относимости.

Относимость доказательств является обязательным свойством сведений, проявляющееся в их возможной связи с исследуемым в уголовном процессе происшествием.

Относимость доказательства, по мнению Н.А.Громова, есть его пригодность устанавливать факт, входящий в предмет доказывания. Иными словами, относимость доказательства означает логическую связь получен­ных сведений с тем, что необходимо установить по конкретному делу, что­бы правильно его разрешить[11] .

Часть 2 ст. 50 Конституции РФ[12] запрещает использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Однако многие процессуалисты считают вредным формальный подход к исключению доказательств без учета характера нарушения. Следует отметить отсутствие единства научных взглядов не только на классификацию нарушений, но и на саму возможность использования доказательств, полученных с нарушением закона[13] .

Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение или обвинительный акт (ч. 3 ст. 88 УПК РФ), не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также исследоваться и использоваться в ходе судебного разбирательства (ч. 5 ст. 235 УПК РФ).

Допустимость доказательств означает их соответствие нормам нравственности, истинности, а равно требованиям закона относительно источника, способа собирания и вовлечения в уголовный процесс сведений[14] .

Со дня введения в действие нового УПК РФ прошло немало времени, но полемика, вызванная содержанием нормы, определяющей критерии недопустимости доказательств, продолжается до сих пор. Это реакция юристов на несовершенство закона, породившее ряд проблем в правоприменительной практике.

Несмотря на различные точки зрения, очевидно, что положения ст. 75 УПК РФ нуждаются в приведении их в соответствие между собой и другими нормами уголовно-процессуального закона, а также с Конституцией РФ. Пока этого не произошло, вопрос о допустимости доказательств должен решаться в строгом соответствии с ныне действующим законодательством на основе принципа равноправия сторон обвинения и защиты.

В связи с рассматриваемой проблемой нельзя не согласиться с мнением В. Балакшина о том, что вытекающая из п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК "асимметрия" правил оценки доказательств является худшим вариантом "асимметрии" этих правил[15] . Такая точка зрения справедлива, поскольку указанная норма, во-первых, вступает в противоречие с ч. 1 той же статьи УПК, определяющей недопустимые доказательства как доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона. Во-вторых, п. 1 ч. 2 ст. 75 ставит в неравное положение стороны защиты и обвинения, ущемляя права последней, создавая тем самым своего рода "асимметрию" прав участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения и защиты. Это проявляется в том, что показания, данные подозреваемым или обвиняемым на допросах, произведенных в соответствии с требованиями УПК РФ, но в отсутствие защитника, включая случаи отказа от него, и не подтвержденные ими в суде, признаются недопустимыми доказательствами. Иначе говоря, доказательства, добросовестно полученные в соответствии с требованиями закона, признаются недопустимыми только потому, что во время допроса отсутствовал защитник, от которого подозреваемый, обвиняемый отказался, реализуя свое право, предоставленное ему ст. 52 УПК РФ.

В то же время доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, но свидетельствующие в пользу обвиняемого, предлагается признавать допустимыми доказательствами на том основании, что обвиняемый не должен страдать из-за нарушения органом уголовного преследования требований закона[16] . Столь полярный подход к оценке доказательств представляется неверным, поскольку он противоречит требованию ч. 1 ст. 75 УПК РФ о том, что недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут использоваться для доказывания любого из обстоятельств, подлежащих доказыванию, в том числе обстоятельств, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания (п. 7 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). Кроме того, необходимо иметь в виду, что обвиняемый защищен презумпцией невиновности, гарантированной ему Конституцией, поэтому искусственное создание каких-либо дополнительных "гарантий", тем более ценой нарушения требований закона, недопустимо. При этом следует также учитывать, что потерпевший в силу действия п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ обречен "страдать" даже в том случае, если доказательства, изобличающие виновного, получены в соответствии с требованиями закона. Такое положение противоречит ч. 4 ст. 15 УПК РФ, согласно которой стороны обвинения и защиты равноправны перед судом, и не соответствует ст. 45 Конституции РФ, гарантирующей каждому гражданину государственную защиту его прав и свобод. Вытекающая из нынешней редакции ст. 75 УПК РФ "асимметрия" правил оценки доказательств, а соответственно и прав сторон уголовного судопроизводства, нуждается в незамедлительном устранении законодательным путем. Все представленные сторонами доказательства, полученные в соответствии с уголовно-процессуальным законом, на равных для сторон условиях должны признаваться допустимыми, исследоваться судом в полном объеме и оцениваться в совокупности на основе установленного ст. 17 УПК РФ принципа свободы оценки доказательств.

К сожалению, существующее ныне положение усугубляется тем, что в судебной практике в последнее время отмечается тенденция признания недопустимыми доказательствами не только показаний подозреваемого, обвиняемого, данных в отсутствие защитника на допросах и не подтвержденных ими в суде, но и протоколов следственных действий - очных ставок, следственных экспериментов, проверок показаний на месте, выполненных в отсутствие защитника по причине отказа от него в соответствии со ст. 52 УПК РФ.

С такой позицией согласиться нельзя, поскольку она противоречит закону и тоже является проявлением "асимметрии" прав сторон обвинения и защиты. Данная позиция, укореняющаяся в судебной практике, по мнению А.Анисимова, результат неверного, необоснованно широкого толкования таких понятий, как "показания подозреваемого" и "показания обвиняемого"[17] . Чтобы убедиться в правомерности этого довода, достаточно проанализировать содержание п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ в сравнении с нормами, определяющими вышеуказанные понятия.

Согласно п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, к недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде.

Статья 76 УПК РФ показания подозреваемого определяет как сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства в соответствии с требованиями ст. ст. 187 - 190 УПК РФ.

В ст. 77 УПК РФ установлено, что показания обвиняемого - сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в соответствии с требованиями ст. ст. 173, 174, 187 - 190 и 275 УПК РФ.

Эти сведения отражаются в протоколе допроса, составленном в соответствии со ст. 190 УПК РФ.

Следовательно, показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства, - это сведения, полученные от них на допросе, а не в ходе какого-либо иного следственного действия. Сведения же, сообщенные подозреваемым, обвиняемым, например, в ходе очной ставки, следственного эксперимента, проверки показаний на месте, осмотра, выемки, показаниями в том смысле, в котором их определяет закон, не являются и отражаются в протоколах указанных следственных действий.

Справедливость такого вывода подтверждается ст. 74 УПК РФ, определяющей понятие доказательств по уголовному делу: согласно ч. 2 указанной статьи показания подозреваемого, обвиняемого выделены в отдельный вид доказательств (п. 1), а протоколы следственных действий - в другой (п. 5). Поэтому нельзя распространять положения п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ на иные, кроме допроса, следственные действия, выполненные в отсутствие защитника, если подозреваемый, обвиняемый отказался от защитника и отказ оформлен надлежащим образом.

Вместе с тем, поскольку указанная норма (п. 1 ч. 2 ст. 75) действует, необходимо учитывать, что такие следственные действия, как очная ставка, следственный эксперимент, проверка показаний на месте, производны от сведений, сообщенных подозреваемым, обвиняемым на допросе. Поэтому протоколы указанных следственных действий следует признавать недопустимыми доказательствами, если допрос был произведен в отсутствие защитника. Следует согласиться с мнением А.Анисимова, который полагает, что, если подозреваемый, обвиняемый допрошен с участием защитника, то последующие следственные действия, выполненные в его отсутствие, будут являться недопустимыми доказательствами лишь при наличии одного из следующих условий или их совокупности:

1) следственное действие выполнено с нарушением требований уголовно-процессуального закона;

2) в нарушение ч. 1 ст. 52 УПК отказ от защитника не оформлен надлежащим образом, т.е. не заявлен в письменном виде либо не отражен в протоколе соответствующего следственного действия[18] .

Причем, учитывая возможность последующего сообщения о вынужденном характере отказа от защитника, отказ, в подтверждение его добровольности, должен быть засвидетельствован подписью защитника в письменном заявлении подозреваемого, обвиняемого или в протоколе соответствующего следственного действия..

С практической точки зрения, для обеспечения допустимости производных от допроса доказательств подозреваемый, обвиняемый должен допрашиваться, как правило, с участием защитника. При этом следует руководствоваться положениями ч. 2 ст. 52 УПК РФ о том, что отказ от защитника не обязателен для дознавателя и следователя. В этом случае, при соблюдении вышеуказанных условий, последующие следственные действия, выполненные в отсутствие защитника, будут являться допустимыми доказательствами.

Особого внимания заслуживает явка с повинной. Согласно ст. 142 УПК РФ заявление о явке с повинной - это добровольное сообщение лица о совершенном им преступлении. Заявление может быть сделано как в письменном, так и в устном виде. Устное заявление принимается и заносится в протокол в порядке, установленном ч. 3 ст. 141 УПК РФ.

Заявление о явке с повинной, сделанное лицом в отсутствие защитника, но полученное с соблюдением требования ст. 142 УПК РФ, должно признаваться допустимым доказательством, так как лицо заявляет о совершенном им преступлении, а не дает показания в качестве подозреваемого или обвиняемого. Если потом лицо заявит о самооговоре, вопрос о допустимости явки с повинной как доказательства должен решаться на основе ее правовой оценки в совокупности с другими доказательствами.

Поиск по сайту: