Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

А правда переходит в поколенья

СМЕРТЬ УНИВЕРСИТЕТА

 

Наружный блеск рассчитан на мгновенье,

А правда переходит в поколенья.

И. В. Гёте

 

Наверно, именно там всё и началось — в душной и скучно обставленной аудитории, одной из тех, что выменивает время молодых людей на сотни ненужных лекций, на сотни ненужных слов. И хотя наши идеалы начали рушиться, нас не покидала надежда на интеллектуальность университетской среды: мы хотели верить, что кризис умов — явление локальное, что дальше-то, дальше мы отыщем маяк просвещения. Но последующий опыт взаимодействия с университетской средой окончательно убедил нас в том, что здесь — рассадник антиинтеллектуальности, осиное гнездо поверхностно-цитатного мышления, колыбель щёголей от гаджетов и шмоток, чьи филологические способности замкнулись на "бэк-мэк, чё за тёлку вчера видел". И лишь единицы пробивались лучом света в тёмном царстве — умные, успешные, глубокие люди, преподаватели, те, кто восхищает, те, кто вдохновляет. Но они, как и мы, страдали от нехватки интеллектуального кислорода.

 

Верхи университетской администрации велеречиво пропагандировали единение студенческой массы. Пиар-ход с флагман-фразой "очень неплохой университет" вызывал сомнительные чувствительности в подкорке мозга. Концертные программы танцующе-поющей легкомысленности множились. В то время как меньшинство недоумевало: кого воспитывает высшее учебное заведение — элиту общества или поверхностных активистов, чьи жизненные ориентиры простираются не дальше незамысловатых постулатов народной философии и лозунгов ультрапозитивизма типа "эгей! ты активный? тогда приходи к нам и всё будет хорошо! две тысячи смайлов". И всё бы ничего, да только инновационность университета запнулась на айфонистом понтовстве студентов и административной "показухе", как однажды выразился наш глава в интервью "Ставропольской правде", говоря о том, что для "работы по-новому" требуется "психологический переход". Миссия, цели и стратегия, обрамлённые рамкой, ничего не значат. Это не переход. Главное — головы. А в них, как говорил Булгаков, разруха. И пока не произойдет перехода на уровне сознания, пока темой для разговоров будут оставаться платье прошедшей мимо красотки, ближайшая вечеринка и посаженные, черт их дери, приорытеты, всё останется как есть: поверхностно и показушно.

 

Передо мной — та самая аудитория, душная и скучно обставленная. Через десять минут здесь состоится публичное чтение докладов по экономике в рамках "Молодой науки". Я стою на пороге, в руках у меня — инновационная штудия на неизведанную тему, вокруг меня — полный возможностей мир, внутри меня — надежды, которых спустя полчаса не станет. Но сейчас, сделав глубокий вдох, в котором иной угадает юношескую восторженность, я переступаю порог уже наполнившейся студентами и преподавателями аудитории. Чтение начинается. Первый докладчик становится за кафедру, оглашает тему, и в последующие несколько минут его глаза ни разу не оторвутся от распечатанной макулатуры. Да, есть те, кому сложно говорить из головы даже на хорошо знакомую тему. Набоков был таким, Пруст. Но наш докладчик один из тех, чьи филологические способности замкнулись на "бэк-мэк, чё за...", ну вы помните. Ему не нужна наука — ему нужен зачет, ему нужно подмазаться к преподавателю, ему нужно слизать с интернета вшивый рефератик.

 

Позже я пойму, что вся "Молодая наука" — круговорот лицемеров, нуждающихся в лёгком зачёте. Но сейчас я задаю вопрос первому докладчику по его теме, он молчит. Несколько секунд — и член комиссии благодарит его, он садится. Нет нужды описывать здесь ту последовательность механических чтецов, что конвейерным образом сменялись за кафедрой. Скажу лишь, что зловонный академизм поднимаемых тем — от коррупции, минуя скучнейшие статистические данные, до бухучёта — никак не вязался с инновационной политикой университета. В сотый раз подискутировать на тему того, что в России берут взятки, — это не инновативно, это стагнация ума. В общем, когда я стал за кафедру и начал говорить, меня слушали будто еретика. Потому что я позволил себе роскошь — помыслил инновационно. Вместо традиционных тем, со старческим причмокиванием смакуемых в академической среде, мой доклад вырывал экономику из русла привычной проблематики и помещал её в контекст современности. Студенты недоумевали. Члены комиссии скучали. И лишь один преподаватель вступил со мной в дискуссию. Потому что для него было в новинку то, о чем я говорил. То есть вообще в новинку. А говорил я о нашей эпохе. О наших умах. О нашем будущем. Об угрозе интеллекту. И уже тогда я понял: если преподаватель под конец своей карьеры не осознаёт эпохи, это не инновативно, это стагнация ума.

 

Не хотелось бы приводить здесь в качестве аргумента популярную басню о том, что многие успешные люди бросали университет. Просто расскажу о том, как наши знания смывают в унитаз. Буквально. Однажды я зашёл в помещение, разновидности которого обычно разделяются на мужские и женские. На подоконнике лежал разодранный в клочья сборник той самой многострадальной «Молодой науки». Сборник заменял предмет, разновидности которого обычно разделяются на мягкие и жёсткие. Я тут же вышел, мысленно смахивая слезу. С того дня в науку, а тем более молодую, я не совался. Заранее предполагаю нападки тех, кто посчитает эксплуатацией извлечение аргументационной выгоды из этого единичного, частного случая. Но я также заранее предполагаю, что читатель окажется достаточно адекватным, чтобы понять, что не извлечь выгоды из этого случая было бы глупо.

 

Конечно, критикуемые здесь рефераты, статьи, курсовые, слизанные с интернета, — это так же скучно, как и коррупция. Проблема в другом. В том, что от ограниченного мышления одних страдают другие. Опыт показывает – когда учащийся оказывается достаточно мыслящим, чтобы написать исключительно свой материал, он сталкивается со знаменитым обвинением: «Это не ты написал». Рать недоумков формирует у преподавателей убеждённость в неэрудированности студента. Известны эпизоды, когда преподаватель роняет на лекции какое-нибудь энциклопедическое слово, а потом начинает оправдываться: «Ой, а вы, наверно, и не знаете что это такое…». И отделить семена от плевел уже не представляется возможным. Кто умён, а кто умён лишь для того, чтобы казаться умным? Какой университет лучший в стране и мире, а какой университет лучший только в том, чтобы казаться лучшим? Но на самом деле всё намного глубже. Университет, за вычетом местоимения «наш», - это пример, когда изъяны отдельных элементов меркнут на фоне безупречного имиджа, выработанного бюрократическими и пиар-технологиями. Человек всегда прикрывает внутреннюю пустоту пёстрыми одеждами. Здесь та же схема. Однако имидж-политика университета не ведает, что покрывает. В этом её парадоксальность. Под крылом имиджа ютятся тысячи несовершенных детёнышей. А если быть точным – пять с половиной тысяч. Границы между действительной интеллектуальностью и распиаренной профанацией стёрлись. К чему отнести наш университет – решать не мне. Мы уже пережили смерть бога, смерть автора, смерть искусства. Сейчас переживаем смерть университета. Впереди нас ждёт смерть интеллекта. И дай бог, чтобы мы были к этому готовы.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.