Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

АРГУМЕНТ РАЦИОНАЛЬНОСТИ



Чтобы решить, существует или не существует Бог, мы должны обратиться к нашему уму, нашему разуму. Он является средством, которое мы считаем подходящим для выполнения этой задачи. Признание способности разума решить, существует Бог или нет, является обязательным предположением любого аргумента в пользу или против существования Бога. Но это предположение означает на самом деле гораздо большее, чем может показаться на первый взгляд. Предположим, что вам надо определить рост населения страны по последней переписи. Вы закладываете программу в компьютер для анализа отдельных данных и приходите к какому-то выводу. Точность связи данных с выводом определяется исключительно тем, как вы программируете компьютер. Непродуманная программа даст, в лучшем случае, ненадежные результаты. Уверенность в способности компьютера обрабатывать данные является, в конечном счете, уверенностью в компьютерной программе и, отсюда, в программисте. Если большой группе обезьян дать личные компьютеры, то вполне возможно (даже в самой малейшей степени!), что при наличии достаточного времени и достаточного количества обезьян одна из них составила бы программу, которая могла бы надежно обработать эти данные. Но все же это весьма маловероятно. Хорошая программа требует хорошего программиста.

Такую же ситуацию мы имеем с человеческим разумом. Не слишком настаивая на сходстве между умом и компьютером, все же отметим, что в чем-то они похожи - в способности обработать данные для получения определенного вывода. Но на каком же основании мы доверяем разуму эту работу? Очевидно, что все наше знание зависит от обоснованности нашего интеллектуального процесса, и любые элементы иррациональности на любой стадии этого процесса могут потенциально нарушить его. Может быть, человеческий разум появился случайно, вследствие слепых сил эволюции, точно так же, как группа обезьян могла бы составить компьютерную программу. Либо же мы можем предположить, что за нашим разумом лежит разум кого-то другого, точно так же, как за хорошей компьютерной программой лежит человеческий интеллект. Выше мы сказали, что христианское понимание человеческой природы предполагает неразрывность между Богом и нами, и то, что верно в области нравственности, так же верно и в области рациональности. Человеческая рациональность происходит от Божественной рациональности, и ее способность понять природу является отражением того, что она была сотворена рациональным Богом.

И надо еще раз подчеркнуть, что это не доказывает существования Бога, а просто показывает, что христианское понимание основы рациональности позволяет нам анализировать то, что мы знаем по опыту. Оно предполагает, но не решает поставленную задачу.

АРГУМЕНТ ЖЕЛАНИЯ

Большинство из нас знает по личному опыту, что значит желать чего-то, что требует удовлетворения. Мы все знаем чувство голода, которое соответствует психологической потребности в нас самих и тому, что объективно находится вне нас (пища). Чувство жажды - это то же самое: что-то естественное в нас указывает на потребность, которая может быть удовлетворена внешней субстанцией (водой). То же самое можно сказать и о сексуальном желании. Все эти желания в нас соответствуют реальной человеческой потребности, которая может быть удовлетворена. Само наше выживание зависит от этих желаний и от того, что может удовлетворить их. Оно отражает нашу физиологическую структуру, показывает, как мы построены.

Большинство людей знает особое, глубокое желание, которое трудно выразить словами. Может быть, лучше всего его описал Льюис в своей знаменитой проповеди "Бремя славы". Это глубокое желание чего-то, что ни один конечный объект не может удовлетворить: это духовное беспокойство, желание бессмертия, поиск смысла. Мы могли бы продлить этот перечень дальше. Большинство же из нас знает это основное чувство, даже если его трудно выразить словами. Это чувство духовной пустоты, осознание, что физические вещи не могут удовлетворить все наше существо. Это чувство хорошо известно многим, и экзистенциалисты приклеили ему довольно неудачный ярлык "выброшенность". Мы как бы все находимся в "дальней стороне" (Лк.15.13), отрезанные от радости, которую никогда реально не знали, но которую как бы помним. Это подобно эху тона, который мы никогда практически не слышали, или вести из страны, в которой никогда не были, и все же как бы уже знаем ее. Но на что же направлено это желание?

Конечно, можно возразить, что оно ни на что не направлено, а просто является продуктом эволюции. В ответ можно сказать, что это означало бы отвергнуть или обесценить огромное число человеческих эмоций. Христиане говорят, что это глубокое желание в человеческой природе является следствием нашего сотворения. Мы сотворены по образу Божию с данной нам возможностью связаться с Богом; и это духовное желание в нас указывает на отсутствие этой связи. Как сказал Паскаль, "в нас существует пропасть между Богом и нами", пропасть, которая реально существует, и заполнить которую не может никто, кроме Бога. Как голод свидетельствует о потребности в пище, так и эти духовные желания в нас свидетельствуют о потребности в Боге. Всю силу этой потребности хорошо знают христиане, которые действительно считают невозможным представить себе жизнь без Бога. Без Бога была бы такая огромная пустота, нищета в человеческом существовании, что жизнь едва ли имела бы смысл. Но даже и для нехристианина должна быть понятна сила этой потребности. Если мы не хотим обесценить наши переживания, мы должны спросить, что же означает эта духовная пустота. Может быть, она ничего не означает или не является важной; а может быть, она свидетельствует о реальной потребности, которую никто иной не может удовлетворить, кроме как живой Бог; может быть, она свидетельствует о нашем духовном отечестве, "дальней стороне", в которой мы призваны жить.

Здесь надо отметить, что Священное Писание часто сравнивает познание Бога с удовлетворением физических потребностей. "Вкусите, и увидите, как благ Господь", - говорит псалмопевец (Пс.33.9). Иисус Христос часто называется "хлебом жизни" или "живой водой". "Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда" (Ин. 6.35); "А кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек" (Ин.4.14). Осознание духовного голода или жажды, по аналогии с физическим голодом и жаждой, ставит вопрос о возможности удовлетворения этого голода и жажды. И христианин заявляет, что они могут быть с избытком удовлетворены через встречу с живым Богом.

И надо снова подчеркнуть, что такой аргумент только предполагает, но не утверждает. Однако здесь, как и в отношении других двух аргументов, надо заметить, что наше христианское понимание Бога и нас самих связано с личным опытом. Вера освещает опыт и, в свою очередь, утверждается опытом. Христианская религия считает наши опыты потребностью вступить в связь с Богом и заявляет, что эта связь реально возможна через смерть и воскресение Иисуса Христа.

Для чего же тогда выдвигать такие аргументы, которые только предполагают, но не доказывают, существование Бога? В конечном счете, единственным убедительным доказательством является встреча и связь с Богом, как с реальностью. Приведем два примера одной и той же ситуации на небе, один из которых возьмем из Нового Завета, а другой из астрономии.

Даже самый поверхностный читатель Нового Завета и практически каждый, кто посылает и получает рождественские открытки, знает, что вскоре после рождения Иисуса к Нему пришли мудрецы, таинственные волхвы с востока (Мф.2.1-12). (Мы точно не знаем, сколько их было, даже если традиционно считается, что их было трое. Точно же мы знаем, что они принесли три дара (Мф.2.11), и мы всегда думаем, что каждый принес по одному!). Что же указало им путь к Иисусу? Слишком часто нам говорят, что эти волхвы, которые, почти несомненно, были астрономами своего времени, были приведены прямо в Вифлеем появлением знаменитой звезды. На самом же деле все обстояло иначе. Они увидели появление звезды, которая заставила их подумать о существовании новорожденного царя, и они отправились в Иерусалим, чтобы получить более подробные указания; и именно из Иерусалима они пришли в Вифлеем. Событие в естественном мире - звезда - заставило их отправиться на поиски Мессии и указала им часть пути к Нему. Но что касается последней части этого пути, то они положились на великое ветхозаветное пророчество (Мф.2.2-8). Священное Писание подтвердило естественное предположение - что родившегося Царя надо искать в Вифлееме.

Подобно Вифлеемской звезде, аргументы в пользу существования Бога указывают нам на что-то, но не ведут нас до конца. Они показывают существование чего-то, но точно не говорят, что это такое и где это надо искать. Важным здесь является идти дальше, искать Бога. Как и волхвов, нас также приводят к Священному Писанию, чтобы знать больше об этом Боге, а также где Его можно найти. И, как всегда говорит христианин, самым надежным местом, где можно найти и познать Бога, это место, где Его впервые нашли волхвы - в личности Иисуса Христа. Аргументы в пользу существования Бога, как и Вифлеемская звезда, могут указать нам только часть пути, нам нужно руководство тех, кто уже знает, где Его можно найти, или, кто уже нашел Его. Мы возвратимся к этому несколько позже. А сейчас обратимся от Вифлеемской звезды к другому, более близкому нам событию, связанному с нашими знаниями о небе.

В 1781 г. английский астроном Вильям Гершель вызвал сенсацию, обнаружив таинственную зеленую планету Уран. До этого обычно считалось, что вся солнечная система была уже известна, и открытие этой таинственной новой звезды в солнечной системе поставило под сомнение много традиционных предположений об этой системе. К 1820 г., однако, было обнаружено, что эта новая планета ведет себя совершенно необычно. Ее орбита оказалась совсем иной, чем предполагали. Было предложено несколько объяснений возмущений ее орбиты: возможно, что планета Сатурн была тяжелее, чем это обычно считалось, либо за ней существовала еще одна неизвестная планета за ее пределами, которая своим гравитационным притяжением вызвала возмущения орбиты Урана. И хотя эти гипотезы точно не объясняли изменения орбиты, они, конечно же, многое предполагали.

В 1843 г. Джон Кауч Адамс в Кембридже и Огюст Леверье в Париже одновременно начали работать над гипотезой существования неизвестной планеты за пределами Урана. Хотя до этого ее никто не видел и не признавал ее существования, они примерно вычислили, где ее надо искать. В Англии и Берлине телескопы начали искать эту гипотетическую планету, и наконец берлинская обсерватория ее обнаружила. Эта новая планета была названа Нептуном. Через некоторое время были обнаружены возмущения орбиты этой новой планеты, что предполагало существование планеты, расположенной еще дальше от Солнца. Так в 1930 г. была открыта планета Плутон.

Итак, на основании данных, которые предполагали, но не доказывали существование планеты за пределами Урана, были предприняты серьезные поиски этой планеты, которые привели к ее открытию.

Так и с Богом. Свидетельства о существовании Бога реальны, и они предполагают, но не доказывают, что Бог существует. Существование Бога является одним из возможных путей объяснения опытных свидетельств, но не единственным. Как и в случае планеты Нептун, когда к гипотезе о ее существовании отнеслись серьезно и начали искать предполагаемое место ее нахождения, так и "гипотеза о существовании Бога" может быть подтверждена, если отнестись к ней серьезно и искать Его там, где христианство всегда предполагало, что Его можно найти. Где же надо искать Бога? Как и планету Нептун, на небе? Возможно (Пс.8.4; 18.2). Но христианин всегда ссылается на библейские Писания с их кульминацией в Иисусе Христе, и особенно на Его смерть и воскресение как на наивысшее указание на существование и характер Бога. Христианство всегда считало, что именно здесь Бог открыл Себя; и именно здесь Его можно найти. Теперь посмотрим, как библейское свидетельство о Боге подтверждает и расширяет наше знание Бога, которое дает нам сама природа.

Для ясности приведем один пример. Некоторые философы утверждают, что представление о Боге как о Творце мира, в котором мы живем, и о нас самих исходит из самой природы. Эта тема знакома большинству читателей классических философских произведений. С другой стороны, как заметил Цицерон в своей книге "О природе богов", представления о Боге, основанные на природе, были фрагментарными и часто противоречивыми. Знание о Боге, основанное на природе, имеет предел; например, природа свидетельствует, что Он Творец и что Он благ и премудр. Эта мысль была развита дальше в XVIII в. епископом Батлером в его знаменитом труде "Аналогия религии". Батлер подчеркивал ненадежность природы как источника знания Бога: природа отмечена насилием, пороками и кровопролитием; место, где льется кровь и где действует нравственный закон "съесть или быть съеденным", едва ли самое подходящее, чтобы в нем искать Бога! Чтобы получить более достоверное знание о Боге, нужен более надежный источник, чем природа.

Здесь христианин скажет, что Священное Писание подтверждает знания, полученные из природы; например, то, что Бог есть Творец, и что Он благ и премудр. Исаак Уоттс написал гимн, который заслуживает особого внимания:

Небеса возвещают Твою славу, Господи!

В каждой звезде сияет Твоя премудрость;

Но когда мы видим Твое слово,

Твое имя читается в этих строках.

Здесь акцент делается на том, что библейское свидетельство о Боге соответствует и подтверждает то, что мы уже знаем, или думаем, что знаем по своему личному опыту, и оно как подтверждает, так и развивает наше знание дальше. Священное Писание дает надежные рамки для вашего размышления и разговора о Боге, которые расширяют то очень скромное знание Бога, которое может дать природа. И Священное Писание строит эти рамки вокруг центрального события, о котором оно свидетельствует: вокруг жизни, смерти и воскресении Иисуса Христа.

Важность библейского свидетельства для всякого разговора о Боге, который претендует быть христианским, нельзя переоценить. Нам надо сказать, что такое Бог. Предоставленные самим себе, мы только придем к путаным и противоречивым представлениям о том, каким может быть Бог. Священное Писание ставит наш разговор о Боге в определенные рамки. Дальше мы увидим, что именно Священное Писание предлагает нам самооткровение Бога. Христиане всегда признавали, что они развивают самооткровение Бога, а не просто придумывают идеи о том, кто Он есть. самооткровение Бога, достигшее кульминации в смерти и воскресении Иисуса Христа, передается нам через библейское свидетельство. Итак, именно Священное Писание является изначальным источником христианского размышления о Боге. Как мы видели, библейское свидетельство о Боге вплетается в наш личный опыт, но и превосходит его, дополняя его важными проникновениями, получить которые иначе мы не могли надеяться.

Для многих людей размышлять о Боге очень трудно, потому, что это кажется им крайне абстрактным занятием. Мы можем видеть, слышать, прикасаться к Богу совершенно иначе, чем это происходит с окружающими нас предметами. Мы часто чувствуем, что нам надо что-то более конкретное, более осязаемое, на чем можно было бы основать наш разговор о Боге. Одно из самых сильных проникновений, которые предлагает христианская религия, касается прежде всего пути, которым мы узнаем о Боге. Согласно христианской религии, самое надежное знание Бога, которое мы получаем в этой жизни, надо искать в личности Иисуса Христа. В моей книге "Понимание Иисуса" я касаюсь именно этого проникновения, и мы возвратимся к этой теме в следующих главах. Но история Иисуса также важна для вопроса существования Бога. Воскресение Иисуса сразу же вызывает у нас вопрос: с кем или с чем связано это событие?

Как мы видели в "Понимании Иисуса", первые христиане были убеждены, что Воскресение не только показало существование Бога, но явилось Божиим подтверждением миссии Иисуса. Его слова и дела имели на себе, так сказать, печать Божественного одобрения через Воскресенье. Воскресение опровергло суд мира - что Иисус потерпел поражение - и вместо этого учредило суд Божий над всем, что говорил и делал Иисус. Воскресение показало, что Бог одобрил и оправдал Иисуса, тогда как мир думал, что Бог осудил Его. Значение Воскресения не только в том, что оно дает ответ на вопрос: кем точно был Иисус и почему Он так важен, но и в том, что оно очень важно для нашего познания Бога. Для христианина существование Бога подтверждается воскресением Иисуса Христа.

Это также важно для тех, кто считает аргументы о существовании Бога совершенно абстрактными. Вместо того, чтобы рассуждать о таких абстрактных идеях, как нравственность и разум, мы можем начать с очень специфических и очень определенных вещей: что точно произошло в первый день Пасхи? Что изменило личный опыт учеников? Что означал пустой гроб? Все это исторические, а не абстрактные философские вопросы. Христианская религия отвечает на эти вопросы, что Бог воскресил Иисуса из мертвых. Другие ответы представляются настолько сомнительными, что мы постоянно должны возвращаться к христианскому ответу как к самому убедительному. Реальность Бога выражается в изменении ситуации Великой Пятницы в ситуацию Пасхального Воскресенья, в котором смерть отступила перед новой жизнью, отчаяние перед радостью, тьма перед светом. И точно так же Евангелие предлагает обетование изменения нашей собственной ситуации здесь и сейчас. Тот же Бог, Который воскресил Иисуса Христа из мертвых, обещает превратить нашу смерть в новую жизнь, превратить отчаяние в радость, тьму в свет. И христиане по личному опыту знают, что именно это Бог уже сделал и продолжает делать для тех, кто к Нему приходит.

Такого рода аргументы, однако, могут предполагать, что единственным путем стать христианином является необходимость поверить в существование Бога и только потом спрашивать, какие именно факты должна христианская религия добавить к этой вере. На самом же деле это совсем не так. Если вернуться к историческим аналогиям, то можно сказать, что христианское понимание Бога можно лучше всего сравнить с исторической фигурой, которая предстает перед нами со страниц исторической книги. Идея, что мы должны открыть, что такое Бог, совершенно чужда христианству, которое основывается на признании, что Бог проявил инициативу и пришел встретить нас в истории. Нам предлагается не просто информация о Боге, но Сам живой Бог. Этот фактор очень важен, и мы остановимся на нем несколько дальше, после того как рассмотрим другие вопросы.

Многие люди, по-видимому, считают, что предпосылкой для того, чтобы стать христианином, является вера в Бога, и что христианство дополняет эту основную веру такими идеями, как то, каким должно быть наше поведение и т.д. На самом же деле большинство людей игнорирует или отвергает христианскую религию на основании своего представления о ней, а не на основании того, что фактически предлагает христианство.

Христиане считают, что не они сами ищут Бога, а что Бог нашел их, и ожидают того Бога, Который приходит к ним. Как Ветхий, так и Новый Заветы, говорят о Боге, Который ищет нас, Который приходит встретить нас там, где мы находимся, и берет нас с Собой в Свою обитель. Библия предлагает нам обратный порядок для схемы, с которой многие из нас привыкли работать, т.е., для понимания, что мы ищем Бога. Она призывает нас думать, что Бог ищет нас. Бог приходит, чтобы найти нас, встретить нас там, где мы находимся и предлагает нам признать или отвергнуть Его. И сделать именно этот шаг многие считают трудным, главным образом, потому, что они продолжают считать Его понятием, чем-то, что существует в мире идей. Я еще раз подчеркиваю, что христиане думают о Боге, как о личности, о Том, Кто (а не что) может Сам открыться нам и установить с нами связь.

Встретить Бога - это значит встретить личную реальность, а не просто иметь интересную (даже если и не новую) идею. Идея Бога должна быть дополнена личной встречей с живым Богом, на которую она указывает и о которой свидетельствует. Для некоторых людей идея Бога остается идеей, тогда как для христиан она является одной из возможных отправных точек, для достижения реальной цели - личной связи с живым и любящим Богом. Таким образом, христианская вера - это не столько вера в идею Бога, сколько вера в личность Бога. Конечно, мы не можем обойтись без идеи Бога, и никто не станет этого отрицать. Мы хотим здесь только подчеркнуть, что личное христианское познание Бога гораздо богаче и глубже, чем просто идея!

Мы можем встретить человека, о существовании которого до этого момента не помышляли. Вы постоянно читаете в журналах и газетах, что кто-то воссоединился со своим давно потерянным братом или сестрой, о существовании которых он совершенно не знал. Вы можете прочесть о ком-то, скажем о президенте Соединенных Штатов, и затем встретить его, и все мы знаем, что совершенно нормально встретить человека, о котором мы никогда раньше не слышали. Нередко, именно так завязывается дружба. То же происходит и с Богом. Не только возможно, но и совершенно естественно для людей встретить Бога, даже если раньше они и не верили в Него. Точно так же, как новый или ранее неизвестный человек может войти в нашу жизнь, точно так и Бог может это делать.

Встреча с Богом и обретение веры в существование Бога могут произойти почти одновременно. Это составляет неотъемлемую часть христианского опыта. Но бывает и так, что не всегда эта встреча с Богом признается таковой, и здесь можно вспомнить случай с пророком Самуилом (1Цар.3.1-10), но крайне мало таких людей, которые в своей жизни не почувствовали бы чего-то странного, чего-то благоговейного, чего-то волнующего, чего-то необъяснимого, что вызвало у них ощущение реальности и расширяло в них духовные горизонты. Об этом чувстве, глубоко укорененном в человеческом религиозном опыте, говорил Павел в своей проповеди в ареопаге в Афинах (Деян.17.16-34). "Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам" (Деян.17.23). Иными словами, христианская религия дает имя той реальности, о которой мы не знали, и открывает путь к полному пониманию богатства и глубине общения с Богом.

В этой главе мы рассмотрели пути, которыми мы приходим к познанию Бога. Основная идея заключается в том, что природа дает нам частичное и несовершенное знание о существовании и природе Бога, которое подтверждается, дополняется и развивается библейским свидетельством, достигающим кульминации в Иисусе Христе. Слово Божие было сказано пророками, но Слово Божие воплотилось в Иисусе Христе. Тот же Бог, Который говорил через закон и пророков, стал подобен нам: смертным и слабым человеком, чтобы сказать непосредственно нам Слово Божие. "Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне" (Евр.1.1-2). Реальное познание Бога - это не просто перечень главных идей о Боге, а это реальная и искупительная встреча с живым Богом, в которой Бог, так сказать, "выходит из" страниц Священного Писания, чтобы встретить нас и показать нам Свое присутствие.

Когда я некоторое время тому назад занимался молекулярной биологией, развитие новой технологии, позволившей нам исследовать животные и растительные клетки, никак не разрушая их, вызвало большую сенсацию. Этот метод был назван "неагрессивным", потому что он не разрушал и не вмешивался в изучаемую систему. И многие любят использовать "неагрессивные" свойства Бога - Бога, Который совсем не волнует нас и не воздействует на нас. Бог рассматривается ими как книга, которую, когда надо, можно снять с полки, а потом забыть о ней. Здесь можно привести остроумное стихотворение Джона Оуэна, написанное в XVII в.:

Мы в одинаковой мере обожаем и Бога, и врача,

Но только, когда находимся в опасности, а не раньше;

Когда опасность проходит, оба получают одинаковое вознаграждение.

Бога забывают, врачом пренебрегают!

Никого нельзя убедить в существовании Царства Божия именно потому, что христианство интересуют не идеи, а живая реальность. Убедить кого-то в существовании Бога отнюдь не означает сделать его христианином, а вот встретить живого Бога и ответить Ему - это уже совсем другое дело. Например, я могу убедить своего друга, в существовании какой-то девушки, но это совсем не то, что если мой друг встречает эту девушку, и они обнаруживают, что могут общаться друг с другом, и влюбляются. Христианская религия - это не своего рода урок религиозного воспитания, на котором в наши головы вдалбливаются факты; это скорее любовная связь - что-то сильное, призывающее и обладающее смыслом для обеих сторон. И именно о таком познании Бога свидетельствует христианская вера. Это "познание", которое не требует высокой научной квалификации или университетской степени, а это личное знание Бога, которое доступно каждому. Это познание захватывает наше сердце, а не только нашу голову. Это познание, которое появляется через встречу с кем-то, через встречу живого Бога, а не через чтение пыльных учебников.

Для подтверждения приведем один пример. Все мы перед кем-то преклоняемся. Это может быть историческая фигура прошлого или кто-то из наших современников. Вы можете многое узнать о нем. Вы можете изучить все книги и статьи, написанные о нем, послушать все теле- и радиопрограммы о нем, и вскоре узнаете об этом человеке почти все. Почти то же самое сделал и я, когда хотел все узнать о Мартине Лютере, который является одним из самых почитаемых мною людей. Я прочитал почти все, что он писал, и узнал даже больше, чем о нем было написано. Но Лютер - это мертвая фигура прошлого, тот, кого я никогда не узнаю как человека, с кем я никогда не смогу установить дружеских отношений. Он остается далеким человеком, о котором вы много знаете, но которого лично не знаете.

Теперь представьте себе, что кто-то постучал к вам в дверь и вы обнаруживаете, что это человек, перед которым вы так сильно преклоняетесь, и он (или она) просит вас впустить, чтобы познакомиться с вами. Вы, наверное, понимаете, что эта ситуация совсем иная, чем когда вы узнаете о человеке по книгам: теперь вы встречаете живую реальность, о которой ранее вы знали только факты. Вы узнаете этого человека совершенно иначе. И то же происходит с христианским познанием Бога. Если вам надо, то вы можете все узнать о Боге из книг. Но христианское познание Бога означает то, что Он стучится в дверь вашей жизни, прося впустить Его, чтобы Он мог узнать вас и иметь общение с вами (Отк.3.20-22). Он не разбивает дверь молотком, но дает вам возможность не впустить Его. Реальное познание Бога приходит к вам через открытую вами дверь и никаким иным образом; то есть только тогда, когда вы открываете Ему дверь и впускаете Его. После этого вы читаете о Нем в другом свете и иным образом, потому что теперь вы можете иметь с Ним общение совершенно иным путем.

Это, следовательно, не просто теоретическое знание из учебников, а что-то живое, практическое, что-то волнующее, что дает смыл жизни. Это не мертвая буква, а живая реальность. Чтобы познать Бога, надо встретить живого и любящего Бога, что приводит вас к настоящей жизни и настоящей любви. Христианская религия - это встреча, которая становится связью любви между вами и живым Богом, который приходит, чтобы найти вас, и проявляет инициативу, чтобы встретить нас. Вся полнота любви Бога к нам открывается через Крест Иисуса Христа (Ин.3.16; Рим.5.8). Быть христианином - это принять протянутую Богом руку и идти к вечной жизни, не до конца понимая, что это такое, но будучи уверенным, что куда бы мы ни шли и что бы ни произошло с нами при этом, Он никогда не оставит нас.

3 Размышление о Боге

Поэт XIX в. Теннисон как-то сказал, что большинство англичан представляют себе Бога как священника-старца с большой бородой. Насколько верно такое представление о Боге, не известно, но это, несомненно, показывает, что нам необходимо мысленно видеть Бога. Некоторые богословы предпочитают говорить о Боге в абстрактных выражениях, часто создавая впечатление, что это единственно правильный путь для разумного человека думать о Боге. Многим из нас приходилось сталкиваться с их несколько риторическими рассуждениями об "основе нашего бытия", "конечном бытии" и т.д., и так, они часто сами не понимая, пытаются говорить о Боге. Поэтому мы с радостью обращаемся к Священному Писанию, которое предлагает нам несколько хорошо понятных образов Бога (как Бог Отец, Бог Пастырь и др.), взятых из повседневной жизни и дающих нам понятное, визуальное представление о Боге. Хотя ни один из этих образов сам по себе не создает правильной картины, вместе же они дают нам достаточно надежное и удовлетворительное представление о Боге.

В следующей главе мы рассмотрим эти модели Бога и увидим, что каждая в отдельности и все они вместе помогают нам правильно думать о Боге. Но прежде мы должны остановиться на некоторых вопросах, которые возникают в связи с использованием этих образов или моделей. По-видимому, самым очевидным из них является простой вопрос: почему вообще нам надо использовать эти модели? Почему мы не можем дать точное описание или точное определение Бога? В конечном счете, эти модели несколько элементарны, и мы можем обойтись без них и обратиться к более сложным путям размышления о Боге.

Прежде всего надо указать на конечность и греховность человека. Как можно надеяться, чтобы падшие люди могли оценить и понять, что такое Бог? Если только учесть, что значит слово "Бог", то совершенно абсурдно надеяться, что мы можем полностью описать или определить Его. Мы можем видеть только "очертания" Бога, как если бы мы смотрели на Него "через тусклое стекло" (1Кор.13.12). Для человеческого ума представить себе Бога во всей Его полноте - это все равно, что влить весь Атлантический океан в ведро!

Древние отцы христианской Церкви обычно сравнивали понимание Бога со смотрением прямо на солнце. Человеческий глаз просто не в состоянии выдержать интенсивный свет солнца. Точно так же, как человеческий глаз не может выдержать яркость солнца, так и человеческий ум не может вместить славу Божию. Здесь можно привести хорошо известные слова епископа Реджинальда:

Свят, свят, хотя и тьма скрывает Тебя,

Хотя глаз грешника

Не может видеть славы Твоей.

Также можно вспомнить рассказ о языческом императоре, который посетил еврейского раввина Иешуя бен Анания. Языческий император попросил показать ему Бога Иешуи. Раввин ответил, что это невозможно, но такой ответ не удовлетворил императора. Тогда раввин вывел императора во двор и попросил его посмотреть на полуденное солнце. "Невозможно!", - возразил император. "Если вы не можете смотреть на солнце, которое создал Бог, - сказал раввин, - то как вы можете увидеть славу Самого Бога?"

Однако, смотреть на солнце можно через тусклое стекло или ранним утром через дымку, которые сильно снижают яркость солнечного диска. В подобных случаях человеческий глаз может воспринять предмет, который иначе он никак не воспримет. Почти таким же образом библейские модели или Бога позволяют думать о Боге, Который открывает Себя в доступных образах, чтобы человеческий ум мог воспринять Его. Великий реформатор Жан Кальвин часто считается довольно ортодоксальным богословом, но и у него были слабости. Одним из таких слабых моментов было его знаменитое утверждение, что "Бог приспосабливается к нашей немощи", иными словами, Бог знает предел нашему интеллекту и преднамеренно открывается нам так, чтобы мы могли воспринять Его.

Именно в этом отношении очень важно учение о воплощении (см. книгу: Алистер МакГрат. "Понимание Иисуса", стр. 91-119, о воплощении и понимании Бога). Мы могли бы сказать, что Иисус Христос - это Бог "уменьшенного масштаба", или, по выражению Чарльза Уэслея, "наш Бог уменьшился до пяти". Основная идея здесь в том, что что-то или кто-то является столь обширным и сложным, что предстает перед нами таким образом, чтобы мы могли воспринять и понять его. Бог пришел к нам в таком облике, который соответствовал человеческим условиям, в такой форме которую, можно было видеть и осязать (1Ин.1.1).

В молодости я пытался понять значение чисел. Что, например, означает понятие "три"? Я применил умозрительный образ мышления, глядя на три полки, три стула, три стола, и увидел, что понятие "три" присутствовало в каждом случае. Привыкнув к такому образу мышления, я вскоре научился представлять себе "три", не думая в то же время о столах или стульях. И во многих отношениях такой путь помогает понять Воплощение. Абстрактные идеи трудны для нашего восприятия, и Бог знает это. Поэтому Он открывается нам в форме, которая доступна для нашего понимания. Он открывается в образе человека, в образе того, кто подобен нам, кого мы можем мысленно видеть и с кем можем общаться. Так и в отношении Бога; мы можем научиться думать о Нем в образе Иисуса Христа. Как сказал знаменитый писатель II в., "Об Иисусе Христе вы должны помышлять, как о Боге и седее живых и мёртвых" (Второе послание Климента к Коринфянам 1.1). Конечно, воплощение - это значительно больше, чем путь, помогающий нам познать истину, как мы это видели в "Понимании Иисуса", но одна из его функций позволяет нам думать о Боге с трепетом и волнением.

Во многих областях жизни мы сталкиваемся с проблемой, когда пытаемся выразить или описать что-то значительное и глубокое и обнаруживаем, что доступные нам средства выражения очень ограничены. Так, предположим, что однажды вы пошли погулять и перед вами предстает изумительная картина, панорама, от которой вы не можете оторвать глаз и которую хотите запечатлеть в какой-то определенной форме. Возвратившись домой, вы берете простой карандаш и альбом и зарисовываете то, что увидели. Вы сразу же обнаруживаете, что не имеете средств изобразить на гладком листе бумаги трехмерный мир. Реальность имеет третье измерение, которое вы просто не можете изобразить на двухмерном листе бумаги. Вы можете попытаться изобразить иллюзию третьего измерения, но это не будет точное изображение. И хотя вы можете передать теневые и световые эффекты, но все равно вы рисуете черным карандашом по белому фону, создавая одноцветный вариант многоцветной реальности. Подчеркиваю, мы не можем точно передать цвет одной краской, даже если используем все имеющиеся у нас материалы и методы. То же самое можно сказать, когда мы думаем о Боге. Бог имеет особое измерение, которое мы точно не можем передать. Так же, как мы не можем точно передать многоцветный предмет одним цветом, так мы не можем точно выразить природу Бога в человеческих словах. Как заметил австралийский философ Людвиг Уиттгенштейн, человеческие слова абсолютно не в состоянии описать столь земную вещь, как аромат кофе. Как же трудно, следовательно, описать Бога! Ничто не может представить Бога таким, каким Он на самом деле является, и мы должны научиться лучшим образом использовать все, что нам доступно.

Вернемся еще раз к нашей аналогии альбома для рисования. Предположим, что всю жизнь вы жили в подземелье и были отрезаны от контактов с внешним миром. Вы ничего не знаете о деревьях, солнце или небе. Вы знаете только темную комнату, в которой оказались запертыми на всю жизнь. И вот однажды к вам в подземелье приходит незнакомец и говорит, что за пределами вашего жилища существует внешний мир, которого вы до сих пор совершенно не знали. Вас можно убедить в том, что должен быть лучший мир, чем тот, который вы уже знаете, но вы не можете быть уверены в его существовании. И, может быть, первое, что вы спросите, будет: на что он похож?

Тогда незнакомец вынимает карандаш и альбом и начинает рисовать. Он рисует пейзаж с солнцем, деревьями и небом; он рисует животных, растения и реки. Вы удивлены, потому что видите только карандашные линии на бумаге. Вам трудно понять, что перед вами рисунок, черно-белый рисунок, двухмерное изображение цветной, трехмерной реальности. Вам действительно трудно представить себе, что перед вами уменьшенных размеров картина реальности, которая простирается за пределами вашего жилища. Реально понимать это вы начнете, только когда осознаете, что рисунок является неадекватным и частичным изображением большей реальности, которая не может быть передана такими средствами. Конечно, если вы сами сможете выйти из вашего подземелья и увидеть внешний мир, то поймете, что рисунок изображает реальность. Но предположим, что вы не можете вырваться из вашего подземелья. Ваше знание внешнего мира останется таким, как он и отображается на этом рисунке.

Во многих отношениях мы оказываемся в аналогичной ситуации, когда пытаемся представить себе и изобразить Бога. Основная надежда здесь в том, что мы, которые никогда не покидали нашего собственного мира времени и пространства, все же обладает способностью предположить существование иного мира, который находится вне нас. Но наше знание иного мира дается нам посредством человеческих слов. Однако, хотя это и лучшее средство, которое мы имеем, оно не может адекватно описать Бога. Наше знание Бога имеет форму вербальных картин, т.е. форму словесного описания Бога. И мы должны знать, что эти словесные описания, хотя и никогда адекватно не передают славу, величие и красоту Бога, тем не менее могут дать нам представление о том, что такое Бог, точно так же, как карандашный рисунок незнакомца дает обитателю подземелья представление о том, что такое внешний мир.

Это еще раз показывает, что средство, которым мы пользуемся, не может адекватно передать все аспекты как деревьев, так и Бога. Бело-черный рисунок дерева показывает, что представляет собой реальная вещь и позволяет нам узнать эту реальную вещь, когда мы с ней встречаемся. Но этот карандашный рисунок не может адекватно отобразить каждый аспект дерева. Представим себе две ситуации. Предположим, что вы показываете этот рисунок тому, кто уже видел дерево. Он сразу же узнает, что вы нарисовали, потому что, как и вы, он видел деревья. Теперь предположим, что как обитатель подземелья, вы никогда в жизни не видели дерева. И когда вы в первый раз видите его, вы понимаете, что это. Вы видите явное сходство между карандашным рисунком и реальной вещью.

То же самое мы можем сказать и о средстве, описывающем Бога. Это человеческие слова. Но они не могут передать всего, что мы хотели бы сказать о Боге. Фактически, даже трудно себе представить, с чего начать. Единственное, что мы можем сделать - это дать словесный эквивалент карандашному рисунку, представить себе; что такое Бог. Мы можем использовать притчи, своего рода модели, о которых мы будем говорить ниже. И тот, кто уже знает Бога, поймет, что мы говорим о том же Боге, Которого он знает по личному опыту. Наши слова соответствуют этому его опыту, и он может провести параллель между нашими словами и своим опытом.

Теперь предположим, что вы разговариваете с человеком, который никогда раньше не знал Бога по своему личному опыту. Он "чувствует", чему должен быть подобен Бог, даже если никогда не встречал и лично не знал Его. И когда он встречает Бога, он понимает, кого и что он встретил. Он может провести параллель: "То, что я только что почувствовал, соответствует тому, о чем вы говорите". Важным здесь является то, что хотя человеческие слова не могут адекватно выразить богатство и глубину христианского опыта и знания Бога, они свидетельствуют о Боге точно так же, как рисунок дерева свидетельствует о самом дереве.

Можно провести еще одну аналогию с подземельем. Христиане всегда утверждали, что Священное Писание дает нам видения природы Бога, которые подтверждаются и развиваются Самим Богом, Который приходит к нам. В рождении, жизни, смерти и воскресении Иисуса Христа мы можем видеть Самого Бога, Который приходит к нам в нашей человеческой ситуации точно так же, как незнакомец пришел в подземелье. Бог "посещает" (Лк.1.68) свой народ, давая ему возможность представить себе Его. Эти представления принимают форму словесных картин, моделей Бога в форме слов, которые дают нам возможность мысленно представить себе, чему Он подобен. Но самой главной картиной, или образом Божиим, является Иисус Христос, Которого вера признает никем иным, как воплотившимся Богом, живым Богом, Который пришел жить среди нас, как один из нас.

Эти словесные картины в Священном Писании и в памяти Церкви даются нам для того, чтобы мы могли на их основании в наше время и в наш век начать думать о Боге. Конечно, они не могут адекватно передать реальность живого Бога, но они указывают нам правильное направление и помогают нам думать о Боге единственно правильным путем. Христиане верят, что однажды они увидят Бога таким, каков Он реально есть, так что все эти вспомогательные пути размышления о Боге останутся навсегда в прошлом. Но до наступления этого дня мы должны полагаться на богатство библейского свидетельства о Боге, подтвержденного в личном христианском опыте, как на основу для наших размышлений о Нем. Мы должны признать ограниченность этого свидетельства, но мы радуемся, что мы имеем эти словесные картины, на которых можем основывать наше понимание Бога.

Как нам лучшим образом использовать эти словесные картины или модели Бога? Мы можем провести аналогию между нашим пониманием "моделей" Бога с моделями, используемыми учеными для углубления нашего знания естественного мира. Для ученого модели являются частичным, конкретным путем воображения или мысленного представления о том, что само по себе невидимо. Иными словами, это путь размышлений о том, что иным образом трудно увидеть и что позволяет нам проникнуть в сущность естественного мира. И действительно, столь успешными оказались некоторые из этих моделей, что многие считают их адекватным отображением реальной вещи. Этот момент столь важен, что мы должны остановиться на нем подробнее.

Представим себе ситуацию, знакомую многим, кто изучает науку в высшей школе. Если вы сжимаете газ в баллоне, то видите, что по мере увеличения сжатия объем газа становится меньше. Это наблюдение, выраженное в математической форме, известно как закон Бойля. Если представить себе молекулы газа в виде бильярдных шаров, постоянно сталкивающихся друг с другом, то вы обнаруживаете, что можете предсказать этот закон. Чем меньше пространство, в котором двигаются бильярдные шары (иными словами, объем), тем чаще они сталкиваются друг с другом и со стенками баллона (иными словами, они оказывают большее давление). Эту модель иногда называют кинетической теорией газов.

Никто не говорит, что газовые молекулы - это то же самое, что бильярдные шары. Прежде всего они в биллионы и биллионы раз меньше. Мы же говорим, что бильярдные шары являются хорошей моделью газовых молекул. Во-первых, они позволяют нам представить себе, что такое молекулы. Мы не можем видеть молекулы - они слишком малы, - но модель их позволяет нам представить себе их, создать мысленную форму, на что они похожи. Это не идеальная картина, но она позволяет нам думать о молекулах, представить себе их форму. Во-вторых, модели позволяют нам понять и изучить по крайней мере один аспект поведения этих молекул. Хотя это не позволяет нам объяснить каждый аспект их поведения, но помогает нам, по крайней мере частично, понять, что происходит, и позволяет попытаться предсказать некоторые другие свойства этой системы. Это напоминает аналогию, а мы хорошо знаем, что аналогии полезны при условии, если мы не забываем, что каждая аналогия в какой-то момент теряет силу. Так и с моделями. Они помогают нам думать о вещах, которые совершенно не могут быть видимыми, и позволяют нам опять хотя бы часть того, что происходит. Возвращаясь к кинетической теории газов, мы имеем в виду то, что "сложное поведение газов можно частично понять, если будем считать, что газовые молекулы похожи на твердые неэластичные сферы, как, например, бильярдные шары".

Интересно отметить, что многие члены университетских христианских групп, а часто и большинство, изучают естественные, а не гуманитарные и математические науки. Почему это? Может быть, одной из причиной является то, что они видят творение Божие таким, как оно есть в природе, тогда как студенты гуманитарных и математических факультетов изучают творения других людей. Но, может быть, другое и более важное - это то, что ученые привыкли говорить и думать о реальности посредством моделей, частичных и конкретных изображений реальности, и потому им нетрудно применять такие же средства, когда они говорят или думают о Боге.

Можно привести еще много примеров научного использования моделей, но мы полагаем, что основная мысль, которую мы здесь пытались развить, достаточно понятна. Мы также можем использовать такого же рода модели и для размышления о Боге. Например, мы можем представить себе Бога на модели пастыря, точно так же, как газовые молекулы - на модели бильярдных шаров. Здесь мы берем за модель то, что мы уже знаем (пастырь), и говорим, что она дает нам мысленную картину Бога и помогает понять Его поведение. В следующей главе мы подробнее остановимся на библейских моделях или образах Бога и на том, что они говорят нам о Нем. Но сначала надо указать на некоторые важные моменты, касающиеся моделей, чтобы избежать элементарных ошибок при их использовании.

Во-первых, мы можем случайно принять за модель то, что она моделирует. Возвращаясь к кинетической теории, мы можем случайно предположить, что газовые молекулы являются бильярдными шарами. Ведь говорится, что во многих отношениях газовые молекулы ведут себя так, как если бы они были бильярдными шарами. Когда мы предполагаем, что подходящей моделью для Бога является пастырь, мы говорим, что в определенных отношениях о Боге можно думать, как если бы Он был пастырем, например, когда Он заботится наставляет Своих овец. Мы всегда должны помнить, что модель как похожа, так и непохожа на то, что моделируется, и здесь важно видеть, в чем они схожи.

Многие отвергают христианство потому, что путают мысленные картины и визуальные средства с реальностью, которую они пытаются описать. Эти модели, однако, не являются реальностью, в которую верят христиане. Большинство христиан слишком хорошо понимают огромные трудности, с которыми они сталкиваются, когда пытаются описать Бога, и глубоко благодарны Богу, что Он "приспособился к нашим немощам" (Кальвин), дав нам такие полезные важные средства представления о Нем. Однако мы можем правильно использовать эти картины только тогда, когда понимаем, что сами они не то, во что верят христиане; христиане верят в Бога, Которого эти картины изображают. Мы можем часто слышать, как люди говорят: "Я не могу верить в какого-то пастыря на небе", или: "Вы не можете надеяться, что я серьезно поверю во всю эту чепуху о старом человеке, сидящем на облаке". Эти люди, однако, просто путают средство описания Бога с реальностью Самого Бога. Для ясности приведем еще одну аналогию.

Предположим, мы попросили трех художников нарисовать вазу с фруктами. Вы приглашаете их в студию, ставите перед ними вазу с фруктами и оставляете их работать. Спустя некоторое время, вы возвращаетесь и обнаруживаете три очень разные картины. На одной из них - очень точное изображение вазы с фруктами, которая сразу же узнается как таковая. На другой картине гораздо труднее определить, что это ваза с фруктами: все плоды непонятно почему имеют форму кубов и цвет их имеет разные оттенки синего. Третья картина совершенно непонятна: художник принадлежит к более абстрактной школе толкования, и рисунок его отдаленно напоминает что-то вроде стеганного одеяла из разных кусков. Затем мы приглашаем нескольких наших друзей посмотреть эти картины. Сначала показываем им третью картину и просим сказать, что на ней изображено. Через несколько минут томительного молчания мы показываем им вторую картину. Здесь молчание становится короче, так как некоторые начинают видеть очертания вазы с фруктами. Когда же они подходят к первой картине, то сразу узнают, что на ней изображено. И когда мы показываем им оригинал, они сразу же узнают, что нарисовано на первой картине.

Теперь проведем эту аналогию дальше. Означает ли, что на третьей картине не была узнана ваза с фруктами потому, что она была написана не с оригинала или же не изображала эту вазу? Оба вывода, конечно же, неверны. Их можно сделать, но они нелогичны. Единственно правильным выводом будет то, что не было сразу же понятно, что на картине изображена реальность - ваза с фруктами.

Почти такую же ситуацию мы имеем с моделями и визуальными картинами Бога. Нам может быть трудно понять их и даже признать их таковыми, но это не имеет никакого отношения к реальности, которую они изображают. Мы можем порвать третий рисунок и выбросить его в мусорное ведро, но ваза с фруктами из-за этого не перестанет существовать. Как в случае рисунков вазы с фруктами, так и в случае моделей Бога, мы должны избегать смешивания изображения реальности с самой реальностью.

Во-вторых, мы должны помнить, что объяснение сложных вещей может потребовать больше одной модели. Хорошим примером является свет. В начале XX в. стало совершенно ясно, что поведение света можно объяснить только предположив, что одни аспекты поведения надо объяснять на модели волны, а другие - на модели частицы. Иными словами, надо использовать две разные (и противоречивые) модели, чтобы объяснить всю сложность поведения света. Позже была выдвинута теория (знаменитая "квантовая теория"), которая позволила примирить эти модели. Каждая из них объясняла одни аспекты поведения света, но не могла объяснить другие. Но они были дополняющими друг друга, а не противоречивыми. Шире говоря, чем сложнее ситуация, тем большее число моделей требуется для ее объяснения. Время от времени появляются книги с таким названием, как "Модели человека", показывающие, как много разных моделей необходимо, чтобы только начать пытаться объяснить всю сложность людей. Итак, когда мы обращаемся к моделям Бога, неудивительно, что находим много этих моделей в Священном Писании, каждая из которых объясняет один аспект Бога, а все месте, дополняя друг друга, они позволяют создать впечатляющую и притягательную картину Бога.

В-третьих, можно предположить, что то, что необходимо для модели, также необходимо и для того, что моделируется. Формально говоря, по логике вещей какие-то черты модели неправильно проектируются на моделируемую систему. Для ясности приведем один пример.

Во второй половине XIX в. стало ясно, что в каких-то отношениях свет можно рассматривать, как если бы он был движением волны. Один пример движения волны хорошо известен - это звук. Таким образом звук рассматривался как модель света. Он помог ученым понять многие аспекты поведения света, если предположить, что свет ведет себя точно так же, как звук. Но для прохождения звука необходима среда. Иначе говоря, ему для этого нужно что-то вроде воздуха или воды. В школе нам показали эксперимент, как, создав вакуум вокруг колокольчика, можно остановить движение звука. Колокольчик был помещен в большой стеклянный сосуд, из которого постепенно выкачивался воздух. По мере того, как выкачивался воздух, звук колокольчика становился слабее и слабее, пока совсем не заглох. Так мы поняли, что для прохождения звука необходима какая-то среда.

На этом основании было предположено, что для распространения света также нужна какая-то среда, и так появилось слово "эфир" для описания среды, через которую проходят световые волны. Если вы почитаете старые радиожурналы или послушаете старые радиопрограммы, то встретите такое выражение, как "волны проходят через эфир". Но в конце века стало совершенно ясно, что для прохождения света не надо никакой среды. Логическая необходимость модели (звука) была применена к тому, что моделировалось (свет), но это предположение постепенно было признано неправильным на основании экспериментальных данных.

Так и с моделями Бога. Например, мы часто используем слово "Отец" в качестве очень хорошей модели Бога, подчеркивая тем самым зависимость нашего существования от Бога. Но каждый человеческий ребенок имеет человеческую мать, как и человеческого отца. Это, по-видимому, должно предполагать, что должна быть небесная мать, как и небесный отец. Но такое предположение основывается на неправильном перенесении логической необходимости аспекта модели (отца) на то, что моделируется (Бог), точно так же, как необходимость одного аспекта (необходимость среды для прохождения) модели (звука) переносилась на то, что моделировалось (свет). Это трудно, но это нужно понять, так как это помогает нам избежать ошибок, которые обычно возникают при библейском употреблении моделей при разговоре о Боге. Может быть, надо себя спросить, что данная модель, как "Бог Царь", не только говорит, но и не говорит.

И, наконец, надо заметить, что в этой главе мы подчеркнули, как можно, по крайней мере частично, передать всю сложность природы и характера Бога через простые визуальные образы, которые столь просты, что и ребенок может их понять, точно так же, как можно передавать научные истины. Однако людям часто, по-видимому, трудно таким образом думать о реальности. Когда вы говорите им: "Почему вы не можете представить себе атом как своего рода мяч для гольфа?", они отвечают: "Это слишком просто. Я не могу поверить в это. Предложите мне что-то более сложное". И тогда вы пытаетесь представить атом иным образом. Вы берете лист бумаги, пишите сложную математическую функцию и говорите: "Вот другой путь представить себе атом". А они тогда заявляют: "Это очень сложно. Вы просто заводите меня в тупик вашей наукой. Объясните мне это более простым путем".

Во многих отношениях это показывает, что вы не можете одновременно удовлетворить всех. Но это также показывает, как трудно для многих людей - и фактически для большинства - понять способ описания и изображения сложных вещей. Гольфовый мяч и функция волны ("сложное математическое выражение"), приведенные выше, в одинаковой мере законные и правильные способы описания атомов, каждый из которых имеет свое применение. Так же и с Богом. Когда мы говорим, что "Бог похож на отца, такой же строгий и добрый к своим детям", мы очень часто слышим: "Не могу поверить. Это слишком просто. Мне не шесть лет. Объясните более сложным способом". Но когда вы говорите о "необходимости признать творческую диалектику между строгостью и добротой в парадоксе спасения", в ответ вы слышите: "Это слишком сложно. Если Бог действительно существует, то я уверен, что Он, конечно же, объяснил бы все гораздо проще, чем эта ваша абстрактная чепуха". Это почти что, как если бы христианство было придумано людьми и зависело от сложного или простого объяснения! Но на самом же деле мы стараемся описать Бога, как можно лучше на нескольких уровнях. Ребенок может представлять себе Бога, как любящего пастыря, а профессор университета как - "основу радикального творения", но оба они думают об одном и том же Боге разными путями на разных уровнях.

Одной из самых замечательных вещей в христианской религии является то, что она позволяет описать и представить Бога совершенно разными путями, каждый из которых позволяет и помогает нам глубже и правильнее понять Его. Критик, который не признает христианскую религию только потому, что она слишком простая или слишком сложная, уже, очевидно, составил свое мнение о христианстве и не хочет, чтобы его предубеждения оказались неправильными. Но для тех, кто хочет ее понять, но сталкивается с трудностями, использование научных моделей является очень полезным путем показать, что простые картины и модели могут передать самые глубокие истины.

В следующей главе мы рассмотрим богатство, живость, непосредственность и драматическую силу библейских моделей Бога, чтобы начать разговор о Боге.

4 Библейские образы Бога

Предположим, что вы смотрите какую-то пьесу по телевизору, скажем "Ромео и Джульетта". Действующие лица появляются на экране, и вы видите, какие они. Вы также видите декорации, среди которых развивается действие. Теперь представьте себе, что вы слушаете эту же пьесу по радио. Вы не видите изображения и должны представить себе, как выглядят действующие лица и декорации. Именно поэтому многие предпочитают радио, так как оно стимулирует воображение.

Во многих отношениях библейское свидетельство о Боге очень напоминает радиопьесу. Вам дается словесная картина Бога, а не визуальная. Вы должны получить представление о Боге посредством данных вам словесных образов, каждый из которых может дать бесценное видение Бога. И точно также, как вы должны стараться представить себе, как реально выглядит человек, которому принадлежит голос, так и мы должны стараться представить себе реальность, которая скрывается за этими словесными библейскими образами. Как Ветхий, так и Новый Завет использует образы, чтобы стимулировать и направить наше размышление о Боге, - словесные картины Бога, которые мы можем помнить и о которых можем размышлять.

Прежде чем рассматривать некоторые из этих образов, надо остановиться на двух особенностях.

Во-первых, в предыдущей главе мы показали, что модели, или образы, являются "частичными и конкретными изображениями реальности". Не означает ли это, что Библия дает нам только частичную и, следовательно, неадекватную картину Бога? Конечно же, нет! Священное Писание дает нам огромное множество образов, или моделей, которые все вместе, подобно детским игрушечным кубикам, создают полную понятную картину Бога. Каждый из этих образов, взятый в отдельности, конечно, не может сделать этого, как, например, Бог-Пастырь, но о Боге можно и надо сказать еще много, кроме того, что Он Пастырь. Библейские образы Бога - это кирпичи, которые, соединяясь, дают полную картину Бога.

Во-вторых, надо заметить, что нам позволено использовать только определенные образы Бога, те, которые даются в Священном Писании. Как мы уже подчеркивали, изначальным источником нашего знания Бога является Священное Писание. И мы могли бы сказать, что Бог предписывает нам как о Нем мыслить. Это значит, что мы не можем взять любой образ и утверждать, что он адекватно представляет Бога; нам надо сосредоточиться на тех образах, которые нам даны, и представить себе, что они говорят нам о Боге. На основании этих представлений мы можем найти современные эквиваленты, которые дают нам такие же представления - например, Бог, как управляющий. Но мы должны помнить, что наши попытки составить современные образы всегда вторичны и зависят от библейского свидетельства. Самый лучший проповедник это тот, кто, глубоко изучив библейские образы, находит для них самые удачные современные аналогии, читая газеты и смотря телевидение. Но это только современное подтверждение оригинальных образов. Они не имеют статуса Богом данных и утвержденных образов, которые нам дает Священное Писание. Проповедник должен, поэтому, постоянно стараться связать библейские образы с современным миром, никогда не допуская, чтобы последние имели преимущество перед первыми.

В этой главе мы рассмотрим некоторые библейские образы Бога, чтобы увидеть, как, соединяясь, они дают полную картину Бога. Библейские образы Бога являются живыми, взятыми из повседневной жизни того периода. Эти образы отражают силы природы, неодушевленные предметы и людей, и все они позволяют нам начать думать о Боге как о реальности. Хотя со временем некоторые из них стали менее живыми, чем они были когда-то, но совсем не надо прилагать много усилий, чтобы увидеть всю их силу и живность. Мы начнем с самого известного из всех библейских образов Бога, Бога, как пастыря.

БОГ, КАК ПАСТЫРЬ

Одним из самых знаменитых стихов в Библии является Пс.22.1 - "Господь - Пастырь". Этот образ Бога, как пастыря, часто встречается как в Ветхом Завете (например, Пс.79.2; Ис.40.11) так и в Новом Завете применительно к Иисусу Христу, Который есть "пастырь добрый" (Ин.10.11). Но что же говорит нам этот образ о Боге?

Во-первых, это нежная забота пастуха о своих овцах. Пастух отдавал все время тому, что пас свое стадо овец. И в Израиле пастух считался социально отверженным, так как почти все свое время он должен был проводить со своим стадом, что мешало ему участвовать в нормальной общественной деятельности. Так, образ Бога, как пастыря, предполагает полную отдачу Бога Своему народу. Этот образ получил большое развитие в Новом Завете, особенно в притче о потерянной овце (Лк.15.3-7). Здесь пастух ищет пропавшую овцу, чтобы вернуть ее домой. Окончательное развитие этого образа мы находим в Евангелии от Иоанна, где подчеркивается, что добрый пастырь, в котором мы сразу узнаем же Иисуса, добровольно отдаст жизнь за спасение своих овец (Ин.10.11-16).

Во-вторых, образ Бога, как пастыря, говорит нам о водительстве. Пастух знает, где надо искать пищу и воду, и ведет туда своих овец. Именно он находит "злачные пажити и тихие воды" (Пс.29.2) для своих овец. Я вырос в ирландской деревне, где бесцельно блуждало стадо овец, создавая впечатление заблудившегося стада. Предоставленные самим себе, овцы обычно теряются и заходят в опасные места, останавливаясь на склонах гор. И именно пастух удерживает овец в безопасных местах и обеспечивает их едой и водой. Уподобление Бога пастырю подчеркивает Его постоянное присутствие среди Своего народа и Его руководство, когда Он старается защитить его от опасностей жизни и ведет его в место изобилия и безопасности. "Как пастырь Он будет пасти стадо Свое; агнцев будет брать на руки и носить на груди Своей и водить дойных" (Ис.40.11).

В-третьих, образ Бога, как пастыря, говорит нам и о нас самих. Мы овцы паствы Божией (Пс.78.13; 94.7; 99.3). Подобно овцам, мы не можем сами позаботиться о себе и постоянно теряемся. Мы не зависим сами от себя: как овцы полагаются на пастыря, так и мы должны научиться полагаться на Бога. Нам хотелось бы думать, что мы можем сами заботиться о себе, но реальность требует, чтобы мы признали, насколько мы полностью зависим от Бога и от момента своего рождения и до смерти.

Человеческая греховность часто сравнивается с отвращением от Бога, подобно заблудившей овце: "Все блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу" (Ис.53.6; ср. Пс.118.176; 1Пет.2.25). Как пастух идет искать свою заблудившую овцу, так и Бог пришел найти нас в нашей потерянности, чтобы привести нас домой. Здесь можно провести параллель с притчей о блудном сыне (Лк.15.11-32) В Лк.15 три притчи о "потерянности", и все они выражают идею, что мы потерялись, потом кто-то ищет нас и затем мы радуемся, когда нас находят и приводят домой. Пастух находит пропавшую овцу (Лк.15.3-7); женщина находит потерянную драхму (Лк.15.8-10); отец находит блудного сына (Лк.15.11-32). И во всех этих аналогиях мы видим тот же постоянный акцент Евангелия: мы потерялись, но Бог пришел в мир в Своем Сыне Иисусе Христе, чтобы нас спасти и вернуть домой.

И наконец, образ Бога, как пастыря, особенно ясно говорит нам о природе связи верующего с Богом. Пастырь не просто показывает своим овцам правильный путь, ведущий к "злачным пажитям и тихим водам", а приводит их туда, беря на руки слабых, которые не могут дойти без посторонней помощи (Ис.40.11). Бог христианской религии это не тот Бог, который говорит нам куда идти и что делать, если мы хотим спасения, а потом предоставляет нас самим себе, а это тот Бог, Который сопровождает нас, поддерживает и заботиться о нас, когда идет с нами и ведет нас. Так и Иисус говорит нам, что Он есть "путь и истина и жизнь" (Ин.14.6). Он не только поставит нас на этот путь, но идет с нами, пока мы идем. Великая тема "Еммануил, что значит: с нами Бог" (Мф.1.23), постоянно звучит в христианской жизни, когда мы вспоминаем, что Бог с нами, и даже в самые тяжелые моменты нашей жизни Он ведет нас к вечному покою.

БОГ, КАК ДУХ

"Бог есть дух" (Ин.4.24). Но что это говорит нам о Боге? Здесь надо помнить, что в русском, как и в английском, языке для перевода еврейского слова "раух" есть три слова: "ветер", "дыхание" и "дух". Это важное еврейское слово имеет глубокое значение, которое действительно невозможно адекватно перевести. Так, если мы хотим до конца понять глубину значения, связанного с образом Бога, как духа, нам надо постараться понять богатство этого важного образа. Более того, нам надо помнить, что, переводя еврейское слово "раух" как "дух", многие переводы Ветхого Завета теряют богатство первоначального образа. В этой главе мы постараемся раскрыть богатство этого очень важного размышления о Боге.

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.