Почему девушка обязана пройти смертельное испытание, прежде чем выйти счастливо замуж?

Смерть как тема настолько необъятна, что нуждается в рамках. В контексте данной статьи мы рассматриваем смерть как трансформацию: героиня «умирает» как девочка и «рождается» как женщина. Причём в сказках описано два исхода: прошедшие инициацию девушки обретают жениха, счастье в личной жизни, богатство («Морозко», «Крошечка-Ховрошечка» и др.) Не прошедшие – погибают реально (Снегурочка в сказке «Снегурочка»).

Мы не рассматриваем в данной статье сказки, посвящённые мужской инициации («Царевна-Лягушка», «Иван Царевич и Серый волк» и др.), хотя темы очень близки друг другу. В психологической и в антропологической литературе тема инициации связывается, как раз, скорее, с мужчинами и описывается как тяжёлое испытание, граничащее с физической смертью и включающее следующие стадии:

1. Испытание.

2. Трансформация.

3. Возрождение.

Так, в нашем обществе, например, олицетворением ритуала мужской инициации является армия.

Как видим, женская инициация также включает данные стадии и несёт элементы страдания, поскольку психологически переживается как смерть.

Почему наставники — не люди и не женщины?

В сказках мы видим, что инициация не может быть совершена девушкой самостоятельно. Нужна сильная поддержка и разрешение стать женщиной от кого-то старшего, более мудрого, того, кто сам инициирован. В жизни этим человеком является мать, которая сама прошла инициации (об этом ниже). В сказках же материнскую функцию берут на себя другие герои: корова в «Крошечке-Ховрошечке», Дед Мороз в «Морозко», госпожа Метелица в «Госпоже Метелице», Добрая фея в «Золушке» и «Спящей красавице».

Особняком стоит сказка «Снегурочка». Снегурочка погибает, когда вместе с подружками прыгает через горячий костёр, хотя остальные девушки справляются с испытанием. Удивительно символично: молодую девушку обращаться «с огнём» учит мать, но у Снегурочки приёмные родители – бабушка и дедушка, которые уже «отыгрались с огнём». И девушку некому наставить в этой жизни…

Нам представляется символичным также то, что герои-наставники, оказывающие девушке поддержку, в большинстве случаев не являются не только женщинами, но даже людьми (например, корова в «Крошечке-Ховрошечке»). Дед Мороз из «Морозко» – дед, не мужчина, то есть не в детородном периоде, само олицетворение мудрости. Почему это важно? Наставник – тот, кто не может быть конкурентом в борьбе за мужчину – животное, волшебное существо (фея), дед. Не будучи женщиной, наставник не попадается в ту же ловушку соперничества, он может быть искренним в своей помощи.

Таким образом, в сказках у девушки есть как бы две «матери». Одна – мачеха, соперница, другая – наставница и помощница. В сказках эти две роли разделены, но в жизни они слиты в одном и том же человеке, и их очень трудно различить. Две роли – стареющая женщина и мать выросшей дочери – находятся в конфликте между собой.

Что происходит с мачехой, когда девушка справляется со смертельным испытанием?

Привычное восприятие комплекса Электры в психологической литературе – через призму дочери. Но в сказках мы имеем дело с двумя женщинами, каждая из которых, как мы уже сказали, решает свою жизненную задачу. Что при этом переживает мачеха? Чего боится? «Если моя дочь – женщина, то я – старуха». А за старостью стоит страх потери привлекательности и потери партнёра. А ещё глубже – страх смерти. Стареющая женщина хотела бы удержать молодость, красоту, цветущее плодоносящее состояние. И когда она терпит поражение в конкуренции, то ведёт себя как при дедовщине: вместо того, чтобы проделать глубокую внутреннюю работу и обрести новую продуктивность в новой сфере, она включается в соревнование за власть. «Я ль на свете всех милее?» – эти ставшие бессмертными строки Пушкина отражают суть женских «замерялок», кто тут «главный». Вместо полноценной женской жизни и проживания момента идёт набор очков.

Поэтому можно вести речь о двух инициациях: одна происходит у девушки (переход в женскую фазу), другая – у женщины (переход в фазу старости).

Поиск по сайту: