Кассирер Э. – Опыт о человеке. Что такое человек Ч.2

Наука – последняя ступень \ стадия в умственном развитии человека; это наиболее специфическое достижение культуры. Понятие науки было заложено древними греками – пифагорейцами, атомистами, Платоном и Аристотелем. Правда оно было забыто и возродилось только в эпоху Возрождения. Именно в эту эпоху наука только упрочила свои лидерские позиции. Никакая другая сила не сравнится с силой научной мысли. Она останется последним воспоминанием о человечестве, его вершиной и триумфом деятельности человека.

В изменчивом мире \ Вселенной наука стремится найти «точку опоры Архимеда», то есть все то, что приводит к устойчивости, стабилизации и постоянству мира. Наука является инструментом для восприятия и познания этого нового неизменного мира. Полагается, что первые данные человеческого опыта находятся в хаотическом состоянии. Кант пишет: «Опыт – первый результат деятельности нашего рассудка, который состоит из соединения двух противоположных факторов – материального(чувственные впечатления) и формального(научные понятия).Познать объект произвести синтетическое единство из множества интуиций. Объективности человеческого знания связана с фактом науки.

Человек жил и живет в объективном мире задолго до того, как приспосабливается к жизни научной. Его опыт уже не был аморфным (матер. фактор), а обладал определенной структурой. Понятия, приводящие человека к формированию единого мира, проистекают из миров мифа и лингвистики, а не из научного мира. Они более точны и сложны. Наука ведет себя обратным образом – к простоте. «Простота – признак истины.» основной девиз. Все естественные направления науки произошли от мифологической стадии.(алхимия предшествовала химии, астрология - астрономии )

Наука способна подняться наверх, путем введения новых измерений, логического стандарта мысли. Вместо того, чтобы описывать факты, наука стремиться дать широкий взгляд на мир, которое требует новую форму интерпретации. Первой попыткой интерпретации стал язык.

Наука также ищет и порядок. Язык скуден тем, что явное сходство между различными объектами позволяло назвать их общим именем. (Кита – к рыбам, бабочек к птицам, мяч к планетам). Преодолеть эту преграду наука могла лишь созданием своих согласованных систематических терминов. Такие термины не произвольны, в них заложен принцип классификации. Каждая система – результат творческой деятельности человека, шедевр. Когда мы подводим объекты под класс понятий, мы не описываем факты природы.

Таким образом, нет разрыва между наукой и языком – имена в языке и первые термины в науке – результат классификационного инстинкта. На первых этапах развития науки обыденные наименования вещей достаточны для писания частей и качеств вещей. Правда открытие пифагорейцами нового языка – языка чисел, привело к рождению нового понимания науки.

Существование регулярностей, единой формы в природе – движения и вращения Луны и Солнца – великое открытие. Общий порядок природы был описан как в мифологических символах, так и математических. Пифагорейцы первыми поняли, что число – всеохватный и универсальный элемент, который распространяется на все бытие человека.(Пифагор обнаружил зависимость между высотой звука и длиной вибрир. струн). «Число – господин человеческой мысли.» Идея, что мир числа есть символический мир была чужда пифагорейцам. Символ не только объяснял объект, но и замещал его (вещь выраженная числом – тоже число). В языке происходят первые попытки классификации объектов пока не согласованных, не способные к подлинной систематизации. Каждый лингвистический термин имеет особую «область значения», а все эти термины изолированы и рассеяны, не сходятся в одном.

Луч позитивизма наблюдается в области чисел. Отдельное число – отдельное место в общем систематическом порядке, у которого нет бытия, самодостаточной реальности. Его значение определяется местом в целостной системе. (число 6 в натуральном ряду чисел.) В числовой последовательности нет внешнего ограничения, но есть внутреннее – логическое. Все термины последовательности связаны одним и тем же производящим отношением, как число со следующим за ним n+1 числом. Ясность и прозрачность такой системы – основная черта и преимущество над системой речи, языка.

Первый кризис теории числе случился в нахождении «иррациональных чисел» (гипотенуза в прямоугольном треугольнике). Для греков такие числа были противоречивы, невыразимы речью. Целые числа и отношения целых чисел не позволяли выразить такой род чисел. Подлинная гармония между арифметикой и геометрией, таким образом, была нарушена. Гармония была восстановлена расширением области натурального ряда чисел, что означало введение новых символов, нового порядка. Иррациональные числа стали символами «отношений отношений». Противоречий нет никаких, а подтверждение и прояснение свойств – есть. Требуется не изменение в природе сущности числа, а только его значения. Такое изменение не должно приводить к двусмысленности или противоречию с точки зрения философии математики.

Такое преобразование допускает и геометрия (Декарта) – отношение между протяженностью и числом. Чистая символика числа вытесняет и преодолевает символику обыденной речи. Примером трансформации языка науки является история химии. От мифического описания наблюдений к качественному описанию химических элементов. Лишь в конце 18 века, Лавуазье начал говорить о количественном языке химии. Правда среди химических элементов не усматривались зависимости и порядке. Открытие периодической системы элементов преодолело это препятствие, помогая предсказывать существование и открывать новые элементы.

Математика – универсальный язык символов, которые не описывает вещи, а выражает отношения между ними. Подобно символам в языке или искусстве, математические символы с самого начала окружены магией. Начиная с Платона, число уже подлинный центр интеллектуального мира – ключ к истине. Метафизическая сущность числа не раскрывается в видимых объектах. Явления причастны этой сущности, но не могут выразить ее – т.е. недоступно. То, что мы видим здесь – «призраки» идеальных чисел, усвоенных рассудком, а не зрением. Современная мысль утверждает, что число – инструмент исследования природы и реальности. Мы не можем предвосхитить факты, но в состоянии дать им мысленную интерпретацию благодаря силе символического познания.

Проблема современного естествознания – проблема детерминизма. Науке нужен не метафизический, а методологический детерминизм. Число является тем самым инструментом или орудием познания. Оно не является мистической силой или явлением. Ученый действовал в соответствии с принципом: даже в наиболее сложных случаях необходимо найти адекватную символику, позволяющую описать наблюдения универсальным и общепринятым языком. Правда, ученый не обязан давать доказательство этого главного допущения. Его главное доказательство заключено в трудах!

Нужно попытаться понять явления природы. Нет ведь иного способов поставить их под контроль разума. А значит, исследуя их, мы должны исходить из предпосылки, что они познаваемы. Наше интеллект – способ формирования общих понятий. Нет никакой другой систематизирующей способности к пониманию внешнего мира, кроме интеллекта.

Спонтанность и продуктивность – подлинный центр всей человеческой деятельности человека. Все, что только и может сделать человек – создать свою символическую вселенную, дающая возможность понимать, и обобщать человеческий опыт.

Поиск по сайту: