Ский народ... сотни тысяч и миллионы населения будут добровольными трезвенниками.

Но не вводите вновь народ в искушение! Итак,полное запрещение продажи спиртных на-питков должно остаться в силе навсегда».

Как показал последующий опыт по “либерализации” торговли алкоголем после отмены сухого закона в 1925 году, сознательность масс не смогла стать решающим фактором всеобщей трезвости — вне режима сухого закона.Несмотря на последующие после1925

года крупные агитационно -разъяснительные кампании советского периода (1928 — 1930 гг.), после смерти В.И.Ленина, стоявшего на позициях абсолютной трезвости, сильная троцкист-ская оппозиция, способствовав отмене сухого закона, спровоцировала сначала медленный, но затем увеличивающийся с каждым годом, рост потребления алкоголя в России.

А.К. Толстой «БОГАТЫРЬ»

По русскому славному царству, Мочалы вокруг сапогов,

На кляче разбитой верхом, На брови надвинута шапка,

Один богатырь разъезжает

И взад, и вперёд, и кругом.

Покрыт он дырявой рогожей,

За пазухой пеннику штоф¹.

“Ко мне , горемычные люди, Ко мне, молодцы, поскорей! Ко мне, молодицы и девки, – Отведайте водки моей!”

Он потчует всех без разбору, Гроша ни с кого не берёт, Встречает его с хлебом-солью, Честит его русский народ.

Красив ли он, стар или молод – Никто не заметил того; Но ссоры, болезни и голод Плетутся за клячей его.

И кто его водки отведал, От ней не отстанет никак,

И всадник его провожает Услужливо в ближний кабак.

Стучат и расходятся чарки, Трёхпробное льётся вино, В кабак, до последней рубахи, Добро мужика снесено.

Стучат и расходятся чарки, Питейное дело растёт, Жиды богатеют, жиреют, Беднеет, худеет народ.

Со службы домой воротился В деревню усталый солдат; Его угощают родные, Вкруг штофа горелки сидят.

Приходу его они рады, Но вот уж играет вино,

По жилам бежит и струится И головы кружит оно.

“Да что,– говорят ему братья,– Уж нешто ты нам и старшой? Ведь мы-то трудились, пахали, Не станем делиться с тобой!”

И ссора меж них закипела,

И подняли бабы содом;

Солдат их ружейным прикладом,

А братья его топором!

¹ Пенник — крепкое хлебное вино. Штоф — стеклянный сосуд кубовидной формы для крепких спиртных напитков ёмкостью в 1 штоф = 1,23 литра.

Сидел над картиной художник, Он божию матерь писал, Любил как дитя он картину, Он ею и жил и дышал;

Вперёд подвигалося дело, Порой на него с полотна С улыбкой святая глядела, Его ободряла она.

Сгрустнулося раз живописцу, Он с горя горелки хватил – Забыл он свою мастерскую, Свою богоматерь забыл.

Весь день он валяется пьяный И в руки кистей не берёт – Меж тем, под рогожею, всадник На кляче плетётся вперёд.

Работают в поле ребята,

И градом с них катится пот,

И им, в умилении, всадник Орлёный свой штоф отдаёт.

Пошла между ними потеха! Трёхпробное льётся вино, По жилам бежит и струится И головы кружит оно.

Бросают они свои сохи, Готовят себе кистени, Идут на большую дорогу, Купцов поджидают они.

Был сын у родителей бедных; Любовью к науке влеком, Семью он свою оставляет И в город приходит пешком.

Он трудится денно и нощно, Покою себе не даёт, Он терпит и голод и холод,

Но движется быстро вперёд.

Однажды, в дождливую осень, В одном переулке глухом, Ему попадается всадник На кляче разбитой верхом.

“Здорово, товарищ, дай руку! Никак, ты, бедняга, продрог? Что ж, выпьем за Русь и науку! Я сам им служу, видит бог!”

От стужи иль от голодухи Прельстился на водку и ты – И вот потонули в сивухе Родные, святые мечты!

За пьянство из судной управы Повытчика выгнали раз; Теперь он крестьянам на сходке Читает подложный указ.

Лукаво толкует свободу И бочками водку сулит:

“Нет боле оброков, ни барщин; Того-де закон не велит.

Теперь, вишь, другие порядки. Знай пей, молодец, не тужи!

А лучше чтоб спорилось дело, На то топоры и ножи!”

А всадник на кляче не дремлет, Он едет и свищет в кулак; Где кляча ударит копытом, Там тотчас стоит и кабак.

За двести мильонов Россия Жидами на откуп взята – За тридцать серебряных денег Они же купили Христа.

И много Понтийских Пилатов,

И много лукавых Иуд Отчизну свою распинают, Христа своего продают.

Стучат и расходятся чарки, Рекою бушует вино, Уносит деревни и сёла И Русь затопляет оно.

Дерутся и режутся братья, И мать дочерей продаёт,

Плач, песни, и вой, и проклятья – Питейное дело растёт!

И гордо на кляче гарцует Теперь богатырь удалой; Уж сбросил с себя он рогожу, Он шапку сымает долой:

Гарцует оглоданный остов, Венец на плешивом челе, Венец из разбитых бутылок Блестит и сверкает во мгле.

И череп безглазый смеётся: “Призванье моё свершено! Недаром же им достаётся Моё даровое вино!”

1849

Последнее пожелание «Иванам»…¹

Мы славно гуляли в республике вашей, Мы доллары черпали полною чашей. Пока вы тут пили, мы вас разорили, Заводы продали, богатыми стали.

И вам всем «здоровья», «живите богато», А мы отправляем ресурсы на запад.

И чтобы ни крошки у вас не осталось,

И чтобы здоровых детей не рождалось.

За ваши ресурсы дадим мы вам шприцев, И спирта цистерны, до смерти упиться. Наркотики в вены вливайте «богато», Валяйтесь, как свиньи, вблизи вашей хаты.

Для нас вы все быдло: дерьмо, папуасы, Зачем папуасам земные запасы?

Вы слышите, свиньи, мы стали богаты, Мы скоро отнимем у вас ваши хаты.

Дадим казино, сигареты, секс-фильмы. Курите и пейте, рожайте дебильных.

¹ Пожелание от наших врагов. Автор неизвестен.

Больные, уроды для нас не опасны — Мы их уничтожим поддельным лекарством.

Вы все постепенно умрёте бомжами,

И долю такую вы выбрали сами.

И ваша земля, нам нужна без народа. Мы вас похороним в любую погоду.

Так будьте «здоровы», «живите богато», Насколько позволит вам ваша зарплата. А если зарплата вам жить не дозволит — Так вешайся, быдло, — никто не неволит.

Очнись, Россия

Не пора ли, братья , Нам снова взяться за мечи,

Собраться под знамёна ратью Для смертной праведной сечи.

Очнись, Великая Россия!

И с пьяных четверенек встань. Довольно алчным ханам змия Платить чудовищную дань!

Быть или пить — всего два слова, Но в них душою мы горим.

Вот наше поле Куликово, Вот где за Русь мы постоим.

И если хочешь ты Отчизне Хмельные путы разорвать, Вернуть народ свой

к трезвой жизни — Будь трезвым ты,

встань в нашу рать!

Борис Кардаш 17 лет, 1984 г.

Поиск по сайту: