Задача 3 (контракт с датской фирмой)

В январе 1994 г. датская фирма заключила контракт о поставке товара российской организацией. Истец (датская фирма) предъявил иск к российской организации о возмещении убытков, вызванных ненадлежащим, по его мнению, исполнением обязательств по этому контракту. По заявлению истца, ответчиком была допущена просрочка в поставке, из-за чего покупателю пришлось отказаться от зафрахтованного ранее судна, что повлекло уплату демереджа и мертвого фрахта. Возникли также дополнительные расходы по оплате банковского кредита, а поставка товара ненадлежащего качества вызвала необходимость предоставления уценки внутренним покупателям. Истец требовал сверх возмещения понесенных им прямых убытков уплату ответчиком процентов за пользование ею средствами, взыскания неустойки, предусмотренного ст.66 ОГЗ дополнительного процента за просрочку погашения кредита на основе положений датского законодательства и. коммерческой практики Дании, а также возмещения расходов, связанных с защитой его интересов через юридических представителей.

Ответчик иска не признал. Он оспаривал действительность заклю­ченного сторонами контракта, а также арбитражной оговорки и соответственно компетенцию МКАС рассматривать данный спор. Он представил также возражения и по существу иска, считая, что иск подлежит отклонению.

Обратившись к вопросу о применимом праве, МКАС установил, что стороны согласны в том, что к отношению сторон подлежит применению Венская конвенция 1980 г., а по вопросам, не урегулированным ею, — российское гражданское право.

В отношении основной суммы долга суд установил, что она составляет убытки покупателя, возникшие в связи с отказом от зафрахтованного судна, предназначенного для перевозки товара по контракту. Из материалов дела и объяснений сторон суд выяснил, что при исполнении контракта стороны руководствовались не только положениями заключенного контракта, но и сложившейся между ними практикой по предоставлению вагонов под погрузку. Материалами дела доказано, что большая часть вагонов была предоставлена грузоотправителем, а не покупателем, как указано в контракте. В этой связи продавец мог и должен был проинформировать покупателя о том, что товар готов к отгрузке, чего он не сделал. Со своей стороны, покупатель, имея возможность предоставить вагоны под погрузку (доказательственный материал имелся в деле), не проявил всех мер заботливости по выяснению продавца наличия товара.

Основываясь на ст. 74 Венской конвенции 1980 г., а также ст. 224 ГК РСФСР 1964 г., МКАС счел возможным уменьшить размер ответственности продавца и возложить на него обязанность возместить истцу убытки в половинном размере от заявленного требования.

В отношении требования истца о возмещении ему убытков, возникших в связи с уценкой товара внутренним покупателем истца из-за недостатков качества товара, МКАС установил, что истец в данном случае не основывает свои требования на соответствующих положениях контракта и не представляет необходимых документов, доказывающих размер убытков.

На этом основании данное требование удовлетворено не было.

Истец доказал, что пользовался кредитом датского банка и уплачивал в среднем 12% годовых за пользование кредитом. Суд счел, что сумма, уплаченная банку, является убытком покупателя, который должен быть ему возмещен на основе ст. 74 Венской конвенции из расчета одноразового начисления 12% на удовлетворенную сумму долга.

Требование истца о начислении процентов годовых за просрочку исполнения денежного обязательства на основании ст. 78 Венской конвенции и норм российского гражданского законодательства не подле­жит удовлетворению, поскольку продавец по контракту не является должником по денежному обязательству, а проценты годовых подлежали начислению лишь вследствие просрочки исполнения денежного долга.

Требование истца о начислении 1,7% ежемесячно на сумму долга за пользование кредитом в банке Дании не основано на нормах российского гражданского права, применимого к отношениям сторон, и поэтому удовлетворению не подлежит.

На основании каких положений Венской конвенции 1980 г., Закона о международном коммерческом арбитраже и российского гражданского законодательства к отношениям сторон была применена в данном деле Венская конвенция 1980 г., а по вопросам, в ней не урегулированным, — положения российского законодательства?

Почему МКАС применил в данном деле ст. 244 ГК РСФСР 1964 г., а не соответствующие положения ГК РФ?

Нормативные акты:

Поиск по сайту: