Сущность юридического лица. Изложенные подходы к пониманию юридического лица в той или иной мере раскрывают

Изложенные подходы к пониманию юридического лица в той или иной мере раскрывают различные аспекты, стороны данного правового явления. Каждый из них не раскрывает его во всей полноте, все они страдают односторонностью, ограниченностью. Чтобы преодолеть указанные недостатки, с нашей точки зрения, необходим интегративный подход,позволяющий соединить разные ракурсы исследования феномена юридического лица, посредством чего создать целостное представление о нем. При этом в процессе познания, раскрытия сущности юридического лица может быть использован гегелевский прием, который долгое время активно применялся советской наукой. Данный прием заключается в выделении не одной, а нескольких сущностей сложных социальных явлений (В. И. Ленин писал о различных порядках сущности; когда теоретическая мысль, постигая предмет, углубляется от сущности одного порядка к сущности другого порядка и т. д.). При таком подходе сущность изучаемого явления сама оказывается многоаспектной, многоуровневой, в ней выражаются ступени постижения объекта исследования. Используя указанный прием применительно к определению сущности юридического лица, можно выделить, во-первых, общесоциальную сущностьюридического лица, в которой выражается внешний по отношению к праву взгляд на юридическое лицо, на его место в социальной системе, общественное предназначение, выполняемую им социальную роль, функции. Во-вторых, можно выделить общеправовую сущностьюридического лица, выражающую собственно правовой (макроправовой) взгляд на юридическое лицо, на его место в системе правовой коммуникации, его отношение к правовой личности человека, его правовую природу, генезис. В-третьих, может

⁹³ См.: Танчук И. А. Правовое положение производственного объединения (комбината) и производственных единиц // Советское государство и право. 1974. № 9. С. 64.

⁹⁴ См.: Красавчиков О. А. Сущность юридического лица. С. 50-51; Иоффе О. С. Избранные труды по гражданскому праву. С. 320-321.

быть выделена институциональная сущность, в которой выражается та особая идея, заключенная в правовом институте юридического лица, раскрывающая внутреннюю логику конкретной правовой формы.

Общесоциальная сущность юридического лица, на наш взгляд заключается в том, что юридическое лицо есть форма, в которой вызревают и находят воплощение социальные качества человека, а в более широком плане — это один из важнейших каналов формирования социальности, общества как такового. Если индивид как частное лицо есть воплощение особости, неповторимости, индивидуальности, то юридическое лицо, напротив, реализует идею социализации человека, его участия в социально-правовой коммуникации, формирования и развития его социальных качеств. С помощью формы юридического лица человек получает возможность расширить сферу своей социально-правовой жизнедеятельности, осуществлять свои интересы не только от своего собственного имени, но и опосредованно — через другую правовую личность. Причем на юридическое лицо по общему правилу он «возлагает» осуществление тех интересов, которые индивидуально ему реализовать невозможно или затруднительно. Эти интересы, поскольку они могут быть реализованы лишь в общественных отношениях, посредством общественных институтов, имеют социальный характер, выражают социальную природу человека. Конечно, человек, действуя в качестве частного лица, не перестает быть социальным субъектом и в какой-то мере участвует в формировании общества, однако само его воздействие на социальную организацию имеет во многом случайный, фоновый характер; в силу своей особости, своей частной позиции он должен противопоставлять себя другим, обществу, сама занимаемая им позиция подталкивает его к этому. Действуя же от имени юридического лица, он вынужден абстрагироваться от своей частности, особости, инкорпорироваться в социальную систему, заниматься решением не только своих частных, но и общих, социальных задач, участвовать в формировании общественного устройства. В ранних цивилизациях, когда от человека не требовалось постоянного участия в решении социальных (в том числе экономических, политических и др.) проблем, необходимости в создании обособленных от него правовых лиц, постоянно осуществляющих его социальные интересы, не существовало. В развитом же обществе такая

институционализация правовой личности человека необходима, так как он уже не эпизодически участвует в принятии общих решений, а на постоянной основе: как член государственно-правовой корпорации (имеющий отношение к государству не на основе факта проживания на конкретной территории или вследствие воздействия принудительной власти, а в связи с наличием правовой связи, участниками которой являются самостоятельные правовые лица), муниципальных объединений, коммерческих обществ, потребительских организаций и т. д.

В широком смысле юридическое лицо — это оформившаяся, институционализированная социальность человека, его общественная, коллективная природа, его социальные функции, интересы. Создавая корпорации — юридические лица и участвуя в их деятельности, человек, с одной стороны, удовлетворяет свои социальные интересы, формирует себя как социального субъекта, с другой стороны, он формирует само общество, его инфраструктуру, создает социальные организации, нормы, социальную коммуникацию. Современное общество не было бы таковым без юридических лиц, без этой формы социальности. Обычно принято отмечать значение юридических лиц для экономики, хозяйственной деятельности, для обеспечения материального прогресса, для осуществления крупных проектов, требующих объединения значительных финансовых и иных ресурсов, также многими авторами подчеркиваются возможности применения данной формы для целей уменьшения возникающих в процессе предпринимательской деятельности рисков и т. д. Однако более важным, на наш взгляд, является момент социализации, становления общества в целом, обеспечиваемый в результате изобретения и использования формы юридического лица.

Тот правовой образ мыслей, который породил форму юридического лица, на наш взгляд, оказал существенное воздействие на представления об обществе в целом. Он изменил первоначальное отношение к обществу как совокупности человеческих индивидов, объединяющихся для удовлетворения «социальных инстинктов» (Аристотель), привнес новый — институциональный взгляд, оценивающий общественное развитие главным образом в контексте становления и развития его институтов. Не случайно, как представляется, понятие социального института оказалось заимствовано

социологией именно из юридической науки⁹⁵. Данный образ мыслей, усматривающий в нормах права самостоятельный общественный институт, определяет отношение к юридическому лицу как к вполне автономному элементу социальной структуры, не менее реальному, чем человек. Под воздействием этого (по сути — правового) взгляда на общество, оно стало рассматриваться прежде всего как совокупность институтов. В них, в социально-правовых институтах, усматривается реальность общества, его особая (социальная) материальность, отличная от природной материальности. Новый институциональный, взгляд на общество, на его организацию, структуру, по нашему мнению, отражает то возрастающее воздействие, которое оказывается правом и, в частности, правовым институтом юридического лица на общественное устройство. Создаваемые посредством формы юридического лица элементы социальной структуры существуют как социально-правовые институты, «живут» по правилам и логике организующей их правовой формы. Применение в общественной жизни такого правового изобретения, коим является юридическое лицо, сделало возможным существенное изменение самой организации социального устройства, появление нового, ранее неизвестного обществу вида социального субъекта, с помощью которого получили институционализацию и развитие социальные качества человека, само же общество приобрело новый характер, стало другим: оно стало обществом не только физических, но и юридических лиц.

Второй уровень, порядок или аспект сущности юридического лица — его общеправовая сущность — состоит в том, что юридическое лицо есть правовая личность, созданная синтетическим путем: посредством выделения, обособления части правовых качеств, свойств, других элементов правовой личности человека (не связанных с его частным, «физическим» существованием)и последующего их объединения в новой форме (в рамках новой правовой внешности) в целях наиболее полной реализацииего социально-правовых интересов.Юридическое лицо — это институционализированные, получившие обособленное существование, самостоятельную юридическую жизнь правовые свойства человека (одного или многих). Определяя общеправовую сущность юридиче-

⁹⁵ См.: Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 209.

ского лица, важно подчеркнуть три момента. Во-первых, то, что юридическое лицо есть правовая реальность,не экономическая, политическая и так далее, а именно правовая! Уже сам термин, обозначающий данный феномен («юридическое лицо»), выражает правовую природу юридического лица. В связи с этим всякие попытки дробиться к пониманию юридического лица посредством определения его как некоего коллектива людей, как социальной организации, целевого имущества и т. д., на наш взгляд, методологически некорректны. Юристы, исследующие данный феномен, тем самым покидают правовую сферу, не приближаясь, а, напротив, отдаляясь от поставленной им цели — установления сущности исследуемого ими правового явления. Не находя правового объяснения данному явлению, ими предпринимаются попытки дать ему объяснение социологическое, психологическое, экономическое, организационное и т. д.

Представители же тех направлений, которые видели правовую природу юридического лица, в частности, так называемой юридической школы, а также теории олицетворения, как правило, рассматривали его не с внутренней стороны (как вполне предметную правовую реальность), а с внешней (как создаваемую законодателем юридическую форму). Для них определяющей оказывалась именно роль законодателя в формировании юридического лица. Данный субъект права, по их мнению, создается с помощью законов, нормативных актов, в этом причина их существования. Законодатель устанавливает условия возникновения и прекращения юридического лица, определяет его признаки, праводееспособность, организационно-правовые формы юридических лиц и т. д. Но это все, с нашей точки зрения, — лишь внешняя сторона правовой природы юридического лица. Внутренняя же сторона состоит в том, что законодатель имеет перед собой складывающийся, готовый результат правообразования, процесса постепенного вызревания правовых институтов, правовых форм. Он не изобретает эти формы, а находит их в правовой реальности, извлекает из нее. В обществе, где складывается правовой тип отношений, он не вправе навязывать свою волю субъектам, гражданам. Закрепляемая им в законе форма правовой жизнедеятельности есть результат функционирования всей системы правопорядка, взаимодействия, коммуникации огромного числа правовых лиц. Если, например, в эпоху Римской империи, он свободно мог запрещать союзы, устанавливать рабство, ограничивать

дееспособность свободных граждан по тем или иным основания, то с формированием правовой государственности, он утрачивает возможность произвольного усмотрения. Он постоянно имеет перед собой стремящуюся к эмансипации от государства личность, реализующую в праве свою собственную волю. Поэтому когда мы говорим о том, что юридическое лицо есть правовое явление, то под этим имеем в виду не просто внешний акт законодателя, а результат функционирования действительно всей системы правопорядка, выражение воли, правовых свойств первичных субъектов права.

В этом отношении гораздо ближе к установлению внутренней правовой природы юридического лица, на наш взгляд, подошли отдельные представители реалистического направления (в частности, Н. Л. Дювернуа, И. А. Покровский, В. И. Синайский и др.), которые усматривали в нем некоторый абстрактный центр хозяйственной жизни, обособленный от отдельных правовых личностей. Здесь юридическое лицо является средоточием цивильно-правовых отношений, точкой их притяжения. В данном подходе делается попытка с содержательной, внутренней стороны раскрыть правовую реальность юридического лица; для вышеназванных авторов — это реальность гражданско-правовых отношений. Однако данный подход, как и предыдущий, страдает односторонностью, неполнотой. Во-первых, юридическое лицо участвует не только в гражданско-правовых отношениях, но и в налоговых, административно-правовых, земельно-правовых и других, т. е. — это феномен не столько гражданско-правовой, сколько общеправовой; во-вторых, правовая реальность юридического лица вовсе не исчерпывается создаваемыми им правовыми отношениями, она значительно шире; в-третьих, указанный подход не отвечает на самый главный вопрос — почему юридическое лицо есть действительно правовое лицо, субъект права, а не его объект. Ответ на данный вопрос заключен во втором аспекте (моменте), характеризующем общеправовую сущность юридического лица. Он состоит в том, что юридическое лицо есть особая правовая реальность, эта реальность правовой личности человека, оно есть субъект, производный от него, его продолжение.При этом надо иметь в виду то, что юридическое лицо — это не просто результат эманации (И. А. Покровский), истечения правовых элементов от человека к новому правовому «существу», когда целое (личность человека) безвозврат-

но передает часть своих правовых качеств создаваемому им субъекту, а есть продолжение, вторая сторона юридической личности человека. То есть человек до конца не теряет связь с производной от него половиной, разрыв между ними не является полным и окончательным, он имеет условный характер (условно-правовой), определяется правовыми целями участников коммуникации. При этом принципиально не имеет значения, стоит ли за юридическим лицом социальный коллектив или всего лишь один индивид, является ли учредителем (учредителями) конкретного юридического лица другое (другие) юридическое лицо (лица). Все равно в конечном счете, на наш взгляд, юридическое лицо есть производное от правовой дичности человека. Только так можно без применения фикций объяснить волеспособность и дееспособность юридического лица, возможность его вины и применения к нему ответственности за совершение юридически противоправных действий. Юридическое лицо «поддерживается», живет правосознанием, правовой деятельностью, решениями, волей человека. Поэтому, подобно человеку, оно может рассматриваться в качестве решающей правовой инстанции, как самостоятельная, особая правовая воля. Оно есть особая сфера правовой жизнедеятельности человека, противополагаемая ему.

Юридическое лицо представляет собой не просто юридическую форму (внешность), но и волевое содержание, ничем принципиально не отличающееся от той правовой воли и ее решений, которые обнаруживаются у людей как субъектов права. Как производное от правовой личности человека, юридическое лицо предстает в виде многопланового, многоаспектного явления правовой реальности: участником правоотношений, правовым деятелем, носителем правосознания, стороной (иным участником) юридического процесса, правовой самоценностью, носителем правовой культуры и т.д. Если попытаться условно расчленить правовую реальность применительно к юридическим лицам, то можно выделить реальность формы юридического лица и реальность организуемого ею содержания. Допустимость такого расчленения определяется свойством формы юридического лица — ее высокой степенью автономности, самостоятельности по отношению к содержанию. С момента государственной регистрации юридическое лицо считается созданным, т. е. юридически оно существует, является частью правовой реальности. Однако — это есть лишь реальность внешняя, реальность формы, но

не содержания; в содержательном плане оно может себя никак не проявлять: не принимать правовых решений, не совершать правовых действий, не участвовать в правоотношениях и т. д. Оно существует лишь как номинальный субъект права, как лицо, не реализующее своего правового предназначения и в этом смысле нереальное. Если в отношении так называемых физических лиц право не должно обусловливать их правосубъектность фактом их правовой жизнедеятельности, то применительно к юридическим лицам, созданным специально для расширения и обособления сфер человеческо-правовой активности, такая обусловленность допустима и оправдана.

Юридическое лицо, как производное от правовой личности человека, имеет тот же самый «субстрат», что и первичный субъект права, оно соткано из той же материи. Очень часто в литературе отождествляется «субстрат» юридического лица и «субстрат» социальной организации, признаваемой юридическим лицом, что принципиально недопустимо. На наш взгляд, необходимо различать юридическую личность и личность социальную (в широком смысле). «Субстрат» юридического лица не следует искать во внеправовой сфере, во внутриорганизационных, внутриколлективных отношениях (между учредителями, между работниками, подразделениями организации), отождествляя организацию и юридическое лицо. Несмотря на существующую между ними взаимосвязь, — это вполне самостоятельные явления. То, что с точки зрения организационной имеет внутренний характер, например, отношения работника с руководителем организации, действующим от ее имени и в ее интересах, то для юридического лица имеет внешний характер. Здесь работник противостоит юридическому лицу как самостоятельный субъект права. Юридическое лицо не есть коллектив, администрация, имущество или социальные связи. Это явление — правовое, поэтому его «начинка» должна быть соответственно правовой. Таким «субстратом» юридического лица выступают правовые качества, свойства, другие элементы правовой личности человека, получившие обособленное от него существование: его правовая воля, правовые действия (поступки), его правовое сознание, правовые связи, формируемые им отношения, правовые роли, функции и т. д. В этом смысле вполне закономерным является правовой принцип, согласно которому действия и вина работников организации —

юридического лица, выступающих от его имени, считаются действиями и виной юридического лица.

Отсюда вытекает и другой очень важный вывод, касающийся проблемы «органа» юридического лица. Здесь, как и в вопросе о «субстрате» юридического лица, происходит подмена понятия органа социальной организации и части («органа») юридического лица. Сами по себе органически-физиологические представления являются аномальными для права как сферы духа. Для юридических же лиц они опасны еще и в том отношении, что затушевывают их правовую природу, выхолащивают их юридическую сущность. Понятие органа заключает в себе идею расчленения целого на части, напротив, понятие юридического лица заключает идею целостности, нерасчлененного единства. Это две принципиально разные идеи. На несовместимость учения о субъектах права и представлений об «организации» и «структуре» юридических лиц, правда, по другим основаниям указывал Л. И. Петражицкий; он полагал, что смешение вопроса о юридической личности с вопросами об устройстве общественной правовой организации причиняет большой вред в современной науке о государстве, создавая головоломные проблемы⁹⁶. На наш взгляд, термину «орган» должен либо придаваться какой-то особый смысл (не части целого) применительно к юридическому лицу (например, источника правовой воли) или его вовсе не следует использовать в отношении юридических лиц.

Разделение в политическом праве юридической личности человека на части, противопоставление ему государства, иных публичных образований приводит к тому, что у человека как субъекта права остается лишь его частность, при этом самое ценное, что у него есть — социальная сущность, отнимается у него. Корень проблемы здесь заключается не в правовом обособлении юридической личности человека (которое представляется положительным правовым моментом), а в том, что он утратил правовой контроль за своей обособившейся личностью, в том, что произошло ее правовое отчуждение от человека, что его правовая личность (прежде всего это касается государства) ему более не принадлежит. Поэтому важнейшая правовая задача, стоящая перед человеком как субъектом права, —

⁹⁶ См.: Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 2. С. 415.

это вернуть себе свою правовую личность, что возможно лишь посредством восстановления правового контроля за государством, а равно за другими публично-корпоративными субъектами, участником которых он является. В контексте излагаемой позиции представляется по-прежнему актуальной идея древнего римского права, сформулированная еще во времена Гермогениана, согласно которой последнюю цель всяких правовых построений надо искать в человеке. Действительно, лишь через правовую личность человека можно постичь таинство природы юридического лица, его сущность.

Третий момент, который характеризует общеправовую сущность юридического лица, состоит в том, что оно есть явление собирательное, синтетическое, представляющее собой юридический конструкт, созданный под определенные цели.Юридическое лицо возникает в результате правового синтеза, объединения обособленных, отпочковавшихся правовых свойств, качеств, других элементов правовой личности человека в новой форме (в рамках новой правовой внешности). Существующая правовая материя в ходе синтеза переорганизуется, получая новую форму, ранее не существовавшую юридическую оболочку. Собственно говоря, конструируется именно форма, правовая же материя, правовая «субстанция» остается прежней (правовые качества человека). Создаваемая в результате данного синтеза форма юридического лица, как и организуемое ею содержание, оказывается вполне реальной; она, оттого, что рождается в результате сознательной деятельности человека, вовсе не утрачивает свойства реального правового явления. В этом смысле она ничем не уступает таким правовым реалиям, как субъективное право, юридическая обязанность, ответственность и т. д. Действительно, в отношении юридического лица невозможно таинство крещения, в этой связи можно разделить озабоченность папы Иннокентия IV и других основателей теории фикции, вероятно, оно никогда не станет участником семейных и тому подобных личных правоотношений; но в части имущественных, а также публично-правовых отношений оно — вовсе не фиктивная личность. Его реальность того же рода, что и реальность человека как субъекта права.

Форма юридического лица стала результатом правовой инженерии, вполне осознанного конструирования правовой реальности; римские юристы смогли создать под существующую правовую

плоть совершенно новую правовую голову. Конечно, процесс вызревания новой правовой личности, на наш взгляд, имел глубинные объективные основания, подготавливался всем предшествующим правовым развитием Рима, став детищем всей системы созданного им правопорядка, однако не следует отрицать и той конструктивной, созидательной деятельности, которая была проделана римскими юристами. В этом смысле вполне корректно рассматривать форму юридического лица в качестве одного из величайших социально-правовых изобретений человечества, призванных расширить границы его правовой свободы, обеспечить максимальное развитие социально-правовых качеств человека.

Конструктивно-техническая сторона сущности юридического лица была очень четко обозначена Р. Иерингом, Н. М. Коркуновым, Г. Ф. Шершеневичем, а в советской юридической литературе — Б. И. Пугинским. В правовой коммуникации юридическое лицо рассматривается как обособленный от своих учредителей, участников, как самостоятельный субъект, стоящий отдельно от них, подобно любому физическому лицу. В отношениях с третьими лицами его производность, его внутриорганизационные связи и взаимодействие участников никак не проявляется. Именно юридическое лицо, а не дестинаторы (пользователи прав), является собственником закрепленного за ним участниками имущества, именно оно становится обязанным в правоотношениях, от своего собственного имени участвуя в обороте, выступая истцом и ответчиком в суде. Цивилисты обращают внимание главным образом на имущественную обособленность юридического лица (или имущественно-целевую), что не совсем правильно; обособление и последующий синтез происходит в отношении почти всех правовых качеств личности (за исключением тех, которые неразрывно связаны с ее частной жизнью: семейной, лично-бытовой и т. д.). Имущественная (или имущественно-целевая) обособленность является необходимым следствием волевого обособления, так как имущество в праве существует не само по себе, оно «крепится» к правовой воле. В этом смысле имущественная обособленность является частным моментом, стороной волевой обособленности и не может быть понята вне ее. Само юридическое лицо как производная личность возникает в результате стремления правовой воли человека к обособлению, к существованию вне связи с

конкретным, физическим лицом, к созданию другой, отдельной сферы своей правовой жизнедеятельности.

Вообще, юридическое лицо, на наш взгляд, является порождением двойного правового процесса. Во-первых, процесса, инициируемого учредителем (учредителями) юридического лица, по воле которого оно создается и чьими правовыми качествами поддерживается. В ходе данного процесса происходит субстанциональное размежевание, разделение «правовой плоти» и сфер правовой жизнедеятельности первичного и порождаемого им лица. Во-вторых, процесса признания, легитимации юридического лица со стороны правопорядка, всех участников правовой коммуникации. В результате второго процесса юридическое лицо институционализируется, приобретает характер социально-правового установления, становится частью, элементом социальной организации. В конечном счете в юридическом лице происходит объединение, синтез содержательных (субстанциональных) моментов, возникших в ходе выделения, отпочкования от личности ее правовых качеств, и внешних, формальных, связанных с конституированием новой правовой формы, юридической оболочки, в которой этим качествам личности предстоит существовать. Отпочковавшаяся от человека «правовая плоть» получает по его воле и с согласия правопорядка новую правовую внешность (новую юридическую голову).

В технико-правовом отношении юридическое лицо некоторое время может существовать только как правовая возможность, не проявляя себя вовне, не вступая в правовые связи, не совершая юридически значимых действий, как номинальный субъект права. Именно этот аспект, сторону, очевидно, имеют в виду авторы идеи юридического лица — средства (приема) юридической техники, когда усматривают в юридическом лице лишь технико-правовой феномен. Но здесь важно подчеркнуть то, что данный момент является временным, не главным, представляет собой лишь подготовительный этап, создающий основания для правовой жизнедеятельности субъекта. Сам по себе технико-правовой конструкт, созданная правом форма юридического лица, нацелены на практическое их применение. Сформулированные законодателем скобки юридического лица как форма ради формы не имеют смысла, они важны как предпосылка реального, действующего субъекта права, совершающего правовые акты, участвующего в правоотношениях и т. д. Поэтому

авторы, ограничивающие предмет своего исследования лишь технико-правовой стороной, тем самым лишают себя возможности позвать природу юридического лица в ее целостности. Юридическое лицо оказывается при таком подходе чем-то мертвым, безжизненным. К тому же представители технико-правового подхода к познанию сущности юридического лица видят в нем не общеправовой конструкт, общеправовое изобретение, а нечто созданное лишь для имущественно-правового оборота, для гражданско-правовых целей. Отсюда возникает необходимость обратиться к той прикладной идее, заключенной в форме юридического лица, к сущности юридического лица третьего порядка.

Третий порядок сущности юридического лица составляет его институциональная сущность. В ней, в отличие от общеправовой сущности юридического лица, выражается не общий, макроправовой взгляд на юридическое лицо, его место и роль в правовой системе, а технико-прикладной (микроправовой) взгляд на форму юридического лица, на ее организацию и сферу ее применения. В этом смысле можно говорить о некоторой особой (прикладной) идее, заключенной в форме юридического лица. По нашему мнению, в современных представлениях об юридическом лице как об организационной форме коллективного правообладания оказалась существенно искажена та первоначальная римская идея, которой так восхищался Р. Иеринг и которую так превозносил В. Б. Ельяшевич. Если для римского правосознания внутренняя структура, внутренняя организация корпорации — юридического лица не имела принципиального значения и никак не сказывалась на отношениях с третьими лицами, а форма юридического лица изначально создавалась не для внутриорганизационных отношений, а для сферы внешних отношений; то для современной юриспруденции главный сущностный момент состоит в том, что юридическое лицо есть именно организация.

Современная юридическая наука рассматривает понятие организации в качестве родового для понятия юридического лица. На наш взгляд, именно в этом заключается суть проблемы. Величие и глубинный смысл римского изобретения, по нашему убеждению, оказались недостаточно оцененными сегодня. Римляне создали совершенно уникальную правовую форму, приложимую и к государству, и к частной корпорации, и к отдельно взятому лицу, которое по тем или иным причинам не желает в праве выступать в качестве ча-

стного лица (индивида). Они создали, быть может сами того не подозревая, чистую правовую форму, воплощающую идею правовой личности вообще, безотносительно к физическому, коллективному, имущественному субстрату. Современное правосознание, так гордящееся своим абстрактно-аналитическим, «глубоко научным» взглядом, поторопилось опредметить римскую форму, приложив к ней организационное содержание. После такого «усовершенствования» формы юридического лица, первородная идея, заключенная в ней, и тот правовой «дух», который долго вынашивали римские юристы, покинули ее. В инженерном плане вместо изящной правовой конструкции, современные нормативные системы получили юридического монстра, заключающего в себе отношения участников юридического лица, отношения между органами юридического лица, между работниками и т. д. В этой конструкции собственно юридическое лицо потерялось, оно растворилось во внутриорганизационных отношениях. В сущностном же плане произошла подмена понятий: вместо абстрактной правовой личности, проявляющей себя в правовых отношениях, подобно индивиду, появилось понятие юридического лица — организации.

Римлянам, на наш взгляд, удалось в форму юридического лица заключить экстракт правовой личности человека. Они исключили все то, что связывает правовую личность с физическим существованием, абстрагировались от земной плоти, поместив в эту форму все остальные правовые качества первичного субъекта (волеспособность, возможность идентификации, обособленность и т. д.), включая такое его качество, как правовая целостность, нерасчлененность. Ими была получена правовая личность как таковая, как эталон, как вообще субъект права, не обремененный каким-либо физическим, коллективным, имущественным и тому подобным субстратом. Созданную ими форму они пытались прикладывать к совершенно различным объектам (Калигула, например, к своей лошади). Именно в этом смысле можно говорить об юридическом лице как чистой правовой форме, усматривая в данной идее институциональную сущность исследуемого правового феномена. Здесь примечательным является то, что сама правовая личность человека должна была неизбежно рассматриваться, соотноситься с этой, сконструированной по его подобию, формой. При таком рассмотрении человека сквозь призму сконструированной абстрактной правовой личности, он сам

должен был восприниматься абстрактно — не в качестве телесной, физической субстанции. Что, как отчетливо показали Н. Л. Дювернуа, И. А. Покровский и другие авторы, действительно имело место. Не случайно Н. Л. Дювернуа, обстоятельно изучив римский опыт, выступал против разграничения человека как субъекта права и юридического лица, так как для него оно приобретало непринципиальный характер. Он, как представляется, достаточно точно определил их субстанционально-правовое единство, однако, при этом поторопился их отождествить.

Для нас главное, существенное отличие юридического лица от человека как противополагаемого ему субъекта права лежит не в субстанциональной плоскости, не в их юридической «начинке», а прежде всего в правовой форме и в связи правового лица с тем социальным субъектом, которого он «представляет» в правовой коммуникации. Если правовая форма человека создана именно под него, учитывает (прежде всего посредством определения условий достижения дееспособности) его психические, физические, иные антропологические свойства, а сама правовая личность человека неразрывно связана с физическим носителем, с человеком как физическим существом (хотя эта связь и имеет нефизический, нематериальный характер), то юридическое лицо, напротив, заключает в себе идею чистой правовой формы, в равной мере приложимой и к коммерческой организации, и к государству, муниципиям, и даже к отдельному индивиду, желающему в правовых отношениях выступать не от своего собственного имени, а обособленно, как другой субъект права, другая правовая личность. Форма юридического лица — это правовая маска, которую можно приложить к разным социальным субъектам (которые должны лишь быть волеспособны и представлять собой целостность), форма же человека как субъекта права приложима лишь к самому человеку. Если первая — легко снимаема и одеваема, то вторая — неотчуждаема, она в течение всей жизни неразлучно следует за человеком и даже после его смерти остается верной ему спутницей, его вечной «правовой тенью».

Современная цивилистическая наука, использующая оставленную ей Римом форму юридического лица, как представляется, не до конца оценила ее истинный потенциал. Ее значение, на наш взгляд, выходит далеко за рамки гражданско-правовой сферы. Она давно переросла отведенные ей отраслевые границы, эта форма может

быть понята и до конца оценена в общеправовом и общесоциальном контексте. Те организационно-правовые ограничители, которые накладываются на нее гражданским правом, и то понимание ее как формы имущественного обособления, которое предполагается при этом, не соответствуют ее истинной сущности. Институт юридического лица и определяемая им форма юридического лица имеют межотраслевое значение и должны реформироваться в этом направлении. При этом ключевой институциональной идеей, на наш взгляд, должна быть именно идея чистой правовой формы, применимой к максимально широкому числу социальных субъектов, способных выступать в правовой коммуникации как некое правовое единство, подобное индивиду. Данная идея, кроме того, что объясняет сущностные моменты и общеправовой смысл юридического лица, имеет большую конструктивную ценность, состоящую в том, что ее осуществление призвано обеспечить достижение эластичности, гибкости, а следовательно, эффективности формы юридического лица.

Проблема обеспечения эластичности (гибкости и растяжимости) формы юридического лица имеет особое, ключевое значение не только собственно для одного из субъектов права. От ее решения, на наш взгляд, в значительной степени зависят многие элементы правовой системы, также экономическая система (так как сегодня эффективность коллективных форм предпринимательства имеет определяющее значение для всей экономики), в огромной степени — политическая система. Все современное общество невозможно себе представить без юридических лиц, без этой правовой формы. Она обнимает как отдельные политические, религиозные, экономические союзы, коллективные образования (и не только их), так и государство в целом. Поэтому, с одной стороны, данная форма должна быть максимально просторной, объемной, способной охватить все это разнообразие социальных коллективов, иных субъектов, отвечающих требованиям волеспособности и целостности. С другой стороны, она должна быть содержательной формой, должна быть способной организовывать содержание. Она должна иметь возможность модифицироваться, вживляться в социальность, быть восприимчивой к особенному, индивидуальному. Задача сама по себе является чрезвычайно сложной, внешне она представляется как инженерно-правовая, однако за технико-правовыми, инструментальными слож-

ностями стоят проблемы более высокого порядка. Речь идет о том натурправовом подходе к субъекту права, который сегодня доминирует в общественно-правовом сознании и юридической науке.

Принципиально существует два подхода к построению формы юридического лица; один отстаивается главным образом романистами, другой — преимущественно германистами. Для романистов сама по себе внутренняя организация коллективного единства не оказывает решающего воздействия на юридическую личность. Наиболее ярко данный подход выражается в ранее приведенных высказываниях В. Б. Ельяшевича, очень четко определивших его суть. Для него, как уже отмечалось, юридическая личность не обусловлена внутренней структурой скрывающихся за ней отношений; единственный момент общий для всех без исключения юридических лиц — это способ их выступления вовне, с третьими лицами. Своеобразие внутриорганизационных правоотношений, по его мнению, с использованием данного приема во внешнем обороте не проступает. Для германистов, напротив, юридическая личность тесно связана с внутренней организацией, внутриорганизационными отношениями. Идеология данного подхода очень четко проявляется в вышеупомянутых работах А. И. Каминки, который писал о том, что рассмотрение юридических лиц как единства отнюдь не устраняет вопрос, какая же организация рассматривается «как единство»? В отыскании критерия для различения союзных форм и заключается задача исследователя; юридическая личность союза и его внутренняя структура, по его мнению, тесно связаны между собой⁹⁷. Оба приведенных подхода представляются крайностями: в одном игнорируются содержательные моменты, особенности отдельных юридических лиц, их правовая самобытность, индивидуальность; в другом, напротив, упускаются общие, объединяющие всех юридических лиц моменты, собственно то, что создает их юридическую личность.

Современный законодатель избрал для себя второй путь, германистический подход к конструированию формы юридического лица, связав эту форму с внутриорганизационными отношениями, существующими в рамках охватываемых ею коллективных объединений. Следствием этого выбора, как уже отмечалось, стал разрыв общей правовой формы юридического лица. Как таковой общей правовой

⁹⁷ См.: Каминка А. И. Основы предпринимательского права. С. 120-121, 125.

формы юридического лица, смеем утверждать, в современном гражданском праве не существует, есть произвольный набор отдельных «правовых костюмов», предлагаемых законодателем социальным субъектам для их правовой жизнедеятельности. Вместо одних, общих скобок юридического лица законодатель создал множество частных, на разные случаи жизни. Сегодня свою главную задачу в этом направлении он видит в обновлении «ассортимента» предлагаемых правовых костюмов и в совершенствовании существующих моделей. Результатом такого выбора является, на наш взгляд, теоретическая нерешенность извечной проблемы юридического лица и как следствие, правовая рыхлость, правовая эрозия отстаиваемых законодателем частных форм («правовых одеяний»), смешение в них правовых и неправовых аспектов, субъектно-объектных и т. д.

В практическом плане можно констатировать то, что главная цель процесса расщепления единой формы юридического лица — обеспечение правовой особости, правовой индивидуальности юридической личности применительно к конкретным (частным) социальным субъектам — не достигнута. Напротив, применяемые законодателем нормативно-правовые шаблоны в том виде, в котором они сегодня существуют, сдерживают процесс развития правовой индивидуальности, правового самоопределения данных субъектов права. Для цивилистов не является секретом то, что многие уставы, учредительные договоры юридических лиц имеют шаблонный характер, это своего рода юридические «сиамские близнецы», отличающиеся лишь названием. Некоторые созданные законодателем формы (полные товарищества, коммандитные товарищества) являются мертворожденными, в том смысле, что они не востребованы практикой. С другой стороны, государство, муниципальные образования, другие публично-правовые субъекты, а также индивиды не находят для себя соответствующих правовых костюмов в предлагаемом им наборе. По существу сегодня Российское государство оказалось по этой причине вне формы юридического лица. Такие же проблемы, связанные с применением шаблонного подхода к форме юридического лица, возникают и в других отраслях права.

Таким образом, можно говорить о двух важнейших негативных последствиях применения германистического подхода к конструированию формы юридического лица в практической сфере. Первое касается процесса индивидуализации формы юридического лица, ее

адаптации к конкретным особенностям, ее вживления в правовую ткань, образующуюся в результате юридической жизнедеятельности социальных субъектов. Здесь осуществление данного подхода приводит к обратным результатам, к сдерживанию процесса формирования юридически самобытных субъектов права. Второе последствие избранного законодателем подхода заключается в том, что составленная из частных, отдельных форм (правовых лоскутков) общая форма юридического лица (не представляющая, как уже отмечалось, чего-то целого) оказалась неспособной охватить все многообразие социальных субъектов, готовых осуществлять посредством ее собственную правовую волю. Сегодня российский законодатель вынужден искать, например, для государства особую правовую форму (подробнее об этом см. следующую главу), выводя его за скобки юридического лица. Как представляется, данное обстоятельство должно уже само по себе послужить для законодателя сигналом к осмыслению сложившегося положения в данной сфере, так как речь идет вовсе не о рядовой корпорации, а о ключевом союзном субъекте права.

Форма юридического лица, в том виде, в котором она сегодня существует, оказалась неспособной также охватить большую группу индивидуальных субъектов, вполне способных выступать в правоотношениях в качестве юридических лиц. Ранее нами приводились доводы в пользу того, что такие правовые возможности данным субъектам должны быть предоставлены. В дополнение к ним можно сослаться на соображения, высказанные Н. Суворовым, который настаивал на том, что форма юридического лица имеет смысл не только для организаций, корпоративных субъектов, но и для индивидуальных, что должность может выступать в качестве юридического лица: «Что бы ни говорили теоретики в области церковного права ... некоторым единоличным должностям, например, должности епископской (а по западному каноническому праву и церковноприходской должности и даже должностям отдельных каноников в капитуле) усвояется качество юридических субъектов»⁹⁸. Он считал напрасным трудом конструирование этого юридического лица по образцу корпоративного: как мыслимое единство всех преемников в Должности, потому что это мыслимое единство никогда не сможет

⁹⁸ Суворов Н. Об юридических лицах по римскому праву. С. 127.

составить общего собрания для осуществления корпоративных прав. Что касается главы государства, то, по его мнению, уже в римском праве высказывалась мысль об императорском престоле как о постоянном юридическом учреждении, которое, в лице своего носителя для области гражданского права имеет качество юридического субъекта⁹⁹.

Как представляется, сегодня форма юридического лица вполне может использоваться применительно к первому лицу государства субъекта Российской Федерации, муниципального образования, причем не только и не столько в гражданско-правовых целях, сколько в общеправовых, межотраслевых. На наш взгляд, в теоретическом плане нет препятствий для законодательного признания в качестве юридического лица индивидуального предпринимателя. В этом отношении совершенно искусственным представляется навязывание гражданским законодательством заинтересованным в таком правовом обособлении лицам тех или иных корпоративных форм (формы акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью и т. д.).

В чем же главная причина выбора законодателем германистического подхода к конструированию формы юридического лица? Как представляется, она заключена не столько в научном авторитете представителей одного из двух теоретических подходов, сколько в резонах иного свойства. Государству так проще контролировать процесс создания, последующей деятельности, реорганизации и ликвидации юридических лиц, управлять этим процессам. Подобно тому как оно поступает по отношению к физическим лицам, устанавливая условные возрастные рубежи, ограничивая или восстанавливая их дееспособность, оно также обращается с юридическими лицами. Оно определяет для них общие правовые шаблоны (организационно-правовые формы), в соответствии с которыми должно происходить их формирование, функционирование, а также прекращение их жизнедеятельности (ликвидация). При этом государство исходит из позиции политически властвующего субъекта, навязывающего им свою собственную волю и эта позиция определяет в конечном счете саму правовую парадигму, модель постановки правовых проблем и их решения. Эта причина, по нашему мнению,

⁹⁹ Там же. С. 128.

объясняет, почему законодатель предпочитает иметь вместо одной обшей, эластичной формы юридического лица правовой гардероб, состоящий из множества, нередко совсем не используемых, невостребованных, организационно-правовых форм (правовых костюмов).

Развитие правовой государственности, как представляется, должно сопровождаться, поддерживаться не только правовой индивидуализацией личности человека как частного лица, противополагаемого другим лицам, но и в сфере его внешнеправовой жизнедеятельности, где его правовые усилия, правовые качества объединяются с правовыми усилиями и качествами других лиц. Индивидуализацию юридических лиц следует рассматривать в качестве необходимого элемента данного процесса, эта одна из форм правовой эмансипации личности, освобождения ее из-под опеки государства. Согласно И. А. Покровскому, развитие личности требует замены союзов принудительных союзами добровольными, такая замена совершается на глазах истории: очищая арену гражданского права от обломков старого здания развивающаяся личность покрывает ее многообразными новыми сооружениями¹⁰⁰. Он отмечал, что современное правосознание протестует против применения принудительных шаблонов в отношении учредительной деятельности граждан по созданию юридических лиц¹⁰¹. В самом деле, применение принудительных шаблонов в сфере частного права, где должна реализоваться индивидуальная, частная инициатива, интерес, — явление глубоко чуждое самому духу частного права. Но данное явление следует признать еще более чуждым идее правового государства, основанной на признании человека в качестве центра правовой системы. В этом смысле установление и в сфере публичного права принудительных шаблонов в отношении юридических лиц также оказывается чуждым явлением, противоречащим духу правового государства и институциональной сущности юридического лица.

В стратегическом плане развитие формы юридического лица, на наш взгляд, должно идти по пути использования ее в качестве общеправовой, межотраслевой, следовательно, как максимально чистой, гибкой формы, применимой к различным социальным субъек-

¹⁰⁰ См.: Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. С. 144-145.

¹⁰¹ См.: Там же. С. 152.

там, к разным правовым ситуациям (что, естественно, не отменяет отраслевой детализации, учета отраслевых особенностей применения формы юридического лица, в частности, в сфере гражданско-правовых отношений или публично-правовых отношений). Она должна рассматриваться как достояние всего права, как общеправовая ценность. Поэтому всякие ограничения ее организационными рамками или пределами только имущественного оборота недопустимы, также недопустимы и принудительные шаблоны, сковывание инициативы, прав личности по расширению границ ее правовой жизнедеятельности. Необходимо обеспечить целостность, единство формы юридического лица, ее независимость от конкретных конституируемых законодателем организационно-правовых форм, в этом смысле реализовать тот подход, который отстаивался романистами. Вместе с тем тот конструктивный потенциал, огромный практический опыт регулирования внутриорганизационных отношений, связанных с созданием и правовой жизнедеятельностью организаций-юридических лиц, накопленный в рамках реализации германистических идей, необходимо использовать в форме принятия рекомендательных положений, актов, в которых предусматривались бы возможные модели правового опосредования сложных корпоративных отношений. Роль государства в этой сфере должна, на наш взгляд, существенно измениться: вместо органа управления, политического властвования оно призвано выполнять роль гаранта прав всех участников правовой коммуникации, возникающей в этой сфере. Отношение государства к юридическим лицам, равно как и к человеку; используемая им сегодня правовая модель постановки и решения корпоративных и иных проблем должны быть другими.

Подводя итог, можно сформулировать следующее определение юридического лица: юридическое лицо есть субъект права, создаваемый путем обособления качеств, свойств, других элементов правовой личности человека и их объединения в другой форме (в рамках иной по отношению к человеку правовой внешности), приложимой к государству, муниципальным образованиям, частным корпорациям, иным социальным субъектам, отвечающим требованиям волеспособности и целостности (единства). В данном определении заключены пять основных признаков юридического лица. Во-первых, родовым понятием для юридического лица является понятие субъекта права, а не организации или имущества,

фикции или юридической конструкции. Юридическое лицо принципиально можно определить именно как субъекта права, как правовое лицо. Традиционное понимание юридического лица (как организации) не отражает его правовую природу, не раскрывает его правовой сущности. Характеризуя юридическое лицо в качестве субъекта права, по мнению автора, можно действительно раскрыть его истинный смысл, показать значение и место в правовой системе, точно определить данный правовой феномен. Во-вторых, субстанцией юридического лица являются качества, свойства, другие элементы правовой личности человека: его правовая воля, правовые действия (поступки), его правовое сознание, вина, способность нести юридическую ответственность, правовые связи, формируемые им отношения, осуществляемые им правовые роли, функции и т. д. Юридическое лицо есть результат правовой эманации, передачи правовых качеств, свойств от человека к производному от него субъекту права. Имущество, люди, органы и т. п. не образуют, как это принято считать, материю юридического лица, не являются элементами его правовой личности. В-третьих, для юридического лица характерна правовая обособленность от человека как субъекта права. Юридически они являются самостоятельными субъектами права, их обособление касается не только и не столько имущества (что имеет значение главным образом для гражданского права), оно распространяется на все правовые качества, свойства, иные элементы правовой личности: волю, правосознание, вину, ответственность, правовые связи, действия, роли и т. д. В-четвертых, юридическое лицо имеет свою собственную правовую форму, свою собственную правовую внешность. Оно есть синтетическая личность, представляющая собой правовой конструкт, продукт правовой инженерии. Обособившиеся правовые качества, свойства, другие элементы правовой личности человека синтезируются, объединяются в рамках новой правовой формы, новой правовой внешности. Юридическое лицо, подобно человеку, получает в правовой коммуникации свое собственное имя (наименование), другие элементы идентификации и рассматривается как полноценный ее участник наряду с человеком. Форма юридического лица призвана организовать внешние отношения субъекта с другими лицами, а не его внутрикорпоративные связи, внутриорганизационные отношения. В-пятых, в качестве юридических лиц могут выступать: государство, муниципальные

образования, иные публичные субъекты, также частные корпорации, отдельные люди в отношениях, не связанных с их частным, «физическим» существованием, другие социальные субъекты. Форма юридического лица является открытой для всех видов социальных субъектов, отвечающих определенным критериям. Как представляется, такими наиболее общими, общеправовыми критериями (без учета отраслевой конкретизации) являются критерии волеспособности и целостности (единства). Волеспособность означает возможность социального субъекта формировать и выражать в праве свою особую волю (быть решающей инстанцией). Требование целостности означает прежде всего внешнее единство субъекта, его автономность, возможность его внешней идентификации, опознаваемость, также способность быть стороной правовых отношений, связей. Исходя из приведенных критериев, не могут быть юридическими лицами, например, животные, растения, различные виды имущества (включая «целевое имущество») и т. д.

Выводы по главе

Понятие юридического лица в настоящее время активно используется практически всеми отраслями права, оно фактически «переросло» гражданско-правовые рамки, однако до сих пор не претерпело теоретической переработки, в этом смысле оно еще не «дозрело» до общеправового понятия. Нынешние представления о юридическом лице основаны, во-первых, на той идее, что родовым понятием для него является понятие организации, тем самым исследователи феномена юридического лица определяют правовое понятие через неправовое, они покидают почву права в поисках ответа на вопрос, что представляет собой данный субъект права; во-вторых, юридическое лицо традиционно рассматривается в имущественно-правовом аспекте, как форма имущественно-правового обособления, т. е. оно понимается не как собственно правовая личность, взятая сама по себе, а лишь как владелец имущества, собственник, арендатор и т. д., как некая принадлежность имущества. Однако юридическое лицо принципиально вполне может быть представлено и без имущества; которое для него есть лишь внешнее условие его существования (иногда — необходимое, иногда — нет), но никак не сущностный, не квалифицирующий момент, без которого оно перестает быть

субъектом права. Момент принадлежности имущества юридическому лицу существенно не влияет на его правовую личность.

Главная особенность современной нормативной конструкции юридического лица, по мнению автора, заключается в том, что законодатель создает посредством ее не единую, общую правовую форму, а проводит в жизнь идею множественности форм юридического лица, соответствующих разным видам коллективно-имущественных образований. Обязательные и рекомендательные условия формирования юридического лица «упаковываются» в отдельные организационно-правовые формы, представляющие собой установленные законодателем нормативные шаблоны, которым должны следовать учредители (участники). Законодательная конструкция юридического лица «страдает» рядом существенных недостатков, в частности, в ней произошло смешение субъекта и объекта права, волевой аспект оказался отодвинут на второй план, а на первый план выходит имущественные, организационно-структурные, иные моменты; законодатель заключил в организационно-правовые формы юридических лиц правовые связи, отношения вполне самостоятельных субъектов права — учредителей (участников) юридического лица, его кредиторов и т. д., это привело к тому, что юридическое лицо в данной нормативной конструкции вовсе потерялось, грань, отделяющая его от других лиц, стала размытой; с внешней же стороны законодательная конструкция имеет тот недостаток, что она тяжеловесна, не отвечает требованиям юридической техники. Кроме того, сам принцип использования принудительных шаблонов в отношении юридических лиц сдерживает индивидуальную, частную инициативу участников данных отношений, является чуждым духу частного права, а также идее правового государства.

Исходя из необходимости теоретической переработки понятия юридического лица, по мнению автора, представляется важным, чтобы общее определение и нормативная конструкция юридического лица устанавливались не Гражданским кодексом, а законом конституционного характера, имеющим общеправовое значение, одинаково значимым как для гражданского права, так и финансового, административного, трудового и других отраслей права.

Для определения сущности юридического лица, по мнению автора, целесообразно использовать интегративный подход, позволяющий соединить разные ракурсы исследования феномена юриди-

ческого лица, посредством чего создать целостное представление о нем. При этом в процессе познания, раскрытия сущности юридического лица могут быть выделены несколько порядков сущности юридического лица. Первый порядок — это общесоциальная сущность,она заключается в том, что юридическое лицо есть форма, в которой вызревают и находят воплощение социальные качества человека, а в более широком плане — это один из важнейших каналов формирования социльности, общества как такового. В широком смысле юридическое лицо — оформившаяся, институционализированная социальность человека, его общественная, коллективная природа, его социальные функции, интересы. С помощью формы юридического лица человек получает возможность расширить сферу своей социально-правовой жизнедеятельности, осуществлять свои интересы не только от своего собственного имени, но и опосредованно — через другую правовую личность, другого субъекта права.

Второй порядок сущности юридического лица — общеправовая сущность,которая заключается в том, что юридическое лицо есть правовая личность, созданная синтетическим путем: посредством выделения, обособления части правовых свойств, качеств человека (как правило, прямо не связанных с его частным, «физическим» существованием) и последующего их объединения в новой форме в целях наиболее полной реализации его социально-правовых интересов. Юридическое лицо — институционализированные, получившие обособленное существование, самостоятельную юридическую жизнь правовые свойства человека (одного или многих). Оно является правовой реальностью, причем особой правовой реальностью, а именно — реальностью правовой личности человека. Юридическое лицо не есть коллектив, администрация, имущество или социальные связи. Это явление правовое, поэтому его «начинка» должна быть соответственно правовой. «Субстратом» юридического лица выступают правовые качества, свойства, другие элементы правовой личности человека, получившие обособленное от него существование: его правовая воля, правовые действия (поступки), правовое сознание, правовые связи, формируемые им отношения. Юридическое лицо есть особый юридический конструкт, результат «правовой инженерии», правового синтеза. Существующая правовая материя в ходе синтеза переорганизуется, получая новую форму, ранее не существовавшую юридическую оболочку. В технико-правовом смысле

юридическое лицо существует как обособленный от своих участников, как внешне независимый от них субъект, рассматриваемый в правовой коммуникации, подобно человеку, как субъекту права.

Третий порядок — институциональная сущность, в ней выражается та особая идея, заключенная в правовом институте юридического лица, — эта идея чистой правовой формы. Римские юристы, по мнению автора, создали совершенно уникальную правовую форму, которая приложима и к государству, и к частной корпорации и к отдельно взятому лицу, которое по тем или иным причинам не желает в праве выступать в качестве частного лица (индивида). Они создали чистую правовую форму, воплощающую идею правовой личности вообще, безотносительно к физическому, коллективному, имущественному субстрату. Им удалось в форму юридического лица заключить экстракт правовой личности человека. Они исключили все то, что связывает правовую личность с физическим существованием, абстрагировались от земной плоти, поместив в эту форму все остальные правовые качества первичного субъекта (волеспособность, возможность идентификации, обособленность и т. д.), включая такое его качество, как правовая целостность, нерасчлененность. Римлянами была получена правовая личность как таковая, как эталон, как вообще субъект права, не обремененный каким-либо физическим, коллективным, имущественным и тому подобным субстратом. Именно в этом смысле можно говорить об юридическом лице как чистой правовой форме, усматривая в данной идее институциональную сущность исследуемого правового феномена.

Институт юридического лица и определяемая им форма юридического лица имеют межотраслевое значение, общеправовую ценность и должны реформироваться с учетом этого. Необходимо стремиться к тому, чтобы форма юридического лица была применимой к максимально широкому числу социальных субъектов, способных выступать в правовой коммуникации как некое правовое единство, подобное индивиду. Идея чистой правовой формы, по мнению автора, не только объясняет сущностные моменты и общеправовой смысл юридического лица, но имеет также большую конструктивную ценность, состоящую в том, что ее осуществление обеспечивает достижение эластичности, гибкости, а следовательно, и эффективности формы юридического лица. С одной стороны, форма юридического лица должна быть просторной, объемной, способной охва-

тить всех коллективных и неколлективных субъектов. С другой стороны, она должна быть содержательной формой, должна быть способной организовывать содержание. Она должна иметь возможность модифицироваться, вживляться в социальность, быть восприимчивой к особенному, индивидуальному. Она должна быть гибкой применимой к различным правовым ситуациям; всякие ограничения ее организационными рамками или пределами только имущественного оборота недопустимы, также недопустимы и принудительные шаблоны, сковывание инициативы, прав личности по расширению границ ее правовой жизнедеятельности.

Поиск по сайту: